И тут все присутствующие содрогнулись от оглушительного рева. Дерущиеся так и вовсе попадали на задницы, словно их прижимала к земле невидимая сила. По толпе будто рябь пошла, оборотни начали в ужасе расступаться в стороны пропуская вперед… ЗВЕРЯ!
Даже я прижала к голове уши, почувствовав, как сердце забилось быстрее при виде поистине громадного медведя. Трехметровая зверюга медленно перла вперед. Земля буквально содрогалась под его мощными лапами. Свалявшаяся буро-черная шерсь клоками висела с боков. Глаза сверкали яростью на пугающей морде. В приоткрытой пасти виднелись длинные, острейшие зубищи… Этот медведь будто выбрался прямиком из преисподней и один его вид внушал дичайший ужас всей местной оборотничей стае. Словно не они были тут главными качками-альфа самцами, а вот он…
— Одичалый!!! —разнеслось по площади разноголосое испуганное оханье. — Дикий Бьерн!!!
Я в шоке уставилась на медведя. Он тоже оборотень⁈
— Бьерн давно утратил человеческий облик, — словно читая мои мысли, тихо пояснила жрица. — Его изгнали, забыв о былых подвигах и презрев даже статус.
— Зачем ты явился Отверженный? — с трудом сдерживая дрожь в голосе, грозно спросил вождь, поднимаясь со своего места. — Тебе запрещено появляться в наших селениях.
Со стороны жрицы послышался уничижительный фырк, и предназначался он явно не медведю.
Зверюга разинула пасть и громко зарычала.
Вождь разразился хохотом, со стороны толпы тоже послышались неуверенные смешки.
— Бьерн почуял в тебе свою женщину, — с печалью в голове пояснила жрица, глядя на меня.
— Ты⁈ Хочешь претендовать на девушку? Зачем зверю жена⁈ Ищи пару среди бессловесных медведиц, дикий! — смеялся вождь.
Медведь заворчал и встал на задние лапы, поднимаясь во весь свой исполинский рост.
И тут он снова заревел. И такая царственная мощь скрывалась в этом реве, что я даже удивилась, как окружающие еще не свалились перед ним ниц.
— Право Хонлегана священно! — вдруг громко провозгласила жрица. — Вы не можете отказать даже такому, как Бьерн. Пусть сражается за свою женщину!
Не знаю, что за сила была скрыта в этой сухонькой старушке, но ей подчинились все, даже вождь. С глухим раздражением он прорычал: «Порвите его!» и, обернувшись массивным волчарой, первым кинулся на медведя. Следом за ним обернулись и другие мужчины. Среди оборотней были и волки, и парочка медведей, куда меньших за Бьерна, и даже представители кошачьего хищного семейства. Но все они отлетали как мячики, отбрасываемые мощными ударами медвежьих лап. Бьерн даже не дрался, он просто играя разбрасывал в разные стороны глупых детишек, дерзнувших побеспокоить матерого Вожака. Да, среди них всех именно он был настоящим вожаком, а вовсе не крикливый и зазнавшийся Ардел.
Я с таким восторгом наблюдала за происходящим, искренне болея за Бьерна, что даже не сразу заметила, как жрица открыла клетку.
— Выходи, девочка, если хочешь, чтобы они отстали от тебя, тебе лучше выбрать Бьерна. Сейчас, когда Ардел сам ввязался в поединок, он больше не может безоговорочно претендовать на тебя на правах вожака.
Я вылетела из клетки и легко обернулась обратно в человека, точнее, вампира.
— Что значит, «выбрать Бьерна»? — спокойно поинтересовалась я, пока рычащий клубок из оборотней под громкое улюлюканье толпы выяснял между собой отношения. — К чему меня это обяжет?
Жрица тихо и искренне рассмеялась.
— А ни к чему! Бьерн человеком уже не обернется, значит на тебе не женится. Но и другим не позволит! Ты просто сможешь спокойно уйти с ним из деревни. Если, конечно, сама не захочешь остаться и выбрать себе мужей, — она хитро посмотрела на меня, читая, как открытую книгу.
— Хмм… вы же понимаете, что это выбор без выбора? — вяло усмехнулась я.
Жрица только руками развела.
Переведя взгляд на площадь, где медведь продолжал с постно-смиренной миной на морде отбрасывать от себя оборотней, женщина громко провозгласила (я даже подивилась скрытой в щуплом теле мощи):
— Дальнейший поединок не имеет смысла. Никто из вас не способен превзойти Бьерна Воителя! Он победил! Дитя Веты и Морта, согласна ли ты признать эту победу?
Оборотни резко притихли, даже клубок дерущихся распался, лишь окровавленный волк, в котором я с трудом узнала вожака, дернулся было с недовольным рыком в сторону жрицы, но сразу заткнулся, придавленный к земле лапой медведя. Все взгляды обратились в мою сторону, а я даже не сразу осознала, что дитем неизвестных мне Веты и Морта обозвали именно меня.
Я встретилась взглядом с Бьерном. Даже сквозь разделявшее нас расстояние я почувствовала исходящую от него тоску и безнадежность. На меня вдруг снизошло странное, несвойственное мне желание позаботиться и защитить этого медведя. Словно это не он способен одним ударом переломить мне хребет, обеспечив долгие часы мучительной регенерации.
— Да, я признаю… — стоп, это что, я только что сказала?
