Восточный Донбасс представлял своего рода агломерацию. Один городок перетекал в другой — понять, где кончается город и начинается поселок, было невозможно.
Чикатило сейчас обитает в Новошахтинске. Работает мастером производственного обучения, если не ошибаюсь, ПТУ номер тридцать девять. Готовят там электриков для работы на шахтах. Именно во время работы в этом ПТУ маньяк начал домогаться малолеток. Позже был уволен, официальная причина — сокращение кадров. Но уволили после скандала, который закатила одна из родительниц.
Я остановил волгу неподалеку от училища. Здание с колоннами, сталинский ампир, стены покрашены голубой известью. Во дворе расселась молодежь.
Я приготовился ждать до упора, но Чикатило вышел менее, чем через час. Я сразу узнал его мерзкую рожу в очках с толстыми стеклами. Он медленно прошел через небольшой дворик, вышел за ограду и направился по дороге.
Обогнав его, я остановил машину неподалеку от общежития, где у Чикатило имелась комната. Его жена там же работала комендантом.
Чикатило спокойно прошел мимо моей машины. Если бы я не знал, кто он такой, никогда бы не заподозрил в этом внешне безобидном мужчине одного из самых страшных серийных убийц.
С некоторой опаской и брезгливостью я рискнул влезть в его мысли. На удивление, они были будничными и вполне нормальными. Никаких безумных извращений. Он обдумывал план завтрашних занятий, размышлял о предстоящих выходных, мечтал о собственном доме. С тоской думал о том, как ему надоело жить в общаге, как достали соседи.
Маньяк скрылся в подъезде, я остался сидеть в припаркованной машине.
Минут через двадцать я вышел из волги, размял затекшие ноги, прошел к лавочке, устроился там. Вдруг нестерпимо захотелось курить. Пошарил по карманам, не сразу вспомнив, что бросил.
Я не мог решить, правильно ли я поступаю? Все-таки собираюсь нарушить закон. Кто знает, вдруг в этой реальности Чикатило не такой, как в моей прошлой? Если он не совершит никаких преступлений, а я ошибаюсь, собираясь «решить эту проблему»? А если все-таки совершит? Тогда никогда не прощу себе, что упустил момент. Разозлившись на себя, я прогнал колебания.
Потихоньку темнело. Ночь еще не наступила, но вечерний сумрак уже лег на город. Вокруг было спокойно и почти безлюдно. Только компания молодежи сидела с гитарой у подъезда общежития. Три парня и две девушки.
«Дым костра создает уют, искры гаснут в полете сами, пять парней о любви поют, чуть охрипшими голосами…» — пел один из них приятным баритоном. Песня гармонично вплеталась в сонную атмосферу маленького городского района. Отдаленная перекличка паровозных гудков шла звуковым фоном и совсем не диссонировала с вечерним покоем.
«Твоих родителей дома нет, они ночуют у тети Веры, и погасив в твоей спальне свет, мы закрываем входные двери», — дальше шел повтор, который подхватили остальные члены компании.
В окне первого этажа показалась намазанная сметаной физиономия дородной тетки. Под косынкой накручены бигуди. Фланелевый халат расстегнут, под ним ситцевая ночная рубашка. Местная скандалистка закричала пронзительно и резко, разрушая атмосферу вечернего спокойствия:
— Я сейчас кипятка на вас плесну! Другого места нет что ли петь ваши похабные песни⁈
Молодежь не стала спорить.
— Пошли отсюда, — парень с гитарой поднялся. Остальные присоединились к нему. Компания направилась в сторону парка.
— У этой дуры и вправду хватит ума вылить какие-нибудь помои, — услышал я, когда молодые люди прошли мимо.
Компания давно пропала из вида, а дородная матрона никак не могла успокоиться, еще минут пять ругалась в пустоту. Открылось окно этажом выше.
— Ты достала уже своим ором! Когда заткнешься? Завтра на смену, а ты отдыхать не даешь! — прокричал какой-то мужик.
— Это я не даю⁈ Так это я и стараюсь, чтоб покой был! Вот она — благодарность людская! — обиженно огрызнулась матрона и, наконец-то, пропала в своем окне.
Я уже не надеялся дождаться маньяка сегодня вечером, как Чикатило вдруг появился на крыльце.
Он остановился и некоторое время смотрел на окно, из которого только что орала намазанная сметаной тетка.
От того простого обывателя с его бытовыми переживаниями, что недавно прошел мимо меня, больше ничего не осталось. Теперь это был совершенно другой человек. «Если там надрезать… Чтоб и оттуда кровь текла, и отсюда… Чтоб булькало, и чтоб запах, конечно же…», — думал он с отвратительной, патологической сладостью.
Постояв минуту, он направился в мою сторону.
Я обратил внимание, что изменились не только его мысли — даже походка стала другой. Он даже не шел, а скользил, бесшумно ступая по тротуару. Я подождал, пока он пройдет мимо, встал и пошел следом. Так, чтобы он не понял, что его преследуют.
Шел за ним и, содрогаясь от омерзения, читал мысли маньяка, которые сплетались в маловразумительную паутину похоти и насилия. Делать это было очень неприятно, но зато теперь у меня не оставалось никаких сомнений по поводу правильности задуманного.
