Пенсионная депрессия затрагивает обычно тех мужчин, которые были полностью погружены в работу, отдавали своей деятельности все силы. Когда работа внезапно и навсегда прекращается, на смену может прийти чувство бесполезности и ненужности.
Конечно, это происходит только в том случае, когда кроме работы у человека не было никаких других занятий, обязанностей или хобби. Такие мужчины нередко пытаются помогать своим женам в ведении дома или в огороде, только мешая им при этом – что создает дополнительную внутрисемейную напряженность. Депрессия угрожает лишь в случае, если пенсионер не найдет достойного применения своим силам и умениям.
В основном многие предпочитают заниматься тем же, чем занимались всегда, иногда даже идут учиться, чтобы развить и углубить свои навыки и знания из прошлой, «рабочей» жизни. Если делается это с удовольствием, то ничего плохого, конечно, здесь нет. Однако зачастую такая тактика является уходом от мыслей о своей ненужности и бессмысленности жизни, то есть скорее профилактикой депрессии, а не становление на принципиально новый путь.
Собственно говоря, этот период – пенсия – создан для религиозного поиска, это время для изучения себя. Духовная философия предоставляет человеку возможность рассмотреть жизнь с новых позиций, упорядочить ее, понять и принять вечные законы Вселенной.
На наших семинарах, посвященных медицинским архетипам, я часто становился свидетелем того, что люди излечивались от своих заболеваний и изменяли свое мирское отношение к жизни путем простого понимания законов мироздания. Время старости должно стать для человека временем мудрости.
Социальная деятельность, участие в работе общественных организаций также может способствовать профилактике старческой депрессии, хотя и не является настоящим решением проблемы.
Точно так же, как конец рабочего дня является поводом для праздника, вечер жизни может стать большим праздником, посвященным не одному дню, а всем прожитым дням. Наконец-то у человека появляется возможность делать то, чем он хотел заняться всю свою жизнь, не задумываясь при этом о «хлебе насущном», ведь в идеальном случае пенсионер материально обеспечен. Пенсионеры могут быть очень полезны для общества и для своей семьи: они могут присматривать за детьми или ухаживать за садом. Со старостью наступает замечательный вечер жизни, который приобретает смысл в заботах, духовном осмыслении и посильной помощи другим людям.
В наше время старческие депрессии получили широкое распространение. На первый взгляд кажется, что причиной тому – отношение к человеку в современном обществе, как к винтику в системе производства и потребления. Благодаря подобным общественным установкам многие старики не хотят отрекаться от власти и своих насиженных мест в пользу молодых.
Все хотят дожить до старости, но никто при этом не хочет быть старым – отсюда и причина фрустрации в старческом возрасте. К тому же все большее количество людей доживает до глубокой старости, не зная при этом, что вообще делать в этом возрасте, в том числе с самим собой. Если в древних, архаичных культурах старики являлись уважаемыми и почитаемыми людьми, то сегодня их зачастую просто терпят. Не говоря уже о рассуждениях некоторых политиков типа: «Посмотрим, сколь долго мы сможем платить еще пенсии в таком размере». Благодаря такому вот презрительному отношению к старикам и возникают депрессии, в них состарившийся человек находит подтверждение невеселым мыслям, что жизнью своей только мешает окружающим.
Поскольку люди привыкли вытеснять тему старости из своего сознания, депрессия стариков вообще не замечается ни врачами, ни родными.
Еще в более тяжелой ситуации находятся старики, живущие в домах престарелых; таких домов очень много по всей Европе. По статистике, случаи депрессии в домах престарелых происходят в два раза чаще, чем у стариков, живущих в обычных квартирах. Антидепрессанты действуют на стариков не хуже, чем на молодых, но с большей задержкой, и результат чувствуется только через три месяца, а не через три недели, как в случае с молодыми людьми. Эту задержку необходимо учитывать как врачам, так и пациентам, необходимо запастись терпением и довести медикаментозное лечение до конца. Психотерапевтическая помощь, конечно, тоже была бы вполне уместна, но старые люди редко обращаются к психотерапевтам. В основе такого отношения лежит социальная установка, что, мол, «сейчас уже поздно» и «ничего уже изменить невозможно». Однако если бы старики отважились на такой шаг и пошли бы к психотерапевту, то на основе моего тридцатилетнего опыта могу сказать, что в старости еще совсем не поздно навести порядок в своей жизни, распознать задания, которые еще не выполнены и выполнить их до конца.
