Безрассудный глупец! — зло подумал Гаррисон-старший о сыне, отвернулся от окна и подошел к встроенному в стену бару. Плеснул в бокал приличную порцию коньяка и сразу залпом выпил более половины. Как и пять лет назад, придется вытаскивать Ника из этой неприятности. И я опять это сделаю!
Осушив бокал до дна, Гаррисон повернулся к Шерну. Этот совершенно лысый человек, высокий и худой, одетый во все черное, в ожидании молча стоял у дверей. Он работал с Гаррисоном с незапамятных времен, с тех пор когда Ник был еще ребенком. Его имени теперь уже никто не помнил, называли просто Шерн. Это был один из очень немногих людей, которым Гаррисон доверял полностью.
— Она что-нибудь болтает? — спросил Мэтью.
— Да, сэр. Как мне удалось выяснить, она рассказала им, что Ник во время происшествия находился в отеле в Спрингфилде. Был пьян, хвастал, расписывая, как убивал Криса, — докладывал Шерн не моргая. — Ее внесли в список лиц, которые должны пройти перед Большим жюри в предстоящий понедельник.
Гаррисон знал слабые стороны Ника, которые тот, вероятно, унаследовал от матери, слишком нянчившейся с ним. Но Ник был его сыном, его плотью и кровью. И он, Мэтью Гаррисон, не допустит, чтобы его сын или их семья страдали из-за того, что какого-то подонка, вроде Майкла Криса, лишили жизни, — неважно, каким бы глупо сентиментальным ни оказался Ник!
— Где ее прячут? — спросил Гаррисон.
— Где-то в городе. — Шерн слабо пожал плечами. — У меня есть человек, который выясняет точное местонахождение.
— Плати столько, сколько сочтешь нужным, — подчеркнул Гаррисон.
— Я так и делаю. Думаю, завтра нам все будет известно.
— Хорошо! — Гаррисон пересек комнату и остановился в двух футах от Шерна. — Ты ведь знаешь, что мы должны спасти Ника? А если это окажется невозможным, то должны выработать чрезвычайный план.
— Понимаю, сэр.
— Кто бы ни стоял на пути!
— Да, сэр! Скажите, что мне сделать сейчас, что вы хотите?
— Во-первых, я не хочу, чтобы Дженнифер Рэдфорд была жива к утру в понедельник!
— Утром в понедельник не будет никакой Дженнифер Рэдфорд, — коротко ответил Шерн, и Гаррисон увидел, что в его сузившихся глазах блеснула неподдельная радость.
Стивен Кинг и Роберт Блэкпул медленно шли по коридору второго этажа здания суда, направляясь к боковой лестнице, ведущей вниз, к запасному входу в здание.
— Мне кажется, ты говорил, что они будут здесь в четыре? — рассеянно спросил Стивен, взглянув с лестницы вниз и никого на первом этаже не обнаружив.
— Ты же знаешь, как происходят встречи между клиентами и адвокатами, — пожал плечами Блэкпул. — Скоро будут. А пока сообщу, что все твои вещи мы доставили на новое место, поскольку на прежнем мы находились достаточно долго.
— Почему? — Стивен явно обеспокоился.
— Кажется, она кому-то звонила по телефону. Когда мы с ней познакомились, она заверила, что у нее нет ни семьи, ни друзей, которым хотела бы позвонить. Но вчера рано утром она звонила кому-то из своего номера в отеле.
— Кому же?
— В том-то и дело, что мы не знаем! Принимаем все меры, чтобы как можно быстрее установить номер абонента.
— А что она сама говорит об этом звонке?
— Мы ее об этом не спрашивали. Нет никакого резона давать ей знать, что нам известно об этом звонке, пока сами не решим, в чем тут дело. Частично поэтому, частично из-за фактора времени мы и перемещаем ее.
Теория гласит: если вы хотите сохранить кого-либо в безопасности, постоянно передвигайтесь. По убеждению Стивена, сидеть спокойно можно самое большее два дня. Он поинтересовался у Роберта, кому известно о том, где будет находиться Дженнифер.
— Я знаю, — ответил Роберт, — шеф Маккинли и несколько детективов, которые помогали проверять район вокруг и обеспечивают его охрану.
— Кто конкретно?
— Бристон, Порш, Нортон, Рамнос, Тастин и Джек Стюарт, который поддерживает со мной связь и помогает решать все сложные проблемы.
Всех перечисленных Робертом детективов Стивен знал лично или понаслышке, а Джеку Стюарту доверял полностью.
Посмотрев вниз, Кинг увидел, что на первом этаже появился человек в гражданской одежде, в котором он без труда узнал чернокожего детектива Порша. Тот внимательно осмотрел коридор, подал знак рукой, и за ним быстро вышли две женщины. Чуть дальше следовал детектив Тастин.
В одной из женщин Стивен сразу узнал Лору Дербин. Взглянув на вторую, он понял, что это Дженнифер Рэдфорд. У нее были ослепительные волосы: беспорядочный костер, настоящий огненный цвет. Они падали на спину и частично рассыпались по плечам. Светло-желтая тенниска подчеркивала высокие и полные груди, а плотно облегающие джинсы демонстрировали сказочно стройные ноги. Она остановилась, когда Порш подошел к ней сзади, и обернулась, услышав, что обращаются к ней. Стивен увидел ее лицо без солнечных очков.
