Я странно реагировала на присутствие перевертыша. И это был вовсе не страх.
Открыв глаза, положила голову на согнутые колени и снова уставилась на мужчину.
— Почему не спишь? — поинтересовался он, не оборачиваясь на меня.
— Мне непривычно, — прошептала, не задумываясь. — Холодно и жутко от того, что над головой небо вместо крыши.
— Зачем же тогда из дома сбегала, Касси? — Он не смотрел на меня.
Хмурился, перебирая найденную среди вещей разбойников траву и сушеные ягоды.
— У меня выхода не было, — пробурчала недовольно. — Так бывает, поверь. Остаться и принять свою судьбу было страшнее.
— Что замуж выдавали? — он тихо хохотнул.
— Нет, — в душе снова вспыхнула злость, — как животину продавали! Ты это хотел услышать? Меня продавали как скот. И не только меня... Так что я ни о чем не жалею. Выживу всем назло! Но я не товар бездушный, чтобы купить, попользовать себе в угоду и вышвырнуть за ненадобностью, как время придет. Я справлюсь и счастлива буду! Буду!
Это я, наверное, больше для себя говорила. Чтобы услышать и поверить. Убедить себя, что жизнь не оборвется в этих лесах. Что смогу. Найду свое место и все у меня будет хорошо.
Перевертыш замер, держа в руках сухие листья смородины.
— А ты уверена, малинка, что именно продавали? И прямо как скот? — Он наконец-то обернулся на меня.
Его глаза пылали жутким красным пламенем.
Я покачала головой и так горько стало.
— А ты много, наемник, женщин видел, которые от счастливой доли в неизвестность бежали?
— Нет, не видел, Касси, — выдохнул он. — Ты все же ложись и спи. Обещаю, когда ты проснешься, я все еще буду здесь. Рядом с тобой.
Я скупо улыбнулась. И все же он не плохой. Несмотря на такие пугающие глаза и на то, что сейчас волки пируют за кустами за его счет.
— Спасибо тебе, — прошептала, снова закрывая глаза. — Ты не сказал, как тебя зовут.
— А ты и не спрашивала, девочка.
Он сложил всю траву в чистый холщовый мешок и убрал его в объемную дорожную сумку на лямках, найденную здесь же. Да, оборотень перебирал скарб, собранный у убитых бешеных. Что-то он оставлял себе, а что-то откидывал в сторону.
Я только сейчас поняла, что у него и котомки своей нет.
Не похож он был на простого путника.
— Ты не ответил, наемник, — я снова села ровнее. — Имя ведь у тебя есть.
— Ну, если ты Касси, то я Руни, — хмыкнул он.
— Интересное имя. Оно сокращенное? — Во мне проснулось любопытство.
— А Касси — сокращенное? — ответил он вопросом на вопрос.
— Ну, Руни так Руни, — выдохнула я.
Он покачал головой и ногой пнул очередную сумку.
Громко зевнув, не выдержала и легла на толстый лежак. От него неприятно пахло, поэтому я попыталась подложить под голову край куртки. Передернув плечами от холода, крепко зажмурила глаза.
Сверху опустилось что-то тяжелое.
— Не пугайся, — шепнул перевертыш. — Одеяло у них нашел. Не то чтобы прямо хорошее, но под ним тебе будет теплее, малинка.
— Разве убийцы могут быть такими добрыми? — пробормотала я.
— А почему нет, Касси? Спи, утро еще не скоро.
— Только не уходи не попрощавшись, — тихо выдохнула.
— Не уйду. Буду рядом. Это я тебе, маленькая орина, обещаю.
Улыбнувшись, я позволила своему сознанию увязнуть в мягком омуте сна.
Над головой тихо ухала сова. А еще мне чудилось, что кто-то осторожно прикасается к моим волосам. Гладит по голове и что-то нашептывает, только вот слов я уже не разбирала.
Глава 21
Орина Кассандра
Боль. Тело заледенело. Я ощущала себя древней старухой, не способной пошевелить ни ногой, ни рукой. Тяжесть. Колени крутило так, что слезы на глаза наворачивались.
Сжавшись на лежаке, я вслушивалась в окружающее меня пространство.Утро, но еще не окончательно рассвело. Через кроны высоких деревьев пробивались первые лучи солнца. Они играли в листве и слепили бликами.
Яркая полоса солнечного света медленно наползала на землю.
Холодно. Поежившись, я попыталась разогнуть скрюченные пальцы и повыше натянуть одеяло. Меня мелко трясло, и я не понимала, как эти люди живут в таких условиях. Спят на земле, едят то, что смогли приготовить на костре. А моются? Как здесь вообще привести себя в порядок?
Моргнув, я уставилась на потухший костер. От него вверх тянулся тонкий белый дымок. Рядом прямо на земле стояла кружка и тарелка с несколькими кусочками мяса, а по ее ободку полз жуткий черный жук размером с подушечку пальца.
Прикрыв глаза, выдохнула. Изо рта вырвалось облачко пара. Видимо, на север осень приходит рано.
Где-то за моей спиной тихо хрустнула ветка. И больше ни звука.
Хотя нет. Лошадь негромко фыркнула. Она все еще стояла у дерева и мирно щипала невысокую пожелтевшую траву.
Превозмогая боль во всем теле, я встала, но одеяло не выпустила из рук, а попыталась в него завернуться плотнее.
На поляне никого не было.
Телега, которую так никто и не подчинил, рядом с ней небрежно сваленный небогатый скарб разбойников. И все.
Ни мертвецов в кустах, ни их палача.
