Маг замедлял шаг. Бросал на меня короткие взгляды и крепко о чём-то думал. Я же, невольно обнимая его, притихла.
— Меня убьют? — выдохнула ему на ухо.
— Сам не знаю, — он поморщился. — Я недавно с ними, но, честно, уже не рад. Не по душе все происходящее. Но сбежать не сможем — догонят и добьют. Твой волк — странный, опасный враг.
— Он вас выловит и убьет, — закивала я.
— Вот и я так думаю, — согласился он с моими доводами. — Только помочь я тебе, орина, пока ничем не могу, разве что не травмировать больше.
— Спина болит, — пожаловалась малодушно.
— Я заметил, что тебя ломает, — пробормотал он, еще больше замедляя шаг.
— Что ты делаешь? — не сдержала любопытства.
— Даю нам время немного подумать. Ты — черная ведьма, здесь такие долго не живут. Ваша магия нужна на создание пут для рабов. Но с тобой это не вяжется. Слишком много золота ради обычной ведьмы. Хотя драконесса ты как раз и необычная. В пустыне оталы за тебя состояние выложат, не торгуясь.
Я внимательнее рассмотрела его. Грязный, волосы пыльные, на шее разводы. Да и потом пропах. В то же время одежда хоть и потертая, но не рваная. Меч на поясе — а это тоже золотых монет стоит.
— Думаешь, что донесешь меня до пустыни и продашь? — я прищурилась.
— Нет, думаю, как живым остаться, золото уже не столь важно. И впереди ничего хорошего, нутром чувствую, и за спиной оборотень твой. Он же здоровее медведей. Силища, какую не у каждого лерда найдешь.
— Он ведун, — зачем-то поправила я мага.
— Это и настораживает.
— Верни меня ему, он пощадит.
— Если я сейчас развернусь, орина, они, — он кивнул на своих соратников, — не пощадят ни меня, ни тебя. Их терпение на грани. Куда бы сейчас ни пришли, веди себя нагло и дави на то, что ты бесценная невеста. Чую, волк твой нигде не задержится. А я ноги уносить буду.
— Забери меня с собой, — попросила, откинув гордость.
Он выдохнул и взглянул на меня серыми холодными глазами.
— Не уберегу, орина. Так что веди себя, как вы, аристократы, умеете, и дави на то, что за тебя и небольшую армию отдадут. В том твое спасение. Ну, и мы пойдем еще немного медленнее. Ты ведь ради этого пустила в расход бешеных?
Я смутилась. Странно, но вот с этим магом я уже не могла вести себя столь вызывающе. Поставив подбородок на его плечо, уставилась на тропинку.
— Да и не жалко, — усмехнулся маг. — Всегда ненавидел эту свору. А видеть их рабами так и вовсе противно. Они же выполнят, что бы ни приказали. Знал бы, во что влипну, обошел бы эти края десятой тропкой.
— Ты дезертир? — спросила просто, чтобы он не замолчал.
Выгнувшись, услышала жуткий хруст в спине. Замерев на мгновение, содрогнулась от боли.
— Тихо, орина, тихо, — мужская ладонь прошлась по моим волосам. — Ты должна быть в сознании. Главное, не молчи. Тот, к кому тебя ведут, армию рабов из одичалых собирает. Продавай себя задорого. Слышишь! Ври! Говори, что за тебя оталы армию драконов дадут.
Я судорожно выдохнула и обняла его.
— И меня, орина, прости за слабость.
— Ничего, — шепнула. — А за доброту спасибо.
Рука мага снова пригладила мои волосы.
Глава 106
Деревья расступились, и мы вышли на небольшую разбитую дождями дорогу. Она тянулась вдоль густых зарослей волчьей ягоды и, скорее всего, вела от тракта.
Мое сердце забилось быстрее.
— А если побежать сейчас? — шепнула, комкая в ладонях рукав грязной мужской рубашки.
— Один я бы смог убраться отсюда, но не с тобой на руках, — процедил маг. — У меня интуиция вопит, что спасаться нужно, орина. Если ты еще можешь что-то за себя предложить, то я живой, равно как и мертвый, ценности не имею.
Я чувствовала, как его руки сильнее сжимаются на моих бедрах.
— Так брось меня и беги, — выдохнула ему на ухо.
— И оставить им избитую женщину? Измучают, пока донесут, — он странно хмыкнул. — Бежать нужно было, когда они план твоего похищения выложили. Не сомневаться и не торговаться с совестью своей, а валить. Но я струсил. А теперь расплачиваться время пришло. Потому как не нужно идти против себя.
— А сколько ты уже с ними? — я зыркнула в сторону темного.
Он оборачивался на нас, словно о чем-то начал подозревать, нервно дергал полы куртки и как будто не решался поторопить своего подельника.
— Да несколько дней всего. Я в Рэдкаим шел, слышал, там мастера нужны. И вот свела нелегкая с ними в одном из трактиров. Слышал я многое в дороге от бешеных. Что здесь происходит и как. Испугался один путь продолжать, решил прибиться к своим, к магам. Дурак!
Тяжело вздохнув, я прижалась к его плечу щекой.
— Хорошая ты малышка, даже не верится, что темная.
— Бежим? — пробормотала, не желая прощаться с шансом на свободу.
— Я не справлюсь с ними, орина. И тебя уже не оставлю. Сгину, так и винить будет некого. Сам виноват.
— О чем вы там переговариваетесь? — рявкнул темный.
