Он с благодарностью сел на свой табурет, вытянув перед собой ноги, пока Саварон
налил в кувшин густого медового вина и подал ему. Кошин отпил свой
выпил и в тысячный раз подумал, как сильно Саварон похож на своего отца.
Они были так похожи не только своим высоким ростом, каштановыми волосами, глазами,
и усы, но и в их характерах. У Саварона даже была привычка его отца
поднимал бровь, когда что-то спрашивал. Как сейчас.
Кошин, заметив, что оба мужчины смотрят на него одинаково, не смог сдержаться.
посмеиваясь. «Мне очень жаль, — сказал он между порывами смеха. — Этлон, как сир, ты
конечно, поверили в вашего сына. Клянусь мечом Сургарта, ты бы не смог этого сделать.
лучше, — он вытер лицо рукавом и снова задумчиво ухмыльнулся, думая о
его собственные сыновья умерли, не достигнув совершеннолетия. Этлон, решил он, был очень
счастливчик.
Лорд Кошин откинулся на своем табурете и сказал: «Значит, я пришел сюда не для того, чтобы
сравните вас двоих. Я привел человека, которому есть что рассказать, — он повернулся к другому
Дангари рядом с ним. Молодой человек, только что вышедший из детства, смотрел на лорда Этлона.
с чем-то близким к благоговению. Он никогда не встречался с вождём-чародеем лицом к лицу, но
он слышал все рассказы о своих делах. Он склонил голову перед Хулининым господином и
взглянул на своего шефа.
— Давай, парень, — подсказал Кошин.
Молодой человек одернул свою грязную синюю тунику. «Сегодня я ехал в Индуране, Господь».
он сказал. «По крайней мере, частично. К сожалению, я поехал с твоей дочерью Рафниром, и
Морег из клана Вилфлинг в коробчатом каньоне».
Этлон кивнул. Он уже слышал об этом неправильном повороте.
«Ну, пока мы пытались развернуться в каньоне, Морег ехал на своей лошади
над большим холмом. Я был единственным, кто видел падение лошади, поэтому остановился, чтобы помочь.
- Он наклонился вперед, его волнение преодолело застенчивость. - Лорд Этлон, я
никогда не видел ничего подобного! Его лошадь шагнула сквозь корку грязи на то, что выглядит
как крыша».
“Крыша?” - воскликнул Сайед.
Дангари продемонстрировал это, слегка скрестив руки. «Деревянная крыша, как
мы используем в погребальных камерах. Думаю, мы нашли старый курган».
Этлон наклонился вперед, положив локти на колени, его интерес возбудился. «Похороны
курган? В каньоне скрытых ящиков? Как любопытно!» Он сделал паузу, обдумывая эту новость.
«Вы сказали, что Морег упал. Он ранен?»
«У него сильная головная боль, но целитель его клана сказал, что с ним все будет в порядке». Дангари
с опечаленным лицом он добавил: «Лошадь сломала ногу, нам пришлось ее убить».
Лорд Этлон задумчиво сплел пальцы и сказал Кошину:
думаешь поехать туда завтра?»
Вождь Дангари медленно улыбнулся. «Конечно. Ближе к вечеру, после
Заседание совета. Я подумал, что могу привести с собой несколько сильных людей и лопаты».
Этлон ответил на улыбку. «Я знаю некоторых других, которые могут быть заинтересованы в
немного покопаться».
— Вот ты где, парень, — сказал Кошин, шлепая своего молодого товарища по
плечо. «В конце концов, ваш неправильный поворот может оказаться благоприятным».
Довольный, всадник выпрямился на табурете и ухмыльнулся своим начальникам.
одобрение.
Мужчины все еще обсуждали курган и его странное местоположение, когда клан
через несколько минут прозвучали рожки. Звонок должен был сигнализировать о закате и наступлении
смена всадников, охранявших пасущиеся стада.
Сайед поднялся на ноги. «Милорды, если вы меня извините», — сказал он. “Время для
вознеси мои молитвы».
Оба вождя кивнули на прощание, и Сайед приготовился к отъезду. Он прошел через
широкое открытое пространство перед домом вождя и прошел среди войлока
палатки, составлявшие большой Хулининский лагерь. Автоматически его ноги шагнули
немного спустившись на голую тропу, ведущую из центра лагеря. Насвистывая, он
пробирался мимо играющих детей, костров, где готовили еду, и нескольких трусливых лошадей на привязи.
его собственный дом.
Две большие собаки и лохматая собака поменьше, лежавшие возле его палатки, увидели, как он приближается.
и вскочили на ноги, чтобы пролаять громкое приветствие. Ягненок и две козы блеяли
жадно из маленького загона у входа. В плетеной клетке, висящей на навесе
столб, маленькая сова с расщепленным крылом моргнула от внезапного шума и наклонила голову
в досаде упал ему на плечи.
