– Я на минутку к тебе, – темный встал, прошелся к столу, взял полотенце, намочив выжал, и, вернувшись, водрузил на мой лоб, – дел невпроворот, но раз уж в вашем королевстве, решил заскочить узнать как ты.
– И… как? – сипло спросила.
– Паршиво, – неожиданно зло ответил монстр. – Но могу обрадовать, встреться ты в таком виде Джекасу и он бы не прошел – пробежал мимо.
Джекас? С трудом вспоминаю главаря банды Крестов, тот ужас, что довелось испытать и жуткое ощущение собственной беспомощности. Как бы я хотела верить, что Джекас и госпожа Урас тоже являются плодом моего больного воображения…
– Ладно, я утрировал, – темный провел пальцами по моим спутанным волосам, – он бы сначала дал тебе выздороветь. Слушай, Найриш, – пальцы с черными когтями спустились по плечу, обхватили запястье, видимо отмеряя пульс, – как на счет того, чтобы плюнуть на имеющуюся и безрадостную реальность и прогуляться со мной, м?
– Умереть, – догадалась я.
Монстр скривился так, словно съел что-то крайне кислое и неприятное. Затем устало покачал головой и поинтересовался:
– И как давно у тебя столь суицидальное настроение?
Слабая улыбка коснулась моих губ. Это было неприятно – сухие и потрескавшиеся они отреагировали крайне болезненно. Невольно простонав, хотела притронуться к ним пальцами и не смогла – слабость оказалась настолько сильной, что я была не в силах даже поднять руку.
– Вот-вот, – грустно произнес монстр, с сочувствием глядя на меня, – и я о том же. Найриш, я тебя забираю.
Бред или не бред, но я почему-то поверила темному. По щекам потекли слезы…
– Начинается, – нахмурился монстр. – Найри, тебе там будет лучше, поверь.
– Я верю, – это же бред, просто бред, – но я должна жить.
– Будешь жить там, обещаю даже что не со мной, – уверенно заявил темный, поднимаясь и склоняясь надо мной.
Жар, бред, галлюционация – но я отчетливо ощутила, как его ладони скользнули под меня, как монстр подхватил на руки и выпрямился, прижимая мое обессиленное тело к своей груди. Я действительно ощущала это, хотя отчетливо понимала – я в бреду. Видимо из-за жара. Я не в себе, мне все это просто кажется и только кажется, но все равно хриплый шепот срывается с воспаленных губ:
– Я не могу… должна быть здесь… Я должна дождаться брата… у меня больше никого нет.
На этой фразе силы меня покинули совершенно. Устало приникнув лбом к груди темного, я с трудом дышала, чувствуя как слабею с каждой секундой.
– Найри, – монстр продолжал держать меня, – если бы рана, Найри, любая – я бы вылечил. Но у тебя воспаление и жар, к этому добавим общее плачевное состояние, я не смогу вылечить сам.
Молча кивнула, ощущая как продолжают литься слезы. И почему-то прошептала едва слышно:
– У меня ребенок погиб…
Монстр услышал и тихо сказал:
– Я знаю, маленькая.
Судорожное рыдание подавила с трудом, и вновь зашептала:
– Он лежал один, отвернувшись… я занималась другими, а когда дошла до него, малыш… Почему смерть так жестока?
Темный шумно выдохнул, а затем тихо произнес:
– Она милосердна, малышка. Она гораздо милосерднее, чем ты думаешь.
И меня опустили на кровать, укутали, вновь прикоснулись ко лбу.
Всполох синего огня…
Тьма накрывает.
Я снова плыву по обжигающей реке воспаленного сознания, задыхаясь барахтаюсь, отчаянно стараясь удержаться на плаву… В горле пересохло, нестерпимо болит голова, руки слабые до слез… мне так плохо…
Рев пламени… ненавижу огонь…
– Привет, маленькая, открывай ротик, – чей-то знакомый голос.
Чей?
Силюсь открыть глаза – не выходит.
– Ну же, Найриша, давай, будь хорошей девочкой.
И пальцы надавливают на подбородок, вынуждая приоткрыть рот.
– Моя маленькая, – встревоженный голос, – это поможет, но нужно глотнуть, поняла?
Тягучие сладкие капли бальзамом проливаются на пересохший язык… Сглатываю. Странно, на языке все так же ощущается сладость – но стоило сглотнуть, как пришло осознание – горько.
– Да, жизнь не сахар, не кривись, – в его голосе чувствуется улыбка, – теперь это.
Еще более горькая струйка наполнила весь рот. Судорожно сглатываю.
– Вот и умница, воды дать?
Пытаюсь ответить… не выходит.
– Если да, сожми мои пальцы, – большая ладонь накрывает мою руку.
Дрожь бессилия, слабое движение.
– Я понял, – ровный спокойный тон, мне чудится в нем угроза всему миру.
Наверное, бред продолжался, но меня приподняли, к губам поднесли бокал с водой. Судорожно делаю два глотка, на большее нет сил. Воду отняли, меня вновь положили обратно. А после – скрип пружин кровати и рядом со мной лег мой почудившийся в бреду монстр. Лег, обхватив одной рукой, и я услышала его тихий печальный голос:
– Теперь сама, Найришь. Учти, маленькая, если жар спадет сейчас – остаешься здесь, а нет, прости, но заберу. Я безумно занят и дел океан, но и оставить тебя в таком состоянии не могу.
