Доминик, осторожно приблизившись сзади, усыпил сыплющую ругательствами женщину. Стражники не сплоховали — один подхватил Росси на руки и вынес из Топазовой столовой.
— Так вот кто распускал среди аристократов слухи о возвращении потомка Кирэма Даарейского… — Задумчивый лорд Йохенссельский покачал головой.
Что будет с Россаной? Ясно, что ничего хорошего. Еще одна убийца, которая фактически повинилась в своих темных делах. Законники не оставят это без внимания и обязательно добьются окончательного признания.
Что касается Алессандра, тот всем своим видом показывал, как ошарашен и расстроен. Хороший актер? Сомневаюсь, что он не знал, что сотворила Россана, иначе высказал бы свое негодование. Он же показательно скорбел, помня, что за произнесенную в этой комнате ложь карают смертью.
Я погрузилась в размышления и вздрогнула, когда Эрик коснулся плеча.
— Принц не сводит с тебя глаз, — сообщил он отстраненно.
— И что с того? Наверняка гадает, почему я задала странный вопрос.
— Сомневаюсь.
Когда Доминик закончил работать с лицом Алессандра, лорд Йохенссельский сообщил, что испытание продолжается.
— Последний участник получает право задать один вопрос любому человеку, который присутствует в этой комнате.
Когда некромант закончил говорить, я ощутила, как похолодело в животе. Что-то вскоре произойдет. Что-то нехорошее. Интуиция велела приготовиться. С чего вдруг, если тот, кто будет спрашивать, выглядит неопасным мямлей?
Кандидат Двадцать Восемь, смущенно откашлявшись, открыл рот, но не успел произнести ни слова.
— Виконт Чейстер! — окликнул принц и запустил в его сторону птичку, сложенную из белого листа. — Я настаиваю на том, чтобы вы прочли сразу. Немедленно!
Виконт неловко поймал бумажного гонца. Разгладив лист на столе, испуганно взглянул на принца.
— Напоминаю, я спас вам жизнь, когда предупредил, что вино отравлено, — насмешливо произнес Флориан.
Двадцать Восьмой провел тыльной стороной руки по лбу, как будто смахивая бисеринки пота. Ситуация незавидная: его поставили в условия, когда отказаться не позволит честь.
— У меня вопрос… — Его голос дал петуха, и виконт Чейстер смутился.
Посмотрев на телохранителя, он похлопал себя по карманам вишневого камзола и, вытащив из левого белоснежной платок, тотчас его уронил.
— Извините, я… я сейчас задам…
Виконт наклонился за платком и звонко приложился лбом о подлокотник стула своего помощника.
— Ой, простите…
Присутствующие уже не скрывали смешков, даже лорд Йохенссельский смотрел на парня с улыбкой, которая легко читалась как насмешливо-сочувственная. Впору делать ставки, что следующим, кто вылетит с королевских испытаний, будет этот неловкий, безобидный парень.
Промокнув виски платком, виконт Чейстер спрятал его обратно в карман и нервно произнес скороговоркой:
— У меня вопрос к леди Одиннадцатой.
Меня словно в холодную воду окунули. Я готовилась к чему-то плохому, но не к тому, что окажусь мишенью для последнего вопроса. Учитывая листок, который передал принц, спрашивать меня, похоже, будет он, а не лорд-растяпа.
— Леди Одиннадцатая, почему вы скрываете истинную внешность под личиной?
Гром среди белого дня! У меня зашумело в ушах.
Как?.. Как Флориан увидел личину, сделанную темной принцессой? Она ведь талантливее, чем он?
Шли секунды, а я лихорадочно думала, что ответить. Очень хотелось посмотреть на Эрика и получить хотя бы поддержку взглядом, но нельзя. Я не слабая и могу обойтись своими силами. Нельзя показывать свою зависимость от помощника. И, увы, я совсем не дипломат: могу сдержаться и промолчать, но не умею плести словесное кружево, чтобы ответить, не отвечая.
— Мне пришлось скрываться от чрезмерно настойчивого поклонника. Наглого, беспринципного, — произнесла я, старательно не глядя на принца.
Последние слова лишние, но стерпеть сейчас свыше моих сил. Я и так сдержалась, чтобы не упомянуть, что этот поклонник не только позволил себе изменить мою внешность, но и планировал влезть в голову.
— Вы не умеете правильно говорить «нет», — снисходительно заметила леди Кайра.
Серебряный нож, который она вертела в руке, осыпался черным прахом.
Ого! Да это же высшее заклинание тлена! Некромантское «нет» красноречиво. После подобной демонстрации силы не останется не только неугодных, но и прочих поклонников.
Я зауважала Горана Горейского еще больше. Не всякий мужчина готов видеть подле себя женщину со столь могущественным специфическим даром. Хорошее качество для будущего короля, не так ли? Теперь я понимаю, почему кронпринц темных считает его достойным.
— Леди Одиннадцатая, здесь все свои, вы можете снять личину, — мягко, с плохо скрытой иронией произнес принц Флориан. — Никто не станет покушаться на вашу неземную красоту.
Меня не задел неприкрытый намек, что под привлекательной личиной скрывается девица с посредственной внешностью, а то и вовсе болотная кракозябра. Нет. Я отчетливо поняла, что лучшего момента, чтобы посмотреть принцу в глаза, больше не будет. А я очень хотела увидеть его лицо, когда он поймет, что бывшая жертва рядом, но он больше ничего не сможет ей сделать.
