Храм не был похож ни на что, что Келин когда-либо видела. Он был построен на уровнях высотой в десять этажей вокруг возвышающегося центрального святилища. Снаружи, на каждом уровне, располагались висячие сады с лиственными растениями и яркими цветами. С земли оно выглядело как зеленая пирамида, ступенчато поднимающаяся к короне из красноватого камня.
Келин поспешила к основанию храма. Она услышала позади себя крики и яростный голос Зухары. Ему удалось прогнать пчел и преследовать ее, как она и предсказывала. Ее охватила горячая ярость, питаемая днями страданий, беспокойства и тревоги. Этот мужчина угрожал ей, причинял ей вред, отравил ее мать, пытался изнасиловать ее и насильно забрал ее и Габрию из их дома и близких, и все это из-за своей эгоистичной жадности и амбиций. Он призывал к танцу все эти дни. Теперь, горячо подумала Келин, пусть он заплатит волынщику.
Она достигла широкой лестницы, ведущей на первый уровень храма, и взлетела на быстрые ноги. Она заметила мужчин, бегущих к ней через сад, и побежала по внешней дорожке к лестнице, ведущей на второй этаж. Ступеньки были широкими и прочными, по ним было легко пройти, но они шли в шахматном порядке вдоль стены храма, а не поднимались по прямой линии на вершину.
Внезапный взрыв триммианской силы взорвался на ступеньках рядом с ней. Келин поднялась на следующий уровень, повернулась и посмотрела вниз по лестнице.
Зухара стояла этажом ниже и пристально смотрела на нее. Его рука снова была поднята для стрельбы. «Спуститесь, миледи. Спасения нет».
Келин сделала единственное, что, как она знала, он не мог терпеть. Она смеялась над ним.
Его глаза пылали, он выпустил сферу триммийской силы прямо в нее. На этот раз перед ней затрещал красный щит защитной энергии. Синяя сфера отрикошетила от стены. Колдунья повернулась и побежала к следующей лестнице, ее щит все еще был неповрежденным и парил недалеко позади. Зухара поспешила за ней. Храмовые стражники подошли к нему сзади, но он махнул им рукой. Колдунья была его добычей.
Охота продолжалась вверх по склону храма, словно раскатистая гроза. Келин повела Зухару вперед, насмехаясь над тем, чтобы тот использовал свою силу. Зухара был силен, как знала Келин, практически непобедим, пока носил оберег. С другой стороны, он был высокомерным и неопытным. Его оберег не сможет защитить от его собственной магии, если он потеряет контроль над своими заклинаниями.
На пятом уровне она замедлилась и выпустила в него несколько зарядов энергии, от которых он легко увернулся. Усмехнувшись, он тут же ответил залпом, намереваясь разрушить ее щит. Келина стиснула зубы и усилила свою защиту, а затем бросилась вперед. Она поднималась все выше и выше по сторонам храма, мимо висящих садовых ящиков, полных папоротников, цветов и крошечных деревцев. К тому времени, как она поднялась на девятый этаж, она уже задыхалась. После стольких минут бездействия у нее болели ноги, и боль вернулась в голову. Она надеялась, что Зухара так же устал, как и она, но когда она оглянулась, он поднимался по лестнице в том же неустанном темпе. Келина остановилась, чтобы отдышаться, и ждала у подножия последней лестницы, пока Грифон достигнет ее уровня.
Он оскалился в волчьей улыбке, когда увидел ее. «Мне некуда идти, женщина из клана. Подчинись мне, прежде чем я буду вынужден сломать тебя.
«Я лучше сломаю это», — парировала она и указала на него рукой. Однако вместо того, чтобы выстрелить в него, она выстрелила в огромный ящик с растениями, висевший над его головой. Дерево взорвалось градом разбитых обломков, грязи и кусочков растений. Зухару отбросило назад от удара взрыва.
Келина мгновенно опустила прицел и направила устойчивый, специфический луч энергии к его груди, где скрывался его оберег. Она почувствовала там давление, борющееся со своей силой, и сосредоточилась, направляя свою магию глубоко в замысловатые изгибы защиты, чтобы найти трещину и сломать ее. Ослепленный ливнем грязи, Зухара изо всех сил пытался восстановить равновесие и отразить ее нападение собственным щитом.
Что-то изменилось под давлением заклинания Келин. Оберег из слоновой кости, хотя и был спроектирован так, чтобы противостоять интенсивному количеству магической энергии, был ослаблен трещиной на его поверхности, и теперь он колебался под действием силы Келин. Трещина расширилась.
Зухара сгорбился, обхватив себя руками, чтобы защитить своего подопечного, пока пытался сформировать щит. Келин надавила сильнее. Она представила, как ее рука сжимает бледно-белый шарик, ощущение его нежного веса на ладони и приятный хруст, когда она сжимает его в кулаке.
Послышался хлопок. Не веря своим глазам, турик вытащил серебряную цепочку из своей мантии и уставился на осколки, выпавшие ему на руку.
Келина жадно смотрела на маленькую серебряную трубку, которая все еще висела на его цепочке. Она не хотела, чтобы он отомстил за потерю своего подопечного, уничтожив противоядие, поэтому поспешила отвлечь его. “Колдун!” она усмехнулась. «Ха! Теперь мы квиты. Никакой ложной защиты. Только наши собственные навыки. Попробуй сломать меня сейчас». И она бросилась по лестнице на самый верх, на крышу храма.
