– Магия дроу, – тихо произнес он. – Что-то из тьмапоклонства.
– У нас Тьма основное божество, – язвительно напомнил Юрао.
– Одно дело, когда Тьма – бог, другое дело, когда идеал, – отрезал Наавир.
– Не уверен, что сейчас время и место для богословских прений, но ты продолжай-продолжай, очень увлекательно, – благообразно сложив руки на груди, съязвил дроу.
– Ты не видишь очевидного, – прошипел Наавир, – богу – поклоняются, идеала – стремятся достичь.
– Это ты так и не увидел очевидного, – Юр указал на листья и, последовав его жесту, мы всмотрелись.
На земле лежал кинжал! Была видна лишь рукоять, но дракону хватило одного вздоха, чтобы расчистить пространство и от листвы и о мелких веточек. Там лежал кинжал.
– Ритуальный артефакт дроу, – мрачно произнес Юрао. Затем хмуро посмотрел на Наавира, и добавил: – Если ты прав, а ты почти всегда прав, это было украдено у жрецов Тьмы и использовано сектантами.
Единственное о чем я могла сейчас думать, это о двух вещах – предчувствии Риана и состоянии трупа мастера ювелира Руко. Пока партнеры рассматривали кинжал, лично я приглядывалась к трупу и… он не выглядел как гном, погибший от проклятия «Черная гниль». Лицо совершенно чистое, под глазами никаких черных отметин, губы мертвые и бледные, а цвет был бы иным.
Наавир поднялся, медленно сделал шаг к кинжалу.
– Наав, не приближайся! – предупреждающе воскликнул Юрао.
С плохо скрываемым глухим раздражением, лорд сообщил:
– Железяка без магического фона. Вообще. То есть, лишена магии, поверь драконьему зрению.
Но мотнув головой, Найтес ответил:
– А ты поверь моему темноэльфийскому происхождению, и как истинный дроу, хочу тебе сказать – ритуальный артефакты обладают стихийной магией. Ни магического фона, ни ауры у них не будет до самого момента всплеска. И кстати – конкретно этими штуковинами в одно время мочили ваше драконье племя у нас в Западном Королевстве. Кстати, следов от трупа практически вообще не остается…
– Давай не будем обсуждать славное прошлое наших народов… в конце концов выиграли мы.
– Но нас больше осталось, – хмыкнул Юрао.
– А труп трогать можно? – решила сразу спросить я.
– Ага, весь твой, – усмехнулся Наавир.
– Не, не весь, оставь кусочек нашим следователям, – вставил Юр.
Улыбнувшись, достала нож.
– Не, ну кто с улыбкой оружие достает, Дэй? – возмутился Юрао.
– Я, – гордо ответила партнеру и направилась к трупу.
– Кстати, труп мне тоже не нравится, – задумчиво произнес Наавир.
– Мне тоже, – я присела перед лежащим навзничь телом господина Руко, – слишком он какой-то…
– Свежий, – вставил Юрао. – Словно умирал медленно, по капле… и вот в связи с такой смертью становится понятным, для чего оставили ритуальный клинок.
Не слушая далее, я стремительно разрезала штанину гнома и руки дрогнули – ноги оказались посиневшими, как у всякого трупа, но никаких следов «Черной гнили».
– Проклятия не было? – поинтересовался Наавир.
Молча стянул сапог, взглянула на кожу ног – стопы чистые, но ногти почернели, а следовательно:
– Проклятие с него сняли. Сняли уже после того, как оно вступило в действие, что практически невозможно.
Я взглянула на партнера, тот задумчиво кивнул.
– Итак, что мы имеем, – начал Юрао, – мастер-ювелир покидает мастерскую поздно ночью, даже не оставив завещания, и не прихватив с собой фактически ничего, кроме мелочи, позвякивающей в его карманах.
– Его уводят, – напомнила я.
– Он покидает, – с нажимом произнес Наавир, – госпожа Руко видела его неестественную походку, когда он дергано уходил.
– А следов магии подавления воли не было, – напомнил Юрао.
– Дальше, – сдалась я.
– Далее совершенно нетипичное для умного гнома поведение, – продолжил Наавир, – и вместо того, чтобы добраться до столицы используя переправу или наняв возницу, уважаемый гном Руко идет в лес… все так же ночью. И вот шагает наш гном, – тоном сказителя продолжил дроу, – и идет через Ардамский заповедный лес ночью. И главное не закусывает им никто.
– Чем дальше в лес, тем больше странностей, – Наавир смотрел на клинок.
– Ничего странного, – включилась я. – Если проклятие было произнесено трое суток назад, как я и предполагаю, плоть господина почтенного мастера ювелира источала запах гниения, соответственно аппетита он не вызывал.
– Любопытная теория, – произнес Наавир.
Юрао кивнул и продолжил:
– Гном идет в лес. Полный умертвий и нежити, идет целенаправленно по тропинке, протоптанной уходящими на вольные хлеба трупами, но сам при этом остается в живых.
– И встречается здесь с тем, кто снял с него проклятие, – в этом я была абсолютно уверена. – Причем проклятие сняли, несмотря на то, что это невозможно.
– Маг уровня магистра как минимум? – предположил дроу.
– Вероятнее всего, так как следов магии не осталось вовсе, – подтвердил Наавир. – Но я одного понять не могу, зачем этому магу потребовалось снимать проклятие с гнома?
