— Ты поступила неумно, вызвав меня, — насмехался волшебник, — но вопрос не в том, кто сильнее, а в том, какими средствами я докажу тебе это.
Медб поднял руку и метнул шар Силы Трумиана. Это была всего только проба, и Габрия легко увернулась. Синий шар взорвался на защитной стене. Он снова метнул огонь в нее, все быстрее и быстрее, и она изгибалась и наклонялась вокруг ярких, смертельных огней, как будто танцуя с ними. Девушка не старалась отвечать на выпады Медба, она только избегала его нападений и ожидала его следующих движений.
В конце концов Медб утомился от игры с ней. Ему надо быть осторожным, так как его сила убывала, а он не знал, насколько велики на самом деле силы этой девушки. Мгновение он изучал ее, потом отдал команду.
Внезапно Габрия почувствовала, как ветер рванул ее за ноги. Странный маленький ветер резко хлестал, переходя в завихряющийся со злобной силой и вращающийся вокруг Габрии с пронзительным визгом вихрь. Грязь и гравий, поднятые темным ветром, молотили, раня, по ее волосам, коже, одежде. Она в испуге старалась избежать этого вихря, но его сила бросала и удерживала ее, вырывая дыхание из ее груди и выворачивая все кости и мускулы.
Затем, так же быстро, как начался, ветер снова стих. Габрия упала на землю, задыхаясь и плача от боли. Ее туника была изорвана, а кожа в ссадинах и кровоточила.
— Видишь, как это легко? — произнес Медб. — Теперь давай покажу тебе другое. Ты хорошо переносишь трагедии в своей жизни, но знаешь ли ты действительно страхи своей души?
Прежде чем Габрия смогла защитить себя, парализующий холод сковал ее. Она закрыла руками лицо. Образы ворвались в ее сознание: ее брат, падающий с раскроенным боевым топором черепом; ее отец, изрубленный дюжиной мечей; Нэра, живьем разорванная волками; Этлон, свисающий рваными связками с окровавленного столба. Гниющие трупы клана Корин восставали из своих могил и осуждающе указывали на нее пальцами. Габрия, спотыкаясь, брела под опаляющим зноем пустыни в невыносимом одиночестве. Пронзительный крик рвался из ее горла. Она отчаянно старалась подняться, только качаясь вперед, когда ее ноги не слушались ее.
За барьером Этлон с трудом поднялся на ноги. Он оперся о столб, устремив взгляд на девушку.
— Бейся с ним, Габрия! — закричал он.
— Теперь ты понимаешь? — засмеялся Медб. — Тебе было бы лучше оставаться на своем месте у кухонного огня и предоставлять войны тем, кто способен их вести.
Габрия старалась прекратить хаос в своем сознании и вернуть мысли обратно под контроль. Она поняла, что видения, которые мучили ее, были испытанными ею ранее страхами. Там не было ничего, с чем она не сталкивалась ранее. Понемногу она изгнала видения из своего сознания и наконец сломила заклинание Медба. Она с трудом поднялась на ноги.
Теперь она знала, что не сможет победить лорда Медба в противоборстве знаний и опыта. Он слишком долго изучал и совершенствовал свой талант. Она не владела искусством, необходимым для того, чтобы полностью уничтожить его. У Габрии была только одна надежда, в лучшем случае, хитрость: поймать его незащищенным. Если она продержится достаточно долго, чтобы застать его врасплох, может быть, ее неиспытанных сил окажется достаточно. Она быстро выкрикнула заклинание, которое взорвалось под ногами у волшебника и бросило его ничком на землю. Медб вскочил, разозленный.
— Этого достаточно! — крикнул он.
Он решил использовать убивающее заклинание, которое он уже усовершенствовал. Он широко развел руки, его губы произнесли резкие слова, и он начал медленно сводить руки вместе.
Мгновение Габрия стояла настороженно. Она начала ощущать давление повсюду. Не было боли или страдания, а только слабое неудобство, как будто ее завернули в тяжелый мех. Она укрепила себя и старалась отразить его, но давление усиливалось. В голове у нее начало пульсировать, а в груди появилась боль. Она с трудом дышала. Напрягаясь, чтобы избежать давления, Габрия сцепила зубы и использовала свою силу для создания защитной оболочки вокруг своего тела. Колдовская хватка усилилась. Она боролась за сохранение своей защиты, но захват Медба сжимался толчками, снова и снова. Ее защитная оболочка треснула, и давление охватило ее. Боль усилилась, и кости начали трещать под нажимом. Габрия стонала, охватив руками голову.
Медб все плотнее сдвигал руки и старался сломить сопротивление девушки. Он чувствовал, что его сила начала убывать, но он не обращал внимания на усиливающуюся слабость в своих усилиях убить последнего уцелевшего Корина.
Не замечаемый Габрией и Медбом, Этлон начал шатаясь продвигаться к колдовскому ограждению. Он знал, что должен был бы прийти в ужас от того, что делает Габрия, но вместо того колдовская дуэль странным образом притягивала его внимание, и его единственной ясной мыслью было помочь своему другу. Он не мог вынести вида ее гибели.