В придачу к социальным факторам, большую роль в развитии старческой депрессии играют телесные процессы. В старости ухудшается кровообращение, и тот, кто еще хочет быстро ходить и бегать, но не может это делать столь же легко, как в молодости, чувствует себя, конечно, не «в своей тарелке». К тому же человек отчаивается оттого, что скорость и качество логического мышления заметно ухудшаются. У стариков, страдающих от болезни Альцгеймера, уровень серотонина в крови снижается гораздо быстрее, чем у остальных пожилых людей. Качество жизни страдает еще и оттого, что возникают проблемы с недержанием мочи и с мочевым пузырем вообще.
Уровень таких нейротрансмиттеров, как серотонин, у восьмидесятилетних людей в два раза ниже, чем у шестидесятилетних. С большой вероятностью можно утверждать, что снижение уровня серотонина связано не с естественным старением и «порчей» организма, а с психологическим состоянием человека в этом возрасте; не исключено, что источник гормонов можно натренировать, как и все другое в организме. Прежде всего, снижение гормонов связано с бездеятельностью – человек в прямом смысле «ржавеет без дел». Необходимо тренировать мышцы, много ходить, желательно на природе, совмещая приятное с полезным: тренировку с наслаждением жизнью.
Духовный кризис
Духовные кризисы относятся к принципу Нептуна, и в наше время нередко переходят в депрессии. Эти кризисы рассматриваются как «возникающие по непонятным причинам» и приводят людей к прямиком к психиатру. Нередко такие кризисы сопровождаются вторжением нуминозов[38], которые приходят к человеку из окончательно потерявшего волшебство и всякий смысл окружающего мира. Если человек понимает, что жизнь не имеет смысла, если она – только случайность, и при этом внезапно на него нисходит пиковое ощущение, или чувство единства, или просветление – в восточном смысле слова, – то «предохранители» могут перегореть. Подобная беда случилась, вероятнее всего, с Фридрихом Ницше, заявившим, что Бог мертв. Даже если Бог мертв, что дает это человеку, куда идти дальше?
Остановка в пути невозможна, а сам человек не может быть просто случайным событием во Вселенной. Действительно, дойдя до понимания многих вещей, человек может «рано состариться», или, говоря словами Экклезиаста, «во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь».
Результатом духовного кризиса становится потеря ориентиров, человек в прямом смысле сходит с ума, и психиатрическое лечение, скорее, не помогает ему, а вредит еще больше: в его жизни отсутствует смысл, он не знает, куда идти дальше, а лекарства, подавляющие чувства восприятия, еще более усугубляют ситуацию.
Психиатр Станислав Гроф считает, что добрая половина всех заключенных в психиатрических лечебницах – люди, пережившие творческий кризис и не нашедшие выхода из него. В таких заведениях им ничем помочь не могут, там врачи занимаются лишь устранением внешних проявлений болезни.
Можно с уверенностью сказать, что опыт просветления – опасен, если человек не понимает, на какой путь он встал. В конечном итоге, мы все заключены в мир наших собственных или навязанных нам обществом иллюзий, и если этот мир разрушается – а просветление и является разрушением всего привычного, в том числе привычного восприятия мира, – то возникает опасность прихода внутренней пустоты и бессмысленности. Человек должен всегда продвигаться дальше, не останавливаясь ни на чем, даже если это что-то есть великое переживание истины, пиковый момент высшего понимания Вселенной.
Женские гормоны и обращение с агрессией
В соответствии почти со всеми статистическими опросами, депрессией в два раза чаще страдают женщины, чем мужчины. Это не касается периода детства, когда оба пола страдают от этой болезни в одинаковой мере. Только с момента вступления в пору полового созревания дороги расходятся. Другим отличием является то, что мужчины в четыре раза чаще кончают жизнь самоубийством.
Самым банальным объяснением такого различия является тот факт, что мужчины неохотно признаются в своих слабостях, в своей депрессии в частности, и результаты опросов в итоге неверны. Все же у женщин есть множество чисто биологических причин возникновения депрессии: это менструация, беременность и менопауза.
После рождения ребенка в организме женщины резко падает уровень эстрогена, и от депрессий в результате страдают примерно 10 % рожениц.
Ко всему прочему женский организм в два раза медленнее мужского регенерирует серотонин, от уровня которого напрямую зависит настроение человека.
К чисто физиологическим факторам примешиваются социальные и общественные: в качестве примера можно сказать, что послеродовая депрессия успешно проходит, если мужчина активно берет на себя роль заботливой матери, и наоборот, депрессия осложняется в том случае, если после родов женщину ожидает дополнительный стресс, например уход партнера. При рассмотрении жизни университетского городка в американском университете, где преобладает количество эмансипированных женщин, доля женских и мужских депрессий одинакова. По утверждениям самих феминисток, депрессивные женщины вообще не смогли бы дойти до университета, поскольку для этого необходимо определенная доля мужества и уверенности в себе.