Случай представился еще через пять минут, так что я быстро юркнула за куст и присела на корточки. Не очень удобно, конечно, но что поделать? Не могу же я сесть прямо на землю, температура – суровые плюс четыре, утром лежал даже иней кое-где на ветках и траве. Так что пришлось присесть, согнуться и притвориться кустом, надеясь, что в темноте все равно не видно, а мимо проходящие не имеют специфических даров.
Но место сейчас было не особо популярное, только в спортивном зале еще шли тренировки, да в паре классов горел свет, а просто так студентам тут делать было нечего.
Почти сразу, как я пристроилась, стал подходить народ. Когда они заговорили, а слышно было еле-еле и мне пришлось напрягаться, но минута такого напряжения и у меня опять скачком усилился слух. Полезная способность!
Понятно, что присутствовали Багряков и Максинский, но я с удивлением поняла, что тут же находится и Чернов. Не знаю почему, ведь он даже не главный у стрелков, хотя, может, главного сейчас нет в школе? Я с ним не знакома, просто в курсе, что такой товарищ существует. Также присутствовали кураторы направлений Тени, Хаоса и Света, я даже не всех из них знаю лично, хозяйственник, главная целительница, которая не является преподавателем, а только руководит госпиталем, и заместитель начальника охраны.
Говорили не все, кураторы поздоровались, спросили Чернова о самочувствии, но в разговоре предпочли отмалчиваться. Троих из них, включая Максинского, даже не было в школе на момент инцидента, но он-то как раз и не молчал.
Собственно, само обсуждение ничего нового мне не открыло. Я так и знала, что сработали некие закладки, скорее всего артефакты. А что это еще могло быть? Нет, народ меня просветил, ну, точнее, я из обсуждений поняла, что для принудительного открытия портала нужна жертва или жертвы, тут зависит от его размера и от степени сопряжения реальности. И была у меня мысль, что дело не в артефакте, а в смертнике, который сделал что-то сам или за него сделали дистанционно, и на его трупе открылся портал. Однако Миних и Линский в один голос утверждали, что не было никого, кто бы пожертвовал ради этого жизнью.
Так что остается только артефакт, что и подтвердила высокая комиссия, нашедшая обломки.
Еще было интересно послушать про Суздаль и про то, что многих оттуда переселят к нам. Надеюсь, в наши каморки по дополнительной кровати не поставят, а то, боюсь, Света кого-нибудь живьем съест. И есть даже вероятность, что это будет хозяйственник или Багряков, а не бедная студентка.
Вообще, конечно, не знаю, как они это провернут, ведь приедет из Суздаля чуть ли не столько же людей, сколько здесь и так учится. Ладно, место найдут, тут, оказывается, есть еще один жилой корпус, пусть и законсервированный, но преподаватели-то методом деления не размножаются. Суздальские все погибли, а наши способны ли будут тянуть двойную нагрузку?
Хотя какое мое дело? Я что ли эти вопросы должна решать? Единственное, надеюсь качество обучения от всего этого не сильно упадет.
В разговоре еще проскальзывали подробности про некий пустой портал, как я поняла, это портал, который ведет в пустую местность, из него не валят твари. Хотя, может, я поняла и неправильно. Последние размышления Максинского тоже чрезвычайно интересны, но я лично не уверена, что он прав. Идея про месть и использование похищенных в ритуалах звучит более логично.
Но вот что меня действительно заинтересовало, это то, что у нас, оказывается, пропал ректор, который, как я поняла из оговорок, задержан Службой Безопасности Империи. А еще загадочно нежелание их же проводить расследование у нас. Ни за что не поверю, что нет свободных людей. Да тут, в Тобольске, я в центре видела их офис. Он восьмиэтажный! И что, ни одного безопасника на этих восьми надземных и неизвестном количестве подземных этажей не нашлось, чтобы приехать сюда, собрать улики и показания? Да ну, бред! Не приехали, потому что не захотели или поступил приказ не захотеть.
И Багряков им явно не доверяет. Хотя, возможно, тут дело в том, что он бывший военный – конкурирующая структура, получается.
Но да ладно, мне-то делать что? В случае, если такое же случится у нас, я хочу быть уверена, что смогу если и не защитить себя, то побарахтаться. Честно говоря, я не очень понимаю, что можно сделать с теми, кто просто взял и убил высшего магистра Хаоса. Ну ладно, может это было и не просто, но подозреваю, что даже артефактный огнестрел тут не сильно поможет, если он не калибром для охоты на слонов.
Обычный пистолетик – это, конечно, несерьезно. Но все же лучше иметь обычный пистолетик, чем его не иметь.
А значит, у нас вырисовывается первая часть плана. Завтра у меня как раз допзанятие по стрельбе, после которого я подойду к Чернову и попрошу разрешение на оружие. Да, он в прошлый раз отказал, но в этот, учитывая обстоятельства, надеюсь, согласится.
Вторая часть? Артефакты, да. Но еще несколько дней я даже не смогу приступить к экспериментам. С другой стороны, у меня и не готово ничего, точнее, заготовки я купила, еще есть тетрадь, исписанная формулами еще Алисы, я вносила туда кое-какие правки, кое-что переделывала, но только на практике можно будет понять, не накосячила ли я. Есть еще простенький артефактный набор, доставшийся мне в наследство от этого тела. Опять же, у княжны набор мог бы быть и получше, как я теперь понимаю, но отец отказался спонсировать такую трату, и пришлось бедной девочке собирать деньги буквально по копейке, откладывая остатки от карманных расходов. А стоимость инвентаря совершенно негуманная, Алиса собирала на свой дешевый больше года.
