Темная грань любви — страница 22 из 57

Нет, я не смирилась с ситуацией, буду настороже, не позволю посягать на свою независимость. Еще не забуду о привороте — отношение шатена кардинально изменится, когда ослабнут чары. Забота, чувство защиты делает слабой. Меня так точно. Не хочу и не могу полагаться на кого-либо, кроме себя.

В гостинице я быстро переоделась в походную одежду, пока Вебранд узнавал подробности нападения у местных. Логичнее было бы расспрашивать боевиков, но начальник гарнизона мог неадекватно воспринять наше вмешательство — профессиональная гордость, готова спорить, продиктовала бы отказ от помощи.

Сидя на кровати, я зашнуровывала высокие сапоги. Когда поднималась, чуть не получила разрыв сердца — кто-то тронул за плечо.

Резко повернулась, зажигая на ладони энергошар.

— Вот же шмырь! — Я рассмеялась — над кроватью парило белое пальто Вебранда. Я забыла о нем и нечаянно задела рукой его край.

Хорошо, что Анника не видит, как Вебранд заботится о нем, иначе захотела бы подвесить и свою одежду. Весь гардероб.

Но что-то в этом есть: пальто без единой складки, без заломов и пятнышек. Даже пылинки на белой ткани отсутствовали. Маниакальный трепет Вебранда над одеждой уже не удивлял: выходит, безобидные, смешные причуды есть даже у могущественных магов.

В дверь постучали.

— Войдите, — разрешила я, гадая, кто это может быть.

— Ядвига, вы готовы?

Вебранд — деликатный мужчина, постучал в собственный номер. Возможно, мы и сработаемся, несмотря на приворот.

Кивнув, я захватила сумку с необходимым минимумом вещей для подобных вылазок.

Белое пальто осталось парить над постелью, кромешник сменил камзол на черный свитер грубой вязки и замшевые штаны, которые заправил в высокие сапоги. Далеко не франтовская одежда, но Вебранду она была к лицу — подчеркивала его жилистое, тренированное тело.

Как я и предполагала, мы полетели на магмобиле.

Приграничье — это горы, озера и леса, преимущественно хвойные. Черные, белые, темно-зеленые, серо-голубые пятна — с высоты окрестности Гретенграда казались пестрым, слегка выцветшим ковром. Через полчаса Вебранд активировал щит невидимости и снизил мобиль.

Мы летали до позднего вечера. Ничего. Странная нечисть не появлялась, правда, довелось увидеть стаю огромных волков, но ничего похожего на то, что описывали очевидцы.

— Возвращаемся, — наконец решил Вебранд.

В отличие от меня, он не выглядел раздраженным. Я же себе места не находила: половина дня впустую! Давно не разочаровывалась настолько сильно. Вдобавок ужасно болели глаза и шея — я старательно всматривалась в мелькающие внизу пейзажи, применяя заклинания зоркости, когда лес был особенно густым, и усталость сейчас камнем легла на плечи. Но ничего, все пройдет после купания в теплой воде.

— Как вы думаете, мы могли их пропустить? Не всегда местность хорошо просматривалась.

— Тьма их тоже не заметила, — успокоил Вебранд. — Наши объекты где-то отлеживаются, на тракт выходят, когда чуют приближение каравана.

— То есть летали мы сегодня впустую?

— Отчего же? Мы убедились в словах очевидцев: аномальная нечисть предпочитает большое скопление людей. А еще она хорошо организована и дисциплинированна, значит, за ней кто-то стоит.

Магмобиль приземлился во дворе гостиницы. Шатен уже привычно открыл мне дверь и подал руку.

— Что будем делать? Присоединимся к какому-нибудь каравану?

— Большая вероятность, что дней десять их не будет — люди подождут, пока из столицы не приедет новый отряд зачистки.

— И что теперь? Мы ведь не можем оставить все так и заняться своими делами.

Я не спрашивала, утверждала, в душе боясь, что кромешник мне возразит. Он не обязан помогать латорийцам, особенно бесплатно. Вдобавок он в отпуске, а не на службе.

— Мы не уедем, пока не разберемся с проблемой, — пообещал Вебранд, пропуская меня в холл гостиницы. — А сейчас предлагаю на время забыть обо всем, кроме ужина и отдыха.

И он слово сдержал: игнорировал мои вопросы, касающиеся плана зачистки, переводя тему разговора с виртуозностью опытного придворного. Мне оставалось только смириться.

Поужинав и по очереди посетив купальню, мы снова отправились в номер, теперь уже до утра.

Расслабленность после сытного ужина и горячей воды сменила легкая тревога: я разделю комнату с привороженным. Ситуация, мягко говоря, престранная. Но при этом я не боялась кромешника — часть дня мы провели в безлюдных местах, и крышу ему не рвало от близости, значит, ночь в одной спальне тоже пройдет благополучно.

Дверь номера оказалась приоткрыта. Увидев это, я застыла.

— Похоже, забрав купальные принадлежности, мы забыли закрыть комнату, — предположила я, ожидая увидеть разруху.

Провинция провинцией, а воры есть везде. И то, что здесь остановился кромешник, их вряд ли испугало.

За свою сумку я почти не переживала — она зачарована от краж, а вот имущество кромешника — сомневаюсь. Будет смешно, если, помимо всего прочего, унесут и белое пальто.

