Г р у б с к и й (оживился). Такую связисточку дай бог каждому!
Л о з о в о й. Почему — связисточку? Если вас назовут интендантиком, вы же обидитесь.
Г р у б с к и й (смеется). Ей я и «интендантика» прощу! Не понимает, дурочка, до чего пикантна. И, так сказать, притягательна. (Лукаво.) Я еще чайку выпью. Надо же ей…
Л о з о в о й. Сообщить про, так сказать, притягательность?
Г р у б с к и й. Прекрасный пол любит комплименты в любом стиле.
Л о з о в о й. За такой стиль вам не поздоровится.
Г р у б с к и й (снисходительно). Возмутится?
Л о з о в о й. Возмутятся. Все. А разведчики — те могут вас…
Г р у б с к и й (насмешливо). На дуэль вызвать?
Л о з о в о й. До штрафбата довести.
Г р у б с к и й (шутя). А вы со своей стороны поддержите?
Л о з о в о й. Я со своей стороны заеду вам по физиономии.
Г р у б с к и й (понимающе хохочет). Дуралей и… Как же не догадался, что у вас с ней…
Л о з о в о й. Встать!
Грубский растерян.
Техник-интендант Грубский, встать!
Грубский поднялся.
Собрать вещи… Смирно. Кру-гом… На выход, шагом марш!
Грубский выбегает, чуть не сбив с ног К о р е ш к о в а. Корешков подает Лозовому записку. Лозовой читает.
К о р е ш к о в. Смурной. Взвился, чисто кот драный!
Л о з о в о й. Разве можно техника-интенданта с драным котом сравнивать?
Корешков смутился.
Иногда можно. (Весело.) Можно!
Входит Н и н а с аппаратом.
Н и н а. Товарищ гвардии капитан, ваше приказание…
Л о з о в о й (улыбаясь). Ох, любите вы официальщину!
Н и н а. Но вы вчера сделали мне замечание, товарищ гвар…
Л о з о в о й. Вчера. Все течет, все изменяется.
Н и н а (заняв место у телефона). Что же изменилось?
Л о з о в о й. Не заметили? А еще тургеневская девушка. Какое лучезарное утро! Классическое бабье лето. На ветвях серебрится паутинка… «Есть в осени первоначальной короткая, но дивная пора — весь день стоит как бы хрустальный, и лучезарны вечера…» Помните?
Н и н а. Лермонтов?
Л о з о в о й. Тютчев.
Н и н а (виновато). Тютчева мы не проходили.
Л о з о в о й. Стихи не проходят. Стихи любят… Перейдем к прозе. Позавтракали?
Н и н а. Не хочется.
К о р е ш к о в. Это ты брось. (Достает котелок.) Коли солдату уж не кушается, стало быть, настроение — табак.
Л о з о в о й. Что вы, Степан Петрович! Откуда у нашей Нины скверное настроение? (Зачерпнув воды в ковшик, уходит.)
К о р е ш к о в (заметив удивление Нины). Сам диву даюсь. Таким не видел. Когда Красное Знамя прикололи — и то не так.
Н и н а. Может, письмо получил.
К о р е ш к о в. Мимо немца из Нежина? (Покачал головой.)
Возвратился Л о з о в о й, утирает лицо полотенцем.
Л о з о в о й. Несправедливо, товарищ Корешков: бабье лето есть, а мужицкое? (Нине.) Узнайте во второй роте, когда именно эвакуировали раненых в санбат? Час и минуты.
Н и н а. Слушаюсь. (По телефону.) Фиалка, я Травка!
К о р е ш к о в. Должно, опять «юнкерсы» повредили.
Л о з о в о й (надев портупею и пистолет). Ну, что там?
Н и н а. С Фиалкой связи нет.
Л о з о в о й. (Корешкову). Проверьте, обеспечьте.
К о р е ш к о в. Понял. (Быстро уходит.)
Н и н а. Резеда! Резеда, я Травка. Проверь Фиалку!
В дальнейшем продолжает вызывать Резеду. Входит Р а т о я н.
Р а т о я н. Летучка забрала раненых в госпиталь.
Л о з о в о й. Тебе удалось связаться со второй?
Р а т о я н. Я оттуда. И знаешь, для меня ясно: Сталинград, и только Сталинград, — вот тема сегодняшних политбесед. Кто ни встречает — один вопрос: Волга? Все понимают.
Л о з о в о й. Не возражаешь, в разведвзводе беседу проведу я?
Р а т о я н. Для тебя, кроме разведчиков, никого на свете нет. (Начинает делать записи.)
Л о з о в о й. Грешен. Но не только для меня разведчики — цвет фронта. А наша… товарищ Гаранина, как она рвется в разведчицы! (Нине.) И я вас понимаю.
Н и н а (вспыхнула). И направите в разведвзвод?
Л о з о в о й. Я? (Смеется.) Ни за что.
Н и н а. А кроме вас — кто может?
Л о з о в о й (лукаво). Мало ли кто? (Ратояну.) Можешь дать мне свои святцы по Сталинграду?
Р а т о я н. Бери. Для агитаторов я вот готовлю.
Л о з о в о й. Буду держать с тобой связь. (У выхода остановился.) Ты-то хоть заметил, какое сегодня утро?
Р а т о я н (продолжая писать). Четверг, двадцать первое.
Л о з о в о й. После войны начну воспитывать в тебе понимание красоты. (Уходит.)
Р а т о я н. Сегодня комбат не придирался?
Н и н а. Ой, товарищ замполит! Я уже забыла, что болтала!
