М-да, одни вопросы, и никаких ответов.
— Ты устала, любимая, — ласково произнес Бьерн, осторожно разглаживая подушечкой большого пальца складочку между моих задумчиво насупленных бровей. — Дальнейшие разговоры предлагаю отложить на более подходящее время. Сегодня был слишком тяжелый и насыщенный день.
Не слушая моих протестов, медведь с проснувшейся гиперопекой, на руках доставил меня в отведенную нам спальню и, словно малое дитя, уложил в постель. Мои попытки доказать, что я бодра и полна сил разбились о его медвежье упрямство, которому позавидовали бы все ослы Сириона. Так же, как и попытки соблазнения с откровенными намеками на исполнение супружеского долга.
— Я тебя очень хочу любимая, — с самым серьезным видом заверил меня муж, — но я сам себя не прощу, если после такого сумасшедшего дня не дам тебе нормально отдохнуть. Может тебе и кажется, что ты еще горы свернуть способна, но поверь, это вполне может оказаться нервный откат после пережитого. Поэтому расслабься, закрой глазки и отдыхай, а я сделаю тебе массаж.
Массаж этот негодник и правда сделал, да так тщательно и профессионально к нему подошел, что я и правда расслабилась, снова потихоньку уплывая на нежных волнах в то приятное медитативное состояние, из которого меня не так давно вырвало появление Гончих. И сама не заметила, как уснула…
Чуть позже в кабинете
Бьерн унес сердито ворчащую себе под нос Василену и Нокс с тяжелым вздохом уселся в свое любимое кресло. Достав из маленького потайного бара бутылку крепкого, дорогого бренди, некромант щедро наполнил стоящий на столе бокал.
Скажи ему кто, что он станет вот так откровенно завидовать старому другу, Нокс бы никогда не поверил. Он вообще всегда считал, что столь приземленное чувство как зависть, это не про него. Что он просто выше подобного.
А вот нате вам!
Василена понравилась ему сразу, с первого взгляда. И это пугало. Он привык избегать женщин, воспринимать их как неизбежное явление природы, с существованием которого нужно смириться. Он приучил себя к этому с тех самых пор, когда понял, что для женщин он несет только смерть.
Так почему же с этой лирой ничего не получалось?
Она красива, без сомнения, но встречались в его жизни и более красивые. Нет, дело не во внешности… Тогда почему его так тянет к ней?
Привлекает необычность? Бьерн рассказал мимоходом, что она призванная из другого мира. Невест-иномирянок Нокс ранее не встречал. Может, в этом все дело?
А может, все просто до банальности и подобное влечет к подобному? Их объединяет общий редкий дар, может все дело в нем?
Как бы там ни было, а нужно держать себя в руках. Даже если бы он не представлял угрозу для этой женщины, все равно не стал бы лезть в семью друга и оскорблять Бьерна. Оборотень обожает свою пару. Истинная — это же такая редкость и невероятный дар богов!
Нет. Он запрет это некстати проклюнувшееся в сердце чувство на замок и никогда не позволит ему прорасти во что-то большее.
Ему не об этой женщине думать нужно, а о той, на руке которой Морт нарисовал парную ему брачную метку! Где она? Кто она? Как ее найти? Он ведь почти забыл о ней за последние два дня, с той самой минуты как порог его дома переступила Василена.
Вот! Снова она в его голове! Ну что за напасть…
Когда Бьерн вернулся в кабинет, некромант успел выдуть почти три полных бокала и его, непривычного к подобным возлияниям, даже начало потихоньку «развозить».
— Уууу, друг любезный… Чего это ты, вдруг, раскис? — медведь дружелюбно хлопнул Нокса по плечу, отнимая почти пустую бутылку и выливая остатки пойла во второй бокал.
— Да ты понимаешь… все так, как-то… одно к другому… — слегка заплетающимся языком попытался объяснить Нокс, повертев рукой перед лицом. — А я ведь тебя так и не поздравил с женитьбой! И с возвращением человеческого облика! Давай отметим, как следует, дружище!..
Некромант полез за второй бутылкой, но оборотень уверенным жестом его остановил. Странная, какая-то почти безумная решимость вдруг проступила на его лице.
— Нет друг, отметим мы чуть позже, — серьезно произнес он. — А сейчас ты мне нужен трезвый и здравомыслящий, так что, будь добр, вспомни-ка анти похмельное заклинаньице.
Нокс с минуту внимательно смотрел на него, потом что-то прикинул в уме и кивнул. Его друг медведь не станет шутить с таким лицом, и раз дело, судя по всему, серьезное, то и он себя в руки возьмет.
Несколько заученных слов, едва слышный щелчок пальцами, и алкогольного тумана в голове как ни бывало.
— Что за проблема, Бьерн? Надеюсь, это не касается Василены?
— Ну… — замялся медведь, отводя взгляд, — как сказать… Зависит от того, как ты ответишь на вопрос, который я тебе сейчас задам… Скажи, Нокс… у тебя в последнее время, случайно, не появилась брачная метка?..
Некромант побледнел, выпрямляясь в кресле.
— Как ты узнал⁈ — он рефлекторно накрыл ладонью правое плечо, в том самом месте, где появился узор.
