С а н ь к а. Мы с тетей Ольгой из второго!
Б а д а н и н а. Знаю. И надеюсь, вы согласитесь с ними. Они предлагают — а ревком и партячейка поддерживают их — послать делегаткой от нашего поселка… тебя, Сима.
С и м а. Господи! (Схватилась за сердце.)
С а н ь к а. Я — за! Считайте, два голоса. Мой и мамкин. Нет, три! И Веркин.
О л ь г а. Тебя не спросили!
С а н ь к а. Спросят, тетя Оля! Думаете, раз Сима приказчикова жена, то…
О л ь г а. При чем тут жена! Варфоломеич уже и слово ей поперек сказать боится. В самой Симе дело. Она…
С и м а (спокойно). Она сама скажет. (Баданиной.) Какая же из меня делегатка, Анна Никифоровна? Послать надо… кого поречистей. Партийную.
О л ь г а (Баданиной). Слышите? Сама признается, что больно тихая — весь съезд молчком просидит.
Б а д а н и н а. А нам такую и нужно послать, кто слушать умеет.
С и м а (Баданиной). Совсем как та… Сандрильона.
О л ь г а (вспыхнув). А ты дурочку из себя не строй!
С и м а. Я не строю. Я с тобой согласная.
О л ь г а (Баданиной). Слышите? Она и лишний раз спросить побоится. Ее как Варфоломеич учил? Будешь смирной — будешь сытой.
Б а д а н и н а. Ольга!
О л ь г а. На Всероссийский съезд может нарком прийти, и надобно ему прямо выложить: хлопка не пришлете — пиши пропало! И про паек для кормящих матерей. Нам такая делегатка требуется, чтоб все на съезде высказала, на что нам бедняки в деревнях жалились. Про гвозди помните?
С и м а. Правильно!
Б а д а н и н а. И я считаю, правильно. Ты и выскажешь. Вспомнишь, что по возвращении обязана отчитаться перед всеми нашими женщинами, и преодолеешь робость. Что нужно — расскажешь, и о чем нужно — спросишь.
О л ь г а. Нет, Анна Никифоровна, не согласная я с вами.
Б а д а н и н а. Значит, против один только голос Корнеевой.
О л ь г а. Не пойду я против всех. Езжай, Сима. Только, гляди, оплошаешь — всю жизнь стыд глодать будет.
С и м а. Анна Никифоровна! Я знаю, что это вы в бараках за меня сагитировали!
Б а д а н и н а. Нет, Симочка. Лукьяновна первая тебя назвала.
О л ь г а. Лукьяновна? (Поражена.) Ее?
Б а д а н и н а (Симе). Побывала с тобой в ночном карауле и поняла, что ты… Словом, остальные работницы ее поддержали. Очень ты к новому, говорят, жадная. И еще сказали, если при таком муже сумела активисткой стать, то теперь только к светлому и чистому тянуться будет и нас потянет.
Сима обнимает ее.
Ну, а я… я, конечно, присоединилась к такому мнению… (Спохватилась.) Ой, товарищи, собираться пора! Ревкомовские повозки все в разъезде, придется на вокзал пешим ходом.
С а н ь к а (вытаскивает из-за шкафа плетеную корзинку). Годится?
Б а д а н и н а. Вполне. (Ставит корзинку на стул.)
О л ь г а (Симе). Давай вещички.
С и м а (идет к шкафу за вещами). Ноги подкашиваются.
О л ь г а (строго). Хватит, Сима. Отрезано. Голубое платье не забудь, самой красивой на всем съезде будешь.
С а н ь к а. Перво-наперво — харчи!
О л ь г а. Какие там харчи, шалопутка! Делегатку Всероссийского съезда неужто не накормят?
Б а д а н и н а. Москва, Ольга, голодает.
С и м а (оставив дверцу шкафа открытой, отдает платье и белье Ольге). Жмыховые лепешки взять?
О л ь г а (укладывая вещи в корзину). Бери. И пшено тоже.
С а н ь к а. И всю картошку! (Вытаскивает мешок на середину комнаты.)
С и м а. Ты что! Целых полпуда?
С а н ь к а. Так других угостить сможешь. Знай наших!
С и м а. Нет-нет, я только десяток. (Берет из мешка картофелины и кладет в корзину.) Хватит. (Хочет повязать платок на голову.)
С а н ь к а. Погоди! (Отнимает у нее платок.) При таком старорежимном платке кто же в Москве поверит, что тебя комячейка послала!
С и м а (улыбается). Беспартийная я.
С а н ь к а (строго). Все одно от имени комячейки будешь. (Надевает ей на голову свою папаху.) Вот! Теперь поверят.
Б а д а н и н а (растерявшейся Симе, смеясь). Бери, бери… Храбрей выглядеть будешь.
О л ь г а (закончив укладывать вещи). Запираю. (Продевает сквозь скобы корзинки железный прут.) Готово.
Б а д а н и н а. Надо идти. (Берет пальто.)
О л ь г а. А присесть на дорогу?
С а н ь к а. Старорежимное это!
О л ь г а. Ладно, ладно, новорежимная! Сели.
Все усаживаются.
Санька — на мешок с картошкой. Все встают.
Надевают пальто и платочки.
С и м а. Погодите. (Тихо.) А если Ленин на съезд придет?
О л ь г а. И не жди. Ленин еще рану залечивает.
С а н ь к а. Придет. В другое место — может, и нет, а на съезд работниц и крестьянок придет. Увидите!
О л ь г а. Ты, Сима, гляди записывай. Что важное услышишь, сейчас же в тетрадочку.
