Типичным такой денек для членов «Корпорации» не назовешь. Как, впрочем, и нетипичным тоже.
ГЛАВА 2
Вопль прервал сон Виктории Боллинджер.
И спас ей жизнь.
Тори оказалась единственной женщиной на борту исследовательского судна Королевского географического общества «Авалон» после того, как ее соседку по каюте неделю назад срочно доставили в японскую больницу из-за острого приступа аппендицита. И то, что она осталась в каюте одна, тоже способствовало ее спасению.
Корабль находился в открытом море уже месяц, принимая участие в международном проекте по полному картографированию течений Японского моря — района малоизученного прежде всего потому, что Япония и Корея отчаянно защищают свои права на рыбную ловлю и считают, что любое международное сотрудничество подвергает их риску.
В отличие от соседки по каюте, притащившей с собой чемоданы, набитые тряпками и личными вещами, Тори жила на судне в спартанских условиях. Кроме комплекта постельного белья и запаса джинсов и рубашек-регби на неделю, в ее каюте не было ровным счетом ничего.
Вопль донесся из коридора за дверью — мужской крик боли, вырвавший ее из сна. Еще толком не очнувшись, она сразу же услышала приглушенные звуки выстрелов. Чувства ее обострились, и, прислушавшись, она различила автоматные очереди, вопли ярости и крики боли.
Всех на «Авалоне» предупредили, что в Японском море за кораблями охотится шайка современных пиратов. За последние два месяца они уже напали на четыре корабля, затапливая торговые суда и давая членам экипажа, оставшимся в живых, спасаться на шлюпках своими силами. К настоящему времени нападения пережили лишь 15 человек из 172. Только вчера им сообщили, что один контейнеровоз попросту исчез без следа. Из-за пиратской угрозы оружейный сейф перенесли на мостик, но пара дробовиков и единственный пистолет — не ровня автоматам, косившим ученых и моряков направо и налево.
Сработавший инстинкт «дерись или удирай» подбросил Тори на ноги. Она потеряла две драгоценных секунды на выбор, которого у нее не было. Ей попросту некуда было податься. Пираты были где-то в коридоре за дверью — судя по звуку выстрелов, паля во все каюты подряд. Стоит лишь открыть дверь — и получишь пулю. Бежать тоже некуда, а в каюте ничего хоть сколько-нибудь напоминающего оружие.
Свет полной луны, сиявшей за иллюминатором, упав на голый матрас напротив койки Тори, навел ее на мысль. Сорвав одеяла и простыни со своей постели, она комом сунула их под койку, после чего сграбастала одежду из шкафчика, специально оставив дверцу приоткрытой, так же как и дверца шкафчика отсутствующей соседки. Решив, что времени убирать туалетные принадлежности из ванной уже нет, она забилась под койку в самый дальний угол, распихав вещи вокруг себя.
И уже тут ощутила первую волну паники, всколыхнувшейся на периферии сознания, и силой заставила себя обуздать ее. Из уголков ее синих глаз неумолимо капали слезы. Дверь каюты вдруг распахнулась, и она едва удержалась, чтобы не всхлипнуть. Увидела луч фонарика, который прорезал комнату, пройдясь сперва по голому матрасу Джуди, затем по ее собственному, на секунду задержавшись на паре пустых шкафчиков.
Показались ноги пирата в черных армейских ботинках; низ черных брюк был заправлен в берцы. Шагнув к крохотной ванной, пират и ее обвел лучом фонарика. Послышался шелест занавески душа, когда он заглянул за нее. И то ли не заметил мыло, шампунь и кондиционер Тори, то ли не придал им значения. И, выходя, захлопнул дверь каюты — очевидно решив, что она пуста.
Замерев в полной неподвижности, Тори слушала, как звуки схватки утихают дальше по коридору. На судне было всего тридцать человек. Большинство из них спали, потому что ночью машинное отделение работало на автоматике и вахту на мостике несли лишь двое. А поскольку ее каюта была одной из последних по коридору, Тори была уверена, что пираты почти покончили с экипажем.
Экипаж. Ее друзья.
Чтобы выбраться из этой передряги живой, нельзя позволить этой мысли проникнуть в сознание. Сколько времени им потребуется, чтобы обчистить корабль? Здесь нет почти ничего ценного для пиратов. Все дорогое оборудование, научное снаряжение слишком велико, его не украдешь. Подводные зонды не представляют интереса ни для кого, кроме научной общественности. Есть еще несколько телевизоров и компьютеров, но они вряд ли окупят труды по их захвату.
И тем не менее, прикинула Тори, пиратам понадобится с полчаса, чтобы обчистить 130-футовый «Авалон», прежде чем открыть кингстоны и послать его на дно. Она отсчитывала минуты по светящимся отметкам на мужских «ролексах» на своем запястье, позволив себе погрузиться в крохотную галактику флуоресцирующих точек, чтобы удержаться от паники.
Прошло всего пятнадцать минут, когда в движении корабля почувствовались перемены. Ночь выдалась тихая, и «Авалон» покачивался на ласковых волнах — это обычно успокоительное движение баюкало Тори каждую ночь. Но теперь покачивание судна изменилось, замедлилось — будто оно потяжелело.
Пираты уже открыли кингстоны. Они уже топят исследовательское судно. Она пыталась вникнуть в логику их действий, но не видела в ней ни малейшего смысла. Они не могли успеть обобрать корабль настолько быстро. И покинули «Авалон», даже не ограбив его!
