Какой-нибудь Саддам Хусейн под бурные аплодисменты населения, а также стран победившего социализма, а также прогрессивной интеллигенции Запада национализирует одним ударом «Ирак Петролеум компани». Теперь ура! Народ Ирака взял в свои руки по праву принадлежащие ему богатства.
На практике это означает, что у Саддама достанет теперь средств на создание одной из самых больших в регионе армий, на семь секретных служб, на несколько мраморных дворцов, на ядерный реактор (израильтяне его, правда, разбомбят) и на войну с Ираном. И на создание химического оружия. И на убийство диссидентов за рубежом. Нефть, она много чего может профинансировать.
Я вовсе не хочу сказать, что «сестры» всегда правы, а государства, национализирующие свою нефть, всегда виноваты. Вовсе нет. Каждый, разумеется, защищает свои интересы как может. И нефтяные корпорации совсем даже не белые и пушистые, но мир – сложная штука и с трудом делится по черно-белому принципу на правых и виноватых. Например, появление огромных денег в руках того или иного авторитарного режима далеко не всегда оборачивается благосостоянием и процветанием для народа страны и укреплением международного мира.
Это правда, что перед лицом всех этих проблем и опасностей «сестры» не раз пытались создавать подобия картелей, сговариваться, вместе выступать – то единым фронтом против большевиков, то против ОПЕК, то в попытке обуздать сходящие с ума рынки. Но толком из этого ничего не выходило.
Но сколько раз, просто удивительно, в американском Конгрессе инициировалось расследование против американских же нефтяных компаний – за их деятельность, в том числе и за рубежом.
Характерный пример – слушания, проходившие в Конгрессе в начале 1974 года, вскоре после введения арабского нефтяного эмбарго. Их вел очень сильный профессионал, мастер политического театра сенатор Генри Джексон (тот самый, автор знаменитого закона Джексона – Вэника, отказывавшего СССР в торговых льготах).
Допрашивая перед телекамерами руководителей «семи сестер», Джексон умело ловил их на противоречиях и неспособности популярно объяснить сложную бухгалтерию нефтяных расчетов. А бухгалтерия сводилась вот к чему.
В 1974 году доходы нефтяных супермажоров действительно подскочили – почти в полтора раза, и это на фоне роста цен на нефть, вызванного эмбарго! Тому было несколько причин. Во-первых, у компаний было довольно много резервов, накопленных в докризисные времена. Покупали по 2 доллара 90 центов, продавали – по 11,65. К тому же доллар сильно ослабел в результате эмбарго, и экспорт химической продукции тоже приносил немалые прибыли. Но, пытались объяснить Джексону директора-нефтяники, это временный всплеск, за который придется расплачиваться. Спрос неизбежно резко упадет, и впереди – тяжелые времена. Они просто отсрочены, так работает наш бизнес.
Но Джексон не хотел ничего понимать. «Ваши прибыли непристойны», – метал он громы в телекамеру, и обиженная страна внимала с удовольствием. Арабы там, где-то далеко, пусть за них ответят их друзья – нефтяные компании. «Не является ли так называемый нефтяной кризис лишь предлогом? Не есть ли он лишь прикрытие для попытки ликвидировать конкурентов – независимые компании? Способ поднять цены, добиться отмены законов об охране окружающей среды и принятия новых налоговых льгот?» – обличал Джексон, и страна говорила «да», не дожидаясь ответов на эти риторические вопросы. Никогда так близко не подходили к краю пропасти «сестры» – в какой-то момент 45 сенаторов из ста проголосовали за расчленение компаний, за лишение их главного преимущества и способа выживания – их вертикальной интеграции. Если бы этот закон был принят, то он бы разделил корпорации на добывающие, транспортирующие, нефтеперерабатывающие и торгующие. Весь рокфеллеровский опыт был бы уничтожен. В этом случае на каждом этапе возросли бы накладные и непроизводственные расходы, за которые в итоге пришлось бы расплачиваться потребителю. А за границей компании США уже не смогли бы конкурировать с мощными государственными компаниями. 55 сенаторов все-таки, кажется, поняли это.
А каково это – вбухать миллиард долларов в развитие горючих сланцев только для того, чтобы в один прекрасный момент понять: конъюнктура меняется, гнать нефтепродукт из них больше невыгодно, придется все бросить. Директор ночами не спит: простят ли такое акционеры или выбросят его вон? А с другой стороны, ничего не делать, не искать альтернативных путей тоже нельзя, ведь со всех сторон пугают: нефть кончается, нефть кончается, вот-вот начнет кончаться!
Крайне немодно в современном мире выглядеть защитником нефтяных транснациональных корпораций – считается, что такое можно делать только за деньги.
Но мне вот не удалось даже получить нормальных интервью у представителей бывших «сестер». Обещали, обещали, а потом не выполнили обещаний. Почему?
