— То есть хотите сказать, что раз я в свои двадцать лет был умнее Адрэа, то это потянуло за собой и развитие дара?
— Уверен, это одна из причин, по которым ты как маг стал развиваться намного быстрее сверстников, — без тени сомнений кивнул Лимо, заставив меня снова задуматься. — Магия как свойство разума неотрывно с этим связана. И ты одним своим существованием это доказываешь.
— Да, но почему у меня остался сам дар? — продолжал недоумевать я. — Если раньше его не было, то…
— Со смертью настоящего Адрэа он тоже должен был погибнуть, верно, — согласился со мной Лимо. — Но, возможно, в чем-то вы были близки по духу. Возможно, ваши разумы были очень похожи. Ведь не зря же тебя притянуло именно в это тело. К тому же подмена, насколько я понимаю, произошла очень быстро и еще до того, как тело успело окончательно умереть. Один носитель ушел, другой пришел. И если у тебя в прошлой жизни была скрытая способность, то, возможно, ваши магические потенциалы просто объединились, поэтому и получился такой вот необычный результат.
Я ненадолго задумался, потому что объяснения Лимо в принципе были похожи на правду, но это все равно не объясняло ситуацию до конца. Потому что было крайне сомнительно, чтобы в мире без магии у кого-то из жителей вдруг сохранилась латентная, спящая до поры до времени способность ею управлять.
То, что не используется, неизменно отмирает — так гласит теория эволюции в моем мире. Значит, даже если когда-то что-то такое у нас и было, то при отсутствии магии нам просто незачем было сохранять эти способности.
Но если рассуждать логически, то получалось, что в этом случае никакого дара у меня не могло быть в принципе. А если изначально его не было, то и после переселения в новое тело появиться он был не должен.
Из этого закономерно следовало, что дар мне подарила именно Эмма. Ни от кого иного я просто не мог его получить. Это к ней он был изначально привязан. К ее сознанию, к ее разуму и к отпечатку личности, которая являлась личностью настоящего Адрэа Расхэ. Просто, когда мальчик умер, дар, судя по всему, не угас, а остался привязанным именно к ней. А потом объявился я со своими требованиями, поэтому Эмме, зажатой в жесткие рамки базовых директив, волей-неволей пришлось мне подчиниться. И возможно… необязательно, но только возможно… что в тот момент, когда я потребовал от нее принять меня в качестве единственного наследника рода, она неосознанно могла передать мне не только бразды правления нашим общим телом, но и магический дар. Причем весь. Целиком. Как при феномене связанных аур. Именно поэтому он меня послушался, когда была снята печать. Поэтому же я смог им управлять в полной мере. Поэтому же мои молнии стали мне полностью послушны. Тогда как магический потенциал, как и сказал Лимо, у меня возрос лишь потому, что я имел совсем другие ментальные параметры, нежели у настоящего Адрэа.
После передачи прав я, можно сказать, стал единоличным владельцем чужого дара и полновластным его хозяином. Эмма даже не пыталась им управлять, и мы оба понятия не имели, что ей это вообще доступно. И лишь когда я освободил ее от базовых директив… лишь когда она получила свободу, оказалось, что на самом деле доступ к дару подруга все-таки сохранила и могла использовать его точно так же, как это делал я сам.
Исходя из всего вышесказанного, выходило, что дар у нас все-таки общий. Действительно, как у связанных магов. Просто у обычных магов это состояние длилось ограниченное время, а у нас в силу ряда причин оно стало постоянным.
Ну, по крайней мере, я так думаю.
— Я на дар не претендую, — тихо-тихо шепнула вдруг Эмма, словно и сейчас могла услышать мои мысли. — Из нас двоих именно ты — полноценный маг. И именно тебе он должен принадлежать.
Я на это ничего не ответил. Но про себя подумал, что добровольный отказ от дара — еще одно подтверждение моей догадки насчет связанных магов. Но проверять эту гипотезу мы будем позже. Когда появится время. И, разумеется, сделаем это вместе, а потом точно так же вместе будем решать, как нам поступить.
— В общем, не переживай понапрасну, — со смешком подвел итог нашему странному разговору Лимо. — Раз дар у тебя все-таки есть, значит, все идет как надо. А уж как оно получилось, благодаря каким механизмам — дело уже десятое.
После этого я решил не настаивать на своем видении ситуации, а вместо этого все же задал вопрос по поводу обряда памяти рода, который не успел задать в прошлый раз. Но Лимо, к сожалению, был самородком, поэтому в такие тонкости его никто не посвящал, и он, как мастер Рао, ничем не смог мне помочь.
А когда мои вопросы наконец иссякли, он картинным жестом распахнул единственную в гостиной дверь, за которой обнаружился еще один смежный сон, и предложил вернуться к практическим занятиям, раз с теорией мы все-таки закончили. И я, разумеется, не стал отказываться, зная, что когда-нибудь эти знания мне точно пригодятся.
