Медб презрительно засмеялся:
— Вы просто скулящие глупцы. Вы кусаете меня за пятки и никогда не видите правды. Я устал…
Медб не успел ничего добавить. Сумасшедший крик заглушил его голос. Пазрик с трудом выпрямился. Его распухшие губы растянулись, открывая зубы, его мантия бешено крутилась вокруг избитого тела. С невероятной скоростью он вскарабкался на очаг и прыгнул на Медба.
Этлон вцепился в него.
— Нет, Пазрик!
Но истрепанная мантия Пазрика расползлась под руками вер-тэйна. Молодой воин освободился и вцепился Медбу в горло.
Внезапно сверкающее синее пламя полыхнуло в шатре; оно ударило в Пазрика и повергло его на пол. Габрия закричала от страшной догадки: Медб использовал Силу Трумиана. Все остальные замерли от ужаса.
Медб медленно наклонился вперед и произнес странную команду. Бледное, медного цвета силовое поле начало образовываться вокруг него.
— Теперь вы все узнаете свой удел, — произнес он. — Кланы будут мои, или я высвобожу колдовские силы и уничтожу любого мужчину или женщину и ребенка, которые будут носить имя клана.
— Боги! — прошептал Кошин.
— Как? — спросил Малех дрожащим голосом.
Сет ответил, заговорив впервые. Было слишком поздно теперь их предостерегать. Это было поздно уже тогда, когда они вошли в шатер Совета.
— Он владеет Книгой Матры.
Медб перевел свой темный взгляд на Нарушивших клятву.
— И, несмотря на ваш неудобный отказ перевести кусок, который был мне нужен, я освоил больше волшебства, чем ваши хилые умишки могут вообразить. И поостерегитесь, любители хлыста, скоро я буду владеть всеми вашими книгами, а ваша Цитадель будет разрушена.
Полупрозрачный купол вокруг волшебника был почти завершен, и Медб указал на тело Пазрика:
— Забери своего пса, Сэврик. Он хорошо послужил нам обоим. А затем считай свои дни. К следующей встрече я буду править кланами. Этот Совет окончен.
Медб указал своей страже, и четверо подняли подстилку. Купол парил вокруг него. Медб высокомерно оглядел всех, как будто одним взглядом демонстрируя им судьбу. Он едва кивнул Бранту. Этлону и Нарушившим клятву он выказал только презрение. По приказу Медба носильщики понесли его к выходу. Минуя Габрию, он — прорычал:
— Ты последний Корин, мальчик. Не надейся продолжить род.
Вилфлайинг покинул шатер, и Совет распался. Лорд Феррон выскочил из шатра раньше, чем кто-либо успел остановить его. Остальные вскочили на ноги.
— Это Медб серьезно? — слабым голосом спросил Малех.
Кошин развел руками:
— Одни боги знают. Вы видели его.
Сет произнес безразлично:
— Он приобрел власть над колдовскими тайнами. Что, как вы думаете, подобный человек будет делать с такой силой?
Этлон встал на колени около Пазрика и осторожно надавил пальцами под его отвалившейся челюстью.
— Он мертв, — тусклым голосом произнес он.
Сэврик кивнул:
— Он уже был мертв, когда Медб представил его нам.
Габрия сняла плащ и накрыла им тело Пазрика. Она была тяжело потрясена, и алая шерсть дрожала в ее руках, когда она опускала ее на избитое лицо Пазрика.
В ее сознании полыхало воспоминание о синем пламени. Раньше Сила Трумиана была только словом на устах Пирса да тревожащим дурным сном. А теперь Габрия ее увидела. Она была реальностью, сила, которая убивала по призыву человека.
Габрия помедлила. Крошечная мысль пробилась через ее отчаяние. Это был зародыш дикой, пугающей идеи, и все же он снова возбудил ее было умершие надежды. Может быть месть не совсем ускользнула из ее рук.
— Ты был прав, Габрэн, не так ли? — с горечью произнес лорд Джол. Казалось, он быстро состарился за этот короткий день. — Медб приказал уничтожить Корин.
Габрия кивнула. Мужчины внезапно затихли, как будто не хотели разделить друг с другом отчаяние.
— Да, он сделал это! — ответил Сэврик, поворачиваясь к нему лицом, — Чтобы дать урок всем нам и ослабить наше решение. Если он в этом преуспеет, тогда гибель Корина была бесчестной.
— Чего ты ждешь от нас? Борьбы с этим чудовищем? — требовательно спросил лорд Каурус. Его лицо было таким же красным, как его волосы.
— Да! — закричал Ша Умар. Он был вождем клана Джеханан и решил, что его клан изберет этот путь. Он стоял рядом с Сэвриком и грозил пальцем остальным вождям: — Наша жизнь зависит от этого. Медб еще не набрал полную силу. Сейчас самое время атаковать его — прежде, чем он распорядится своими силами.
Брант засмеялся:
— Атаковать? С чем? Лорд Медб уничтожит вас еще до того, как выстрелит первый лук. Единственная возможность уцелеть для кланов состоит в том, чтобы присягнуть ему на верность.
— Я никогда не позволю убийце-волшебнику с переломанными ногами управлять моим кланом! — Каурус бросил свою чашу с вином в очажную яму.
— Тогда мы должны собраться вместе. Мы должны объединить наши вероды для борьбы с ним, или мы должны погибнуть. — Сэврик чувствовал невысказанное сопротивление вождей, и он подавил возрастающее чувство отчаяния.