Он остановился и дожидался нас.
— Ты что, идти быстрее не можешь, Зейн? Вроде не доходяга, — он был готов кинуться на того, кто нес меня. Столько ярости на лице. — Солнце скоро над нашими головами встанет, а мы все плетемся.
— Тебе ее нужно целую донести или мертвой тоже сойдет? — голос Зейна звучал ровно и без каких-либо интонаций. — Ее ломает от боли, она тьму не контролирует. Может, сам понесешь, м?
Темный отшатнулся. Огневик вообще отошел подальше, но на его пальцах я заметила пламя, готовое устремиться в нашу сторону.
Зейн был прав — попробуем бежать, и нас изжарят, и моя тьма не спасет.
Выдохнув, я снова положила голову на его плечо. Боль отобрала все силы. Даже на ярость меня уже не хватало.
Темный отошел от нас, и мы двинулись дальше.
... Спустя несколько минут показались первые покореженные заборы. Прогнившие, покосившиеся штакетники. Упавшие столбы почернели и частично утонули во мху.
Я различила где-то рядом ржание лошадей. Гул голосов. Мужских.
В вышине каркали вороны.
Высокие заросли молодых осин расступились, и показалась деревня.
Дорога к ней, может, когда-то и была оживленной, но сейчас еле угадывалась под плотным ковром зеленого влажного мха, из которого тянулись молодые яркие мухоморы.
Темный оглянулся на нас и пошел дальше куда бодрее. Видимо, мысль, что сейчас ему отсыпят золотых монет, подгоняла.
Мои руки сильнее сжались вокруг шеи Зейна. Он, как и я, внимательно озирался. Высокие старые тополя вплотную подступили к поселению, тяжелые ветви нависали над покосившимися, частично вросшими в землю домами. Пустые глазницы окон, сорванные с петель белые от плесени двери, оплетенные корнями столбы крыльца и обвалившиеся ступени.
Срубы, давно почерневшие от дождей и ветров, местами покрылись бурым налетом расползающегося грибка. Растрескавшиеся бревна, когда-то плотно пригнанные друг к другу, разошлись, образуя зияющие щели. Такой дом хранить тепло уже был неспособен.
Вокруг изб поросшие высоким бурьяном огороды. Заборы давно уже приклонились к земле, как будто их бурей положило.
Вокруг запах сырости и гнили.
Мы прошли мимо заброшенного колодца, возле которого стояли ведра. На вид вроде крепкие.
— Как ты думаешь, похоже, чтобы здесь жил кто-то с золотом? — прошептал Зейн.
— Здесь разве что бешеные и обитают, — я поморщилась, пытаясь принять удобное положение в его руках.
Словно в подтверждение моих слов, из полуразрушенной бани вышла женщина. Возраст ее определить казалось невозможным. Грязная, нечесаная, в платье, которое стояло на ней колом. Она смотрела на нас, скалясь, как зверь.
— Жуть какая, — шепнула я.
— М-да, такую ночью встретишь, и всякий интерес к женщинам пропадет, — отозвался Зейн. — Дрянь дела наши, орина. Ой, дрянь.
И я была с ним полностью согласна.
— Ты золота не жди, маг, меня на землю бросай, а сам, пока они заняты, прячься.
— Трусость мужчину не красит, зато порой продлевает жизнь, — он, кажется, надсмехался сам над собой. — А я так-то в храбрецы никогда не лез. Оружейник я. Мечник.
— А я просто орина, — выдохнула, отворачиваясь от бешеной. — Орина Кассандра.
— Не самое подходящее время, но приятно познакомиться. Ты ведь запомнила, что я тебе говорил?
— Угу, — проворчала, ощущая, как тьма моя заворочалась.
Мы зашли за дома, и перед нами открылась просто жуткая картина. Да, это было пристанище бешеных. Брошенные телеги. Лошади в тесном загоне.
Тяжелый запах разложения и дыма костра раздражал и без того отекший нос.
Поморщившись, я и вовсе прижалась к магу, как к родному. Но все мои мысли занимал Руни. Сердце заныло от страха, что он не придет, не сможет найти эту призрачную полумертвую деревню в лесу.
— Логово своры, — шепнул Зейн.
Я нервно закивала, рассматривая стоящие поодаль шалаши, сколоченные из веток и грубо обтянутые сырой кожей. Видимо, домов далеко не всем хватило, а от непогоды и ночного холода где-то нужно было укрываться.
В центре неровной поляны, усеянной пнями, соорудили из плоских камней кострище. Вокруг навалены чурбаки, обгоревшие штакеты от заборов, белые заветренные кости животных и прочий мусор.
Бешеные чистоплотностью не отличались.
Нас приветствовали грубые голоса, приглушенный смех и рычание, доносившееся из шалашей. Трещал костер, на который сбоку кто-то разместил большой, черный от копоти котел. В нем что-то бурлило, но мясной запах уловить я не могла. Нос окончательно заложило.
— Эй, — прокричал громко темный маг. — Где главный? Мы привели для него давно желаемую добычу!
Вздохнув, я стиснула плечо моего союзника и тихо шепнула:
— Время тебе сбегать, опусти меня.
Он плотно закрыл глаза и подчинился.
Глава 107
Оказавшись на холодной, влажной земле, я аккуратно поднялась на четвереньки и прогнула спину. Никогда до этого момента и не подозревала, что так сильно могут болеть лопатки. Раздался хруст костей, и перед глазами расплылись красные круги.