— А ты думала за день освоишь все, чему мамки дочерей с пеленок учат? Посуду когда в последний раз мыла?
Он притянул меня еще ближе к себе и уперся лбом в мою макушку.
— Никогда не мыла, — честно призналась. — И не представляю, как это делается.
— М-м-м, — кажется, он засмеялся, — я подростком научился. Заставили. А племянница моя совсем крохой стала сестре помогать. Сначала полотенчиком тарелочки натирала. Потом ей посуду доверили со стола собирать. Она сейчас замечательная хозяюшка. А ты раз попробовала, и все. Себя в землю зарыла?!
— Я сегодня испортила все, Руни, — выдохнула, понимая, что слезы проступают на глаза.
Злые слезы, горькие, стыдливые.
— Ты и завтра испортишь, Касси, я тебе даже больше скажу, еще с год все портить будешь, а то и больше. Моя сестрица пока готовить научилась — думал, просто сдохну от несварения. Я вот после ее кулинарных мытарств даже сено переварить способен. Матушка спасала. За нее подделывала и учила эту непутевую. Когда дом нашли, все уже лучше было, а в дороге Грета такое с мясом вытворяла. Вот сидишь голодным волком с куском косули в руках и просто понимаешь, что на вкус она как подошва сапога. Жевать невозможно, только рассасывать. Ух, я тогда на нее злился.
Шмыгнув носом, я подняла на него взгляд.
— Она научилась, да?
— Угу, — он улыбнулся и закивал. — Она да. А я-то нет. Я же полагал, что не мужское это дело кашеварить. Я косулю завалил, разделал и мясо женщинам принес, а дальше кормите меня красивого такого. Но, оказывается, не все так просто. Завелся как-то в нашем доме дракон. Здоровый, сильный мужик, характером - жуть несгибаемая. Вот он-то мне и объяснил доходчиво, что такое мужские обязанности. А после - к печи приставил. Мою стряпню, Касси, даже куры с голоду есть отказывались. А истинный Греты особенно не расшаркивался, так что птицы не клевали, а меня он заставлял все это пробовать. Ложками. Мисками. И вот тогда я часто ту косулятину со вкусом подошвы башмака вспоминал. Не так, оказывается, плоха сестрица была как начинающий повар. Со мной бы вымерли все: и матушка, и коты мои. Да и сам бы на своих харчах лапы протянул. Так что не наговаривай на себя, Касси. Главное, что ты пытаешься.
Я улыбнулась и вдруг потянулась и обняла его. Сама от себя такого не ожидала. Но он был такой хороший, понимающий, сильный... Горячий... И неподвижный.
Сидел истуканом и, кажется, не дышал, когда я его в щеку целовала. Вот именно такой мужчина мне и нужен для счастья. Простой наемник, а не какой-то там чужой и непонятный ханым.
Глава 58
Страх. Я кралась через кусты, смутно понимая происходящее — нереально. Сон, из которого я не могла выбраться. Знакомый и пугающий. На меня скалились волки, но звери с красными горящими глазами не решались напасть. Я разглядывала их, всё отчётливее понимая - они боятся.
Меня.
Покрутившись, пыталась вспомнить это место. И время. Вытянув руки, разглядывала их. Маленькие пухлые ладони. Сколько мне было тогда?
Вернее, сколько мне сейчас...?
Сознание пытливо искало ответы.
Четыре или пять лет?
Может быть. А, возможно, и меньше.
Я шла вперёд, не разбирая дороги. Куда бы ни свернула, всюду видела деревья. Высокие, с голыми стволами. Ветер гнул их, они противно трещали. Слышала я и рык животных.
Свора... ?
А потом до меня долетел голос. Мужской. Незнакомый и настораживающий. Мне он не нравился. Я силилась понять, что он говорит. Но не разбирала фраз. Даже слов. Мужчина злился, кричал. Отдавал приказы.
Покрутившись на месте, осознала, что хожу кругами.
Новые крики... Женские. Мама! Её я узнала сразу. Развернувшись, побежала вперёд и тут же услышала тяжёлый, надрывный детский плач.
— Усыпи её! Пусть она успокоится, — вопил истерично мужчина. — Мне нужна только старшая... А эта пуста. Убей соплячку. Надоела!
Сообразив, о ком он, я понеслась быстрее.
Внутри разгоралось пламя. Жуткое, неистовое. Обжигающее до боли.
Туман. Я прорывалась через него. Он держал, откидывал назад, становясь кроваво-красным.
Или это мое сознание не пускало меня?
— На алтарь её!. Мне нужна сила...
Рывок, и я словно полетела вперёд. Всё вокруг стало заметно меньше и ниже... Или это я выросла?
Снова белый камень. Внутренне я уже была готова увидеть на нём самого родного мне человека. Поймав взгляд матери, ужаснулась. Её располосовали, выпустив кровь. Она шептала губами.
Следила за мной и постоянно повторяла: «Забирай Сабрину и беги...»
Этот беззвучный шёпот казался мне криком.
Детский плач становился громче. Над алтарём словно из ниоткуда возник мужчина в одеяниях жреца. Он занёс над мамой клинок, чтобы нанести последний удар...
И вдруг всё пространство заполнила тьма.
Крики ужаса. Вопли... Плач...
Я старалась слушать только его.
И мужчина...
Ярость переполняла душу... Мне нужен был убийца матери.
«Забирай сестру и беги...» Доносилось со всех сторон.