Брант изогнул в усмешке свои тонкие губы:
— И кто возглавит этот объединенный сброд? Ты, Сэврик? А когда ты отделаешься от Медба, ты подберешь его меч и займешь его место?
Вождь Шэйдедрона выступил вперед.
— А что насчет шайки изгнанников? Мы не имеем права оставлять наши кланы без защиты, — произнес лорд Малех.
Каурус согласился:
— Здесь у нас нет шансов устоять против Медба. Я думаю, мы будем в большей безопасности, защищая наши собственные владения.
— Лучше, чем раздираться между двумя алчными вождями, — произнес лорд Бабур, вождь Багедина, бросив взгляд на Сэврика. Бабур болел и очень мало выступал на собраниях Совета.
— Я по-прежнему думаю, что ему невозможно осуществить задуманное, — упрямо произнес Джол. — Кланы слишком далеко расположены друг от друга.
— Мы ни к чему не пришли. Совет окончен. — Малех прошествовал из шатра, стараясь не спешить, за ним последовали его вер-тэйн и советники.
Оставшиеся вожди уныло смотрели друг на друга. Брант важной поступью направился к выходу.
— Если кто-нибудь из вас желает поговорить со мной, я буду в своем шатре. Все знают, где он находится. — И он тоже вышел со своими людьми.
Кошин вздохнул и накинул на голову капюшон.
— Мало смысла в том, чтобы оставаться здесь и спорить с ветром, Сэврик. Кланы никогда не объединятся.
— Но он хочет, чтобы мы разбежались по своим норам, так что он сможет взять нас по одному. Мы должны попытаться действовать вместе, — убеждал Сэврик.
— Может быть. А может быть, нет. До свидания, Корин. Береги свою хуннули. — Кошин и его воины гуськом потянулись к выходу.
Не сказав больше друг другу ни слова, оставшиеся покинули Совет, гонимые стыдом и потрясением. Они еще не пришли в себя от того, что были свидетелями вопиющего и еретического использования волшебства в святилище шатра Совета. После двухсот лет укоренивших предубеждения и ненависти они видели перед собой воскресший объект их презрения. Впервые они были свидетелями жестокого недомыслия своих предков. Люди также испытывали отвращение от правды об уничтожении Корина и потрясшего всех заявления Медба о его намерении управлять кланами в качестве верховного правителя. Ужасающие возможности колдовства и логика аргументов Сэврика были утеряны от страха вождей за свои кланы.
Шатер мгновенно опустел. В нем остались только Нарушившие клятву и Хулинин. Сэврик уставился на вход, как будто стараясь вернуть остальных назад. Его глаза были холодны, а худое тело согнулось от страха. Габрия с Этлоном осторожно подняли тело Пазрика и вынесли наружу, где Нэра согласилась отвезти его назад в поселение. Сэврик и четыре представителя культа последовали за ними и ступили под жаркое солнце полудня.
Сет поднял свой хлыст, тщательно свернув его в руках:
— Наше путешествие было ни к чему. Было слишком поздно, чтобы предостерегать Совет.
— Благодарю тебя за попытку, — ответил Сэврик. — Ваша Цитадель сможет устоять перед атакой Медба?
— Какое-то время. Некоторые из старых камер еще действуют, но наша численность сокращается. В конце концов нас постигнет та же участь, что и вас, и Медб получит свободный доступ в архив.
— Вы могли бы сжечь книги.
Сет тряхнул головой:
— Тома волшебников трудно уничтожить, и мы бы не стали этого делать. В один прекрасный день они могут понадобиться еще кому-нибудь.
— Тогда хорошо их защищайте.
Сэврик наблюдал, как в лагере двигались люди. Некоторые сведения о событиях этого полудня уже распространились, так как никого из женщин не было видно, а мужчины двигались с нервной поспешностью.
Сет коротко переговорил со своими спутниками и обернулся к брату:
— Береги Корина. И себя.
Братья обменялись рукопожатием, затем Нарушившие клятву собрали свои хлысты и исчезли среди шатров.
Хулинин и хуннули молча несли Пазрика обратно в лагерь.
Глава 12
Время подтвердило худшие опасения Сэврика, так как собрание не пережило ночи. Этим вечером он отчаянно спорил с каждым из вождей, за исключением Бранта, стараясь объединить их против лорда Медба. К сожалению, в каждом из людей кланов слишком укоренились традиции поколений и упрямый индивидуализм. Большинство вождей были глухи к доводам Сэврика. Лорды всю ночь колебались, в то время как их кланы взволнованно бурлили. Правда о резне в Корине и волшебстве Медба обсуждалась вновь и вновь, при каждом повторении история обрастала новыми подробностями, пока факты и домыслы не сплелись в запутанный узел. Страх неудержимо распространялся по лагерям. К восходу лорд Джол спустил пурпурное знамя с шатра Совета и повел клан Мурджик к северу, в сторону дома.
Лорд Медб довольно наблюдал, как они уходят. Он был недоволен собой за то, что потерял выдержку и так рано раскрыл свою силу. Он планировал прежде всего взять под контроль Совет, а затем не спешить открывать свое волшебство, пока рукописи из Цитадели Крат не будут в его руках. Все это на самом деле не имело значения. Сейчас не было человека, который смог бы, независимо от его происхождения, быть верховным правителем, и если кланы решили вернуться в свои владения, а не сражаться вместе, так тому и быть. Это займет у него больше времени, чтобы сокрушить их, но в долговременном плане это будет означать более полную победу. Каждый клан будет поставлен им на колени в его собственном лагере, и каждый вождь будет вынужден капитулировать поодиночке.