— Уж лучше согласиться на сделку с Айсантиль, — поддержал некроманта Арталин.
Я была возмущена.
— Но почему⁈ За кого вы меня принимаете? За слабачку, нуждающуюся в защите? Я — королева вампиров! Да, один раз я попалась в руки врагов, но с тех пор стала умнее и осторожнее. Триста лет в цепях, знаете ли, кого угодно уму-разуму научат…
Вот зря я это сказала.
На эмоциях, я совсем забыла о том, что не рассказывала мужьям всей истории своей жизни. После слов о врагах и заточении в цепях у них у всех совсем крышу сорвало. Я поняла, что если сейчас не замолчу, то меня просто спеленают в какой-нибудь защитный кокон, запрут, аки принцессу в башне и будут всем скопом охранять. Как минимум огнедышащий дракон на роль первого стража уже имелся и был готов сиюминутно приступить к новым обязанностям.
Так ни до чего и не договорившись и решив отложить продолжение разговора на позже, когда все немного остынут, мы занялись рутинными делами.
Даркан, как и обещал, показал мне дворец и окружающие его территории. Сопровождавший нас Арталин, которого я не собиралась ни на шаг отпускать от себя, пришел в искренний восторг от сада и королевского розария. Бьерн пока мы гуляли, переговорил с императором Астуриосом, обсудив с ним некоторые дела от имени Ставроса, а заодно прощупав почву относительно «влюбленности» императора и его «истинности».
То, что он узнал, облегчения никому не принесло. Астуриос свято верил в то, что нашел пару. Он гордо продемонстрировал Бьерну метку парности и даже мой медведь не смог учуять в ней фальши. Хуже всего было то, что Астуриос испытывал к Эйлендиль сильные чувства, что уже само по себе должно было насторожить всех вокруг. Ведь в отличие от оборотней, драконы не сразу ощущают притяжение парности. Им нужно время, чтобы принять и полюбить свою истинную. Некоторым на это требуются годы! А тут эффект был таков, словно император был не драконом, а обычным оборотнем — то есть, мгновенная влюбленность и дикое притяжение. Что казалось особенно странным, учитывая, что до появления метки, Эйлендиль не вызывала в Астуриосе никаких особых чувств.
Настораживало и то, что на данную странность совсем не обратили внимание отец и младший брат Астуриоса. Будто они тоже оказались одурманенными какими-то чарами. Впрочем, почему будто? Я готова поставить один из своих клыков на то, что так оно и есть.
Нокс тоже провел время до ужина с пользой. Он наведался в местный филиал ковена магов и перекинулся парой слов с коллегами, которых хорошо знал. Местные маги сделали несколько предположений относительно того, какие чары предположительно могут использоваться для создания фальшивой истинности и каким способом их можно нивелировать. К сожалению, Нокс не мог сразу использовать полученные знания на деле, потому что наш с ним тип магии не подходил для таких заклинаний.
В отчаянии я даже предложила подлить Астурису немного моей крови в питье.
Ну а что! Моя кровь лечит раны и болезни. Вдруг и от приворота поможет?
Мужья решили оставить этот вариант на крайний случай. Все же они слишком сильно дорожили моей целостностью.
На семейном ужине я ознакомилась с самым младшим братом Даркана — принцем Ольвиром. Он оказался весьма приятным и энергичным юношей с довольно трезвым и прагматичным взглядом на жизнь. Я даже грешным делом подумала, что ему трон подошел бы гораздо больше, чем наивному и слишком мягкому Астуриосу.
Эйлендиль с сестрой тоже присутствовали на ужине. Обе эльфийки держались подчеркнуто независимо и дружно игнорировали меня и моих мужей. Особенно Арталина. Также на ужине был и новый советник королевы, тот самый любимчик Эйлендиль — Волдо.
Вот уж кто сумел меня поразить до глубины души.
После рассказа Айсантиль я ожидала увидеть матерого красавца, покорителя женских сердец. Именно таким мне виделся человек, который мог бы завладеть вниманием королевы эльфов и вызвать в ней плотское желание. Однако, я явно недооценила вкусы эльфийки. Волдо оказался совершенно невзрачным человеком, на которого невозможно было смотреть без слез. Вся его внешность была одной сплошной нелепицей.
Впрочем, глядя на Арталина и стоявших позади Эйлендиль телохранителей, я в какой-то момент смогла понять, чем ее привлек Волдо. Новизной! Если женщину всю ее сознательную жизнь окружают писанные красавчики, рано или поздно любой захочется разнообразия.
Как ни странно, я у этого господина вызвала ничуть не меньший интерес, чем он у меня. Лир Волдо весь ужин не сводил с меня пристального взгляда и о чем-то размышлял, мысленно витая в облаках. От моих мужей его внимание тоже не укрылось. Они сидели, как и иголках, откровенно ревнуя и просто-таки источая желание изничтожить нахала на месте.