Ее уловка сработала. Зухара уронила сломанный оберег и помчалась за ней. Они спустились по лестнице на большую плоскую черепичную крышу. Здесь не росли горшечные растения. Оно было голым, без украшений и открытым бескрайнему небу. Небольшой алтарь был обращен на восток, а вдоль низкой стены, обрамлявшей крышу, стояло несколько каменных скамеек, предназначенных для жрецов, пришедших изучать звезды. Вид на горы захватывал дух.
Келин побежала в дальний конец, чтобы найти другую лестницу на случай, если ей понадобится сбежать. Вместо лестницы она обнаружила, что конец храма примыкает к краю скалистой вершины. С самого нижнего этажа храма земля падала в пропасть, которая опускалась почти на тысячу футов до дна долины. Келин глубоко вдохнула воздух и повернулась к Зухаре. Он наконец завершил работу над своим щитом и встал напротив нее, окруженный куполом сияющей энергии.
Келин поджала губы. Он показывал свою неопытность. Полный купол защиты требовал больших затрат сил и концентрации, и его было трудно передвигать. Келина поняла, что простой щит, даже такой маленький, как боевые щиты, которые носят воины, легче использовать и требует меньше внимания, чтобы сохранить его в целости и сохранности.
Ее мысли резко оборвались. Что это было? Что-то, присутствие, заставило ее осознать. Не Демира. Затем над головой раздался пронзительный визг, и над ней кружилась большая золотая фигура.
Грифон. Существо снова завизжало резким, раздражающим тоном, который звучал одновременно сердито и раздраженно. Она изогнула крылья и грациозно перелетела на крышу между Зухарой и Келин. Присев на корточки, она зашипела на них обоих. Уши у нее были прижаты, а волосы на затылке встали дыбом.
Келин возмущенно уставилась на нее. — Что ты с ней сделал? — крикнула она Зухаре.
То, что грифона подвергли насилию, было очевидно. Ее ребра торчали из ее золотых боков; ее пальто было спутанным и грязным. Грубые раны покрывали ее ноги там, где она боролась с цепями, а красные, сочащиеся рубцы покрывали лицо и плечи. Хуже всего были опаленные круги на ее боках, где кто-то применил против нее триммианскую силу. Келин вспомнила, как ранее видела грифона, пролетавшего над городской стеной, когда началась битва, но если с нападавшими были какие-то колдуны, она сомневалась, что они нанесли грифону вред. Ожоговые раны выглядели несколько дней назад и уже покрылись коркой.
Что-то еще выглядело иначе. На грифоне был новый ошейник, замысловато сплетенный узлами. Оберег, решила Келин; Зухара отправила грифона с защитой.
Словно в подтверждение своих подозрений Зухара скомандовала грифону на турицком языке. Она зарычала, низкий угрожающий звук ярости. Он снова крикнул и поднял кулак. Грифон вздрогнул. Она посмотрела на Келин, и если в ее прищуренных глазах и было какое-то узнавание, то оно исчезло, когда Зухара испарил свой купол и выпустил в существо заряд магии.
Грифон вскрикнула больше от страха, чем от боли, поскольку ошейник защищал ее от большей части взрыва, и она набросилась на Келин, вытянув когти и оскалив зубы. Колдунья нырнула из-под нее.
— Нет, девочка, — закричала Келин. Колдунья протянула руки в знак мира, но грифон снова прыгнул к ней. Келин слишком поздно свернула в сторону. Лапа животного схватила ее за спину, и она упала, растянувшись возле угла низкой стены.
Зухара рассмеялась, и этот низкий звук был так же полон угрозы, как и рычание грифона. Он сформировал сферы триммийской силы и выстрелил в Келин, чтобы загнать ее в угол. Она отползла назад, пока ее ноги не ударились о каменную стену. Она подняла защитный купол от бомбардировки Зухары и зубов грифона и отчаянно попыталась придумать какой-нибудь выход из ловушки. Она не могла стоять там вечно, держа в руках чародейский щит, но не могла одновременно отбиваться от грифона и сражаться с Зухарой. Она также не хотела причинять вред грифону, если только ее не заставят это сделать.
Существо хваталось за красную силу, а затем разорвало когти по всей длине небольшого купола. Ее дыхание шипело. Ее губы изогнулись от длинных резцов. Она ходила вокруг, держась подальше от Зухары.
Внезапно по крыше пронеслась еще одна темная тень. Келин взглянула на небо и увидела, как Демира молча вытянула свои длинные передние ноги и кинулась прямо на грифона. Крылатый зверь полуобернулся, испуганный появлением кобылы, и получил удар по лицу от задних копыт лошади. Удар не причинил ей вреда, поскольку у Демиры не было реальной силы для такого маневра в воздухе, но он причинил боль и привел в ярость и без того разгневанного грифона. Она спрыгнула с крыши и помчалась за Демирой.
— О боги, — задыхалась Келин. Она знала, что у хуннули был лишь небольшой шанс уклониться от летающего хищника. На одно отчаянное и слепое мгновение она перевела взгляд на побег Демиры и забыла о Зухаре.