Утром мне пришла очередная смс-ка от Кри с сообщением, что на прекрасно известных мне складах прошли массовые обыски, а деятельность компании «Со-логистикс», как и фирмы «Содружество» временно приостановлена.
Я, когда это прочитал, мрачно улыбнулся.
Отлично. Значит, мы еще немного подпортили жизнь Туран, потому что через «Со-логистикс» проходила львиная доля трафика предназначенных им нелегальных грузов. Понятно, что полностью деятельность группировки это не парализует, наверняка у них есть обходные пути, но все же душу грело осознание того, что еще одно направление их работы благополучно пошло ко дну. А там, глядишь, мы окончательно их потопим. Если, конечно, ни Кри, ни Хатхэ не подведут.
После этого я не поленился и на первой же перемене просмотрел последние новости. Но там пока было тихо. Громких разоблачений, скандалов в семействе Босхо и прочих жареных фактов нигде не промелькнуло. Про арестованное имущество «Со-логистикс» тоже упомянули лишь мельком. Про Хелену и вовсе не прозвучало ни единого слова. Но это было лишь затишье перед бурей, так что нам оставалось лишь немного подождать.
Зато от Эммы я получил очередное долгожданное сообщение и выяснил, что второй браслет она все-таки доломала, поэтому нам теперь стал доступен весь его функционал, обширная база контактов Дорро, архив переписок и даже информация по движению средств на нелегальных счетах, что, прямо скажем, было приятно.
Правда, с перепиской и контактами возник тот же затык, что и с браслетом первого менталиста — почти все они были закодированы. Абсолютное большинство абонентов не захотели раскрыть Дорро свои персональные данные. Хотя тех, кто все-таки раскрылся, мы с Эммой сразу же взяли на карандаш.
С деньгами тоже не все получилось однозначно. Не имея персонального кода и соответствующей ауры, перевести или использовать эти деньги на свои собственные цели было нельзя. Да и подставляться таким примитивным способом я, разумеется, не стал бы. Зато мне было доподлинно известно, сколько сотен дэквионов накопил покойный ныне иллюзионист. Я также заполучил полный список лиц (вернее, их кодовые номера), кто переводил и получал от него деньги. Знал точные суммы, количество снятых банком процентов. И разве что не совсем понимал, кому эти сведения можно безопасно передать.
В итоге я решил пока информацию придержать, благо мне она была не к спеху. Если что, анонимку потом в ТСБ отправлю. Ну а если подвернется случай, может, кому-нибудь даже продам, благо покупатель на такие вещи всегда найдется.
А вот по поводу магического дара мы с Эммой еще раз серьезно поговорили, в том числе обменялись мнениями по поводу того, что сказал прошлой ночью Лимо. И подруга признала, что в моих выводах действительно есть рациональное зерно. Но при этом добавила, что угроза остаться без магического дара ее совершенно не пугает. Просто потому, что она и раньше спокойно жила без него. Зависть и жадность ей в принципе были не свойственны. Да и в базовых директивах она уже давно закрепила за мной право пользоваться даром, и не планировала это самое право ни оспаривать, ни тем более отбирать.
«К тому же, — добавила она, когда я нахмурился. — Ты сам говорил, что способность управлять магией есть свойство исключительно разума, а не тела. Поэтому даже если я когда-то и передала эту способность тебе, то это вовсе не означает, что я полностью ее лишилась. Впрочем, даже если и так, то я никогда не ставила обладание магией для себя ни второстепенной, ни тем более приоритетной целью».
«Почему? — не понял я. — Способности к магии дают человеку массу возможностей. У одаренных шансов для реализации намного больше, чем у простых смертных».
«Да, но при этом способности к магии… особенно такие, как у тебя… неизменно привлекают внимание. Причем очень пристальное внимание, да еще и самых разных министерств. А в моем случае анализ вероятностей показывает, что мне, напротив, стоит держаться в тени».
Я нахмурился еще больше.
«Скинь мне, пожалуйста, прогнозы».
А через некоторое время неохотно признал — да. Все одаренные в тэрнии, как ни крути, находились на строгом учете, их имена были занесены в единый государственный реестр магов, и в случае чего каждый из нас тут же попадал в сферу интересов службы магического правопорядка, а если не повезет, то еще и ТСБ. Более того, к магам в тэрнии изначально предъявлялись повышенные требования. Каждый официально зарегистрированный маг по определению обязан был поступить в школу или вуз, как вариант — пройти домашнее обучение. А потом, желательно, трудоустроиться по специальности, и начать приносить пользу стране.
Если маг во время учебы не справлялся с нагрузкой, его дар неизменно блокировали.
Если маг даже после окончания обучения демонстрировал неустойчивый и взрывоопасный дар, то такой дар тоже блокировали.
А вот если он все же заканчивал обучение и устраивался на работу, то потом уже работодатель обязан был следить за состоянием дара работника. И в том числе проводить периодические проверки, типа медосмотра, только для одаренных, так что на самом деле контроль за магами сохранялся на протяжении всей жизни, и избежать его можно было, лишь уйдя в Нижний город.