Он встал и стал прохаживаться по комнате.
— Некоторое время тому назад в Париже были убиты двое наших лучших агентов. Немцы схватили их потому, что им дала информацию одна женщина — наш агент, которую зовут Малрик. Однако об этой женщине они могли, в свою очередь, узнать только отсюда, от нас и только из одного источника — от Лилли. Они, конечно, понимали, что как только погибнут наши агенты, мы поймем, что сведения были получены от Лилли. Значит, у Лилли было достаточно времени, чтобы заблаговременно скрыться — ведь он десятки раз выезжал отсюда в Эйре. Но на этот раз он ничего не стал предпринимать, очевидно, ожидая соответствующего приказа. Этот Лилли был настоящим гитлеровским «вервольфом», до мозга костей преданным своему фюреру. И они принесли его в жертву.
— Понимаю, — кивнула Сандра. — Они выжидали, что именно вы предпримете в отношении него.
— Верно, — сказал Куэйл. — Они понимали, что мы должны непременно принять свои меры.
Куэйл вернулся обратно к столу, закурил новую сигарету и с удовольствием затянулся.
— Я сыграл им на руку. Много лет назад на Лили работала здесь в Англии одна женщина — очень ловкая особа. Они подсунули ее одному из моих второстепенных агентов, по фамилии Скотт. Скотт влюбился и женился на ней. Вероятно, они считали, что Скотт — важная персона. Однако она очень быстро выяснила, что это не так, и через несколько недель оставила его — это принесло ему немало горя, я думаю. — Куэйл мрачно улыбнулся. — Итак, Скотт был известен Лилли. Зная это, я и поставил именно Скотта следить за ним. Уверен, что они сразу же об этом узнали и были очень рады. Ведь они могли, в свою очередь, следить за Скоттом. А таким образом они смогли установить, что мы собираемся предпринять в отношении Лилли. Сам Скотт их не очень интересовал, они ведь знали, что он — мелкая сошка. Им нужно было выяснить, не отправится ли на охоту за Лилли кто-нибудь покрупнее. Мы дали им то, что они хотели. Мы пустили к ним в сети крупную рыбу. Мы ввели в действие Рикки… И тогда Лилли попал в автомобильную катастрофу. — Куэйл вздохнул. — Но кто-то еще раньше стал следить за Керром, заподозрив об его истинной работе. Кто-то из тех, кто был достаточно близок к нему. И когда Рикки по телефону вызвали с вечеринки у миссис Мильтон, то они сразу же догадались, что именно он должен выполнить задание, касающееся Лилли. Тому, кто следил за Скоттом, позвонили и сообщили, что Рикки выехал из города на машине. И тот, кто следил за Скоттом, весьма возможно, наблюдал за встречей между ним и Рикки. А затем чья-то машина — возможно, одна из машин нашего друга Мигуэлеса — следовала за автомобилем Рикки, когда он возвращался в город. И больше они уже не выпускали его из виду. Они теперь были уверены, что он именно тот, кто им нужен.
Куэйл затянулся сигаретой.
— Я решил нажать на Рикки. Я понимал, что он все время находится в напряженном состоянии и нервничает. Я отдавал себе отчет и в том, что задание, касающееся Лилли, неминуемо станет последней каплей в чаше, и после этого Рикки захочет выпить как следует. А потому я на всякий случай дал ему фиктивный список наших агентов во Франции. Ну, и это сработало… Они послали по пятам за Рикки очень привлекательную женщину, и она сумела украсть у него этот список. Но ведь Рикки познакомился с ней, так что он теперь может ее легко опознать, и поэтому им необходимо сделать все возможное, чтобы обезвредить его, и к тому же это надо сделать быстро. Возможно, они это уже пытались сделать.
— О, Боже… они убьют Рикки… они его убьют, — тихо сказала Сандра.
Куэйл усмехнулся.
— На вашем месте я бы не стал беспокоиться. О'Мара не спускает с Рикки глаз. Если бы речь шла о моей охране, я предпочел бы, чтобы это делал О'Мара. Он очень способный человек.
— Я знаю, что вы правы, знаю, что вы присмотрите за ним…
Куэйл поднялся.
— Вы очень любите Рикки, правда? Когда-нибудь я непременно расскажу ему, какой он все-таки счастливчик.
Он посмотрел на часы.
— Отправляйтесь, Сандра, — сказал он. — В конце улицы вы увидите такси, за рулем будет наш человек. Он вас довезет. И не спускайте глаз с Мигуэлеса.
— Что же мне теперь с ним делать? — спросила она.
— Вы теперь должны вести себя так, словно горько разочарованы в нем, и дать ему понять, что он не должен был ставить вас в такое щекотливое положение. Вы, мол, не можете больше оставаться в его квартире и не можете вернуться к Рикки. Лучше всего, если вы устроите ему небольшую сцену и уйдете от него. Поезжайте в какой-нибудь отель. Когда устроитесь там, позвоните в «Компанию по производству кондиционеров» и оставьте девушке номер вашего телефона.
— Хорошо, — сказала она. — Я так и сделаю. — Куэйл проводил ее до двери.
— Вы делаете большое дело, Сандра, — сказал он ей на прощание. — Если вам придется трудно, то помните, что вы делаете это ради Рикки. И ради меня. Доброй ночи, моя дорогая.
Он закрыл за ней дверь, постоял, прислушиваясь к ее удаляющимся шагам, затем вернулся обратно в комнату и сел к столу с сигаретой во рту, терпеливо ожидая звонка.
