А я слушаю, молча и внимательно. И слушаю, и слушаю. И продолжаю слушать – тишину.
– А дальше что? – мой осторожный вопрос.
– Идея такова, – задумчиво продолжил Юрао, – используя определенный ритуал, идущие намереваются отнять часть сил у Тьмы, тем самым возвысившись, привести дроу, как самых верных богине, к мировому господству, и стать пророками, чем-то вроде теней Тьмы.
– И, это возможно? – искренне удивилась я.
– Теоретически – да, – произнес Наавир, – смотри сама на схему: Некромант – способен призвать сущность из Бездны, дитя Тьмы – проводник, скорее всего ее душа выгорит полностью, как впрочем и тело, проклятийник – сосуд для избытка энергии, вторая сущность некроманта – целитель, позволит залечить раны и стабилизировать энергию в проклятийнике. Смерть некроманта неизбежна – призванную сущность следует закольцевать между Бездной и новообретенным телом.
– Каким телом? – не поняла я.
– Твоим, – добил Юрао.
– И я… стану вместилищем Тьмы?! – кажется, мне действительно страшно.
– Ненадолго, – утешил дроу. – Как только Тьма начнет возрождаться в тебе, тебя убьют ритуальным клинком, который впитает твою смерть и вернет Тьму в Бездну, фактически лишив сил. И тогда сила богини выплеснется в круге Смерти и ее впитают находящиеся там жрецы. Вот и все.
– Очаровательная перспектива, правда? – невинно поинтересовался Наавир.
Дракон изображающий невинность – то еще зрелище. Но меня сейчас логическая сторона вопроса больше интересовала:
– Так значит тело проклятийника используют как сосуд, – заключила я.
– Примерно так, – подтвердил Юрао.
– Скорее как место временного хранения, – внес коррективы Наавир.
– Из-за увеличенного энергетического резерва? – снова мой вопрос.
– Да, – Юр внимательно смотрел на меня.
Я же спросила закономерное:
– Почему не ведьму?
– Какую? – вопросом на вопрос ответил дроу. – Использовать обычную ведьму глупо, она в состоянии поставить блок на свой резерв и пробить его невозможно.
– В принципе возможно, – вставил Наавир, – но у ведьм своя специфика – с самого начала из них формируют круг – тринадцать энергетически совместимых ведьм. Круг строится по принципу передачи энергии во время ритуала, то есть в любое время и на любом расстоянии ведьма способна отдать излишек сестрам.
– Это касается и морских ведьм? – осторожно спросила я.
– С морскими иначе, как ты сама знаешь, Листар способен поглощать силу своих дочерей, причем так же – на любом расстоянии. Так что ведьмы не вариант. – Юр улыбнулся: – Еще предположения?
– Маги? – а чем не предположение.
– Маг, – Наавир усмехнулся, – Дэя, маленькая, сама посуди – маг во время ритуала получает божественную силу и тупо бездействует, пока его рвут на части жрецы идущих путем Ненависти?
– Любой маг, – продолжил его мысль Юрао, – получив подобную мощь ринется сражаться за свою жизнь, и бороться он будет до последнего, особенно учитывая какие ресурсы получит.
– И только проклятийник, который не обучен магии, так как никогда ее не имел, впитает всю силу и ничего не сможет с ней сделать.
Я помолчала, усваивая всю информацию, после тихо спросила:
– А проклятия?
– Посмотри на конструкцию, – дракон развернул свиток передо мной, – и скажи мне, будь любезна, что произойдет с твоим проклятием?
Ответа он не ждал, всем и так было прекрасно ясно – проклятие падет на всех, кто в круге. То есть и на трех жертв, и на жрецов.
– Значит не вариант… – задумчиво произнесла я.
И тут меня осенило.
– Есть два варианта, – я посмотрела поочередно на Юра и дракона и тише добавила: – Вариант первый – мы находим формулу снятия проклятий, – оба скривились так, словно я им полыни без крема отсыпала, – и вариант второй – вы обучите меня магии.
Юр выдал что-то замысловатое, а вот Наавир смотрел на меня, чуть прищурив зеленые глаза. Он смотрел долго и оценивающе, а затем словно впервые подумал об этом, медленно произнес:
– Дэя, а ведь ты человек. Чистокровный.
– Да, – подтвердила я.
Нет, я бы ни за что о подобном не подумала, но слова Риана про то, что среди людей магов много, и главное здесь трудолюбие, к поистине смелой идее. Трудолюбия мне не занимать, настойчивости так же, так что…
– Ты человек, – повторил Наавир, – как же я раньше об этом не подумал.
– Даже слышать ни о чем не хочу, Наав! – прорычал Юра. – Мы и так ее подставили под удар, хватит.
– Юр, – дракон перевел мерцающий взгляд на дроу, – давай рассматривать ситуацию объективно – Дэю защищает Тьер, а магистр Темного Искусства это сила с которой следует считаться, Дэю прикроем и мы, а мы с тобой тоже не самые слабые лорды империи, точнее я…
– Дроу давили драконов…
– Заткнись! – хмуро оборвал Наавир. – И слушай дальше. Я более чем убежден, что Дэя под защитой и до нее больше никому не добраться, но… А теперь подумай об этом страшном «но». Точнее даже о «что если». Так вот, что если Дэя все же попадет на алтарь?! Смотри, мы можем ничего не сделать, а можем достаточно натаскать ее в боевой магии, по простейшим базовым навыкам получения и распределения энергии, и тогда в крайнем случае, том самом о котором страшно даже подумать, малышка сможет дать отпор.