Перевертыш исчез.
Осознание того, что я осталась одна, обрушилось лавиной.
Сглотнув, я почувствовала такой страх, что меня просто прибило к месту. Я боялась и шаг сделать в сторону. Паника. Ужас. Дикая смесь желаний бежать, плакать и в то же время спрятаться куда-нибудь в нору и схорониться в ней.
Мне, наверное, так страшно не было, когда я в руки разбойников попала.
— Руни... — мой голос походил на писк. — Руни, ты где?
Огромная птица вспорхнула с ветки, хлопая крыльями.
Вздрогнув, я пригнулась.
— Руни, миленький, — прошептала, давясь подступающими рыданиями. — Ты же обещал не бросать меня здесь одну! Ты же обещал!
Первые слезы покатились по щекам.
Я так и стояла у погасшего костра в полном непонимании, что теперь делать. Куда идти? Что мне нужно с собой взять?
Взгляд остановился на лошади.
Да ее же отберут, только на дорогу сверну. За нее меня просто убьют и в канаву скинут.
Зажмурившись, я всхлипнула.
— Касси, что случилось? — раздалось громко сзади. — Ты простыла? Почему не ешь? Я оставил тебе на тарелке.
Обернувшись, уставилась на оборотня. Челюсть задрожала, и я разрыдалась, как ребенок.
И стыдно, и такое облегчение, что вот он стоит передо мной. И все равно уже что оборотень. Что волк. Не бросил. Не оставил меня здесь умирать.
— Касси? — Он что-то положил на землю и бросился ко мне. — Что ты?
Обнял. Его ладони оказались неожиданно горячими.
— Что ты плачешь? — шептал он. — Что болит? Ну, говори же!
Но я лишь покачала головой. Стыдно было сознаваться, насколько я испугалась остаться здесь одна. Вцепившись в его куртку мёртвой хваткой, теперь просто не могла разжать пальцы. Он ведь все равно уйдет. Не сейчас, так чуть позже, когда солнце из-за деревьев выглянет.
Но уйдет же!
— Касси, успокойся, — оборотень склонился надо мной. Его дыхание мягко коснулось моих волос. — Ты чего-то испугалась?
Я затрясла головой, пытаясь взять себя в руки.
— Касси, — его хриплый голос пробирал до дрожи.
— Не уходи пока, — выдохнула я. — Еще немного побудь здесь. Я тебя умоляю, еще хотя бы чуть-чуть.
Его объятия стали теснее. Чувствуя тепло огромного тела, я словно отогревалась в нем. Прикрыв глаза, вдруг осознала, что никто, кроме мамы и Сабрины, никогда меня не обнимал. Да и было это когда-то очень давно. Я уже и не помнила, как хорошо становится в такие моменты. Легко.
— Я ведь сказал, что никуда не денусь, девочка, — прошептал он, поглаживая меня по спине. — Здесь неподалеку растет дикий шиповник. Его ягоды очень полезны. В дороге только они и спасают от простуды. Вот и решил, пока ты спишь, собрать немного. А как услышал, что зовешь меня, так и вернулся.
Я закивала, но все никак не могла успокоиться, а он и не торопился выпускать меня из своих горячих рук. И так странно было в этот момент. Так до невозможного правильно.
— Совсем ты заледенела. Рано я костер затушил, — шепнул он надо мной. — Но нужно выпить отвар из трав, пока он хотя бы теплый, Касси. И поесть. А главное — успокойся. Я здесь, девочка, никуда не ушел. Выдохни.
Закивав, я не спешила отпускать его куртку.
Он тихо засмеялся, совсем не зло. Огромная ладонь опустилась на мою голову и потрепала волосы.
Я пыталась найти хоть какие-то слова в оправдание своей слабости, но не находила. Что я могла сказать? Да, испугалась до одури. Да, готова обнимать перевертыша, лишь бы не одна в этом жутком лесу. Да, не знаю, где добыть себе еды и воды.
— И даже не умоешься, — пробормотала сокрушенно.
Его смех стал громче. Он с силой прижал меня к своей груди и выпустил из объятий, отойдя на шаг.
— И она еще нагло обманывает, что не орина, — перевертыш покачал головой. — Все тебе сейчас будет. И умыться, и приодеться. Ну и на выбор: или поверх платья мою рубашку оденешь, или одну из тех, кого я убил вчера.
— Твою! — выпалила, не подумав.
— Ожидаемый выбор, — он и вовсе захохотал.
Я стояла всего в шаге от него и разглядывала. Высокий, крепкий. Таких широких плеч я еще ни у кого не видела. Сильные руки. Я подняла взгляд выше. Могучая шея, выступающий кадык. Ничего женственного в облике. Жгучий брюнет. Неровно обрезанные локоны слегка торчали в разные стороны. А одна прядка закрывала невероятно яркие зеленые глаза.
— Нравлюсь? — Он заметил мой интерес.
— Ты уже спрашивал, — я смутилась.
— Так ты и не ответила, — он приподнял бровь.
— Неприличный вопрос, — я потерла влажные глаза и шмыгнула потёкшим носом.
— Обычный, Касси. Вот ты мне определенно нравишься, — издав смешок, он указал на тарелку с кружкой.
— По ней жук ползал, — пожаловалась я.
— Ну если ты так и дальше будешь стоять и смотреть, то весь твой завтрак в клюве вон у тех ворон окажется, — он показал на ветви над нами. Там действительно сидели несколько черных птиц и наблюдали за нами. — Они будут сытые, а ты голодная.