Прохожих по пути встречалось очень мало. Чикатило совершенно внезапно подумал о предстоящей рыбалке и что надо будет сходить на рынок. Мне казалось, что в его мозгах стоит переключатель, который меняет режимы произвольно.
Мимо прошла полная женщина небольшого роста. Чикатило развернулся и пристроился за ней. Переключатель в его голове снова щелкнул. Маньяка охватила смесь предвкушения, похоти и, вместе с тем, — обиды и ненависти. Он шел следом за ничего не подозревающей прохожей и с наслаждением думал, как будет ее убивать, как несчастная будет кричать, глядя на него со страхом, как нож будет погружаться в ее тело.
В этот момент мне стало физически невыносимо читать его мысли. Закружилась голова, во рту появился привкус металла. Впрочем, я «прочитал» уже достаточно, продолжать необязательно.
Женщина вдруг взмахнула рукой и прокричала кому-то:
— Эй! Привет! Я здесь!
— Машка, я уже думал, что пропустил тебя! — крикнул с другой стороны дороги незнакомый мужчина.
Дамочка тут же побежала к нему, кинулась в распахнутые объятия.
— Как хорошо, что ты меня встретил! Я уже бояться начала, темно ведь совсем! — обрадовалась женщина. Взявшись за руки, они пошли дальше вместе.
Чикатило тоже остановился, потоптался в нерешительности. Потом развернулся, будто бы намереваясь возвращаться домой. Но тут на улице появился еще один случайный прохожий.
Им оказался паренек лет четырнадцати, не больше.
— А ты что так поздно на улице делаешь? — обратился к нему Чикатило строгим голосом наставника. — А притом занятия сегодня пропустил!
— Ой, Андрей Романович, я к Иванову ходил. Уже домой спешу, — ответил паренек, шарахнувшись от Чикатило.
— Стой, я тебя провожу! — крикнул ему вслед маньяк. — Детям нельзя одним так поздно.
— Не надо, я лучше сам, бегом!
«Да ну тебя на хрен, дрочун старый. А то полезешь еще мацать, как Сережку» — подумал мальчишка и действительно припустил бегом.
Чикатило не стал его догонять, только стоял и с сожалением смотрел парню вслед. Наверняка уже напредставлял себе всякого, а объект вожделения снова улизнул. Мне показалось, что рука в его кармане ритмично дергается.
Я едва сдержал рвотный позыв от такого зрелища.
Маньяк вдруг замер, словно что-то вспомнил. Потом направился быстрым шагом в сторону вокзала.
По-прежнему оставаясь в тени, я поспешил за ним.
Когда уже приблизились к железнодорожным путям, я сократил дистанцию.
— Мужчина! — окликнул его равнодушным голосом. — Закурить не найдется?
Глава 18
— Нет, — буркнул Чикатило, пытаясь скрыть раздражение.
— Да ладно, что, совсем ничего? — не отставал я от него.
Мы вышли на платформу. Мимо прошла совсем молоденькая девушка в железнодорожной форме. Наверное, проводница одного из поездов. Видно было, как Чикатило, разглядывая девушку, облизнул губы. В мысли морального урода я больше не лез — и так все уже было ясно.
Раздался гудок приближающегося поезда. Девушка скрылась в здании вокзала. А Чикатило, заметив, что я не отстаю, попытался сбежать.
Лучшего момента может и не быть.
Я резко разорвал дистанцию между нами. Подставив подножку, толкнул маньяка так, чтоб он приземлился с платформы на рельсы.
Прямо под колеса несущегося мимо поезда.
Удар был мощным и беспощадным. Тело маньяка размотало по рельсам, разрывая на куски.
Машинист даже не заметил произошедшего — поезд, не останавливаясь на станции, пронесся дальше.
В тусклом свете одинокого фонаря я разглядел кровавые ошметки, разбросанные по путям на много метров. Стало тошно. Но, вместе с тем спокойно. Потому что мне снова удалось скорректировать историю в лучшую сторону. Пусть даже таким жестоким способом.
Огляделся — никого. Закрыл глаза, сосредоточился и «прислушался» к ментальному шуму. Все в порядке, свидетелей не было. Ближайшие люди находились в паре сот метров, в здании вокзала.
Вероятнее всего, смерть Чикатило сочтут самоубийством или несчастным случаем.
Тем же маршрутом, никем не замеченный, я вернулся к машине. Делать здесь больше нечего — постарался как можно быстрее покинуть город.
Стояла уже глубокая ночь, когда я вернулся в Ростов. В гостинице завалился на кровать, долго смотрел в потолок. Совру, если скажу, что раздавив гадину, словно ядовитое насекомое, я испытал только удовольствие и удовлетворение. Кто-то из очень умных, точно не помню кто, сказал: если убить убийцу, то убийц на земле меньше не станет. Все верно, я убил. Но если бы пришлось совершить сегодняшний поступок снова — я бы не передумал. Слишком уж хорошо помню тот ужас, который наводил Чикатило на эту область.
Заставил себя подняться и проверить одежду. Костюм почти в порядке. Только на брюках обнаружил пятна грязи и креозота. Крови, к счастью, нигде не было. Да ее и не могло быть — тело протащило вперед по рельсам на несколько метров, прежде чем оно превратилось в брызнувшее во все стороны месиво.