– Так положено по протоколу, я не мог вас предупредить. Во-первых, бывали случаи, что осужденные выбирались, и за дверью стоять могли вовсе не вы, а он. Все же для ритуала комната не должна быть антимагическая, а значит у мага есть шанс.
– Я не знала, что казненный должен быть магом, – еще один неприятный сюрприз, но это странно – не та информация, чтобы об этом ни в одном учебнике не написали.
– Не должен, но может это скрывать, например. Были такие случаи. Плюс, очень редко, но Тьма, бывает, захватывает тело своего последователя. Мы не знаем, почему она так делает, возможно, это зависит от конкретного человека, вообще механизма этого мы точно не знаем, но все же вероятность есть.
– Есть такая вероятность во время каждого ритуала? – заинтересовалась я.
– Нет, только первого. Поэтому и принято считать, что это зависит от конкретного человека, возможно, от его воли, точнее, ее отсутствия, или от каких-то физических и психических параметров. Так что сами понимаете… – мужчина развел руки в стороны, показывая, что он не виноват, а просто действовал по протоколу. – И предупредить я не мог, потому что Тьма – дама коварная.
– Ну так она могла мое имя у меня из памяти вытащить.
– Не могла, ей недоступна концепция личных имен или званий, а вот просто действие – постучать, чтобы выйти – это она понимает. Это если вкратце, а подробнее вам об этом на втором курсе будут рассказывать.
– Интересно. Ну ладно тогда, – я еще раз пожала плечами и прислонилась к стене. Предстояла еще дождаться Александра, но он задерживался. Через минут пятнадцать я не выдержала: – Может, постучать или посмотреть?
– Нельзя, – покачал головой куратор. – Ритуал – это дело личное, можно сказать интимное, если отвлечь – плохо будет.
– И сколько нам еще ждать? – недовольно уточнила я.
Можно было бы подумать, что я капризничаю или на фоне усталости начала делиться плохим настроением с окружающими, но это было вовсе не так. Я поняла это не сразу, но все дело в месте и в моем даре. Чем дольше мы находимся в тюрьме, в блоке для смертников, тем тяжелее мне становится. В том числе, тяжелее контролировать себя и свой дар.
Максинский это, похоже понял, но сделать ничего не мог, потому что меня ведь просто так без сопровождения отсюда не выпустят, а бросать Сашу и провожать меня хотя бы до выхода он тоже не может.
Пришлось терпеть, но мне было реально тяжело. А еще я была благодарна куратору, что он не стал в разговоре затрагивать тему казни. По всей видимости, я не производила впечатление сильно расстроенной или находящейся не в своей тарелке, поэтому он сначала кидал на меня странные взгляды, а потом успокоился.
Еще один взгляд он на меня кинул, когда входил в камеру смертников и проверил труп с одним аккуратным ранением в середине груди ниже сердца. Ну а что? У меня не та комплекция, чтобы пробивать грудную клетку, проще нанести удар снизу вверх и добраться до сердца через живот. Благо, длина кинжала позволяла.
Что я могу сделать, если удар получился более чем профессиональным? Любому, кто разбирается, это ясно. Я могла бы, конечно, замаскировать, но мне и слушать его не хотелось больше, чем необходимо, и физические кондиции мало что позволяли, и пытать его нельзя. Что там Максинский обо мне подумал, я не знаю, но если спросят, скажу, что он дергался, и так случайно получилось. Так себе отговорка, конечно, но я, собственно, не должна оправдываться – все было по закону, я ничего не нарушила.
А навыки убийства с одного удара? Ну, у них может создаться впечатление, что я уже убивала, только вот они ничего не найдут, даже если будут искать. Я внимательно покопалась в памяти Алисы на этот случай – ее не в чем обвинить, она и котенка за всю жизнь не обидела.
Муравьев постучал еще через десять минут, когда я уже всерьез размышляла на тему поискать выход самой или сесть на холодный пол, потому, что ноги уже подрагивали от напряжения.
Выглядел парень откровенно плохо, мне даже показалось, что он плакал, но я деликатно отвела взгляд, пока его под прицелом винтовок опрашивал куратор. Саша был спереди немного забрызган кровью, как я поняла, с одного удара у него не получилось. Ну так меч в такой ситуации не самое лучшее оружие, если уж хотел длинный клинок, то взял бы рапиру. Но ему привычнее, вероятно, поэтому и выбрал.
Руки у Муравьева ощутимо подрагивали, но он старался взять себя в руки, как бы это банально ни звучало, и даже улыбнуться. Получилось так себе. Впрочем, пока мы проходили бюрократическую волокиту, а нам надо было подписать ряд документов, подтверждающих казнь и принятие первостихии Тьмы, он заметно успокоился.
Еще бы, на моем фоне он не хотел выглядеть мямлей и слюнтяем. Думается, что Максинский не просто так взял нас двоих, и девушке поддержка, и парню возможность показать себя настоящим мужчиной. Скорее всего, если казнят не одного человека, так и берут разнополые пары. Впрочем, парни тоже любят друг перед другом покрасоваться и показать себя крутыми, так что их одних тоже можно брать, а вот пару-тройку девочек – точно не стоит.
