Я поперхнулась. Эльф? Вот этот красавец?
Я снова уставилась на прекрасного златовласку. Нет, ну так-то он вполне соответствовал распространенным в моем мире канонным описаниям этих сказочных существ. Разве что, в наших сказках, неизменным атрибутом эльфом были длинные уши…
И тут, будто услышав слова Бьерна, мужчина, наконец, поднял голову и посмотрел прямо на меня.
Я буквально утонула в невероятной синеве самых прекрасных глаз, которые когда-либо видела… Я задохнулась от красоты его лица… И заледенела от бесконечной ненависти, пылающей в его взгляде.
Порыв ветра чуть колыхнул занавесь волос… и я снова задохнулась, в этот раз от ужаса и отвращения к тварям, сотворившим с ним такое!
Видимо, уши эльфа все же были длинными. Когда-то. Теперь же они были отрезаны почти под корень, превратившись в два кривых обрубка… Мне захотелось плакать от чужой боли, которую я вдруг ощутила, как свою.
С силой сжав кулаки, так чтобы удлинившиеся когти впились в кожу ладоней, я глубоко задышала и постаралась отвлечься, сосредоточившись, в конец концов, на словах работорговца, рекламирующего свой «товар».
— … к сожалению, на данный момент товар принадлежит к категории «дефектных», из-за чего пришлось значительно снизить начальную цену. Возбуждающие зелья окончательно перестали действовать на его организм, и данная особь более не подходит для утех благородных лир, — эта тварь, по ошибке именуемая человеком, подобострастно обвела взглядом собравшихся вокруг помоста женщин, — но он все еще силен, и ловок! Может быть помощником по хозяйству, или личным прислужником… Заметьте, имея в качестве раба эльфа, крайне редкий вид товара, вы значительно повысите свой статус! Так же, особь весьма образована, но чрезмерно строптива. Однако, вы легко добьетесь покорности благодаря руне подчинения! Ну а если лиры не столь притязательны, или обладают особыми вкусами и предпочтениями, то… возможно вы легко обойдете присущий этому лоту «дефект», — урод цинично подмигнул. — Если желающих купить этого раба не найдется, лот будет продан без торгов в дом «Цветущей сливы»…
Торговец заискивающе поклонился в сторону полноватого, лысого мужичка, обряженного в кричащего вида дорогие шмотки и увешанного драгоценными цацками похлеще любой присутствующей женщины. Мужик обвел эльфа крайне неприятным, сальным взглядом, облизнул пухлые губы и предвкушающе причмокнул. Меня затошнило.
Я снова взглянула на эльфа и успела заметить, как его лицо на последних словах торговца превратилось в белую безжизненную маску. Что-то мелькнуло в синих глазах, давшее мне понять, что окажись эльф в руках этой «цветущей сливы» и он найдет любой способ наверняка покончить со своим положением раба. Кардинально.
— Я хочу купить его.
Сама не поверила, услышав свой голос, но тут же поняла, что да, хочу. И твердо уверена в своем решении. Этот мужчина, эльф, должен жить. И должен быть свободен. Но никто из присутствующих не подарит ему свободы. А я подарю. Ведь для чего-то же мир направил меня сюда, к нему?
— Василена… — простонал Бьерн обреченно, — если ты так хочешь купить раба, так и быть, но выбери кого-то другого! Этот эльф… самый ужасный вариант. Даже руна подчинения не сможет уберечь тебя от его ненависти и заставить беспрекословно слушаться приказов. Иначе, его не продали сюда из борделя…
— От… откуда⁈ — задохнулась я.
— Ты не слушала, что говорит торговец?
— Боюсь, я пропустила начало, — помертвевшими губами выдала я, чувствуя, как волосы на голове становятся дыбом.
— Сперва его продали в бордель, он пробыл там несколько лет… пока зелья, вызывающие потенцию, совсем не перестали действовать, а без них он оказался совсем бесполезен… кхм… ты понимаешь, о чем я… Теперь его хотят перепродать в дом «Цветущей сливы», это… тоже бордель… но немного другого направления… — Бьерн густо покраснел, было заметно, что ему плохо даются эти объяснения. — Там его желания и готовность просто не будут иметь никакого значения… Хозяин «Цветущей сливы» так просто не отступит. Слишком редкий «товар»… Скорее всего, эти торги лишь ширма, для галочки, что все честно. Хотя о какой честности может идти речь в такой ситуации… Он будет бороться за эльфа до последнего.
Я прикрыла глаза, холодея от ужаса. За тысячу лет жизни я повидала многое. В том числе и самые разнообразные извращения, которые способен придумать человеческий мозг. И я легко поняла, о чем говорит Бьерн. И только сильнее укрепилась в своем желании спасти эльфа от всего этого ужаса. Думаю, с него уже довольно.
— Мы купим его! — я просто поставила Бьерна перед фактом. — Ты сказал, у нас нет проблем с финансами. Значит, я могу потребовать любой свадебный подарок? — я внимательно посмотрела на офигевшего от таких заявлений Бьерна.
— Что же… если ты так настаиваешь… Я выполню твое желание, — понуро сдался медведь.