Р а т о я н. А я не забыл.
Н и н а. Пожалуйста, забудьте! Мало что могло мне показаться!
Телефонный зуммер.
Травка слушает… Хозяина нет. Есть Сорок второй. (Ратояну.) Лейтенант Терехин.
Р а т о я н (взял трубку). Да… Яснее говори, Терехин. Русский человек, а темперамент армянский… Вот так… Что значит зашевелился противник? Армия? Корпус?.. А-а, только всего. Хорошо, Терехин, получишь подкрепление… Кого? Лично меня. (Положил трубку.) Я к Терехину.
Н и н а. Сообщить комбату?
Р а т о я н. Пока комбата не тревожьте. (Уходит.)
Н и н а (весело напевает на мотив «Полюшко-поле»). «Пока комбата не тревожьте… Пока-а-а комбата не тревожьте…» (Достает блокнот, пишет.)
Входит М а к с и м о в.
М а к с и м о в. Опять дневник?
Н и н а (задорно). Дневник. И вовсе не горестных замет, а радостных… Ой, я вам что-то молола насчет перевода в другой батальон… Обыкновенный треп. Какие в армии переводы, не школа же!
Телефонный зуммер.
Травка слушает… Так… (Упавшим голосом.) Записала. (Бросила трубку.)
М а к с и м о в. Что случилось?
Нина не слышит.
Что такое?
Н и н а (глухо). Ничего.
М а к с и м о в. Секрет?
Нина протягивает ему телефонограмму.
«Капитану Лозовому Алексею Денисовичу сдать подразделение лейтенанту Гецуеву Мурату Кайсыновичу и прибыть с денежным, продовольственным и вещевым аттестатами для направления к месту прохождения дальнейшей службы».
Музыка.
З а т е м н е н и е.
На следующий день. Погожее осеннее утро. В лесу близ КП Лозового. М а к с и м о в нацелил фотоаппарат на Л о з о в о г о. Тут же стоит Р а т о я н.
М а к с и м о в. Снимаю. А теперь вас вдвоем.
Р а т о я н. Подождем Корешкова.
Л о з о в о й. Верно. Фотографироваться вдвоем — скверная примета. Бабушка говорила.
Прибегает К о р е ш к о в, на ходу приглаживая волосы.
Р а т о я н. Долговато, Степан Петрович.
К о р е ш к о в. Почтарь нагрянул. Вам два письмеца.
Ратоян быстро прячет письма. Лозовой отвернулся.
М а к с и м о в (Корешкову). Становитесь. Отъезжающий в центре. (Собирается сделать снимок, но вдруг замечает Нину.) Нина! Скорей!
Н и н а. Спасибо. Я не… не фотогенична. (Смотрит на Лозового.) Пусть будет чисто мужской снимок.
Л о з о в о й. Пусть будет не чисто мужской.
Н и н а (скрывая радость). Приказ командира — закон. (Лукаво.) Но вы ж не приказываете мне! (Быстро уходит.)
К о р е ш к о в. Ох, намается с ней муженек!
Р а т о я н. Счастлив будет. Дожить бы нам до ее свадьбы.
М а к с и м о в. Товарищи, драгоценное время… Улыбочку, улыбочку! (Корешкову.) Почему такой постный вид? (Щелкает.) Все.
К о р е ш к о в. Машина ждет, товарищ капитан.
Л о з о в о й. Пошли. (Максимову.) Вы со мной?
М а к с и м о в. Минуточку. (Достает блокнот.)
Л о з о в о й. Минуточку можно.
Лозовой, Ратоян и Корешков уходят. Максимов садится на пенек, торопливо записывает. Входит Н и н а.
Н и н а. У меня к вам просьба.
М а к с и м о в. Снимок вы получите. Хоть и не хотели сняться.
Н и н а (вспыхнула). Совсем другая просьба! Мне очень нужны стихи Тютчева.
М а к с и м о в. Именно Тютчева?.. Ладно, у меня в Москве хранится томик. А Лозового я вам напечатаю отдельно.
Н и н а (просто). Когда?
М а к с и м о в. Вот это гадательно. Вызывают в Москву. Новое назначение… Не бойтесь, снимок пришлю… (Всполошился.) Задерживаю Лозового! Пошли.
Н и н а. Нет. Ночь была сами знаете какая, и мне разрешили часок подремать. (Протягивает руку.) До свиданья, товарищ корреспондент. Неужели вас заберут из нашей газеты?
М а к с и м о в. До свиданья. Не хочется разлучаться с нашим фронтом. (На ходу.) «В разлуке есть высокое значенье…»
Н и н а (вдогонку, живо). Какое?
М а к с и м о в. Это Тютчев о разлуке любящих. (Уходит.)
Н и н а. Любящих? (Присела, задумалась.)
Входит Л о з о в о й.
Л о з о в о й. Чуть не уехал не попрощавшись.
Н и н а (встала). Со всеми подчиненными — невозможно.
Л о з о в о й. С друзьями — надо. На войне человека за день узнать можно. А мы с вами — таких восемь месяцев!
Н и н а. И девять дней.
Л о з о в о й. И комдив прав: вы хорошая… связистка. И переводите здорово!
Н и н а. Может быть, и неплохой разведчицей буду.
Л о з о в о й (взволнованно). Не надо в разведчицы, Нина! Вы и так на переднем крае. Совесть ваша чиста. Впрочем, и у тех чиста, кому приказано быть за тридевять земель от фронта. Обещайте не проситься в разведку!.. Руку?