Бред разговаривать с собственным бредом, да? Но все равно:
– Спасибо.
– Отдыхай, малыш, – прикосновение щекой к моему лбу, – отдыхай.
Щемящее чувство, слезы в глазах, но мне все равно хорошо. Здесь, сейчас, так. Словно я не одна, словно это не бред, словно рядом действительно кто-то есть.
– Кстати, ты же целитель, да? – вопрос прозвучал неожиданно, но и ответа мой монстр не ждал. – И вот к тебе, как к целителю вопрос – у вашей группы или на всем факультете, трупы случайно ни у кого не оживали, мм?
Я вздрогнула. Всем телом. Мгновенно!
– Значит оживали, – сделал вывод бред моего воспаленного сознания. – Все-все, не отвечай, дальше сам найду. Отдыхай.
Меня трясло. Видимо жар усиливался, или что-то внутри, какая-то смутная тревога.
– А… – хриплый больной голос, – трупы они…
– Могут оживать? – правильно понял мой вопрос темный. – Могут, Найриш. Знаешь, изредка, крайне редко, в маге одновременно существуют два разнополярных дара – целительство и некромантия. Способности к исцелению просыпаются обычно раньше, лет так на десять, и тогда маг преспокойно подвизается на ниве исцелений и даже часто бывает так, что дар некроманта не проявляется и не просыпается вовсе. Но если маг сталкивается со смертью, шоком, находится в нервном состоянии – иногда происходит всплеск тех вторых, дремлющих в нем сил. И тогда могут, например, восстать трупы в морге во время препарирования. Или больной, умирая, обращается нежитью. В общем, различного рода казусы. Спи, Найриш, спи, маленькая.
Мне хотелось спросить еще. Понимаю, что задаю вопросы самой себе и все же хотелось спросить, очень хотелось. Но отступает жар, тепло и покой разливаются по телу, затуманивается сознание… И в наступающем облаке сна я вновь вижу свой самый жуткий из кошмаров – скальпель вспарывающий обескровленную кожу и распахивающиеся глаза нежити… Меня спас Ниран. Ему, боевому магу, не составило труда уничтожить тот труп, а мне после того, скрытого братом случая, так и не удалось сдать лабораторную по препарированию трупа. Я так и не сумела переступить через свой страх…
Третье королевство. Сарда
Магистр Эллохар
Жар спадал. Лорд директор с мрачным удовлетворением отметил капельки пота на лбу и висках, прикоснулся к шее – пульсирующая жилка билась все слабее. Кризис миновал.
Осторожно поднявшись, он еще раз внимательно посмотрел на девушку, затем перевел взгляд на спящую у стола женщину. Судя по одежде, женщина являлась служанкой и насколько магистр понял настрой владелицы дома – служанке полагалось следить за больной. Но выполнять свои обязанности присутствующая не стремилась и в момент появления темного лорда точно так же бессовестно спала.
Движение, и сняв сонные чары, наложенные едва он появился, Эллохар молча подождал, пока женщина проснется. Не проснулась. Безграничным терпением магистр Смерти никогда не обладал. Щелчок пальцами и миниатюрная молния сверкнув, ударила в пышные тылы отлынивающего прислуживающего персонала.
– О, Богиня! – возопила женщина подскакивая.
Ошалело оглядевшись служанка не могла не заметить присутствия темного и в комнате прозвучало не менее искреннее:
– О, мой Бог!
– Вообще-то демон, – лорд Эллохар плотоядно улыбнулся.
Четверть секунды сиделка потрясенно пялилась на темного, затем сработал инстинкт самосохранения и женщина, бухнувшись на колени, начала спешно читать молитвы, осеняя себя знаком благоденствия.
– Полагаете, поможет? – с искренним удивлением осведомился магистр.
Пухлая рука застыла в движении.
– Уже лучше.
Темный сложил руки на груди и начал отдавать распоряжения:
– Девушку вытереть насухо и переодеть, до утра не отходить ни на шаг, в случае если вновь поднимется жар – разбудить и отпаивать чаем с лекарственными травами. Они у вас есть на столе, я видел, когда полотенце мочил. Кстати, вопрос – почему имея в наличие ледяную воду, вы самым бесстыдным образом предавались созерцанию грез, в то время как подопечная находилась в состоянии кризиса?
Сиделка в ужасе смотрела на исчадье тьмы, не в силах издать и звука.
– Между прочим, – вполне миролюбиво начал магистр Смерти, – если с девушкой хоть что-то случится, на муки совести даже не рассчитывайте – за вами явлюсь я.
– Ик! – выдала перепуганная служанка.
– Рад, что мы понимаем друг друга, – усмехнулся Эллохар.
Затем вновь подошел к спящей целительнице, прикоснулся ладонью к влажному лбу, проверил пульс – магине становилось лучше.
– А… а вы ее заберете, да? – внезапно задала вопрос все так же сидящая на коленях сиделка.
Недоуменно вскинув бровь, магистр с сарказмом произнес:
– Ну если только девственница…
– Девственница! Как есть девственница, господин демон! – заверила женщина.
– Серьезно? – уже не скрывая иронии, поинтересовался темный лорд.
– Истинно так! – с энтузиазмом подтвердила служанка.
– Лично проверяли? – магистр выпрямился, обернулся к собеседнице.