Габрия закричала, когда лорд Медб усилил давление. Боль в ее теле была почти непереносимой, и ее сознание начало гаснуть. В отчаянии девушка собрала последние остатки своих сил и отваги в единый последний центр сопротивления. Она упорно цеплялась за одну мысль: она никогда не поддастся. Ее полуугасшее сознание едва мерцало, и она пронзительно закричала, не желая подчиниться нажиму Медба.
Лорд Медб отчаянно старался, но не мог сокрушить последнее сопротивление девушки. Ее открытое неповиновение его чарам подогревалось яростью и чувством правоты, а также волей, которая, как чувствовал Медб, была сильнее, чем его. Удивление и сомнение зародились в его душе. Он терял свою силу, быстро слабея.
Внезапно Этлон яростно закричал:
— Нет, Медб!
Вер-тэйн стоял около колдовской защиты с потемневшим от гнева и беспомощности лицом. Он протянул руку через завесу, и, к ужасу и удивлению Медба, колдовская защита разрушилась. Завеса исчезла, и Этлон упал на землю.
Габрия почувствовала, что сила Медба тает, и в этот момент она вспомнила последнюю строку из загадки Кантрелла. Собрав всю свою волю, она разорвала колдовскую хватку волшебника. Чернота исчезла, и боль ослабла. Ее зрение восстановилось с поразительной ясностью. У нее осталось еще достаточно силы. Прежде чем Медб понял, что она делает, Габрия выхватила из башмака кинжал отца и превратила его в серебряный меч. Осколок в ее запястье загорелся красным цветом от ее крови, когда она метнула меч в волшебника. Он пролетел, изобразив сверкающую дугу, между ними и вонзился в грудь Медба.
Ужасный крик потряс крепость. Медб дернулся, изогнувшись от боли, и его жестокий рот произнес последнее проклятие. Затем он рухнул на спину, пронзенный серебряным мечом.
Габрию сотрясала неудержимая дрожь. Мир опрокинулся, и она упала на землю. Но в тот момент, когда ее сознание угасало, возникло видение дуплистого дерева и женщины, ожидающей ее там. Прежде чем боль окончательно поглотила ее, Габрия, пытаясь схватиться руками за воздух, старалась ответить на странный призыв, который гнал ее в болота.
Глава 19
Лорд Сэврик после падения волшебника не колебался ни минуты. С воинственным криком он созвал своих воинов и бросился через ворота на армию Медба, стоящую в оцепенелом молчании посреди поля. Хулинины быстро следовали за ним. Лорд Кошин, лорд Рин и мужчины кланов возвысили свои голоса в боевых кличах, которые сотрясали башни, и четыре клана бросились на врага.
Клан Эмнок сломался сразу. Они не хотели вставать на сторону Медба, но были увлечены лордом Ферроном, их запуганным вождем, и пойманы в ловушку тирании волшебника. Теперь, когда колдовское понуждение Медба уже не заставляло их, они повернулись и побежали. Гелдрины тоже не испытывали охоты сражаться; несмотря на неистовство Бранта, они отступили со своим вер-тэйном в лагерь. Фергананы просто побросали свое оружие и отказались драться. Только наемники, хорошо оплаченные и жаждущие битвы, изгнанники и вилфлайинги обнажили свои мечи и встретили атакующие кланы.
Четыре клана радостно ревели. Волшебник был мертв, силы врага уменьшились наполовину, и Этлон был спасен. Теперь они бежали навстречу тому, что было им понятно. Атакуя в поле, они сокрушали оборону врага силой своего оружия, выкрикивая свой вызов на всю равнину. На бегу они поднимали тучи пыли, и лучи солнца сверкали на их шлемах и мечах сквозь густой от пыли воздух. Горя одним и тем же желанием, враждующие стороны столкнулись с оглушительным грохотом.
В крепости царило смятение. Сет с вершины стены несколько минут наблюдал за битвой, потом сошел на землю. Его ледяные отстраненные глаза не выказали никаких чувств, когда он нащупал руку Этлона и уложил потерявшего сознание воина в более удобное положение. Затем он повернулся к Габрии. Она лежала, разметавшись, с бледным лицом и золотыми волосами, грязными от пота и пыли. Хуннули стояла над ней.
— Скажи ей, что мы все еще храним наиболее высоко ценимые книги старых волшебников. В один прекрасный день они могут ей понадобиться.
Хуннули не ответила, как он ожидал, но она понимающе наклонила голову. Габрия шевельнулась, так как звуки битвы окончательно привели ее в себя. Сет приложил бурдюк с водой к ее губам; она с жадностью напилась и с трудом поднялась на ноги. Он бесстрастно наблюдал за ней.
Девушка поглядела вокруг: на тело Медба, на яростную битву, которая разгорелась в поле, на Этлона, лежащего рядом. Когда она смотрела на вер-тэйна, ее взгляд на минуту смягчился. Наконец она встретила взгляд Сета.
Он кивнул, выражая ей благодарность:
— В сказаниях, долго не признаваемых, говорилось, что однажды волшебство возродится в руках женщины.
Габрия не ответила. Она устала сверх всякой меры, но не могла отдыхать. Странное видение Женщины болот осталось в ее памяти, заставляя ее двигаться. Она вскарабкалась на спину Нэры и надела свой плащ.
Сет не отрывал от нее пристального взгляда:
— Ты уходишь?