Но вот впереди что-то сверкнуло. Кинжал. Сорвавшись с места, я устремилась туда с невероятной скоростью. Летела...? Не понимала. Вспышка, и подо мной бился в судорогах палач, забравший жизнь моей матери. Из его разорванного горла хлестала кровь. Довольно выдохнув, я отступила. Бросив взгляд на белый камень, залитый кровью, понеслась обратно...
Мне нужна была моя сестра. Я должна была забрать у них Сабрину.
А тьма всё клубилась, отбирая жизни у волков, что падали замертво, едва она достигала их. Тёмная магия ползла вперёд, обгоняя. Нам нужен был один и тот же ребёнок... Ещё одна вспышка, и передо мной, раскачиваясь, на нетвердых ногах стояла Сабрина. Она сделала свой первый шаг и снова заплакала, смотря на меня абсолютно чёрными глазами, лишёнными белков...
... Вскрикнув, я, наконец, проснулась и села...
— И часто тебе снятся подобные сны? — надо мной нависал Руни.
В руках его была зажата влажная ветошь. Выдохнув, он провел ею по моему лбу.
— Я не мог тебя разбудить. Опять! А еще это, — он поднял мою руку и указал на небольшую дорожку ярко-зеленой чешуи, начинающейся от ногтя на большом пальце, и исчезающую на запястье. — Над бровями и на подбородке тоже проступила. Твой дракон, Касси. Чтобы тебе не снилось — это приводит его в ярость. Ты помнишь сон? — Он склонился ниже. — Что будит твою тьму? Что изменилось? — Я вздрогнула. В его глазах разгоралось алое пламя. — Почему сейчас? Ясира что-то говорила тебе?
— Нет, — я покачала головой, рассматривая яркие чешуйки. — Я... вижу поляну. Волков. Слышу голоса... — Сглотнув, выдохнула. — Мама... я никогда никому не говорила об этом, Руни, даже отцу, хоть он и пытался меня разговорить первое время. Ее смерть... — меня словно прорвало. — Я видела, что они с ней сделали. Это было так жутко... Настолько, что я не хотела помнить. Я нашла Сабрину и забрала ее оттуда. Вынесла ее с той поляны. Шла... Очень долго. Она была такой тяжелой. Мне было физически больно. Но я несла ее, потому что так велела мама. Забрать сестру и бежать. Нас нашли на следующий день воины отца. Нашли на такой же дороге под деревом. А вокруг обгоревшие туши волков. Я сожгла их всех, — из моей груди вырвался истерический смех. — А когда вернули домой, там была другая женщина. Орина. Жена отца. Она приняла Сабрину как свою. Всем было сказано, что она ее родная мать. В кроватке лежал новорожденный брат. Шла война, Руни, никто не лез в чужие семьи. Никому не было дела до того, кто и когда родился, и кто на ком женился... Уцелеть бы... Это и сыграло на руку отцу. Сабрина до сих пор не знает, что у нее другая мать, я не нашла в себе силы рассказать ей. Зачем? И теперь...
— Прошлое вернулось? — Подняв руку, Руни провел подушечками пальцев по моей брови. Скорее всего, там были чешуйки.
— Да, — шепнула я. — Дорога... Лес. Бешеные. Все, как и тогда. Мы бежали с мамой. Я не понимала от кого и куда. А потом — нападение. Свора! Я почти все время спала... Многого не понимала. Что тогда произошло? За что ее растерзали на алтаре, выпустив кровь. Кому был нужен ее дар? И почему так жестоко?...
Зажмурившись, я протянула руки и, обняв Руни, прижалась к его телу. Под щекой бешено билось его сердце. Он стиснул меня в ответ, нежно целуя в волосы. Легкие и воздушные прикосновения приводили в трепет.
— Это правда, что ведьмы сами выбирают, кого любить, Руни? — прошептала одними губами.
— Да, моя красавица, — он услышал. — Ты вольна выбирать того, кто займет место в твоем сердце.
— А ты? — мой голос дрогнул. — У тебя будет истинная?
— У меня, — он положил руку на мой затылок и вынудил взглянуть на него. — А у меня есть ты, Касси. У меня всегда была только ты.
Склонившись, он коснулся губами моих губ. Нежно и осторожно, будто снимая пробу. Замерев, я ощутила жар в груди, волной распространяющийся по всему телу. Выдохнув, тихо застонала и, обхватив его голову руками, притянула ближе.
— Руни...
Глухо зарычав, он жадно углубил поцелуй, опрокидывая меня на подушку.
Глава 59
Ханым Руньярд
Я сорвался... Понимал, что нельзя, но сам же себя со своими запретами посылал в бездну. Больше просто не мог. Быть рядом и не касаться. Видеть, как она спит, и страстно желать разбудить её поцелуем. Ощутить сладкий выдох и услышать своё имя...
Её губы. Сладкие. Невинные. Такие манящие.
Я не мог больше ни о чём думать.
Её запах... Малина.
Он окружал, не давал нормально дышать.
Глухо зарычав от собственного бессилия, навалился на свою девочку сильнее. Она не отталкивала меня. Неловко пыталась обнять, и это распаляло меня всё сильнее. Я не был ей противен. Она хотела этого поцелуя. Я слышал лёгкий аромат её возбуждения. Он опьянял. Сводил с ума. Туманил разум. Подталкивал вперёд. Убеждал, что всё правильно. Что она моя, и я в своём праве. В своём!
— Руни... — тихий шёпот ударил по сознанию, как кнут, отбирая волю сопротивляться своим желаниям.