Б а д а н и н а. Это верно, записывать надо… Ну идемте. Нам еще в ревком надо — за Симиным мандатом.
С и м а (нерешительно, Баданиной). Я еще хочу спросить…
О л ь г а. Гляди, поезд проспрашиваешь.
С и м а. Погоди. (Баданиной.) Вы, гляжу, всегда мужчине первая руку подаете. Это… так надо?
Б а д а н и н а (улыбается). Желательно.
С а н ь к а (Симе, уверенно). А как зайдешь куда — и нет свободных мест, мужчина обязанный вскочить. А который не вскочит, ты ему постольку-поскольку вежливо отруби: уступи, охламон, место женщине!
Б а д а н и н а. Идемте. На поезд опоздаешь.
Все идут к двери.
О л ь г а (смеется). Вот Варфоломеич зенки вылупит! Подумает, жена сбежала куда!
С а н ь к а. И пусть думает!
С и м а (остановилась). Нет, нехорошо. (Баданиной.) Правда?
Б а д а н и н а. Когда вернемся с вокзала, ему Саня скажет.
С и м а. Не забудешь, Саня?
С а н ь к а. Мне что? И не такое могу сказать.
Первой выходит Ольга, за ней — Сима, потом — Баданина.
С и м а (за дверью). Санечка, шкаф притвори! И картошку на место поставь!
С а н ь к а. Ладно! (Притворив дверцу шкафа, берет мешок, относит в угол. Затем после короткого размышления взваливает на плечи.) Самое место картошке — в Москве. (Спешит к двери.)
Входит Г а в р ю ш о в, пропускает Саньку, но, опомнившись, хватает ее за руку.
Г а в р ю ш о в. Ты зачем нашу картошку реквизируешь?
С а н ь к а. Не себе. Всероссийскому съезду.
Г а в р ю ш о в. Чего? Ни про какой съезд ничего не знаю!
С а н ь к а. Читайте газету — узнаете. (Вырвала руку и идет к двери.)
Г а в р ю ш о в. Постой! Ты куда? (Загораживает ей дорогу.)
С а н ь к а. Постольку-поскольку я сотрудник ревкома, то чуждым элементам рассказывать не могу.
Г а в р ю ш о в. А картофель кровный реквизировать можешь?
С а н ь к а (гордо). Экспроприация экспроприаторов!
Г а в р ю ш о в. Постой, а где Серафима?
С а н ь к а. Уехала.
Г а в р ю ш о в. Ну-ну, ври, да знай меру.
С а н ь к а. Уехала, говорят вам.
Г а в р ю ш о в. Куда?
С а н ь к а. Уехала на… Из газет узнаете. (Убегает.)
Г а в р ю ш о в. Покинула. (Отходит от двери.) Ни слова не сказала. (Оглядывается.) Ни письмеца. Это за мою-то любовь…
З а т е м н е н и е.
На просцениуме перед занавесом. Скамейка с полуразобранной спинкой. На скамейке Г а в р ю ш о в и А р ц е у л о в.
А р ц е у л о в (продолжая разговор, насмешливо). Значит, сделала тебя товарищ Баданина соломенным вдовцом? Ловко.
Г а в р ю ш о в. Подлюга ревкомовская!
А р ц е у л о в. Скоро она тебя совсем жены лишит, если… если ее самой не лишимся.
Г а в р ю ш о в (оглянувшись). Как Симка в Москву подалась, я что ни вечер здесь, у моста, прогуливаюсь. Но при учительке безотлучно Санька. Как ординарец какой.
А р ц е у л о в. Ай-ай-ай! Девчонка ему помеха.
Г а в р ю ш о в. Девчонка! Вреднее десятка ткачих. Она у меня картошку экспру… эксплу…
А р ц е у л о в (жестко). Довольно. Не про картошку слушать я пришел. Есть важное поручение.
Г а в р ю ш о в. Опять насчет учительки?
А р ц е у л о в. Нет. Когда вернется Серафима, мы немедленно должны знать, что на съезде было, какие им новые планы власть докладывала. Подробнейшим образом, слышишь? Как в Москве жизнь, кому какие пайки дают?
Г а в р ю ш о в. Говорят, вскорости на овес да макуху перейдут.
А р ц е у л о в. Мало что говорят! Нам точно знать нужно… И верно ли, что Ленин уже полностью к работе приступил?.. Серафима, вероятно, побывает в учреждениях разных, на заводах… Да, обязательно выведай, много ли в Москве войск, как одеты-обуты? Идут ли еще аресты?.. Я должен это в Мурманск передать. Запомни, американцев интересует все, каждая, казалось бы, мелочь. Все выведай.
Г а в р ю ш о в. Дознаюсь. Я с женой теперича угождением да обхождением.
А р ц е у л о в. Одно слово Баданиной пересилит все твои галантные обхождения…
Г а в р ю ш о в. Думаете?
А р ц е у л о в. Уверен… Кончай с ней скорее. Послезавтра увидимся. (Строго.) Доложишь, чем разговор с начальником станции кончится. Ты ему, эсеровской мрази, прямо отрежь: найдут большевики материю — его тут же к стенке.
Г а в р ю ш о в. Может, подумаем, куда перепрятать?
А р ц е у л о в (встает). Пойдем порознь. Ты несколько минут еще посиди. (Двинулся.)
Г а в р ю ш о в. Гляжу, опасливы стали вы…
А р ц е у л о в (наигранно бодро). Еще чего! Померещилось тебе… (Вернулся, доверительно.) Впрочем, надо действительно поосмотрительней. Недавно Ленин лично проводил совещание про работу чрезвычаек. И Дзержинский в наши края своих помощников прислал… Словом…