Преспокойный Вебранд вошел первым, я следовала за ним тенью, поэтому ничего интересного не пропустила.

Нас действительно решили обчистить. Пальто не украли, как не тронули и других вещей. Вор, плюгавый мужичок в невзрачной одежде, все еще сидел в комнате, забившись в угол и прикрыв голову руками.

— Не надо… не надо, — бормотал он безостановочно, — я больше не буду, клянусь богами!

Нас вор не замечал, пока его плеча не коснулся кромешник.

— Посмотри мне в глаза, — велел он резко, и незадачливый воришка подчинился. — Ты проник сюда, чтобы обокрасть нас?

Вопрос странный. Это ведь и так ясно, или я чего-то не знаю? Впрочем, пробраться в номер мог и недоброжелатель, ненавидящий темных.

— Д-да… мне нужны деньги, — подтвердил, мелко дрожа, вор.

Какие же испуганные у него глаза! И трясется так, как будто увидел саму тьму.

— Ты умеешь только воровать?

Услышав вопрос кромешника, я чуть не поперхнулась от возмущения. Неужели он собирается проводить воспитательно-просветительскую работу? Почему не позвать управляющего гостиницы? А он уже сдаст вора законникам.

— Я работал в шахте, добывал уршиль… В прошлом году выгнали, когда рудник закрыли.

В какой-то момент я обратила внимание на странность: вор отвечал монотонно, сразу, не задумываясь и не пытаясь юлить. Все ясно: Вебранд использует возможности своего дара, да так виртуозно, что я воспринимала взлом сознания как банальный допрос.

Через несколько минут все закончилось. Кромешник отправил воришку восвояси, вдобавок дав записку к некоему господину Беленькому и несколько лэтов.

— Почему вы его отпустили?

— Лучше разрушить ему жизнь? — искренне удивился давелиец. — Он потерял работу, при этом у него большая семья — три дочери и больная жена. Каждому человеку нужно дать шанс изменить свою жизнь. Я просмотрел его: получив возможность честно работать, он постарается ее не упустить.

— А кто такой господин Беленький? — осторожно поинтересовалась я.

Вебранд охотно ответил:

— Градоначальник Гретенграда. Он мне должен и пристроит неудачливого вора на подходящую работу.

Я молчала, переваривая услышанное. Раньше для меня существовал только закон, в голову не приходило ковыряться в чужих мотивах. Вебранд же считал, что законом можно пренебречь? Как странно…

Размышляя об этом, я позабыла поинтересоваться причиной странностей вора. Когда мы пришли, он дрожал в неподдельном испуге. Что же привело его в дикий ужас? Призраком парящее пальто? Смешно. Нет, здесь что-то другое.

Я недооценила Вебранда, и он совсем не самоуверенный растяпа, а очень даже заботится о безопасности. Странно, но никаких «сторожек» в комнате я не почувствовала. Плохо смотрю? Или заклинание из темной магии? Может, номер вообще стережет какое-нибудь порождение мрака, когтисто-клыкастое и голодное…

Мороз пробежал по спине — я нервно огляделась. Тьма стелилась вдоль стен, там, где не доставал свет магического светильника. Обычная темнота, но вор едва не сошел с ума от ужаса. Так что же он увидел? От всевозможных предположений стало не по себе.

Пришлось хорошенько постараться, чтобы избавиться от этого чувства.

Без намеков и просьб Вебранд занял диван, великодушно оставив мне удобную кровать. Вскоре в комнате послышалось ровное дыхание мужчины, я же уснуть не могла — ныли мышцы шеи, а перед глазами мелькали деревья и камни. Так бывает, когда перенапряжешься, что-то долго высматривая. Как ни старалась, отвлечься не удавалось.

Я перевернулась на другой бок в энный раз, мысленно ругая свою впечатлительность.

— Не спится? — осведомился совсем не сонным голосом кромешник. — Или что-то мешает? Может, чего-то хотите?

В последнем вопросе таилась надежда — и мне почему-то стало жарко от смущения.

— Может, воды? Или теплого молока?

Воды или молока? А я уже себе надумала…

Под гнетом смущения я призналась:

— Перед глазами до сих пор мелькают деревья. И шея болит. Боюсь, я долго не усну, а вы спите, не обращайте внимания.

Скрипнул диван. Голос Вебранда прозвучал гораздо ближе, заставив меня дернуться и зажечь «стрекозу».

— Я легко могу вас расслабить, только позвольте.

И снова рой смущающих мыслей, которые я решительно прогнала. Кромешник — благородный мужчина, не станет донимать всякими глупостями, как некоторые сокурсники после изматывающего боя: «Ядвига, хочешь снять напряжение? Приходи ночью ко мне в палатку…» Нет, Вебранд деликатный, пожалуй, даже слишком. А может, практически справился с приворотом.

Почему-то стало грустно, и я вздохнула:

— Буду признательна за помощь, лорд Вебранд.

— Тогда сядьте удобнее.

Я выполнила просьбу, не понимая, на что соглашаюсь.

Мужчина тенью скользнул мне за спину. Очнуться не успела, как оказалась в его объятиях: моя спина прижата к груди, его ноги вытянуты вдоль моих ног, теплыми ладонями он закрыл мне глаза.

— Расслабьтесь, Ядвига, не надо зажиматься.