Настолько был неинтересен!
А теперь пристально следит за каждым моим движением. Улыбается так открыто. Страх ушел. Я больше не видел его в ее глазах.
Только те первые мгновения, когда подошел. Хотел сразу перерезать веревку, но вспомнил сестру. У Греты всегда было правило: сначала беги, потом... А потом все остальное. Но сестрица — волчица с сильными инстинктами, а эта девочка... Да я толком и дракона в ней не чувствовал.
Сидела и со слезами на глазах пыталась выбить из пальцев огонек.
Такая ранимая.
Сердце в груди в бешеном ритме зашлось.
Покойника она обыскивала. Видел я следы, как только не надорвалась, тушу такую волочить.
И все же я надеялся, что она поймет, кто я, покричит немного, да и сознается, почему указ императора уничтожила.
А она... Ни тени догадки в глазах.
Я, как ханым, ей точно был не нужен.
Сидит, ест сухарь с мясом, и столько счастья на лице.
В голове все перевернулось. Не такой я Кассандру Ордо представлял. Где спесь? Где высокомерие?
Где все?
Заметив, что я на нее смотрю, она мило покраснела. Приподняв бровь, я закинул в рот мясо.
Все как-то сразу пошло не так.
Можно было просто поставить в известность о том, кто я есть, и ближайшей дорогой уйти в сторону столицы империи.
Но что-то меня останавливало. Да, я не интересовал ее как ханым. К ней посватался правитель Севера, а она, сверкая пятками, рванула в пустыню.
Так может, я понравлюсь ей таким. Простым наемником. Почему нет?!
Она доела второй кусок хлеба и посмотрела на холщовый мешок.
Голодная. Попросит ли? Та Кассандра, которую я себе столько лет представлял, никогда бы не унизила себя мольбой.
— А можно еще? — тихо прошептала она.
Взмах ресниц, и у меня сердце пропустило удар. Земля ушла из-под ног. Такую Кассандру я не знал. Она ждала и застенчиво улыбалась.
— Конечно, — я вытащил сухарь и протянул ей. — Любишь мясо?
Она взяла угощение и как-то призадумалась над ответом.
— Больше все же овощи, но вообще супы. С грибами — это самое любимое, — она мечтательно вздохнула. — А вообще, мне важно, чтобы выглядело красиво и вкус был. Не пережженное на открытом костре мясо, а с маринадом, чтобы и сок был. У тебя хорошо получилось. Вроде так просто на камне приготовил, а сочно так.
Не лгала. Я чувствовал, что она откровенна. Нужно будет Вегарта поблагодарить за то, что в свое время научил меня готовить. Все думал, зачем оно мне, а вот в самый важный для меня момент пригодилось.
— Ты поэтому меня больше не боишься, потому что готовлю хорошо? — подшутил над ней, дожидаясь реакции.
Она покосилась на кусты, за которыми пировали волки. Да, я призвал их, чтобы они от тел избавились, утащили подальше отсюда, не хотел, чтобы Кассандра таращилась на мертвецов. Но уж что вышло. Во всяком случае, их присутствие подталкивало ее ближе ко мне.
— Не совсем, — моя девочка печально вздохнула и откусила от сухаря. — Просто... Для меня перевертыши всегда были равны убийцам. Я... Я думала, что после них очередь дойдет до меня. Но ты же повел себя иначе. Убил бы, и возиться сейчас не пришлось. Но... Почему ты меня не тронул?
Она поймала мой взгляд.
И что я должен был ей сказать? Убийца, значит.
Я разозлился. Откуда только такое пренебрежение?
— А ты всех перевертышей пересмотрела, чтобы вот так о нас думать? Или с одним сбродом дело и имела?
— У меня есть причины ненавидеть вашу расу, волк, — ее взгляд стал холодным и отстраненным. Вот сейчас она походила на себя привычную. — Но ты действительно не такой, как остальные.
Отвернувшись, Кассандра продолжила есть. Уже не так жадно, как первый кусок, но все равно спешно. Ее ладонь дрожала.
Я же впервые задумался: а что в действительности я знаю о ней? Слухи да россказни, сплетни.
— И за что же ты ненавидишь нас, девочка? — не сдержался, спросил.
Она шмыгнула носом и замерла.
— Забрали самое дорогое. То, о чем и вспоминать запретили, не то чтобы рассказывать. Не представляю, кто может быть страшнее оборотня. Вам даже детей не жалко. Прикажут убивать — и выполните.
— Ни одного ребенка я не убил. Мужчин, да. Много от моей руки полегло. Но чтобы женщина или дите? Не было такого!
Я следил за ней. Мне было интересно узнать причины такой откровенной нелюбви к моей расе. Но видел, что ничего она мне сейчас не расскажет.
Ее глаза слипались. Видимо, утолив голод, ее организм желал отдохнуть.
Кассандру начинало шатать. Она куталась в мою куртку, утыкаясь носом в мех воротника. Мне было приятно видеть на ней свою вещь, осознавать, что мой запах смешается с ее.
Она зевнула, пытаясь прикрыть рот ладонью.
Приличия. Даже сейчас, посреди поляны в глухом лесу, она выглядела высокородной ориной.
— Послушай, ты можешь немного поспать, — услышав меня, Кассандра встрепенулась и растерла глаза.
— Нет.
Сев ровнее, она уставилась на огонь.
— Почему нет? Ты ведь хочешь спать? — Я не понимал ее действий.
