Да, когда я приехала в школу, вопрос выживания несколько отодвинулся, но сейчас его смело можно ставить на первое место. Мне нужно восстановить свой запас полезной канцелярии, рассованной по всем карманам. Как показала практика, в этом есть больше смысла, чем во всяких шокерах. Но и их не стоит сбрасывать со счетов, как и любое другое оружие, которое я смогу достать. Надо приложить к этому больше усилий, а не оставлять на самотек.
Второе – деньги. Да, тов… господин Иванов обещал мне премию за информацию, верно понимая, что я нахожусь в довольно стесненной финансовой ситуации. Я даже было чуть не отказалась, потому что делилась всем, что знаю о похищениях, не для того, чтобы заработать. Но премия – это единоразовая акция, я как бы не собираюсь попадать в плен и сбегать на постоянной основе. Мне же нужен источник постоянного дохода.
Мы с ребятами планировали развивать бизнес простых артефактов, но кто из ребят выжил, было не ясно.
Я точно знала, Иванов сказал, что Катю, нашу светлую, и Линского тоже похитили, что Муравьев жив, но сильно ранен, что с занозой Миних почти все в порядке, но она получила прикладом по голове, когда поняла что происходит и рванула к порталу, где был Денис. Ее из школы забрал отец и теперь не выпускает из поместья. Мне очень хотелось ей позвонить, но пока было нельзя, никто не должен был знать, что я сбежала. Близняшки тоже в порядке, но у них та же ситуация, как и Светы, семья у них есть, а в школу этих двух оторв отправили исключительно в силу поганого характера и отсутствия каких бы то ни было тормозов, но домой их не забрали.
К сожалению, погибла Сина, ее не просто случайно убили, ее казнили выстрелом в голову. Ее и в прошлый раз по какой-то причине хотели убить, хотя она не потеряла семью, но думаю, что тут дело в ее отце-дипломате.
Непонятная ситуация с Гориными. Именно поэтому господин Иванов меня расспрашивал о Марго подробно. Дело в том, что их похитили на день раньше, Багряков тем же вечером ездил в полицейское управление, писал заявление о пропаже. Но странно то, что они вовсе не сироты, семья у них есть, да, не очень сильная, да, они отправили детей в государственную школу просто потому, что хорошее частное учебное заведение для аристократов не могут оплачивать. Но это явно не тот типаж, который похищают или убивают, они были по своим параметрам ближе к Миних и близнецам.
У меня было подозрение и я им поделилась: думаю, дело в том, что Марго – менталист. И в отличие от меня, она уже ученик, а значит детям, не владеющим ментальным даром, может промыть мозги. По крайней мере, попытаться. Наверняка у них есть взрослые менталисты с более развитым даром, но почему бы не воспользоваться, если само в руки плывет? И ее заставят сотрудничать, потому что ее брат тоже у них.
Иванов признал, что это моя версия может быть правильной.
Так вот, о бизнесе… Минимум половина из нашей компании сейчас в форте, по остальным непонятно, но безопасник обещал узнать. Только было это три дня назад. То ли он забыл, хотя такие люди ни о чем не забывают, то ли не захотел сообщать плохие новости.
Но в любом случае мне надо хотя бы для своей безопасности заняться производством артефактов, и как можно более продвинутых, поэтому я открыла университетский курс по артефакторике, нашла в школьном каталоге справочники, чтобы обращаться к ним, если что-то непонятно, и приступила к изучению.
Может, производство артефактов для школьников и не лучший вариант, но вот прямо сейчас я ничего другого придумать не могу. И вряд ли на новом месте, куда отвезут остатки нашей и других школ, будет возможность делать что-то другое. Сомневаюсь, что нас будут оттуда выпускать, чтобы чем-то заняться в городе. Если, конечно, город вообще будет поблизости.
Если я правильно поняла Иванова, перевезут нас не в Тобольск.
От нечего делать я начала в перерывах между учебой заниматься спортом в своем номере. Тут тренажеров не было, конечно, но и просто отжиматься и качать пресс не помешает. Да, за мной, вероятно, наблюдают, но это ничего не меняет.
Я же не могу проводить здесь эксперименты с артефактами, тут нет подходящих условий, да и у меня ничего нет из оборудования. Интересно, кстати, я смогу как-нибудь забрать свои вещи из Тобольска? Ладно шмотки, хотя и их жалко. Но у меня там артефактный набор, плюс моя заначка полезной канцелярии.
Но требовать встречи с безопасником из-за такого пустячного вопроса я не решилась. Хотя бы потому, что это можно уточнить, когда меня будут перевозить. Если не разрешат заехать, я хотя бы близняшкам позвоню, чтобы они мои вещи собрали. В нашем блоке остались только они.
А на следующий день меня еще раз вызвал к себе Иванов и попросил нарисовать план крепости, если я помню как и куда бежала. Помню ли я? Ну я же его сама специально запоминала, а потом в памяти восстанавливала. Но естественно, я видела далеко не все, так что не знаю, чем этот маленький кусочек коридоров и переходов поможет безопаснику.