И если боги пошутят, и вместо Горейского сделают королем принца, я покину Латорию навсегда.
Я провела пальцем по камее против часовой стрелки — и всей кожей ощутила, как сходит иллюзия чужой внешности.
Лицо принца вытянулось. На какой-то миг он выдал свой шок, а затем закрылся, совладав с изумлением. Носить маски — невероятное искусство, и Флориан им владел неплохо.
— Леди Одиннадцатая, я понимаю чувства вашего поклонника.
Еще бы не понимал!
Флориан что-то сказал графине Монфрери, которая не сводила с меня горящих глаз. Поймав ответный взгляд, она улыбнулась.
Она ведь узнала меня, несмотря на перемены во внешности? Ее показное дружелюбие вызывало настороженность. Она с Флорианом не вернулась в империю, когда начались испытания, значит, рассчитывает стать королевой Латории. И я соперница, даже если нахожусь рядом с ее соотечественником.
— Я рад, что леди Одиннадцатая открыла свое инкогнито, — признался Йохенссельский. — И на этом, леди и лорды, все. Первый этап королевских испытаний завершен, когда состоится второй, узнаете вечером после бала.
Аристократы не спешили вставать из-за стола. Только виконт Чейстер вскочил и каким-то непонятным образом опять перевернул стул.
— Простите, я нечаянно…
Телохранитель даже не шевельнулся, и не думая помогать своему подопечному выпутаться из неловкой ситуации. А ведь мог хотя бы не позволить стулу упасть. Все правильно, его наняли не в качестве няньки.
Мой взгляд упал на Аннику и Кларка. Друзья стояли возле стены, стараясь не попадаться лишний раз на глаза участникам. Светящаяся искренней радостью Анника быстрыми жестами показала, что одобряет мою тактику и желает удачи.
Сама я, увы, довольной не была — взгляд принца Флориана жег спину.
— Ты молодец, Габриэль, — тихо похвалил Эрик, когда отошли в сторону, подальше от стола. — Хорошо держалась, и вопрос выбрала точный.
Я покачала головой. Увы, смогла уличить только Росси. А у нее должны быть сообщники, и Алессандр точно входит в их число. Я выбрала неудачный вопрос, который не смог зацепить барона. Теперь же придется по старинке, как умеют боевые маги, выбивать признания. Хотя…
Я с надеждой посмотрела на кромешника.
— Ты поможешь мне допросить Алессандра? Я хочу прижать его к стенке, и тот, кто видит ложь, мне сейчас не помешает.
Эрик хулигански ухмыльнулся.
— Хочешь узнать, врет он или нет? А заставить говорить правду и ничего, кроме правды, не желаешь?
— Ты принудишь его?
— Какое принуждение? — делано удивился Эрик. — Он сам пожелает поделиться тайнами прошлого.
— Спасибо, Эрик! Я обожаю тебя! — порывисто воскликнула я.
И поспешила за бароном, убегающим из Топазовой столовой.
Слова, прозвучавшие сзади, могли мне и послышаться:
— Я тебя тоже, Габриэль, я тебя тоже…
Как ни старался Алессандр, а уйти от боевой магички, ужасно злой и жаждущей пообщаться, не смог. Я обогнала его и, преградив путь, решительно оттеснила в нишу.
Вот и прижала к стенке, в прямом смысле слова!
Неожиданная тактика подействовала — Алессандр растерялся, когда понял, что оказался в нише.
— Графиня Сола, я рад вас видеть! — Он откровенно врал, оказавшись далеко от опасного стола. — Вы ничуть не изменились. Все так же прекрасны, цветете, как нежные первоцветы.
— И прыщей больше нет.
— И прыщей больше нет, — покладисто согласился Алессандр, но тут же исправился: — Ваше сиятельство, какие прыщи? У вас их никогда не было!
Ну да, мачеха за этим следила строго — малейшее розовое пятнышко на белоснежной коже, и в особняк приглашали мага-косметолога. А вдруг красота юной леди будет испорчена? Ее же тогда не возьмут замуж! И останется она в родительском доме мозолить глаза. Разумеется, это преувеличение, мачеха хоть и ругала меня часто, но заботилась, чтобы я росла настоящий леди.
— Алессандр, раз вы рады меня видеть, то не откажете в помощи?
Облегчение мелькнуло на лице барона.
— Дорогая Габриэль, вы же позволите мне называть вас так? Все-таки мы соседи и знакомы давно.
Я попыталась повторить его сладкий тон:
— Разумеется, дорогой Алессандр!
— Дорогая Габриэль, я на многое готов в знак нашей дружбы. — Кривовато улыбнувшись и пригладив волосы, он пошутил: — Не помогу только добыть корону Латории. Разве что…
Он колебался несколько мгновений, а затем решительно произнес:
— Если согласитесь сразу после испытаний заключить брачный союз, я помогу вам и с короной. Дорогая Габриэль, я говорю дельные вещи: выигрывают те кандидаты, которые заключают союз, шансы на победу вырастают в разы.
Он сошел с ума в погоне за короной?
Я растерялась от подобной наглости. Я не выказывала ему симпатии пять лет назад, теперь мы и вовсе незнакомцы, вдобавок он жених женщины, признавшейся в убийстве моего отца и мачехи. Похоже, королевские испытания некоторым участникам выворачивают мозги наизнанку.