этих. Разве мужчины не могут быть такими?
— Ну как же, могут. Очень даже могут. Очень даже, — Лиз нагнулась вперед. — Некоторые.
— А Эш такой?
— Тьфу! — Старуха взмахнула палкой. — Зачем ты про других толкуешь? А? Нечего толковать! А?
Казалось, она и впрямь рассердилась. От ее упрека Мэгги почувствовала себя маленькой девочкой. Она не могла понять, почему Лиз терпит ее, если ее присутствие так легко выводит старуху из себя. А потом ее язвительность исчезала так же внезапно и непредсказуемо, как появлялась. Мэгги заподозрила, что, возможно, хозяйка подтрунивает над ней, играет с ней.
— Извините...
— Ну как, нравится? Я спрашиваю — нравится тебе?
Мэгги поняла, что та спрашивает о бузинном вине.
— Чудесное. Вы делаете его каждый год?
— Можешь прихватить бутылку для своего муженька.
— Это очень... — Мэгги осеклась. Она вдруг подумала, что нашла к старухе подход. — А вы покажете мне, как сделать его таким же вкусным, как у вас?
— А сколько ты мне заплатишь? — мгновенно отреагировала Лиз.
— Сколько пожелаете.
Старуха затряслась от смеха. Она достала из рукава неопрятный носовой платок, чтобы вытереть слезы.
— Вот это хорошая шутка! Очень хорошая, а? — Хозяйка опять визгливо захохотала. — Так Эш всегда говорит. — Потом добавила, успокоившись: — Может, я и покажу тебе. Может быть. О старухе надо много чего знать.
Старуха. Этим словом Белла называла бузину в дневнике. Мэгги взяла его с собой и попыталась показать Лиз, но тем самым только вызвала у нее раздражение.
— Книги! Не надо тебе книг! Не будет тебе от них добра и никому не будет! Дурные те, кто их пишет, и те, кто читает. Ничего в них путного нет. Ух эти книги!
Мэгги показалось, что пора немного поспорить с хозяйкой.
— Но должны быть и хорошие книги! Как насчет Библии?
— Библия? А? Да из-за нее самые дурные еще больше спорят. Понаписали там всякого, поди разбери, что это значит, — то ли, это ли? Нет. Не нужны нам эти книги.
Мэгги быстро убрала дневник обратно в сумку.
— А когда вы собираете бузину? Я хотела сказать — для вина.
— Старуху-то? Дай подумать...
Хозяйка оказалась настоящим кладезем знаний о достоинствах и недостатках великолепной бузины. Касалось это не только приготовления вина, но и варенья, и много чего другого. Бузина — растение, которое, по многолетним наблюдениям Лиз, служит «и нашим, и вашим». Как поняла Мэгги, речь шла о том, что у бузины есть как полезные, так и вредные свойства, — примерно о том же Лиз упоминала в отношении герани. Старуха сказала, что не стала бы держать бузину дома и что из бузины ни в коем случае нельзя делать колыбель. У Мэгги мелькнула мысль: интересно, знают ли об этом в сети магазинов «Мазер-кер»? Однако листья бузины, по наблюдениям Лиз, отгоняют мух и помогают при зубной боли и депрессии. Если повесить листья на дверь конюшни, можно избавить лошадей от кошмаров. Гостья еще не успела спросить об этом, а хозяйка уже рассказала ей, как бузину используют для лечения бородавок, и спела миролюбивую песню дровосеков:
Старуха, дай мне твоей древесины,
А я могу тебе дать своей,
Когда я тоже деревом стану.
От такого объема информации у Мэгги голова пошла кругом, но вдруг, к вящему ее удивлению, старуха предложила пойти и собрать бузинных листьев у дороги.
— А вы можете передвигаться со своей палкой?
Лих хихикнула и встала с кресла.
— Поглядим. Отопри-ка ту заднюю дверь. Пойдем поищем старуху. Идем, чего ты ждешь?
Тем временем Алекс быстро терял терпение со своими волонтерами. Он упрекал их в том, что они отклоняются от того конкретного места, где он поручил им копать. Если он не руководил работами на главном участке, волонтеры нарушали ту сложную систему, которую он использовал, отмечая уровень глубины. Если же он забывал проследить за ними на «раскопе Мэгги», они принимались ковыряться в земле, как чернорабочие.
— Вы по-английски понимаете? — рявкнул Алекс.
— Да, — ответил юноша с хвостиком, — меня как раз приняли в Оксфорд, чтобы я мог вплотную заняться этим предметом.
Алекс бросил на него гневный взгляд. Другие студенты отвернулись, пряча усмешку. Вне себя от ярости Алекс сжал кулаки так сильно, что костяшки пальцев побелели. Кто-то подошел к нему сзади и позвал его к телефону.
— Что?
— Говорят, это срочно. — Человек, продававший билеты в замок, махнул рукой туда, где был другой конец участка. — Телефон у меня в кассе.
Алексу пришлось пройти пятьдесят ярдов до будки кассира. Он резко схватил трубку. Звонила няня.
Когда Мэгги и Лиз вернулись с поля, молодая женщина взглянула на часы и простонала:
— О нет... Я же не успеваю забрать Эми и Сэма! — Она положила мешок бузины на стол. — Все, убегаю!
— А? Ты же только что пришла, — запротестовала Лиз. — Какой толк приходить, если уходишь, как только пришла?
— Ничего не поделаешь!
Мэгги выскочила за порог.
— Ну и проваливай! — крикнула старуха.
