Дайн. Если мое тело умрет, пусть и понарошку, то магический дар может при этом квакнуться по-настоящему. И было бы до жути обидно воскреснуть из мертвых и обнаружить, что из перспективного одаренного я превратился в простого смертного.
— Чем лучше развит дар, тем устойчивее он к воздействию внешних факторов, — тем временем проговорил Лимо. — Еще в мое время установили, что чем ближе ветви расположены друг к другу, тем сложнее такой дар и истощить, и критично дестабилизировать. Наличие прочной основы дарит ему огромное преимущество. Поэтому есть вероятность, что после мнимой смерти магия действительно вернется.
Я хмуро кивнул.
— Что мне надо сделать, чтобы по максимуму себя обезопасить?
Лимо вопросительно приподнял брови.
— То есть ты все-таки готов рискнуть?
— Две недели ускоренной регенерации дались мне нелегко. Я истощен до предела. Мое тело уже не справляется. И если вы говорите, что с биологическими часами мне даже модуль не поможет, то, скорее всего, времени у меня в обрез.
— А ты уверен, что справишься? Уверен, что учителя одобрят твой выбор?
Я усмехнулся.
— В настоящее время мое тело находится в наглухо закрытом модуле, и учителя не контролируют процесс моего исцеления. Они даже не видят всей информации по моему состоянию, так что при любом раскладе не успеют ни возразить, ни вмешаться. К тому же чисто технически умереть я смогу. Как и воскреснуть через строго определенное время.
Модуль, если что, мне в этом поможет. И Эмма, разумеется.
— А вот потерять магический дар мне бы очень не хотелось, — закончил я. — Поэтому если есть хоть один шанс снизить риски, то я предпочел бы его не упускать.
Маг открыл было рот, чтобы что-то спросить, но перехватил мой тяжелый взгляд и благоразумно осекся. Рассказывать ему все свои тайны я был не обязан, да и не собирался этого делать. Поэтому он смолчал. И вместо того, чтобы задавать глупые вопросы, лишь согласно кивнул.
— Хорошо. С даром я как раз могу тебе помочь. Поэтому если ты все решил…
Он еще раз внимательно на меня посмотрел и, увидев все, что хотел, спокойно продолжил:
— То тогда скажи мне, чего не хватает в твоей проекции.
Я непонимающе нахмурился.
Что значит, не хватает? Вот одна ветвь, вот вторая, вот отростки, перемычка… вроде все на месте. С виду все абсолютно правильно.
— Талант, — с усмешкой подсказал Лимо. — На твоей проекции его, как ты видишь, нет. Хотя должен быть, верно?
Я досадливо поморщился.
Дайн, точно. Но раньше этот вопрос как-то не вставал, хотя Талант — неотъемлемая часть любого сильного дара в старшем роду, и у меня, как у потомственного Расхэ, она тоже должна быть.
Вопрос: где?
Когда я создавал эту проекцию, то, если честно, не подумал, что у получившейся конструкции нужно дорисовать какое-то дополнение. Для него, если подумать, здесь не осталось места. И потом, как должен выглядеть Талант? Как еще одна ветвь? Дополнительный отросток где-нибудь на одной из двух имеющихся? Но на какой? Основной или дополнительной? И должна ли она от них отличаться? И вообще, если проекция идентична настоящему дару, то, может, Талант там уже есть, просто я его не вижу?
Я на всякий случай присмотрелся к своему творению повнимательнее, но, признаться, так и не понял, есть там что-то, что хотя бы отдаленно напоминает Талант, или нет.
— Чтобы ты лучше понимал, что от тебя требуется, советую сделать еще одну проекцию, — с новой усмешкой посоветовал Лимо. — На это раз исключительно по Таланту. Так, как ты его себе представляешь.
Я почесал затылок, но потом решил не мудрить и действительно рядом с первой визуализировал еще одну проекцию. Такой же круглый серебристый шар внизу, а на нем… ну да, еще одно дерево. Причем на этот раз мне даже особо думать не пришлось. Как только я попытался представить, каким же вижу свой Талант, то неожиданно обнаружил, что воспринимаю его как нечто изначально похожее на настоящее дерево, без всякой привязки к основным или второстепенным ветвям. Вернее, без привязки вообще ко всему. Это было просто дерево. С толстым стволом, раскидистыми ветками и даже с крошечными серебристыми листиками, на которых, как мне показалось, было что-то написано.
— Занятно, — улыбнулся Лимо, когда проекция перед ним изменилась и в точности повторила то, что я сейчас нафантазировал. — Твой Талант похож на семейное древо рода.
Я присмотрелся… хех, а ведь верно! И там не просто «что-то» написано — я увидел на листьях имена своих предков! Вернее, предков мальчишки Расхэ, чье тело так неожиданно занял. Причем, похоже, всех, от самых дальних-предальних родичей до самых последних его представителей. При этом пусть они и располагались не в том порядке, как жили и умирали, а достаточно хаотично, но все равно — как только я сконцентрировался и подумал, что хотел бы увидеть Альнбара Расхэ, как один из листков коротко вспыхнул, и нужное имя запылало на нем крохотными буквами.