— Ты уйдешь ранним утром, и я останусь одна, — прошептала она. — Не хочу упустить этот момент. Страшно остаться одной. Вокруг волки, да и разбойники. Эти ведь здесь были не единственными.
— Так перевертыши же убийцы! — ну не сдержался я.
Сказал и тут же пожалел. Она окончательно сникла.
В моей душе что-то сжалось. Хотелось подойти к ней и обнять. Прижать к груди и пообещать, что все будет хорошо.
Но она отвернулась от меня.
— Может, хотя бы имя свое скажешь?
Отойдя от огня, подошел к ней. Присел.
Взгляд отвела. Что-то я сделал не так. Где-то совершил ошибку.
— Я не уйду, малинка, обещал ведь уже, — выдохнул, старательно пытаясь заглянуть в ее лицо.
— Правда, останешься до утра? — ее глаза подозрительно заблестели. Нет, страх никуда не делся. — Хотя бы до рассвета. Днем я бы смогла найти дорогу. Но сейчас... Не верила. Это было очевидно. Она думала, что я оставлю ее. Почесав лоб, вдруг решил ничего сейчас не обещать и уж тем более не рассказывать. Очень уж хотелось узнать, как дальше будет действовать Кассандра.
Идти в столицу прямой дорогой резко расхотелось.
Раз не нужен ей ханым, так добьюсь ее, как простой воин.
Прилетит мне, конечно, после за обман, но оно того стоит.
— Я останусь здесь до утра, переночую у костра, — пообещал ей. — Так что можешь смело спать. Не разбудив, не уйду.
Она выдохнула с облегчением. Я же, закинув в рот мясо, прожевал. И, усмехнувшись, напомнил ей о своем вопросе.
— Ты так и не сказала, как тебя зовут, девочка.
Глава 20
Орина Кассандра
«Имя?»
Казалось бы, такой простой вопрос, но я не знала, как на него ответить. Нужных слов не находилось.
Выдать себя? А что потом?
Опустив взгляд, уставилась на свои руки. Не любила ложь, но по-другому уже было нельзя.
— Касси, — мой шепот показался даже мне каким-то жалким.
Но это хотя бы было полуправдой. Когда-то мама называла меня так, и мне нравилось, как это звучало. Мягко и нежно.
— Касси? — Перевертыш приподнял бровь. — Странное имя для высокородной орины.
Он прищурился. Мне стало совсем неуютно. Казалось, этот перевертыш в душу заглядывает, воспламеняя ее своими необычными зелеными глазами, от которых бросало в дрожь.
— Я не высокородная, — проворчала недовольно.
Одна ложь порождала следующую. И мне вдруг почудилось — еще несколько вопросов, и я просто увязну в ней по самое горло.
— Да нет, Касси, на простую деревенскую девушку ты ну никак не похожа. Нет. Те бы уже деловито вещички мертвых псов пересматривали и со мной за жизнь свою торговались. А ты зайчиком свернулась и потеряно ресничками хлопаешь. Так кто же ты?
Сев ровнее, я невольно стягивала на себе полы куртки, пытаясь спрятаться под ними. Как-то не понравилось мне такое сравнение.
И что ему ответить? Поджимая губы, я блуждала взглядом по поляне. Натолкнулась на тихо стоящую у дерева лошадь, затем на сломанную телегу... — Я дочь торговца, — выдохнула смущенно. — Мой отец богат и... Не договорила, боясь выдать себя. Но уж на отпрыска арендатора я все же сойду. Почему нет?!
— М-м-м, — он усмехнулся, как-то даже жестко. — Наверняка тебя ищет отец. И выкуп готов заплатить.
— Нет! — Услышав такое, я мгновенно испугалась. — Не ищет и точно платить не станет. Я... Я сбежала из дома, и вернуться мне никак. Денег за меня получить не удастся. И не думай!
— Да? — Он недоверчиво приподнял темную широкую бровь. — Что же так, Касси? Разве можно молодой женщине вот так сбегать?
— Зачем тебе это знать? — Я не совладала с эмоциями. — За меня не заплатят! И на этом все! Эти, — я кивнула в сторону «чавкающих кустов», — вели на невольничий рынок, чтобы продать! Больше тебе и знать ничего не нужно, волк!
Меня тихо затрясло. Как будто я и сама не знала, что нельзя сбегать из дома. Что это конец репутации, даже если вернусь. Позор, который ляжет и на меня, и на Сабрину. Порченый товар, который отец постарается быстренько сбагрить с рук, и это если еще в столицу не отправят, обвинив в подделке императорского указа.
— Ты злишься, Касси? — Казалось, этого перевертыша вообще не задела моя грубость. — Позволь узнать почему?
— Я не люблю, когда мне в душу лезут, — пробурчала, пряча нос в меховой ворот. — Просто не спрашивай ни о чем.
— Не обещаю.
Бросив на меня тяжелый взгляд, он отвернулся и принялся разрезать последние куски сырого мяса, укладывая их на горячий камень.
По поляне тянулся приятный аромат.
Мой живот снова заурчал. Но я сделала вид, что ничего не слышу.
Глаза слипались. Я тихо дремала, внимательно вслушиваясь в пространство вокруг себя. Напротив все еще трапезничали волки. Они вели себя донельзя нагло, не опасаясь ни костра, ни людей. За спиной где-то в чаще ухала сова. Трещал огонь, облизывая толстые поленья.
А еще я отчетливо различала мужское дыхание. Тихие шаги. Глухой стук котелка.