О'Мара был склонен поболтать. Тереза наблюдала за ним краем глаза, думая: «Он долго отсутствовал, а теперь очень рад возвращению. Он такой огромный и немного глуповатый. Во всяком случае, забавен.»
— Я всегда знал, что рано или поздно у Рикки в семье начнутся неприятности, — сказал О'Мара, — и поэтому нисколько не удивился, когда вы мне сказали, что мыльный пузырь лопнул. Совершенно очевидно, что такая семейная жизнь не может длиться долго.
Она отпила виски с содовой и бросила на него взгляд поверх бокала. Она была очень привлекательна и отлично сознавала это.
— Почему вы так считаете? — спросила она. О'Мара пожал плечами.
— Да потому, что Рикки слишком темпераментный. Умен, конечно, но слишком эгоистичен. А если у человека такая красотка жена, как Сандра Керр, ему необходимо как-то умерить свой эгоизм. Я полагаю, что Рикки должен был рано или поздно наскучить Сандре.
— Возможно, — согласилась Тереза. — Но я боюсь, что за всем этим скрывается нечто большее, чем простая скука. Я полагаю, что вообще Рикки — охотник за женщинами. Мне даже кажется, что между ним и Глендой что-то было. Возможно, Сандра узнала об этом.
— Возможно, — ухмыльнулся О'Мара. — А может быть, кто-то сказал ей об этом.
Тереза улыбнулась, показав восхитительные, ровные зубки, и невозмутимо сказала:
— Гленда как раз в этом меня и обвиняет. Она заявила — как раз перед тем, как вы подошли, что я специально поссорила Сандру с Рикки и в самый критический момент подставила Сандре очень привлекательного испанца — Мигуэлеса. Сандра как раз сейчас и сбежала к нему от Рикки.
— Неужели? — поразился О'Мара. — Но ведь вы не могли сделать ничего подобного!
— Нет? Можете удивляться, но я вполне способна на такой поступок! — с улыбкой сказала Тереза, которая находила ирландца все более привлекательным.
Он снова пожал плечами.
— Черт меня побери, если я вообще что-то понимаю в женщинах! Но зачем вы бы стали делать это? Разве только из мести кому-то?
— Гленда так и считает. Она предполагает, что я была любовницей Рикки, а потом он бросил меня, и вот ему в отместку я бросила Сандру в объятия Мигуэлеса, предварительно наговорив ей на Рикки.
— Это для вас было бы не очень приятно, — рассмеялся О'Мара. — Насколько я знаю Сандру, если Гленда расскажет ей об этом, она будет очень возмущена вашим поступком.
Тереза улыбнулась ласковой, неторопливой усмешкой, в которой было, однако, что-то механическое.
— А разве мне следует беспокоиться по этому поводу? He думаю. К тому же Гленда вряд ли станет рассказывать Сандре об этом. Видите ли, она сама раз или два неблагоразумно вела себя с Рикки, а у нее очень ревнивый муж. К тому же у нее нет своих денег. А если кто-то сообщит ее мужу о романе между ней и Рикки, то, мне кажется, Гленде не поздоровится…
— Еще бы! До чего же вы все-таки милы, мисс Мартир! — Он весело улыбнулся ей. — Пожалуй, я предпочел бы всегда оставаться вашим другом, а не врагом. Честно говоря, я уже сейчас вас немного побаиваюсь.
Он вытащил из кармана массивный золотой портсигар с инициалами из платины на крышке.
— Не думаю, чтобы мистер О'Мара на самом деле боялся женщин! — ответила она улыбаясь. — Правду сказать, я думаю, что, наоборот, женщинам следует бояться вас; вот, например, этот портсигар — я уверена, что это подарок какой-то горячей поклонницы.
— Как это ни странно, но вы в самом деле угадали, — сказал он. — Мне его подарила одна дама в Рио. Красивый, не правда ли? — Он протянул ей портсигар, она открыла его и прочитала внутри выгравированную надпись: «Шону… Я буду помнить».
— Надеюсь, что будет, — сказала Тереза, щелкнув крышкой портсигара и возвращая его О'Маре. Голос ее звучал с сарказмом.
О'Мара вздохнул.
— До чего же все-таки странные существа женщины, никогда не доверяют друг другу. Хотя я лично считаю, что это правильно. Еще виски с содовой, мисс Мартир?
— Благодарю вас, — сказала она. — Почему бы вам не называть меня Тереза? Я чувствую, что мы непременно подружимся. А ваше имя мне очень нравится… Шон… Очаровательное имя. А когда я покончу с этой порцией виски с содовой, вы, быть может, будете так любезны и проводите меня домой, — если нам удастся поймать такси.
— Ну, конечно, я буду очень рад.
— А потом, — медленно добавила она, — потом… возможно, я предложу вам выпить у меня рюмочку. На дорогу.
— Это было бы отлично, — усмехнулся он. — Мне бы тоже этого хотелось… очень…
Они допили виски, и Тереза Мартир встала с табурета. О'Мара с удовлетворением отметил про себя необычайную грациозность ее движений и решил, что просто немыслимо не заинтересоваться этой женщиной.
Они медленно пошли к выходу.
— Кстати, — небрежно бросила она, — просто, так, чтобы вы не считали меня такой уж злодейкой, мне, пожалуй, следует сказать вам, что это приключение Сандры окончится ровным счетом ничем и никому не принесет вреда.