Из тюрьмы мы вышли только через час, но у меня будто гора с плеч свалилась. И чем дальше мы отъезжали, тем легче мне становилось. Нет, я знала, что мне тяжело из-за ментального дара, но я даже не представляла, что настолько. А вот когда появилась возможность сравнить…
Наш отлет был назначен на завтра. Днем я успела прогуляться немного по городу, хоть куратор отпустил меня и с трудом, а вечером Максинский распорядился отдыхать и восстанавливаться. И я так и собиралась сделать, но Муравьев постучал ко мне в номер и предложил поужинать. Честно говоря, мне не очень хотелось – кусок в горло не лез, но все же оставлять его одного сегодня не стоит. Он явно нуждался в моральной поддержке, хоть и старался всеми силами показать, что это не так. Так что пришлось срочно одеваться, приводить себя в порядок и спускаться в ресторан при отеле – далеко мы решили не ходить, а тут вроде бы неплохо.
Глава 15
Мы спустились в холл отеля, где служитель нас проводил к забронированному столику в ресторане. Муравьев позаботился оказывается, впрочем, это правильно, ведь пустых мест оказалось не так много. Выходной день, конечно, но в моем мире рестораны при отелях были не самыми популярными заведениями, здесь же, видимо, наоборот.
– Имперскую, – сразу же заказал Саша, когда появился официант с меню, потом обратился ко мне: – Ты будешь?
– Нет, благодарю, мне капучино, пожалуйста, – пить я не любила в той жизни, а в этой Алиса даже не пробовала. Не знаю, что за Имперская, но подозрительно похоже, что это беленькая, с нее этому телу точно не стоит начинать знакомиться с алкоголем.
– Не желаешь обмыть наш новый статус? – усмехнулся парень.
– Не уверена, что это хорошая идея.
– Как знаешь. Но есть-то ты будешь?
Не то чтобы мне кусок лез в горло, но я все же заказала салат. Саша посмотрел на меня и заказал… тоже салат.
– Не уверен, что теперь смогу смотреть на мясо, – пробормотал он.
– Все пройдет и это тоже, – пожала плечами я. Мне доводилось видеть такое неоднократно, но через пару недель все возвращалось на круги своя и отбивные поглощались с удовольствием.
Наш разговор тек вяло, мы ковырялись в тарелках, ведь есть не хотелось, просто Саше было тошно одному в номере, вот и все. Он, в принципе, мог и один здесь накидаться, другое дело, что это могло бы закончиться неприятностями. Я ему в няньки, конечно, не нанималась, но и оставить тут одного не могла.
Впрочем, неприятности нашли нас сами. В какой-то момент, я даже сама не поняла, когда именно, ситуация обострилась, только почувствовала, что Муравьев, еще мгновение назад сидевший расслабленно, напрягся.
– Что?..
– Могу я пригласить вашу даму? – около нашего стола появился молодой офицер и протянул мне руку.
Это было настолько неожиданно и настолько по-хамски, что мы с Муравьевым оба просто оторопели. Еще можно, пусть и в нарушение всех правил этикета, пригласить даму из компании, но если мужчина и женщина, парень и девушка, сидят за столиком вдвоем, то это практически открытый вызов. И вызов далеко не нормам этикета и морали.
– Простите? – Саша судорожно пытался прогнать алкогольный дурман, а ведь он уже пригубил Имперскую.
– Даму. Вашу. Пригласить, – раздельно произнес офицер.
– Дама не танцует, – отреагировала, собственно, дама, то есть я.
Мне все это очень и очень не понравилось. Во-первых, офицер повел себя мягко говоря вызывающе. Во-вторых, на меня он упорно не смотрел. В-третьих, я заметила весьма опасный блеск в его глазах, когда он только начал говорить. Ну и в-четвертых, он не очень талантливо изображал сильно пьяного, а на самом деле мой опытный глаз сразу же отметил массу несоответствий.
– Даму не спрашивали, – отрезал тот, даже не повернув голову в мою сторону.
Ба, да он реально нарывается! Ну это ничего, у меня сегодня тоже мерзкое настроение и кто-то должен за это ответить. Так почему бы не этот тип?
– Дама не танцует, – повторил все же собравший мозги в кучу Муравьев и добавил: – Отвали, не мешай нам отдыхать.
Несмотря на то, что и офицер оказался тем еще хамлом, но это Саша зря…
– Вы хам, молодой человек! Я вызываю вас на дуэль, – офицер распрямился, будто только что не изображал из себя пьяного, и бросил перчатку на стол.
– Когда и где? – тут же спросил парень, отложив столовые приборы.
– Прямо сейчас, здесь за гостиницей, если вы не против, конечно, – усмехнулся тот. Ну конечно, чего бы ему не смеяться? Муравьев пьян и только что получил силу, которая еще не успела устаканиться в организме, он не успел с ней сродниться. По-хорошему, нам обоим не стоит ею пользоваться еще пару дней. Но это по-хорошему, можно ведь и по-плохому. И у нас, судя по всему, нет выбора.
– Саш, я точно не помню дуэльный кодекс, – усмехнулась теперь я, – но меня достаточно оскорбили, чтобы я вызвала этого урода?