Бьерн хмыкнул и Ноксу показалось, что в янтарном взгляде оборотня заплясали демонята.
— Дай угадаю — могильный лирс?
— Да…
Медведь засмеялся, запрокинув голову и от души похлопывая ладонями по коленям. Нокс лишь глазами растерянно хлопал, не понимая, как и почему начавшийся столь серьезно разговор так резко скатился в безудержное веселье.
— Я так и знал! Как увидел этот некромантский цветочек, так сразу о тебе и подумал. Ну что же, добро пожаловать в семью, побратимушка! — Бьерн от всей щедрой медвежьей души хлопнул друга по спине. — Вот теперь можно и отметить! Но учти, девочку мою будешь добиваться по всем правилам! Вот если полюбит тебя, тогда и брак ваш признаю!
Нокс совершенно перестал что-либо понимать. Он расширившимися от шока глазами смотрел на Бьерна. Потом в мозгу что-то щелкнуло. Некромант снова осторожно, как-то неверяще, прикоснулся к скрытой под одеждой метке и почувствовал, как его губы медленно растягиваются в блаженной улыбке…
Глава 28
Арталин Ас Эссен
Я тихо, словно живая тень, стоял под дверью кабинета и прислушивался к тому, как оборотень и человек напиваются. Празднуют.
Этим двоим есть что праздновать. Как оказалось, человеческий маг тоже является мужем моей хозяйки. Даже не знаю, как к этому относиться. С одной стороны, наверное, можно выдохнуть: теперь некромант ее не обидит. С другой… Как представлю, что она и с ним нежиться начнет, тошно становится.
Нет, она не привлекает меня как женщина… Ну почти не привлекает. Может быть, совсем слегка… Впрочем, мне все равно нет смысла увлекаться ею. Даже если бы она сама захотела со мной развлечься, как часто поступают с рабами другие женщины, я в этом отношении теперь полностью бесполезен.
Я все еще пытаюсь понять, что она собой представляет и пока, так и не разобрался до конца.
Сперва решил, что она такая же, как остальные: глупая человеческая самка, жадная, в меру жестокая и подлая. И конечно, лживая. Я ни на миг не поверил, что она вправду хотела подарить мне свободу. Все на Сирионе знают, что раб — это навеки. О маленьком исключении тоже знают. А поскольку она никак не намекнула, что возьмет меня мужем, я и пришел к справедливому выводу, что она банально лжет.
Чуть позже, из разговоров человечки и ее мужа-оборотня я понял, что она иномирянка. Тогда и усомнился: может и правда она ни о чем не знала?
Еще позже я засомневался, что она человек. Впрочем, теперь я уверен — точно не человек. Кто? Вопрос, на который у меня пока нет ответа. Эта женщина обладает странной силой и необычными способностями. И речь не только о некромантском даре. Одна ее кровь чего стоит!
Когда я понял, что после принятия ее крови начинаю исцеляться, впал в тихий шок. Даже метки на моей груди стали потихоньку затягиваться. Да что там метки. У меня начали отрастать уши! Очень медленно, но они определенно восстанавливаются! Да за одно это я согласился бы ей служить даже будь она распоследней стервой. Но, кажется, даже в этом Василена смогла меня удивить.
Я присматриваюсь к ней с самой первой минуты и пока она ничем не подтвердила ни алчности, ни жестокости. Напротив, пока ее поведение вызывает невольное уважение. Но я все равно не теряю бдительности. Вон, Эйлендиль я не одно столетие знал, а она умудрилась меня обмануть.
Самое забавное, что служить этой непонятной и странной Василене намного легче и приятнее, чем Эйлендиль. Может потому, что новая госпожа почти ничего не приказывает? И вообще ведет себя со мной не как с рабом, а почти как с равным. В отличии от Эйлендиль, при дворе которой даже будучи свободным эльфом знатный кровей, я ни на мгновение не забывал, что я слуга своей королевы.
Интересная ситуация получается: Василена мне не приказывает, а все равно служу. Таскаюсь за ней, будто привязанный и охраняю. Потому что от ее мужа в этом плане толку мало.
Глупый, неуклюжий медведь. Силищи немеряно, а мозгов как у курицы. Да и что с него взять — вояка, он и есть вояка. Вспомнил я этого Бьерна Хардрунна Воителя. Отличился во время войны с Бездной. Герой, что б его… Как он не понимает, что с такой женщины, как его жена, глаз спускать нельзя! Да на нее за одну только целебную кровь охоту объявят, если узнают!
Ну ладно, с некромантом он не стал осторожничать, потому что подозревал в нем побратима. И то, почему сразу не сказал? У некроманта двое суток было, чтобы Василене навредить!
На кладбище, когда зомби взбесились, медведь почти опоздал!
Этим вечером тоже ее с поля зрения выпустил. Чем, спрашивается, занимался?
Впрочем, тут и я маху дал, признаю. Хоть и был поблизости, а опасности в оранжерее не почувствовал. Не дано мне нежить чуять. Особенно теперь, когда магии лишился. Тут уже Ревенант отличился. Успел, примчался, защитил. Может хоть из него достойный муж получится…
Боги Сириона… как же я запутался… Мне кажется, я сойду с ума с этой странной женщиной и ее мужчинами.