— Вы отпустите лошадей? — спросила Тори.
— Они — хорошая команда, — Джек погладил потную шею одного из коней сзади. — Я мог бы использовать их дома, но ты вряд ли согласишься вести их через зеркало.
Она рассмеялась.
— Они и не пролезли бы в пещеру. Кто-нибудь найдет их и возьмет к себе.
Синтия убрала иллюзию дорогой кареты, как только их перестало быть видно из лагеря. Но повозка все еще была крепкой, кому-то повезет найти ее. Тори надеялась, что лошади окажутся у бедных фермеров, которым они пригодятся в полях.
Ребекка выбралась из кареты, спрыгнув в штанах. Она выглядела сильнее, побыв с Ником.
— Я так рада, что это конец!
— Ты постаралась, Ребекка, — сказал Джек. — Без тебя… я даже не хочу думать, что было бы.
Тори закинула сумку на плечо.
— Пора идти. Маги ищут нас. Я их чувствую.
Элспет скривилась.
— Мне больше нравился двадцатый век. Там хотя бы переживать нужно было из-за опасного оружия, а не магии.
Тори только пошла к лесу, когда яростная магия взорвалась вокруг нее. Земля задрожала с угрозой, и утес справа от нее разбился. Большие камни полетели по склону, обломки наполнили воздух. Кони завопили и умчались прочь.
— Это Левуа! — крикнул Аллард, вскинув руки и схватившись за силу Тори, чтобы сделать свою магию мощнее. — Бегите!
Они побежали к лесу, пока Аллард магией земли и поднятия предметов толкал камни от Нерегуляров к дороге. Булыжник легко разбил карету, будто пустое яйцо.
Тори не успела миновать и десятка шагов, как большой свет мага появился над их головами, озаряя всех. Впереди упало большое дерево, чуть не зацепив Синтию и Джека. Джек выругался, оттаскивая Синтию, и ветви ударили по его спине, а не по ней.
Энергия порывом сбила Тори на колени. Это произошло и с ее друзьями. Ее словно душили, и она поняла, что это были чары, подавляющие магию, как в аббатстве. Но эти были хуже. Сильнее. Она была беспомощной, как котенок.
Она пыталась дышать, а высокая тощая фигура в черном вышла из тьмы в круг света. Главный боевой маги. Восемь мужчин с ружьями и в синей военной форме вышли следом и окружили Нерегуляров. Все были магами, соединенными с Левуа нитями серебряной энергии.
Левуа посмотрел на Нерегуляров, пытавшихся встать на ноги. На них давили чары. Он пылал силой, которой было больше, чем когда они видели его в Уэльсе.
И не только своей силой. Он тянул магию из магов, которых привел, и множество нитей энергии соединяли его с магами, которых тут не было. Многие нити тянулись к пещерам. Левуа тянул магию десятков магов, напоминал большого паука в злой паутине.
Тори не стала отворачиваться от его пылающего взгляда. Она сказала:
— Ты не был так силен в Уэльсе.
— Я хотел увидеть, сколько сил было у меня, — сказал он. — Этого не хватило. Тут я работаю лучше, — он улыбнулся, показав слишком много зубов. — Вы, гадкие дети, сами пришли в мои руки. Вы пополните мою силу.
Тори тут же поняла, почему Нерегулярам снилось рабство и тяжкий труд, когда они провели ночь в пещере с рисунками.
— Ты поработил своих людей, — процедила она. — Французских магов. Ты забираешь силу своих магов, чтобы выставлять себя самым сильным магом Франции.
— Самым сильным магом мира. Я не знаю, чтобы кто-то еще управлял таким количеством сильных магов, как и превращал своих рабов в сильное оружие во власти одного человека, — он прищурился, глядя на Тори. — У тебя та же сила, что у меня, но ты слишком слабая, бесхребетная, чтобы магией подчинять других.
Тори охнула с ужасом, слыша его слова. Она поняла, что, если бы захотела, могла обратить свой талант соединять и усиливать магию в инструмент порабощения. От этой мысли ей стало плохо.
— Мне не хватает не силы, а злобы, — холодно сказала она. — У тебя этого предостаточно.
Он рассмеялся.
— Сколько морали. Зачем мне мораль, когда есть сила? Я создал силу, которую не остановить, и она поможет Бонапарту править миром!
Джек недовольно фыркнул. Левуа взглянул на него.
— Ты пытался призвать молнию и ударить по мне? Зря тратишь время. В этом круге света работает только моя магия. Но ты будешь полезен, когда я восстановлю свою группу погоды. Вы выжгли лучших магов погоды, и они медленно исцеляются. Мне нравится мысль, чтобы ты и твоя шлюха-блондинка успокоили канал для вторжения.
Синтия была готова извергнуть пламя, а Джек собирался убивать, но они не успели ничего сказать. Аллард рявкнул:
— Вторжения не будет, Левуа. Наполеон передумал и выбрал другую жертву.
Левуа скривился и порывом яростной энергии сбил Алларда на землю. Он дышал, но был без сознания. Когда Тори дернулась в его сторону, боевой маг рявкнул:
— Замри, или будешь валяться рядом с ним!
Хоть Тори хотела возразить, она послушалась. Им нужны были все силы и мысли, чтобы сбежать от этого безумного дьявола.
Левуа отвел взгляд, и Тори увидела, что веки Алларда трепетали. Связь между ними была любовью, а не магией, и она поняла, что он не был без сознания, как считал маг. Он тянул время. Джек прищурился, тоже это поняв. Нерегуляры не сдавались монстру.