Я снова перевела взгляд на эльфа и вздрогнула. Никаких сомнений — он точно прислушивался к нам! И кажется, в его глазах я только что пробила самое глубокое дно, потеснив даже прежних владелиц из борделя. Сглотнула и поежилась от физически ощутимой волны ненависти и презрения, которыми обдал меня этот… некогда ушастый.
Что же, все это не важно. Ведь я покупаю его не для себя, а, чтобы освободить от рабства. Так что несколько минут холодного отвращения в свою сторону смогу как-то пережить.
Глава 18
Когда Бьерн сказал, что противный владелец «Цветущей сливы» будет до последнего бороться за эльфа, я все-равно до конца не представляла, что «борьба» окажется настолько ожесточенной. На первых порах в соперничество между ставками Бьерна и этой… «сливы», еще пытались вклиниться стоящие вокруг нас дамочки, с вожделением облизывающие голодными взглядами несчастного эльфа. Словно стая голодных гиен кусок аппетитного мяса. Но с каждым повышением цены, количество «жаждущих» заметно падало. Я слушала, как взлетают вверх ставки и желание провалиться сквозь землю медленно наваливалось на мою голову непомерным грузом.
Закралось смутное подозрение, что мы выйдем с этого рынка нищими попрошайками… зато с эльфом-рабом. М-да… вот так повысим свой статус. Если нам вообще хватит денег! Мне начало казаться, что этот эльф стоит столько, что вместо него мы с легкостью могли бы купить себе небольшой уютный домик где-нибудь в деревне!
Желание сдаться и оставить гиблую затею с попеременным успехом боролось в моей душе с невыносимой жалостью к эльфу.
Когда претендентов на «товар» осталось всего двое и златовласка осознал, что у него теперь только два пути: в рабство к эгоистичной самке (которой я была в его понимании), или в мужской бордель, бедолага отбросил остатки гордости и явно начал болеть за Бьерна. Хотя понять что-то по его лицу было невозможно, зато взгляд! О, его глаза говорили о многом.
Наконец, жадность в «сливе» все-таки перевесила, и он, досадливо сплюнув на землю и одарив меня многообещающим злобным взглядом, сдался. Он-то рассчитывал приобрести ценное пополнение для своей коллекции почти даром, но никак не за цену, за которую можно купить с десяток куда более покладистых «работничков».
Напустив на себя независимый вид, мужик сложил пухлые ручонки на объемном пузе и величественно прошествовал мимо меня.
— Наслаждайтесь покупкой… пока можете, лира… — с неприкрытой угрозой нараспев тихо произнес он, проходя мимо меня.
Прищурив глаза, я проводила его взглядом. не похож он был на того, кто смирился с поражением, вот совсем. Вот только зря он пытался меня напугать. Это был как раз тот случай, когда я готова была без сожаления всадить зубы в горло человека и выпить его досуха, хоть обычно и брезговала кровью таких вот «субчиков».
— Приходи… я буду ждать… — едва слышно пропела я ему вслед.
А когда обернулась, оказалось, что Бьерн уже расплатился за «покупку», выписав довольному торговцу какой-то вексель. Теперь они оба ждали, красноречиво глядя на меня. Ришана куда-то испарилась, и я недоуменно повертела головой, чувствуя глухое раздражение на лису, решившую проявить самодеятельность в столь опасном месте. Я прикрыла глаза, помолившись местным богам, чтобы хоть ее не пришлось выкупать где-нибудь на соседнем помосте, и подошла к мужу.
— Вам нужно подписать эту бумагу и капнуть сюда капельку своей крови, лира, — подобострастно склонившись, сообщил мне торговец, протягивая свиток, заверяющий права собственности на раба, не подозревая, как сильно рискует сейчас своей шеей. Потому что пролить кровь мне очень хотелось, но не свою.
Бьерн молча кивнул, поощряя выполнить просьбу торговца живим товаром.
Делать нечего, подписала. И кровью накапала, проколов палец удлинившимся когтем.
— Поздравляю! Раб ваш! — сообщил этот будущий труп с таким счастливым видом, словно, как минимум, осуществим мою заветную мечту.
Я повернулась на раздавшийся лязг цепей и заскрипела зубами от злости.
Оказывается, пока мы тут решали «бумажные вопросы», помощнички торговца нацепили на эльфа тяжелый ошейник с длинной цепью и, словно собаку, подтащили едва стоящего на ногах мужчину ко мне, торжественно предлагая мне взять свое новое «имущество» на поводок.
Оцепенев от абсурда происходящего, я бездумно схватила цепь, за что мгновенно была удостоена презрительного взгляда, а-ля «сдохни тварь сама, пока я тебе горло не перегрыз», от купленного раба. Он все еще был полуголый, ослабленный, покалеченный, но держался так, будто являлся принцем крови, самое меньшее.
Бьерн только тяжело вздохнул, предчувствуя проблемы, который сулила нам «покупка».
— Как тебя зовут? — первым делом мягко поинтересовалась я у эльфа.
— Раб… госпожа… — последнее слово он почти выплюнул, с трудом процедив его сквозь стиснутые от ненависти зубы.
— А если серьезно? — я вздохнула. — И я не госпожа… Больше нет. Мое имя — Василена, и кажется, между нами возникло недопонимание. Я попросила мужа выкупить тебя, не для того, чтобы владеть… Я собираюсь вернуть тебе свободу, эльф.