Но не в этом дело, а в том, что не готово у меня помещение. В своей комнате я это делать не могу, как я теперь понимаю. Во-первых, я не хочу, чтобы Сина видела, что я делаю. Во-вторых, что-то может пойти не так, и нужно место, специально оборудованное поглотителями магии. И единственное такое место, о котором я знаю – лаборатория артефакторики. А кто меня туда пустит?
Я уже почти дошла до угла учебного корпуса, когда мне пришла в голову отличная идея. Нет, это можно и завтра сделать, но зачем, если я все равно тут? Развернувшись, я побрела обратно и чуть нос к носу не столкнулась с Максинским, который шел от Багрякова. Я-то из кустов раньше вылезла и пошла к общежитию, а он пока оделся, спустился – пара минут форы у меня была и мы не должны были встретиться.
– Даргомилова? Что вы тут делаете? – остановил он меня.
– Да так, – я замялась. На самом деле, специально замялась, чтобы он чего не подумал.
– А если поподробнее? Сейчас не самое лучшее время ходить здесь в темноте. Это, конечно, маловероятно, но вдруг мы не всех тварей выловили.
– Я просто шла в учебный корпус. Мне в голову пришла одна мысль и я решила не откладывать на завтра то, что можно сделать прямо сейчас, – я решила выложить куратору свою идею, он вроде нормально ко мне относится, может, поможет.
– Так в чем проблема? – не понял он, когда я рассказала. – Артефактная лаборатория открыта для всех, как, впрочем, и алхимическая. Приходите, записываетесь в журнал, что будете работать за таким-то столом, и работаете.
– Эм… Как все просто, оказывается! И что, даже не нужно разрешений и каких-то одобренных преподавателем проектов?
– Да нет, – мужчина пожал плечами. – А, я понял, вы же из обычной школы пришли?
– Из пансиона в Москве.
– Но из обычного, где учатся родовитые дети, у которых все в поряде с родом, кланом, семьей, – возразил Максинский. – Так вот, пришли бы вы из закрытого пансиона для трудных и оставшихся без попечения подростков, знали бы, что подобные места всегда открыты, потому что на нормальные артефакты у таких детей нет денег. Вариант для них только один – сделать самим. Я же правильно понимаю, что вы хотите сделать защитные артефакты?
Я на это неопределенно кивнула. Не только их, но куратору об этом лучше не знать.
– Ну так у вас для этого есть все возможности. И даже оборудование там предоставляется, если у вас нет своего.
– А если я случайно что-то взорву?
– Не взорвете, там отличные поглотители. Да и если вы будете делать что-то опасное, сработает сигнализация и подойдет дежурный помощник преподавателя. Так что пользуйтесь, Даргомилова. Но только после полного выздоровления – сейчас вам нельзя, я слышал про ваш порез. А еще я слышал, что вы наплевали на предостережения и всю ночь применяли свой ментальный дар в госпитале. Вы молодец, но давайте дальше без геройства, ладно? Не хотелось бы, чтобы у вас перегорел дар.
Сказав это, Максинский попрощался и пошел по своим делам, а я так и застыла на дороге, обдумывая новые вводные.
Могло быть такое, что куратор мне разрешил воспользоваться артефактной мастерской из-за моих якобы геройских поступков? Да нет, вряд ли, это же общеизвестная информация, как он сказал. Но у Линского на всякий случай уточню.
От размышлений меня отвлек неожиданный телефонный звонок. Мне тут никто не звонит обычно, поэтому я аж подпрыгнула.
– Привет, сестричка! – из динамика послышался радостный вопль братца. – Ты там еще не сдохла?
Глава 20
Братик, милый братик! Я его уверила, что еще всех переживу, хотя на самом деле мне бы самой толика этой уверенности и не помешала. И чего звонил? Что хотел? Так и не сказал, а у меня неожиданно взыграла паранойя.
Нет, ну а чего он? На самом деле, вопрос ведь не праздный. Что если он не просто в курсе, что здесь происходит, а замешан? С чего я так подумала, хотя на это ничего не намекало? Да просто не нравится он мне! Что-то есть в нем такое, что цепляет своей неправильностью.
Следующие несколько дней я думала об этом разговоре и чем больше думала, тем больше понимала, что мне совершенно не за что зацепиться в своих подозрениях. Вот только у людей моей прежней профессии очень развита интуиция, и я просто не могу ее не слушать. Но пока к делу пришить нечего.
На следующий день начали прибывать выжившие в Суздале, пока их расселяли в наше общежитие, благо, места еще были и немало, загрузка у нас была процентов семьдесят, наверно. Но где-то в глубине парка уже с утра шныряли рабочие, расконсервируя второе здание. Что мне не нравилось, так это то, что тут, на территории, стало слишком много посторонних. У школы не было своих строителей, например, хозяйственники максимум, что могли сделать – это мелкий ремонт, если там кран потек или угол плинтуса отскочил.