Даже не заглянув в палатку, Сайед понял, что его жены Тэм там нет. Она
мгновенно бы вылетел из строя при звуке всего этого лая и блеяния. Он
покачал головой и успокоил собак, прежде чем отодвинуть лоскут волчьей шкуры и
шагнул внутрь.
Сайед огляделся вокруг. Он был прав; палатка была пуста, если не считать еще одного большого
белая собака кормит щенков на любимом коврике Тэма. Он нашел свой молитвенный коврик
свою койку и поспешил найти открытое место, где он мог бы читать свои молитвы в
мир.
Хотя он был с Хулиниными много лет и усыновил большую часть
их обычаями, в тюрских племенах еще сохранились некоторые обычаи его юности, которые он
отказался сдаваться. Он все еще носил бурнус под традиционным плащом
кланы. Он все еще носил длинный изогнутый клинок, который заработал накануне своего зрелого возраста.
церемония. И он по-прежнему дважды в день молился своему богу.
Кланы поклонялись четырем божествам: Амаре, матери жизни и рождения; ее сестра
Крат, богиня судьбы и темных страстей; Сорх, бог смерти; и Сургарт, бог
войны, но обычно они не были фанатичны по этому поводу и не пытались заставить Сайеда
отказаться от веры в единого бога. Сайед глубоко ценил эту толерантность.
Найдя тихое место на лугу недалеко от края лагеря, Сайед
расстелив свой небольшой коврик, опустился на колени и низко поклонился югу, где жили племена его
отец считал, что здесь находится священный город Саргун Шахр. Как тихие слова
вечерние молитвы лились из его уст, покой момента наполнял его разум и
знакомство с ритуалом принесло ему утешение.
Однако он еще не закончил, как вдруг почувствовал беспокойство. Что-то было
измененный. Его мирное одиночество было чем-то или кем-то нарушено. Он
встал на колени и повернул голову, чтобы увидеть Тэма, стоящего позади него. Она
ждала, пока он закончит, но ее нога постукивала по земле, а руки были
крепко стиснута, словно пытаясь сдержать нетерпение. Сайед закрыл глаза, чтобы закрыться
отодвинул ее еще на мгновение, подвинулся, чтобы облегчить затекшие ноги, и закончил
заключительные песнопения его молитвы. Затем он медленно поднялся на ноги.
«Я старею», — криво подумал он, потягиваясь и справляясь с болью.
его колени. Он едва успел скатать ковер, как Тэм схватил его за руку и
потащил его обратно через лагерь к реке Голдрин и базару на
Другая сторона.
Сайед охотно согласился, хотя ему было интересно, что она задумала. Несмотря
о ее очевидной спешке Тэм не сказал ему ни слова. Конечно, Тэм редко говорил
что угодно кому угодно. Тяжёлое, порой жестокое детство отбросило её назад.
стены молчания, которые не удалось полностью разрушить даже любящему браку и зрелости
вниз. Сайед посмотрел на ее прекрасное, тонкое лицо, на ее огромные глаза.
очерченные черными ресницами и тонкими бровями, губы вытянуты в твердую линию
решимость, и он подумал, что у нее самое выразительное лицо, которое он когда-либо видел.
в женщине. Ей не нужно было говорить; она могла сказать почти все, что хотела
ее лицо, ее жесты и ее тело.
Теперь она излучала волнение. Ее лицо светилось розовым, а глаза сверкали.
Она бросилась мимо лагеря к временному пешеходному мосту, перекинутому через
река, чтобы добраться до базара. Ее длинные черные волосы, заплетенные яркими лентами, танцевали джигу.
на ее спине.
Сайеду приходилось не отставать от нее, когда она летела через узкую полосу.
мост на противоположный берег. Он усмехнулся, наблюдая за ней. Зная Тэма, она имела
вероятно, нашел еще одну птицу или животное, хранившееся у одного из многочисленных торговцев, которые
пришел на сбор клана. В то время как большинство женщин покупали ткани на базаре,
специй, украшений, посуды или керамики, Тэм бродил по магазинам в поисках животных,
злоупотреблялись или злоупотреблялись странствующими торговцами. Всякий раз, когда она находила его, она
приобрести животное и либо освободить его, либо добавить в свою растущую коллекцию из четырех
ножные заряды.
На этот раз она, похоже, не злилась, заметил Сайед, поэтому, если это было животное, она
хотела показать ему, что, вероятно, была в добром здравии.
Они поспешили на рыночную площадь, состоящую из палаток, ларьков и ларьков, стоявших на
восточный берег реки Голдрин. Каждый год купцы из Пяти Королевств в
на север и тюрские племена на юг пришли на сбор, принося товары из
много земель в обмен на родовой скот, лошадей, седла, ковры, тканые изделия,
ювелирные изделия и изделия ручной работы. Базар был оживленным местом и был открыт с рассвета до заката.
Сайед еще не был на базаре в этом году, но Тэм не дал ему шанса.