В общем, результат мне понравился. Дерево получилось не слишком высоким, но достаточно широким, гармоничным и в какой-то степени даже величественным.
— Неплохо, — благодушно кивнул Лимо, когда я вопросительно на него посмотрел. — А теперь сравни обе проекции и скажи: что у них общего?
Я честно присмотрелся и поначалу не сообразил, на что именно намекает маг, потому что деревья только цветом друг на друга походили. Но потом я додумался их не просто сравнить, а совместить, и вот тогда до меня дошло…
— Удивительно, правда? — тихо сказал Лимо, когда проекции наложились друг на друга и стало ясно, что на самом деле они не просто похожи, а идеально дополняют друг друга. Новое дерево с легкостью вписалось между двух других, у них даже ветки легли в точности так, чтобы казалось, что все три дерева — это три части единого целого. — Мировое магическое сообщество до сих пор уверено, что для полноценного слияния нужно тянуть друг к другу ветви, силком привязывая их внешними перемычками. Крепить веревками, сковывать цепями… после того, как сначала их сами же разрубили и разрезали. Большинство танов, которые пошли по этому пути, даже сейчас годами насилуют свой дар в попытке вернуть утраченное совершенство. А ведь природа все уже давно придумала и создала до нас. Мы слишком слепы, чтобы это понять и увидеть. Тогда как дар… на самом деле он всегда был, есть и должен быть вот таким… совершенным. Но для большинства, увы, уже недостижимым.
Мертвый маг немного помолчал, словно давая мне время проникнуться. А потом повернулся и так же тихо добавил:
— Теперь ты знаешь, что делать, Адрэа.
— Да, — замедленно кивнул я, в который уже раз заново переоценивая все, что мне было известно о Дарусе Лимо. — Знаю. Но для этого мне нужно ненадолго проснуться.
Глава 11
Когда я пришел в себя, вокруг был приятный полумрак, но не потому, что за окном царила ночь, а потому, что кто-то заботливо задернул шторы, чтобы бьющее с улицы солнце не слепило глаза.
Палата, кстати, была мне хорошо знакома — не очень большая, но светлая и очень лаконичная по оформлению… именно здесь в свое время лежал мастер Даорн, приходя в себя после страшной аварии. И здесь же проснулся я сам в тот раз, когда впервые встретился с ловушкой Даруса Лимо.
Правда, каким ветром меня сюда занесло и когда я успел переместиться из окрестностей острова Мадиар в Таэрин, да еще не абы куда, а в семейную клинику Хатхэ, было непонятно.
Неужели я так долго спал?
Последнее, что я помнил, это разговор с Лимо и совет умереть по своей воле, чтобы не стать жертвой временной ловушки. Такой же совет чуть раньше я получил от Альнбара Расхэ. Однако в тот раз мне пришлось принимать решение в одиночку, и оно оказалось правильным. Тогда как в этот…
«Эмма? — осторожно позвал я, прислушавшись к себе. — Как у нас дела?»
«С добрым утром, — невозмутимо поприветствовала меня подруга, с которой перед смертью мне пришлось выдержать очень непростой разговор. — Все органы и системы функционируют нормально. Магический дар стабилен. Ментальная активность, эмоциональный и гормональный фон в норме. Имеются признаки некритичного физического истощения, но в твоем состоянии это вполне нормально».
«Долго меня не было?»
«Полное прекращение физической, мозговой и магической активности длилось в общей сложности восемнадцать с половиной мэнов и сорок один сэн. Процесс перезапуска системы сопровождался многочисленными сбоями. Понадобились усилия сразу трех целителей, чтобы их устранить. Количество стимуляторов и регенератора, которое я использовала, чтобы вернуть тебя к жизни, превышает норму взрослого человека втрое. Критическая дестабилизация дара после этого продолжалась более семидесяти восьми рэйнов. Но в конечном итоге мне удалось устранить и ее, так что кризис благополучно миновал».
«То есть Лимо все-таки был прав?» — еще осторожнее уточнил я.
Эмма недолго помолчала.
Когда мы общались в последний раз, она даже при наличии объективных показаний долго не хотела соглашаться меня убивать. Базовых директив у нее уже не было, никаких ограничений по поводу моей смерти тоже не осталось. Тем не менее даже после всего, что я ей рассказал, и после того, как она убедилась, что предположение Лимо насчет биологических часов было абсолютно верным, она все равно не хотела верить, что умереть мне, как бы дико это ни звучало, жизненно необходимо.
«Да, — наконец ответила она, заставив меня тихонько перевести дух. — Это был сложный опыт, но Дарус Лимо действительно оказался прав. После твоей биологической смерти программа саморазрушения прекратила свою работу. Вероятно, после достижения цели надобность в ней просто отпала. В результате твои биологические часы остановились и после перезапуска системы вернулись к исходному ритму. Последствия сбоя я тоже устранила. А благодаря ускоренной регенерации твое тело состарилось совсем ненамного, и внешне эти изменения никак на тебе не отразились»
«А как мы оказались в Таэрине?»