Ну ладно. Раз это мой единственный шанс спокойно уйти из поселения полоумных блохастых, так тому и быть.
Волк-вождь разразился отчаянно-разочарованным скулежом, а медведь спокойно обошел всех бывших соперников, вышел и круга и подошел к нам с жрицей. Эта махина нависла надо мной как небольшая лохматая гора, а потом Бьерн вдруг распластался на земле, пытаясь стать более компактным и прижался широким лбом к моему животу.
В то же мгновение правое предплечье слегка обожгло, и я краем глаза заметила сияние, пробившееся даже сквозь плотный рукав.
— Эта девушка — истинная Бьерна! — громко провозгласила жрица и по толпе прокатилась волна потрясенных шепотков. — Истинная пара неприкосновенна для остальных оборотней. Того, кто посмеет покуситься на нее, ждет кара великой Биорны!
Я пыталась прийти в себя от шока. Истинный? Еще один⁈ Твою же… Будто мало мне дракона, на тебе, Василена, еще и медведя-переростка. Ну спасибо, боги Сириона.
Пока я мысленно возмущалась, прикликая всяческие напасти на головы местных богов, в моей собственной голове раздался чужой мужской голос с приятной хрипотцой:
— Твой слуга привел меня к тебе, моя Единственная! — произнес… Бьерн⁈ — Спасибо, что доверилась мне. Я не подведу тебя. Пусть я не могу больше стать человеком, но всегда буду рядом, чтобы защитить от любой опасности!
А у меня после его слов вопросов к богам стало только больше.
Посмотрев на вновь обернувшихся мужчинами оборотней и заметив горящий непримиримым несогласием взгляд вожака, я тихо прошептала, обращаясь больше к самой себе, чем к кому-то конкретному:
— Я хочу убраться отсюда…
— Я заберу тебя. Садись на мою спину. Никто не посмеет остановить меня! — снова мысленно заговорил со мной медведь. Вот КАК мне удается его слышать⁈ — В зверином облике мы можем говорить с собратьями мысленно, — видимо, заметив мое недоумение, пояснил Бьерн, — Ты моя истинная, поэтому тоже можешь меня слышать.
Что же, раз так, то я только «за». Недолго думая, одарив вожака высокомерным взглядом, я взобралась на спину своего медведя (эх, вычесать бы его хорошенько…). Бьерн поднялся на лапы, и я мгновенно «взлетела» над всеми присутствующими.
Глядя на оборотней свысока, я, как и полагается истинной королеве, величественно выехала за пределы поселения верхом на исполинском медведе.
— Мои вещи остались на поляне, с которой меня похитили твои собратья, Бьерн, — обратилась я к… жениху(?), когда мы снова углубились в лес.
— Заберем, — спокойно ответил тот. — Слуга покажет дорогу.
Да что за слуга, черт тебя дери⁈
И тут я увидела… тот самый ходячий скелетик, который радостно виляя хвостом выскочил нам навстречу.
— А я-то думал, что на Сирионе остался только один, последний, некромант, — я по голосу почувствовала, что Бьерн усмехается, — Рад, что владыка Морт смог найти себе нового последователя. Теперь Бог Смерти станет чуточку добрее…
Моя челюсть медленно встретилась с полом, точнее со спиной медведя. Некро… кто? Я⁈
Я уже говорила, как я люблю местных богов?..
Глава 7
Даркан Оникс. Император драконов.
«Предательница! Притворщица! Лгунья! Не пррррощу!!!»
«Моя самка! Лучшая! Ты все испоррртил, тупой человек!!!»
Моя истинная исчезла, а я начал сходить с ума. То, что со мной случилось — страшный сон любого дракона. Человеческое сознание отделилось от драконьего, и это сущий кошмар! Представители моей расы, как и любые другие оборотни, едины со своим внутренним зверем, второй половиной. И если происходит раскол, разделяя сознание надвое, такие драконы очень быстро сначала теряют себя-человека, а после, еще быстрее, зверь теряет человеческий разум. Остается лишь огромная ящерица со звериными инстинктами. И нет существа опаснее, чем одичавший дракон.
Я потерял контроль, увидев, как Василена начала менять облик после того, как едва не выгрызла мне глотку. (Что она за существо такое⁈ Ведь явно не человек!) Моя немощная, сморщенная старушка вдруг превратилась в настоящую роковую красавицу. До сих пор перед глазами стоит идеальное, будто фарфоровое личико с огромными алыми глазищами, сверкающими как два уголька. В этот момент дракон и вырвался против моей воли, все что я мог ощущать — мой зверь нашел свою главную драгоценность и твердо намерен утащить ее в сокровищницу, чтобы там сдувать с нее пылинки, нежить и любить. На мое возмущение ему было глубоко фиолетово. И когда Василена исчезла (где только украла портальный артефакт, плутовка!), дракон, естественно, обвинил во всем меня. С тех пор мы и ругаемся.
Бросив всю мою свиту, эта наглая зверюга (вот уж не думал, что он у меня такой!) ломанулась прямым летом в столицу, домой, к жрецам и магам, способным найти нашу (« МОЮ!») девочку.
До самого дворца я не пытался перехватить инициативу у дракона, иначе просто превратился бы обратно в человека и разбился. А уже приземлившись на специально предназначенный для посадки балкон понял, что чешуйчатый гад и не планирует возвращать мне контроль над телом!