Левуа скользнул взглядом по девушкам.
— Вы как-то заставили Бонапарта передумать. Отдача из-за того, что вы изменили его мнение, задела всех моих магов, и вы будете наказаны за это, — его голос стал жутким шепотом. — Кто из вас, мелких ведьм, в ответе за это?
Через миг Ребекка сказала с дрожью:
— Я. Делай со мной, что хочешь, но отпусти моих друзей.
Тори хотела плакать от смелости Ребекки и шагнула вперед.
— Это была я. Она еще не обучена, так что не могла повлиять на Бонапарта.
— Это я повалила Наполеона, — Элспет говорила ясным тоном, шагнула вперед. — Не они.
— Мы все это сделали, Левуа! — заявила Синтия, шагнув вперед. — Мы, маги, сожгли твой круг погоды, помешали вторжению в Уэльс, заставили Бонапарта отвернуться от Британии. Мы одолели тебя!
— Всего на миг. Как только вы будете порабощены, моя сила станет еще мощнее. Но я пожертвую мага, который забрался в разум Бонапарта. Может, ее смерть уберет чары с него. Если нет, я хотя бы буду рад ее смерти.
Он прищурился и посмотрел на девушек. А потом сказал, торжествуя:
— Ты! — он указал на Ребекку. — Ты сгоришь!
— Это ничего не изменит, — сказала она с дрожью, но подняв высоко голову. — Я не колдовала. Я вошла в его разум и изменила его мысли и цели.
— С чего мне верить едва обученному магу? Когда ты умрешь, я пойму, что прав! — Левуа поднял руку, шар огня появился на ладони.
Он бросил шар в Ребекку, Аллард и Джек тут же бросились на боевого мага, пока Ник оттаскивал Ребекку. Он толкнул ее на землю и прикрыл, и шар огня пролетел над его спиной, опаляя волосы и поджигая одежду.
Ник закричал от боли, Аллард и Джек схватили Левуа и сбили на землю. Тори была дальше, но побежала к ним, радуясь, что, пока маг отвлекся на напавших, огонь на Нике погас.
Джек направил кулак в челюсть Левуа, но боевой маг смог извернуться, почти избежал удара. Он сбил с себя юношей порывом силы, и они отлетели.
Ругаясь на французском так, что Тори не узнавала слова, Левуа поднялся на ноги.
— Стоило сразу сделать это! — он прорычал и бросил путы в юношей, Тори, Синтию и Элспет. Тори бежала, и из-за этого упала на землю с силой, когда путы сковали ее.
Она могла лишь беспомощно смотреть, пока он шел по кругу света к опаленному телу Ника поверх Ребекки.
— Если ты еще не мертва, ведьма, то пожелаешь смерти!
Он схватил обмякшее тело Ника и оттащил его от Ребекки. Ник откатился, выхватил пистолет из двадцатого века из-под одежды и выстрелил Левуа в сердце.
ГЛАВА 35
Большой свет мага пропал, место окутала тьма. Ребекка закричала, кровь Левуа брызнула на нее. Через миг в ее голове зазвучал вой разных голосов. Она попыталась встать, но на нее давили тела Ника и Левуа, и она едва дышала.
Смерть боевого мага убрала всю его магию. Его свет мага и подавление, как и путы, пропали. Конечно, он думал, что гибель Ребекки вернет Наполеону желание напасть на Англию. Крики боли в ее голове точно были от порабощенных магов, которых силой отрезало от их хозяина.
Появилось шесть маленьких огоньков, озаривших поляну. Вес на Ребекке стал меньше, тело Левуа бесцеремонно оттолкнули в сторону.
Через миг пропал и остальной вес. Она вдохнула и увидела, что Аллард и Джек осторожно подняли Ника под руки, чтобы не задеть его обожженную спину. Когда они подняли его, Аллард спросил:
— Ник, как сильно ты ранен?
— Обожжен, но это можно восстановить, — выдохнул он, но висел между Аллардом и Джеком. — Наверное. Ребекка, ты в порядке?
— Лучше, чем ты, — она подавила желание истерически закричать, поднялась на колени, а потом смогла встать на ноги.
Половина светлых волос Ника была сожжена, одежда на его спине обгорела, но он смог криво улыбнуться ей.
— Зато я не промазал.
— Магия тут не работала, так что хорошо, что ты принес тот пистолет нацистов! — воскликнул Аллард, его лицо было в синяках, но других ран не было.
— Мне казалось, что он пригодится, — Ник пошатнулся, вдохнул с болью, когда Джек поправил хватку на руке Ника.
Ребекка поймала ладонями лицо Ника, ведь его щеки и челюсть не пострадали. С дрожащим голосом она сказала:
— Это был самый храбрый поступок в мире.
— Забраться в разум Наполеона куда храбрее, — он попытался повернуть голову, а потом скривился и замер. — И я рассчитывал на то, что Элспет меня подлатает. Ты же сможешь помочь поджаренному магу, Элспет?
— Да, — спокойный голос прозвучал за ним, она уже исцеляла его спину. — Но несколько дней придется спать на животе.
Ребекка прижалась лбом к щеке Ника и тихо и благодарно помолилась, а потом отошла.
— Кто-то еще слышал крики в голове?
— Я, — Тори указала на края озаренной поляны. — Это маги-рабы, лишившиеся магических оков.
Ребекка увидела, что восемь мужчин рухнули и сжались в позу зародыша.