Я ощупала опухоль еще раз – ужаст внутри нароста недовольно завозился, однако не слишком активно. Похоже, процесс не зашел слишком далеко, и русалке можно помочь без ущерба для здоровья. Моего, что немаловажно.
Нажала посильнее – жалобный крик русалки ультразвуковыми гвоздями боли вонзился в уши. Если б я могла, тоже заорала бы.
Дышать становилось все труднее. Мои судорожные вдохи и лихорадочные метания наконец–то навели Ати на мысль, что человеческой особи длительное нахождение под водой не идет на пользу, еще чуть–чуть – помогать русалке будет некому. Она схватила меня за руку и без предупреждения вытянула на поверхность со скоростью ракеты. Такая стремительность на пользу тоже не пошла: обратный процесс восстановления дыхания на поверхности был куда менее комфортным. Я долго и с чувством освобождала легкие для воздуха. На меня, извергающую бурные потоки жидкости, остолбенело уставились уже одетые, но почему–то с мокрыми волосами девушки.
Неужели ныряли по мою душу? Могли ведь забрать меч и уйти…
Я ожидала какой угодно реакции, но только не той, что последовала. Девушки с радостными криками и причитаниями, поднимая тучи брызг, кинулись ко мне.
–Ну и напугала ты нас, бесовка!– Кирина помогла мне подняться, а Эона чуть не уронила обратно, повиснув на шее.
Похоже, они были уверены – меня нет в живых, а тут такой сюрприз. Если в пути подобных «приятных» неожиданностей с моим участием будет побольше, к Нерану девушки доберутся седыми.
Глава 7
Мучнистый, трупного цвета клубень на вкус оказался еще хуже, чем на вид. Будто жуешь загустевший обойный клей – склизкий и комковатый. Безусловно, пробовать его мне не доводилось, но по испытываемым ощущениям складывалось именно такое впечатление.
–Что кривишься? Ятрышник не по вкусу пришелся?– Неранка невольно улыбнулась, увидев, как меня перекосило.– Лопай, силы восстанавливай, с прошлого утра ведь не ели, а до привала еще шагать и шагать.
Вернее, хлюпать и хлюпать.
Мы брели по мелководью против течения, спотыкаясь и вяло поругиваясь. Узкая, но достаточно глубокая, чтобы Ати могла плыть, речка плутала в ивняке, делая все возможное, чтобы замедлить наше продвижение. Появляющаяся время от времени над водой голова русалки служила нам путеводным ориентиром.
–Эон, ты как? Держишься?– Старшая с тревогой оглянулась на отставшую подругу.
Девушка в ответ жалобно шмыгнула и кивнула.
Ее зайца убили первым. Благодаря отдаче от аннигиляции заклятия, Эоне пришлось пережить не самые приятные минуты в своей жизни, но аура девушки стремительно возвращалась к своему естественному состоянию, а значит, и самочувствие светловолосой тоже должно было существенно улучшиться.
–Тогда шевели конечностями бодрее!– Жалость Кирины имела весьма ничтожные пределы.– Иначе тебе потом придется волочить меня и Рель.
Данная перспектива существенно подбавила Эоне прыти.
Ати хлестнула хвостом по воде, привлекая всеобщее внимание. Тоненькая, словно ветка ивы, рука русалки указывала в противоположную от нас сторону. Мы с непониманием в глазах уставились на заросший до непролазности берег.
–Рель, чего эта нечистая хочет, а?– Эона, засмотревшись, оступилась и, удерживая равновесие, уцепилась за меня.
Мое измученное тело отреагировало на увеличение нагрузки усилившейся болью.
–Чтоб ты меня отпустила – боится, что я не удержу такую тушу!– взвыла я.
–Не такая уж я и крупная.– Девушка обиделась почему–то не на меня, а на русалку.– Просто этой сдыхоте так кажется… Уй!
Ати довольно улыбнулась, полюбовавшись нашей компанией, обрызганной с ног до головы, и снова ткнула пальцем в сторону берега.
–Поплыли, все равно уже вымокли.– Кирина, как обычно, взяла инициативу в свои руки.– Там вроде бы заводь видится… Рель, переправу осилишь или помочь?
Я критично оценила разделяющее берега расстояние и в расстройстве покачала головой – не в моем нынешнем состоянии.
–В таком случае жди тут,– мгновенно сориентировалась неранка.– Вещи перетащим, тебя после заберем. Эона, вперед!
Трудности возникли откуда не ждали…
–Я туда не полезу,– уперлась, подобно грешнику пред вратами преисподней, Эона.
–Что так?– нехорошо сощурилась темноволосая.
–Вдруг она меня топить начнет?
–Кто? Русалка?!– Старшая рассмеялась, словно удачной шутке.– Да ты на нее посмотри, а потом на себя!
Светловолосая упрямо вздернула подбородок:
–Сдыхота сдыхотой, а хватило сил Рель–то под воду утянуть!
–Ну не тебя же!
–В тот раз не утянула, а в этот – возьмет и потопит!
–Я. Сказала. В воду! Быстро!!!– У Кирины закончилось терпение.
Эона замотала головой и попятилась.
–Что–о–о?!