После того как все отужинали, Астуриос от имени всей императорской семьи одарил меня и моих мужей дорогими подарками, ведь мы теперь официально стали членами этой самой семьи. Я получила несколько гарнитуров изысканных драгоценностей, большая часть которых оказалась фамильными. Каждому их моих мужей достался набор редкого и дорогого оружия. Кроме того, каждому из них подарили по особо породистому жеребцу, а мне, соответственно, кобылку, с которыми нам предстояло познакомиться в дворцовой конюшне. Но и этого императору показалось мало. Он с гордостью «обрадовал» меня известием, что завтра в нашу честь будет организован праздничный прием, на котором объявят о моем новом статусе — принцессы Драконьей империи.
Когда ужин и процедура одаривания закончились, я выдохнула с облегчением. Оглушенная свалившимися на меня благами, я была счастлива упорхнуть наконец прочь, на свободу, подальше от всеобщего внимания.
Мы с мужьями решили наведаться в дворцовый Храм и поговорить с местным жрецом. Я ожидала увидеть представителя драконьей жреческой верхушки, но нас встретил обычный настоятель. Как выяснилось, Верховный Жрец Драконьей империи обретался в Главном храме столицы и к дворцу никакого отношения не имел.
К сожалению, жрец нам тоже помочь не смог. Он даже не поверил, что подделать метку истинности вообще возможно. Возмутился, что мы посмели допустить столь крамольные мысли и посоветовал укрепить свою веру, ведь она явно пошатнулась, раз мы усомнились во всесилии и мудрости богов. Поняв, что в храме нам ловить нечего, мы с мужьями все же последовали совету и дружно помолились богиням-покровительницам и их родителям. Богиня Антариэль удостоилась моему особо пристальному вниманию. Я осмелилась рассчитывать на ее поддержку, раз уж она так явно дала мне понять, что заинтересована в нашем маленьком предприятии.
Еще немного прогулявшись по дворцу, заодно разведав дорогу к покоям, выделенным эльфийской правительнице и ее приближенным, мы с мужьями отправились в свои апартаменты. Этой ночью я оставила возле себя Арталина и Бьерна. Поцеловав меня Даркан и Нокс ушли в отведенные им комнаты, а я осталась с моими эльфом и медведем.
После нескольких часов наполненных нежностью и страстью мои мужчины крепко уснули, а я, дождавшись их спокойного дыхания, незаметно выскользнула из двойного капкана крепких объятий и накинула на себя легкое домашнее платье, больше похожее на скромный черный пеньюар. Я не хотела нарушать обещание и оставлять Арталина без присмотра, но сейчас с ним был Бьерн и я чувствовала себя более спокойно.
Я все же горела желанием хотя бы попытаться проникнуть в покои Эйлендиль и самостоятельно найти средство от чар истинности.
Выйдя в коридор, я отпустила на свободу флер, ощупывая невидимыми энергетическими пальцами окружающее пространство. Я чувствовала каждое живое существо, находящееся поблизости: своих мужей, драконьих стражников, одиночных слуг, снующих по своим делам…
Я осторожно погрузилась в сумеречный мир теней и, обернувшись туманом, быстро полетела к своей цели, не касаясь ногами пола и не оставляя после себя никаких следов.
Глава 51
Наши с Эйлендиль покои находились в разных половинах огромного драконьего дворца. Однако мне понадобилось совсем немного времени, чтобы преодолеть это расстояние. Другой бы наверняка заплутал в лабиринте коридоров и переходов, но я не зря разузнавала сегодня дорогу. Я легко воссоздала в памяти весь пройденный вечером путь, к тому же, чем ближе я подбиралась к спальне Эйлендиль, тем явственнее ощущала запах ее крови, который специально запоминала во время нашей первой встречи и совместного обеда.
Да, как ни странно, но для вампира кровь каждого отдельного существа имеет свой особый аромат. Обычно мы не обращаем внимания на нюансы, но иногда, если нужно, можем запомнить особенности. Раньше это помогало нам охотиться на выбранных жертв. Я редко использовала эту способность, в этом мире лишь единожды и то неосознанно, в состоянии аффекта, так сказать. Когда шла убивать владельца борделя в Армад-Исте. Сейчас я действовала совершенно сознательно и очень осторожно.
И только поэтому смогла избежать подлейшей ловушки, поджидавшей меня на подходе к самим покоям эльфийской королевы. Стены коридора, ведущего к ее спальне, оказались опутаны чем-то невидимым, по сути и ощущениям сильно напоминающим ловчую сеть. Магическую сеть! Очень чувствительную и мгновенно среагировавшую на мое приближение. Эта сеть пронизывала как реальное пространство, так и его теневую сторону, и мой туманный облик не смог обмануть чуткую магию.
Лишь вампирская скорость позволила мне увернуться и вовремя отпрянуть назад, уходя из-под молниеносной атаки сотен тончайших живых нитей, на мгновение проявившихся на теневой стороне и снова ставших невидимыми. Интуиция буквально вопила, что успей они меня спеленать и целой я могла и не уйти. Нет, убыть бы меня вряд ли получилось, а вот покалечить — вполне.
Я раздосадовано засычала, как взбешенная неудачей змея.
— А сейчас тебе лучше уйти, лира, — раздался за моей спиной знакомый голосок. — Иначе даже невидимость не поможет. Стражи сестрицы уже со всех ног бегут сюда.
Я обернулась и увидела улыбающуюся Айсантиль.