Она проводила Мэгги до ворот, а та сломя голову промчалась по гаревой дорожке, влезла в машину и унеслась прочь.
— Да, — сказала старуха себе под нос, — может, у тебя получится, а может, нет.
Когда Мэгги приехала домой, муж с детьми сидели за кухонным столом, поедая сэндвичи.
— Извините. — сказала Мэгги.
Алекс еще плотнее сжал губы.
Мэгги откинула волосы Эми, падавшие ей на глаза.
— У тебя все в порядке? — спросила она дочку.
Эми кивнула, поднося ко рту полукружье бутерброда.
У Сэма тоже все оказалось в порядке. Все были в полном порядке. Кроме Алекса.
Мэгги положила руку ему на плечо.
— Алекс, видишь ли, я встретила эту чудесную старушку, и она попросила меня с ней прогуляться... Я знаю, что снова тебя огорчила.
Алекс говорил так тихо и такими взвешенными фразами, что стало ясно: внутри у него все кипит.
— Меня сегодня выдернули, выдернули с работы, и не кто-нибудь, а няня моего сына. Мне пришлось все бросить, бросить этих некомпетентных и нахальных бездельников, рискуя, таким образом, моей профессиональной репутацией, чтобы умилостивить вышеупомянутую рассерженную няню...
— Алекс...
Он поднял палец, требуя тишины.
— ...чтобы выполнить одну из немногих простых задач, возложенных на мою жену по рабочим дням. При том, как в общем и целом распределяются обязанности и нагрузки в семейном союзе, должен сказать — нет, заявить протест, — что это чуточку несправедливо.
— Алекс, извини. Послушай. Вот тебе подарок, и давай помиримся.
И Мэгги протянула ему бутылку бузинного вина.
Алекс посмотрел на бутылку без этикетки, встал и вынес ее из дому. Послышался звон разбитого стекла. Затем Алекс стремительно прошагал мимо кухонного окна — явно направляясь в «Веселого скрипача». Мэгги обхватила голову руками.
— Папочка сердится, — сказала Эми.
Сэм улыбнулся: ему казалось, что все это — очередная игра.
20
На следующее утро Алекс вызвал всю свою бригаду. Он решил выступить перед ними с речью. Работа шла ни шатко ни валко, дисциплина хромала, а боевой дух сильно упал. Алекс чувствовал, что несет за это ответственность.
Когда Алекс руководил раскопками в обычном для себя стиле, он часто прибегал к приему, который сам называл «ложной паникой». Ощущая, что процесс выходит из-под контроля, он собирал всю команду, объявлял им, что некое начальство якобы угрожает прикрыть раскопки, призывал коллег поднапрячься и доказать злопыхателям, что те неправы, а потом раздавал всем сигареты. Обычно это спасало положение.
Но нынешний случай был особый. Алекса не устраивал ни ход работ, ни отношения с командой. Археологи-волонтеры и студенты опасались подходить к нему, словно к змеиному клубку. Более того, до него дошел слух, что подопечные шепотом величают его не иначе как Влад Цепеш. Алекс решил сделать то, чего никогда прежде не позволял себе с подчиненными. Он решил быть предельно откровенным и доверить им свои секреты.
Команда, унылая и полусонная, окружила его неровным полукругом, дожидаясь, чтобы он поскорее произнес свою речь и отпустил их с миром.
— Давайте присядем на минутку, ладно? — предложил Алекс.
Он присел на корточки. Переглянувшись, собравшиеся последовали его примеру.
— Я хотел сказать вам пару слов, прежде чем мы примемся за работу. Дела шли не очень хорошо, и я хотел попросить у вас прощения.
Те, кто прежде смотрел в сторону, уставились на Алекса. Вообще-то, команда ждала всеобщей головомойки, проповеди о том, что работать надо усерднее, а смеяться — меньше.
— Да, я не оговорился — попросить прощения. В последнее время я вел себя по-свински и не помогал вам так, как должен был. Сначала я винил во всем начальство — мол, они давят на нас, чтобы раскопки продвигались быстрее. Но это просто я не был достаточно честен, чтобы признаться самому себе: у меня проблемы дома, и поэтому я все вымещаю на вас. Так что я прошу прощения и обещаю, что больше такого не будет, ладно?
Некоторые из присутствующих нервно переглянулись. Большинство просто уставилось в землю.
Алекс улыбнулся.
— Чтобы вы мне окончательно поверили, я куплю пиво всем, кто захочет отобедать со мной и Владом Цепешем в пабе. Вот, собственно, и все. А теперь — по местам. Как насчет легкого перекура перед началом?
Что ж, до некоторой степени это сработало. Команда засучила рукава и бодро принялась за работу. Пара студентов подошли к Алексу с предложениями. Ричард, парень с хвостиком, работавший на «раскопе Мэгги», предложил копать внутри треугольника, размеченного в том месте, где были найдены кинжалы, а не вокруг его вершины. Алекс одобрил эту идею и поделился своими соображениями на этот счет.
Он выполнил свое обещание и купил всем пенистого пива в пабе «Лопата для солода». Он смеялся со своей бригадой именно тогда, когда было нужно, и немного посплетничал о сотрудниках местного музея. Притворяясь спокойным, Алекс и вправду почти успокоился. И это ему нравилось. Он сидел рядом с очень хорошенькой студенткой по имени Таня, и пиво лилось рекой. Когда все засуетились и стали поглядывать на часы, Алекс продлил обеденный перерыв, заказав еще пива.