Внезапно мне стало хуже – запоздало настигла отдача. Аннигиляцией одного из компонентов заклинания была нарушена безупречная конструкция равностороннего треугольника, и нагрузка неровно распределилась между оставшимися участницами. Крики ссорящихся подруг болью зазвенели в ушах, мир задергался в укачивающей болтанке. Я опустилась на корточки, зажав раскалывающуюся голову между колен, тупо отмечая, как вокруг разливается река крови…
Холодная, мокрая ладошка коснулась моего пышущего жаром лба, отгоняя лихорадку. Подняв мутный взгляд, я встретилась глазами с Ати – личико заострилось до некрасивости, губы истерзаны в кровь – она пыталась помочь…
–Прекратите цапаться.– Мой сиплый голос заставил спутниц разом угомониться.– Я поплыву с русалкой. И возвращаться не придется, и она точно никого не утащит.
Мой каркающий смех почему–то не поддержали…
Если вам скажут, что плыть с русалкой исключительное блаженство – не верьте: холодная и скользкая, как лягушка, она постоянно норовит нырнуть, окуная вас вместе с собой и заставляя вдосталь нахлебаться речной воды.
Однако если альтернативы нет…
На том берегу действительно обнаружилась небольшая заводь, замаскированная ивами, понуро свесившими ветви в воду. Я растянулась на земле, восстанавливая дыхание после заплыва.
–Рель, ты ее держишь?– с подозрением спросила Эона, продираясь сквозь заросли вслед за толкаемым впереди себя плотом.
–А как же! Крепко. За хвост.– Меня скрутило в приступе болезненного истерического хохота.
–Что ты говоришь? Не слышу…
–Она сказала, что если ты не поторопишься, то тебя утоплю я. И без всякой русалки,– раздраженно бросила неранка, пихая забуксовавшую при виде Ати спутницу.
Девушки (светловолосая продолжала с опаской коситься на русалку) выволокли плот с вещами на берег. Первым делом я отвязала Неотразимую.
Все–таки с ней как–то спокойнее…
–Все руки в порезах из–за нее,– поспешила нажаловаться на меч Эона.
–Нечего было…– Не договорив, Кирина упала на землю срубленным тополем и забилась в конвульсиях.
Хлынувшая из носа девушки кровь дополнила удручающую картину, при виде которой у меня тоже подкосились ноги, а Эона зашлась криком.
–Тише!– шикнула я на нее.
Девушка переключилась на долбящий скулеж.
–Да заткнешься ты или нет?!– Мой психованный вопль подействовал на всех присутствующих: русалка с испуганным плеском исчезла в глубине, а Эона наконец–то замолчала. Даже Кирина затихла.
–Прости, сорвалась,– устало извинилась я.– Но ты, как пережившая аннигиляцию, должна бы сообразить, что происходит.
Эона тихонько всхлипнула, однако снова взвыть в голос постеснялась.
–Ани… ге… что?
–Не засоряй себе голову непонятными словами.– Момент выдался уж точно неподходящий для объяснения магических терминов.
Усталость придавила меня каменной плитой, а сверху на нее весомым грузом легли дурное предчувствие и раздражение. Теперь заклинание было замкнуто исключительно на мне. Словно толстый канат, оно тянуло меня назад, за Тихую. А может статься, ему кто–то уже помогал…
С тяжелым надрывным кашлем Кирина пришла в себя.
–Конями затоптали,– прохрипела она, с видимым усилием повернувшись на бок и сплюнув на землю слюну пополам с кровью.
Как только неранка открыла глаза, давление стало еле переносимым. Будто кто–то вытаскивал из меня внутренности – кишку за кишкой – медленно и с садистским наслаждением.
–Я ненадолго,– успела прошептать я, прежде чем сознание протяжной болью вытянуло из тела.
Пряная до одурения трава. Кусты, прикрывающие лесные пролысины. Хлесткие ветки. Тяжелое дыхание и непривычная легкость во всем теле.
Необходимость.
Бежать. Нестись. Лететь.
«Вода–вода–вода–вода–вода…» – бухало в ушах.
Мир – смазанное цветное пятно. Вбок – влево. Прыжок – полет – снова прыжок. Вправо – вперед. Назад. Наискось. Петля. Снова вперед.
Это нужно.
Бежать. Нестись. Лететь…
Влажными, терпкими запахами реки воздух наполнился задолго до того, как ее воды блеснули в высокой траве. Я отринула землю в последнем прыжке с обрыва…
Резкая остановка, полная неподвижность и тяжелое неудачное падение отозвались болью сразу во всех мышцах. Хотелось зайтись в крике, забиться, разрывая землю когтями – но я была способна лишь на мелкую дрожь.
–Заставили же вы нас побегать, милая леди,– попеняли мне сильным, глубоким голосом – таким только в любви со сцены признаваться.
Словно кто–то дернул мое тело за невидимые ниточки. Оно рывком поднялось на ноги и повернулось лицом к говорившему, повисая на нитях чужой Силы.
Мужчина, увы, до уровня героя–любовника не дотягивал – среднего роста, приятной полноты, круглое, мягкое лицо с располагающей улыбкой и ранняя лысина. Будь он актером, с такой внешностью ведущих ролей ему бы не светило. Его потолок – недалекий друг главного героя, погибающий ближе к финалу пьесы.
Щегольской охотничий костюм из зеленой замши не спасал положения. Балахон мага смотрелся бы здесь куда более уместно. Особенно учитывая специфику деятельности этого типа.
«Так уж устроен человек: любит строить из себя другого». Переодевайся не переодевайся – ауру не спрячешь. Конечно, если не постараться…
Маг не рисковал подходить ко мне ближе чем на расстояние шагов в пять. Его холеные пальцы поигрывали короткой сере