Моя гипотеза – боятся. Их опыт показывает: скорее всего, ничего хорошего не выйдет. Автор напишет очередное разоблачение. И интервью ему нужны лишь для того, чтобы придать книге видимость объективности. Если же вдруг паче чаяния возьмет и выдаст что-то не совсем отрицательное для компании, то все равно ему не поверят, скажут: заплатили, конечно, иначе с чего это…
Действительно. Из книг-разоблачений, написанных на всех языках, можно уже составить огромную библиотеку – и за всю жизнь не прочитаешь. Целая индустрия, верный заработок. Полистал один из последних подобных международных бестселлеров – и поразился. Не журналистика, а что-то вроде триллера. Но настолько примитивного, что, если бы не обличительный пафос, никто бы эту книгу не покупал.
Жалеть «сестер» трудно: они по-прежнему, несмотря ни на что, весьма успешные капиталистические предприятия, и их инвесторам можно позавидовать. Чем значительная часть населения и авторов, видимо, и занимается. Но жалеть и не нужно. Просто одно общее соображение.
На совести нефтяных корпораций за их долгую историю накопилось немало грехов. И манипулировать общественным мнением они пытались (не очень успешно). И в ценовые игры-войны играли. И об экологии не думали или мало думали (одни нефтяные пятна в море чего стоят!).
Но все же, абстрактной справедливости ради: богатства не с неба на них свалились. И не просто так из-под земли фонтаном выплеснулись. Для того чтобы стать тем, чем они стали, много им понадобилось сконцентрировать человеческой энергии, талантов, умения рисковать и тяжко работать. Целые поколения незаурядных людей этим занимались.
А что касается стран, которым выпал такой счастливый жребий – оказаться сидящими на миллиардах баррелей нефти, понятно, что они делиться с остальным миром не собираются. Хотя это просто удача – что «ловушка», в которой вызрела нефть, образовалась близко к поверхности вот этого конкретного государства, а не соседнего. Можно даже поставить вопрос так: земные недра – это общее достояние планеты и отдельные страны, ничем таким особенно такой удачи не заслужившие, фактически присваивают их себе благодаря ничем не оправданному слепому везению, возможности подобраться к сокровищу со своей территории.
Если бы я выиграл в лотерею большую сумму денег, то я тоже вряд ли бы от нее отказался: у моей семьи много прорех и нужд. Но я, по крайней мере, рисковал бы своими средствами ради выигрыша и готов был бы смириться, что ничего не получу и денежки мои пойдут на благотворительность. И если бы выиграл, то уж точно не стал бы этим фактом случайного выигрыша гордиться, скорее наоборот. Есть в этом нечто чуть-чуть постыдное. А богатые нефтью страны в большинстве случаев даже и рисковать ничем не должны, весь риск ложится на добывающие компании, финансирующие разведку.
…Но вообще-то «Семь сестер» – это Плеяды, дочери мятежного титана Атланта, в наказание за мятеж вынужденного вечно держать на своих плечах небесный свод. Есть много разных вариантов этого древнегреческого мифа, но все они с печальным концом. Семь сестер то умирают от тоски, жалея отца, то кончают самоубийством, то погибают, преследуемые злобным охотником Орионом. Но в итоге так или иначе превращаются в семь ярких звезд в созвездии Тельца.
По одной из версий, сестры некоторое время находятся в услужении у верховного бога Зевса в виде голубиц и носят ему амброзию. А амброзия, если кто вдруг подзабыл, кто давненько не едал этого яства, это такая смесь елея и жира, пища богов, дающая им бессмертие и вечную молодость. Производит амброзию каждый день луна. Приходит в голову: наверное, попахивает сероводородом. И что это вообще за аллегория? Не о нефти ли речь?
Как ею торгуют
Через американский штат Оклахома когда-то шли вытесняемые с Востока страны индейцы, а потому они иногда называли его «дорогой слез». Сегодня в штате почти не осталось индейцев, а вместо слез через него в основном течет нефть. Ее здесь и добывают (пятое место среди штатов США), но главная достопримечательность – это перевалочный пункт, находящийся в городе Кушинг.
Городишко невелик – всего-то две тысячи семей. Периферия. Провинция. Глухомань. Но и одна из столиц Соединенных Штатов Америки.
Именно сюда сходятся трубы нефтепроводов, именно здесь находится точка доставки, покупки и продажи нефти – и из Техаса и Мексиканского залива, но и с севера тоже, в том числе из Канады.
Почему же выпала маленькому скромному Кушингу такая судьба? В начале ХХ века в этом районе Оклахомы открыли несколько многообещающих нефтяных полей. Подтянули к городу целую сеть трубопроводов, построили большие нефтехранилища, запустили два нефтеочистительных завода. То есть инвесторы не пожадничали, развернулись с размахом.
И вдруг оказалось, что оценки нефтяных богатств Кушинга сильно преувеличены. Нефтяной поток стал оскудевать, пока не превратился в тонкую струйку. Инвесторы разорились, масса людей потеряла работу. Но город не умер, не стал призраком, как это случилось со многими населенными пунктами американской глубинки, вызванными к жизни золотой, нефтяной или еще какой-нибудь другой лихорадкой.