– Да-да, драконы всегда оставляют что-то на крайний случай. – Юр тяжело вздохнул. – Ладно, ты прав.
– Я всегда прав, – гордо резюмировал Наавир.
– Тьер нас покалечит, – заявил Юрао.
– Если узнает, – дракон выразительно посмотрел на меня.
– Я в любом случае скажу, – виновато улыбнулась обоим, – Риан часть моей души, я не могу поступить иначе.
Третье королевство. Сарда
Найрина Сайрен
Утро было удивительным! Солнечные лучи пронзали легкие шторы на окнах, играли с частичками пыли, заставляя те сверкать словно кристаллы, расцвечивали потертую деревянную мебель. Я будто засыпала в кошмаре, а очнулась в самом волшебном из снов.
– Леди Сайрен, милая, очнулись?
Вопрос прозвучал сбоку, но я и не поворачивая головы узнала Милли, одну из служанок сестры моей няни, и не поворачиваясь ответила:
– Да.
Голос прозвучал звонко, неожиданно громко и, судя по всему горло было совершенно здорово.
– Да, – повторила я, чувствуя, что готова смеяться как безумная, – я здорова. И мне хорошо. Очень!
Я резко села на постели. Голова не кружится! В теле легкость, никаких последствий простуды и истощения, все мышцы наполнены силой, готовы двигаться, и я не могла отказать себе в этом. Вскочила! Легко, как делала раньше, когда была жива няня, а дома был еще брат, и я вскакивала, едва проснувшись, бежала обнять брата, расцеловать няню и собираться в университет.
Университет. Темные. Смена власти!
Из меня вдруг словно одним ударом вышибли воздух. Весь. И я замерла в одной сорочке посреди комнаты, с болью осознавая реальность. Тяжелую, угрюмую, безрадостную реальность, в которой у меня больше ничего не было, кроме призрачной надежды.
– Леди Сайрен, леди Сайрен, – Милли запричитала, замельтешила рядом, накрывая мои плечи одеялом, поднеся чай какой-то, пытаясь помочь. – Зачем же вы встали, леди Сайрен, вам бы полежать, вы же больная еще…
Я ответила своим голосом, который не узнавала:
– Все хорошо, Милли, все в порядке, я здорова.
И в этот миг я вдруг осознала странность случившегося – я здорова. Совершенно и полностью. Действительно здорова, что потрясает. Вспомнила события прошлого вечера, ночи…
– Милли, – заговорила почти шепотом, – а сколько я…
– Да почитай больше суток, леди Сайрен.
Медленно кивнула. Затем осторожно сняла с себя наброшенное служанкой покрывало. Мое физическое состояние было превосходным, чего нельзя было сказать о душевном. Но мне следовало держать себя в руках и начинать новую жизнь. Самостоятельно.
– Оставайся, Найри, – госпожа Шилли вновь подлила мне травяного чая.
Сестра моей няни, такая же добрая и отзывчивая, отложила всю работу и завтракала вместе со мной. А если вернее – сидела и подкармливала меня, сама женщина уже поела, ведь в торговом квартале встают с рассветом.
– Мне не хотелось бы вас стеснять, – откровенно сказала я, чувствуя, что третий пирожок с малиной был лишним.
А еще четыре с разными начинками мне предстояло «хотя бы попробовать».
– Найрина, – госпожа Шилли всплеснула руками, – ну куда ты пойдешь, милая?
Это был сложный вопрос, но я о нем думала.
– В лечебнице СанЭстин персоналу предоставляется жилье и заработная плата. Ночной режим работы позволит мне вернуться к обучению и…
– Лечебница для умалишенных? – с нескрываемым ужасом переспросила госпожа Шилли.
– Они просто больные люди, – тихо ответила я.
Мне вспомнился тот высокий мужчина с длинными светлыми волосами, кто практически принес меня сюда. Принес, не бросил, не оставил лежать посреди ночи на улице. И стыдно, безумно стыдно, что ему действительно пришлось именно нести, он даже вещи взял…
– Найри, милая, тебе же есть где жить! – возмутилась госпожа Шилли. – И с работой, если ты хочешь работать, трудностей не возникнет. Да к тебе половина квартала лечиться ходила, милая, ты же ни кому не отказываешь.
Сердце кольнуло болью.
– Тогда у меня была магия, – тихо ответила я, откладывая чашку.
Тогда…
Стук в ворота, лай собак. Хозяйка торопливо поднялась, подошла к окну:
– Вот и с мельницы вернулись.
У госпожи Шилли трое сыновей и ни одной дочери. Она всегда сетовала на судьбу, жалуясь моей нянюшке, но на мой взгляд совершенно напрасно. Сыновья Шилли были все как отец – не высокие, но плечистые, румяные, с пепельно-русыми волосами, карими глазами и твердо стояли на земле. Действительно твердо – широко расставив ноги и сохраняя уверенную невозмутимость в любой ситуации. Вот и когда отец умер, парни остались твердо стоять на земле, взяв управление хозяйством на себя. За четыре года преуспели – дом у госпожи Шилли стал в два раза больше, прис