Он не был потрясен ее красотой — огромными глазами в тени густых ресниц, полными губами, которые будто жили отдельно на этом утонченном лице, немного суженном книзу. Или особой прозрачностью кожи со слабым румянцем, грациозной шеей, маленьким и прямым носом. Его потрясло то, что женщина, способная заставить оглянуться любого мужчину, не вызывает у него никаких эмоций, кроме ярости и отвращения, потому что ею обладал тип, подобный Нику Гаррисону.
Порш исчез. Дженнифер Рэдфорд о чем-то быстро заговорила с Лорой Дербин, прижимая при этом одну руку к животу. На лице у нее появилась гримаса боли. Лора что-то сказала Тастину. В этот момент Роберт тронул Стивена за плечо:
— Пошли. Они ждут нас.
Стивен не шелохнулся. Ему неожиданно расхотелось спускаться вниз, и он пожалел о данном столь опрометчиво обещании. Какая-то часть его души не хотела приближаться к этой женщине. Он неотрывно смотрел на нее. Вот она сказала что-то еще своей охраннице и направилась к туалету.
— Пойдем посмотрим, что там происходит, — позвал Блэкпул. Пришлось Стивену последовать за ним.
Но когда они спустились вниз, Дженнифер Рэдфорд нигде не было видно. Полицейские стояли, повернувшись спиной к закрытой двери туалета.
Откуда-то вновь появился Порш, увидев Роберта, шагнул ему навстречу и отрапортовал, что охраняемая и Лора находятся в туалете, так как Дженнифер заявила, что ее тошнит.
Стивен услышал, как Роберт вздохнул.
Но вот дверь туалета открылась, и в коридор вышла Лора. Лицо ее слегка покраснело от напряжения, но, увидев Роберта, женщина заметно успокоилась.
— Я рада, что ты здесь, — сказала она, проводя рукой по своим седеющим волосам.
— Что все это значит? — спросил Блэкпул.
— Она знала, что мы встречаемся здесь, внизу. Но в тот момент, когда мы приблизились к туалетной комнате, сказала, что ее начинает тошнить. Внутри я все проверила, там никого. Последнее, что я слышала, — у нее началась рвота.
— Она действительно заболела? — поинтересовался Блэкпул.
— Думаю, это от сильного нервного напряжения, такое может случиться с любым, кто собирается давать показания против типов, подобных одному из Гаррисонов. — Она повернулась к Стивену: — Знаешь, я не поверила, когда Роберт сказал, что ты согласился на это. Подумала, что счеты с семьей Гаррисонов у тебя давно в прошлом.
— Я и сам так думал, пока Роберт не ввел меня в курс дела. Хотя что тут особенного? Я посижу в номере отеля, позанимаюсь, и заодно буду охранять свидетельницу.
— Желаю удачи!
Лора открыла дверь в туалетную комнату и громко сказала:
— Пожалуйста, поторопитесь.
— Я выйду через две минуты! — ответила Дженни глухим голосом.
— Может быть, сходить за ней? — Лора вопросительно взглянула на Роберта.
— Нет, пусть она окончательно оправится.
— Ну что ж, тогда мне пора.
— Желаю счастья и здорового внука!
— Спасибо! — Лора поспешила к выходу.
Стивену неприятно было стоять на виду у всех, как лакей, ожидающий госпожу. Постоянно двигайся! Останавливайся только тогда, когда ты в безопасности! Он хорошо знал это правило. Взглянул на Роберта. Тот посмотрел на часы:
— Дадим даме еще две минуты.
Стивен кивнул. Если через две минуты она не выйдет, я сам пойду за ней! — подумал он.
С того момента, как Сильвия вошла в здание суда, ее сердце не переставало колотиться, а в животе словно сжимался какой-то комок. В четыре часа дня она уже была на месте, но все же не могла отогнать опасений, что из их с сестрой затеи ничего не получится.
Она сидела в последней кабине туалета на сливном бачке, поставив ноги на крышку унитаза, и прислушивалась к каждому шороху. Сильвия всегда отличалась от своей сестры-двойняшки с богатым воображением, которая без конца могла мечтать и строить воздушные замки. Сильвия, уравновешенная, приземленная, была счастлива тем, что в жизни у нее наконец все стабильно, это давало ей чувство безопасности.
Теперь, в этой туалетной комнате, облицованной розовым и белым мрамором, она страшно боялась, что сюда в любую минуту вломится полиция и обнаружит ее, сидящую на сливном бачке в ожидании перевоплощения в собственную сестру. Правда, когда она вошла в здание суда, на нее никто не обратил внимания и никто не заметил, как она закрыла за собой дверь в туалет. В джинсах, свободном белом свитере и кроссовках, в бейсбольной шапочке, под которую были убраны волосы, она растворилась в коридорах суда среди других людей и прошмыгнула сюда совершенно спокойно. Осталось дождаться Дженни. Потом все, что от нее потребуется, — это провести субботу и воскресенье в номере отеля, а Дженни тем временем навестит Марию. И только. Она никому не скажет того, что не должна говорить, а в понедельник выберется отсюда и вернется к своей размеренной благоразумной жизни.
В коридоре раздались приглушенные голоса, потом хлопнула дверь. Сильвия вздрогнула и с замиранием сердца смотрела на дверь кабины, жалея, что не заперла ее, и вслушивалась в звук шагов по мраморному полу.
— Я проверю здесь! — произнес женский голос. Потом скрипнула дверь кабины, еще одной.