Не в силах больше ждать, Тори выскользнула из-под кровати и бросилась к иллюминатору. На горизонте виднелось что-то, показавшееся сперва небольшим островом, но потом до нее дошло, что это какой-то огромный корабль.
Рядом виднелось еще суденышко поменьше. Казалось, они вот-вот столкнутся, но это была лишь иллюзия, порожденная игрой лунного света. А на переднем плане Тори различила корму и кильватерный след большой надувной лодки. Тарахтение подвесных моторов понемногу стихало по мере удаления от океанографического судна, подвергшегося нападению. Вообразив пиратов на ее борту, Тори ощутила вспышку гнева.
Отвернувшись от иллюминатора, она бросилась прочь из каюты. Трупов в коридоре не было, но пол усеивали гильзы, а в воздухе висел едкий химический смрад. Тори старалась не смотреть на кровь, забрызгавшую длинную стену. Из инструктажа, пройденного при вступлении на борт судна, девушка знала, где находятся спасательные костюмы и спасательные плоты типа «Зодиак» у носа «Авалона», так что не тревожилась из-за того, что одета только в длинную футболку Шлепая босыми ногами по металлической палубе, она побежала вперед, предплечьем прижав груди, чтобы не болтались на бегу из-за отсутствия лифчика.
Вскарабкалась по лестнице на главную палубу. В конце другого коридора находилась дверь, ведущая наружу. И путь к ней преграждало тело. Приближаясь к нему, Тори не удержалась от слез. Мужчина лежал ничком, глянцевая пленка крови, пропитавшей его рубашку, сочилась на палубу. Тори узнала его по фигуре — помощник машиниста, жизнерадостный Джорди, заигрывания которого она уже начала было поощрять. Коснуться его было свыше ее сил. Лужа крови красноречиво сообщила все, что требовалось знать. Прижавшись спиной к холодной стене коридора, она кое-как обошла труп. Добравшись до конца коридора, выглянула сквозь окошко люка, стараясь разглядеть, не остался ли кто-нибудь на фордеке. Никого не увидев, она осторожно повернула ручку двери. Та не шелохнулась.
Ухватившись покрепче, Тори повторила попытку, навалившись на ручку всем весом, но заклиненный механизм не поддался.
Тори не стала терять голову. Сказала себе, что из надстройки есть еще четыре пути и всегда можно разбить стекло на мостике, если боковые двери тоже окажутся закрыты. Первым делом, проверив другие двери на главной палубе, она все-таки вскарабкалась по следующей лестнице на мостик. Она понимала, что выберется, но, приближаясь к двери, ведущей на мостик, вдруг ощутила, как в душе всколыхнулся дикий ужас. Даже прикончив всю команду, пираты не поленились запереть корабль, превратив его в гробницу. Они не стали бы оставлять столь очевидного пути избавления. Касаясь круглой ручки двери, ее длинные пальцы дрожали. Ручка повернулась.
Тори навалилась на цельностальную дверь, но та не открылась. Даже не скрипнула. Здесь не было больших окон, через которые можно было бы выбраться, даже достаточно просторного иллюминатора, чтобы протиснуться. Это ловушка, поняла Тори, и эта мысль лишила ее остатков силы воли. Она всем телом бросилась на дверь, врезаясь в нее плечом снова и снова, пока оно не превратилось в сплошной синяк от плеча до локтя; кричала, пока в горле не засаднило, после чего привалилась спиной к двери, позволив себе соскользнуть на палубу. Зажав рот ладонями, она разразилась рыданиями, закрыв темными волосами лицо.
Вдруг «Авалон» резко дернулся, и свет моргнул. Вода, заполнившая трюм, нашла путь в новые отсеки. Содрогание судна встряхнуло и Тори. Она-то еще не мертва, и пусть затоплению корабля помешать не может, но найти выход ей еще по силам. В одной из мастерских она видела газовую горелку. Если удастся ее найти, путь на волю можно будет прорезать.
Ощутив такой же прилив энергии, как в отчаянные мгновения, когда до ее слуха донесся вопль — теперь она не сомневалась, что это был доктор Халверсон, благородный океанограф в возрасте под семьдесят, — Тори вскочила и побежала туда, откуда пришла. Миновав жилой отсек, оказалась у лестницы, ведущей в машинное отделение. Первое дуновение холодного воздуха она ощутила, добравшись до нижней площадки. Врывающаяся в корабль вода грохотала, как водопад.
Тори оказалась в тесном тамбуре с единственной герметичной дверью, ведущей в машинное отделение. Положив ладонь на металл, ощутила тепло, идущее от больших дизелей. Но внизу, почти у порога, сталь оказалась на ощупь ледяной. В машинном отделении Тори не была ни разу и не знала его планировки. Но попробовать надо.
— Поехали, — дрогнувшим голосом сказала она, отдраивая люк.
Вода хлынула на ее босые ноги, и через секунду достигла колен, поднимаясь прямо на глазах. Металлическая лестница вела вниз, к полу хорошо освещенного машинного отделения. За путаницей труб, воздуховодов и кабелей виднелись гигантские двигатели, каждый размером с минивэн, уже до половины ушедшие в воду. Вода плескалась вокруг кожуха генератора.