Пожав плечами, Найтес пояснил:
– Тут как раз все просто – зомби не вдаются в подробности – помирает индивид или просто прилег отдохнуть, и вот не подоспей мы вовремя, к обеду от досточтимого мастера-ювелира и косточек бы не осталось.
Мы все невольно взглянули на обглоданную и кисть гнома, невдалеке дымились останки умертвия, собственно в момент нашего появления и приступившего к завтраку.
– Но косточек не осталось как раз от мага, – Юрао перевел взгляд на рукоять стилета, – а значит, здесь был кто-то третий.
– Ты уверен, что мага убили? – недоверчиво спросил Наавир.
– Наав, – Юрао тяжело вздохнул, – это у меня тетки с военной карьерой, а дяди, причем все трое, жрецы культа Тьмы, и вследствие некоторых эпизодов моего детства я точно знаю – аметист на рукояти клинка становится темно-фиолетовым только когда впитает энергию смерти как минимум двоих. Этот впитал не далее как час назад вторую жизнь, цвет характерный. И клинок теперь опасен часов семь. Так что здесь был третий.
– Третий, который вернется за кинжалом? – поинтересовался Наавир.
Юр кивнул и задумчиво произнес:
– Ритуальные клинки вещь крайне редкая, такими не разбрасываются. К тому же эти жизни ему дали поглотить с определенной целью, следовательно, за кинжалом вернуться часов через семь.
Мы все посмотрели на клинок. Камень отсвечивал синевато-фиолетовым, словно в нем билось светящееся сердце – выглядело жутко.
– Таким образом, – вновь начал размышлять вслух Юрао, – не прояви я сострадание, а Дэй профессиональное рвение, истерящую госпожу Руко заключили бы в лекарских палатах, а к розысками исчезнувшего господина Руко Дневные стражи приступили бы лишь на закате, следовательно, по расчетам мага-убийцы, улик бы совершенно не осталось. Судите сами – следов от сожранного гнома нет, умертвия уничтожают неостывшее тело так, что магический поиск бессилен. В принципе именно нежить и сокрыла бы остаточный фон от ритуала жертвоприношения, либо от переноса, ибо наш неизвестный маг явно перенесется сюда с помощью портала.
– Паршивая картина вырисовывается, – задумчиво произнес Наавир.
– Да, жутко представить себе последние секунды жизни уважаемого мастера Руко, учитывая, что… – Юр глянул на меня и осекся.
Я, поднялась, вернула кристалл в браслет, нож в ножны. Руки заметно дрожали, думать о словах Юра не хотелось вовсе. Впрочем одна мысль не давала мне покоя, если честно.
– Юр, а ты уверен, что тот маг ушел? – с опаской спросила я.
Дроу и дракон переглянулись, Наавир покровительственно похлопал меня по плечу, и проникновенно вопросил:
– А смысл ему оставаться?
– Ну, – неуверенно протянула я, – к примеру чтобы за ритуальным клинком приглядеть, вещь все же ценная.
– Ты слишком много с этим подобием бородатых скупердяев общаешься, – с улыбкой пожурил Наавир. – Дэюш, малышка, вот скажи мне – а что могло бы угрожать данному ритуальному смертепоглотителю? Нежить? Не смешно, умертвия клинками не интересуются.
– А прикоснись к нему живой – мгновенно пополнил бы армию заповедного леса, – добавил Юр.
– К тому же у мага имеется насущная необходимость не фонтанировать магией, следовательно сеть, ограждающую от голодного воинства, он поставить не мог, а оставаться здесь не имея, как Найтес, спецоборудования Ночной стражи весьма неосмотрительно – умертвий много, а жизнь одна, соображаешь?
Молча кивнула, но решила развить мысль:
– То есть сражаться с нежитью для него глупо, внимание привлечет, защитные чары так же бессмысленны, ну в таком случае, – я огляделась, – мог залезть на дерево.
И Юр и Наавир расхохотались на пару. Это было немного обидно, но смеялись они по-доброму, так что и я невольно улыбнулась.
– Дэй, ну ты даешь, – Юр укоризненно головой покачал. – Партнер, залезь он на дерево, под его временным убежищем собралась бы толпа пускающей слюни нежити.
– Это да, – была вынуждена согласиться я.
– К тому же – глупо лазить по деревьям в конце весны – кошки в Приграничье в брачный сезон чужаков не жалуют, уж поверь мне, я ради интереса здесь пару дней за кошачьими мордочками охотился.
– Извращенец, – хмыкнул дроу.
Счастливчик блаженно улыбнулся, вызвав прилив острой зависти у дроу, и улыбку у меня. В следующую секунду улыбаться я перестала.
– Что? – встревожено, спросил Юрао.
Я же отчетливо вспомнила зрелище покидающих Ардамский лес крылатых кошек. Наавир, взглянул на меня и нахмурился, он же и произнес:
– Кошки улетели. Я тогда и внимания не обратил, но кошки улетели.
Теперь настороженными были двое из нас – я и дракон. Юр отмахнулся и весело заметил:
– Совладельцы, вы здесь кучкующиеся трупы обозреваете? Они к нам рвутся, а не под определенным деревом прыгают. Нет здесь никого, ну кроме нас и трупа. Оглянись, здесь полно умертвий, эти хуже комаров, стоять спокойно и выжидать в засаде не дадут. Так что дерево не вариант, вообще. И в кустах не посидишь.