– Вы что, собираетесь его штурмовать? – спросила я, когда закончила со схемами.
Иванов долго на меня смотрел, но ничего вразумительного на этот вопрос не ответил.
– Будьте готовы, вас перевезут через пару дней, – в итоге сказал он и пошел к двери.
– Это ошибка, – в спину ему бросила я. Безопасник будто споткнулся, но опять промолчал.
А я подумала, что может с помощью магии у них что-то и получится, но скорее нет, чем да. Слишком опасно, слишком много переменных, слишком много тех, кто попадет под огонь. Надо что-то другое придумать. Это если всех вообще в другое место не перевезли после моего побега.
Ведь думаю, что братец уже знает, что я не только выбралась, но и уже в Российской Империи. Надеется, что его прикроют Скандинавские власти? Ну не знаю, не знаю, это все же международный скандал. И я бы играла именно на этом. В том мире. В этом, к сожалению, не получится, заложников тогда точно перевезут.
За день до отъезда меня опять вызвал товарищ Иванов, хотя мне казалось, что мы уже все обговорили. И да, я себя, с одной стороны, корила за то, что сказала ему, что штурм – это плохая идея, но с другой, я не могла этого не сказать.
Поскольку от меня принятие решения не зависело, надо было хотя бы себе показать, что я сделала все возможное, чтобы тот не состоялся. Да, да, они лучше знают, более компетентны в этом вопросе, хорошо представляют реалии этого мира, в отличие от… не будем показывать пальцем. Но мне все равно казалось, что штурмовать нельзя.
Пока лодки причалят к берегу, пока спецназ взберется на стены, бандиты уже успеют перестрелять заложников или минимум ими прикрыться. Не говоря про то, что далеко не каждое спецподразделение учат штурмовать средневековые крепости. Да, с магией все проще, но так она есть не только у нападающих штурмовиков. И тут будет сложно застать похитителей врасплох, как это сделала я.
Не говоря уже о том, что пострелушки в помещениях, где сидят дети – так себе идея. Они, конечно, сидят в закрытых камерах, только я на собственной шкуре видела, какие там двери и стены. По-сути, это наспех составленная бутафория, рассчитанная на страх и неумение здешних людей обходиться без дара. Любой парень из нашей школы может вышибить дверь антимагического карцера ногой, да и если на стену приналяжет, тоже ее снесет. Временная постройка ведь.
Хотя, тут я не уверена. Временными были антимагические карцеры, но далеко не факт, что все остальное такое же. Все же, скорее всего, это бывшая тюрьма и там были нормальные камеры с прутьями, решетками и прочими замками, а не это вот непотребство. Но я своими глазами этого не видела, к тому же одаренные детишки из таких камер выберутся настолько быстро, что “ой” сказать не успеешь. Вот и пришлось им, видимо, думать, как их всех размещать. По крайней мере, больше нечем объяснить хлипкость конструкции.
В общем, штурм – опасная затея. Я подробно это все объясняла Иванову, но он, кажется, не очень понимает, насколько это все зыбко. Впрочем, что я могу сделать? Попытаюсь еще раз его убедить, конечно, раз он меня все равно позвал.
В сопровождении дежурного я прошла в переговорную. В последние дни, когда мы общались, то делали это не в допросной, а во вполне себе комфортабельном кабинете без всего этого тюремного антуража. Не знаю уж, в первый раз он меня попугать хотел или это по недомыслию он запихнул девочку, которая сбежала из плена, в комнату с серыми стенами и прикрученной к полу мебелью. Даже если бы я что-то учудила, думаю, он бы со мной справился, так что смысла в этом не было никакого.
Я поздоровалась с безопасником, села на предложенное место за круглый стол напротив него.
– Алиса, у меня серьезный разговор к вам и серьезное предложение. Сразу скажу, что если вы откажетесь, то никаких санкций не будет.
– Вот как? Интересно, – кивнула я, почувствовав, как под черепной коробкой поползли жучки ментального дара. Скривилась.
– Простите, это необходимо, – абсолютно без раскаяния в ответ сказал мужчина.
– Слушаю вас.
– Завтра вы поедете в новую школу. Сейчас там собрали всех выживших в трех нападениях. В основном, конечно, из вашей бывшей школы в Тобольске, – я кивнула, принимая информацию. Он так и не сказал, где именно будет эта самая школа, но это и не важно, все равно я туда поеду, хочу или нет. – Так вот, у меня к вам деловое предложение.
Иванов, кажется, замялся, подбирая слова, что было на него абсолютно не похоже. Но я не стала его торопить, чувствую, вопрос серьезный. И мне не понравится то, что он мне скажет.
– Вы же знаете и сами об этом говорили, что в школах были ученики, которые были заодно с похитителями, – я кивнула. – Мы не уверены, что они все ушли со своими начальниками или хозяевами – не знаем пока, какие в этой группе отношения.
– Это логично, – насторожилась я.
– Так вот, я бы хотел, чтобы вы помогли их выявить.
– Каким образом? Поймите меня правильно, Иван Иванович, но я не следователь. Почему бы вам просто не допросить учеников?