На улице было совсем темно. О'Мара медленно подошел к дому, где жил Мигуэлес, Скотт по-прежнему стоял в парадном напротив, сунув руки в карманы, погруженный в свои мысли.
— Вы ведь Скотт, не так ли? — спросил О'Мара.
— Да. А вы О'Мара?
— Совершенно верно. Что-нибудь произошло за это время?
— Нет. Он по-прежнему у себя. До утра никуда больше не выйдет.
— Верно. Вы свободны, Скотт. Можете отправляться домой и выкурить трубку или выпить чаю, словом, делайте, что хотите.
— Спасибо, О'Мара, — улыбнулся Скотт и тихо исчез в темноте.
О'Мара постоял в парадном, закурил одну из своих сигарок, нащупал рукой за пазухой «люгер» и перешел через улицу.
— Мистер Мигуэлес у себя? — спросил он у портье, который сидел в вестибюле дома на Сент-Эрикс-Корт, погруженный в чтение вечерней газеты. — Он меня ждет.
— Его квартира на втором этаже. — Портье поднялся, чтобы проводить О'Мару к лифту.
— Не беспокойтесь, я пойду пешком. Мне полезны физические упражнения…
— Садитесь и слушайте, — приказал О'Мара не пришедшему в себя от неожиданности испанцу. — Я советую вам быть благоразумным.
Мигуэлес повиновался. Мозг его лихорадочно работал. Что бы это все могло значить? Найти ответа он не мог. Значит, самое лучшее — вступить в игру и протянуть время.
— Я надеюсь, что вы будете благоразумны, — сказал О'Мара. — Я ведь хочу от вас совсем немного. Я задам вам один вопрос, и вы должны ответить на него откровенно. То, что произойдет дальше, зависит от того, насколько вы будете честны, отвечая, но учтите, времени у меня очень немного. — О'Мара очаровательно улыбнулся. Мигуэлес замер от этой улыбки, холодок пробежал у него по спине. — Несколько дней тому назад, — продолжал О'Мара, — в автомобильной катастрофе погиб один немецкий агент по фамилии Лилли. Человек, который принимал участие в организации этой катастрофы — его зовут Керр, вы знакомы с его женой — возвращался в Лондон, и кто-то напал на его след. Кто-то, кто имел право водить машину ночью, несмотря на ограничения. Возможно, — сказал О'Мара с циничной усмешкой, — это была машина с табличкой «дипломатический корпус». Во всяком случае, за Керром начали следить, причем это длилось некоторое время. Потом вам и вашим друзьям повезло — на следующий день Керру был вручен список английских агентов, действующих во Франции. В тот же вечер он познакомился с девушкой, как я понимаю — в кабачке «Зеленая грива». Он отправился к ней домой. Рано утром он обнаружил, что она исчезла, и вместе с ней исчез и список агентов. Вам известно все это?
— Я понимаю, что идет война и возможны всякие недоразумения, поэтому сразу скажу вам, сэр, что меня совершенно не интересует мистер Керр. Правда, между мной и его женой и в самом деле кое-что было, но все уже кончено. Мне о нем ничего неизвестно.
— Ладно, — прервал его О'Мара, — я хочу знать имя этой женщины и где она сейчас.
Наступило молчание, потом Мигуэлес тихо сказал:
— Сеньор, я уверяю вас, что…
— Не болтайте ерунду. И не рассказывайте мне басни, Мигуэлес. Вам все равно придется ответить на мой вопрос. Хотите, я вам объясню, почему вы будете вынуждены сделать это? Будете слушать?
— Я готов выслушать что угодно, но я совершенно не понимаю, о чем идет речь.
— Ладно. В таком случае слушайте. Когда ваша приятельница заполучила от Керра этот список, вы решили, что это очень хорошо для вас. Однако это не совсем так, потому что список — фиктивный. Потому что, видите ли, мы не такие дураки, какими вы нас считаете. Однако у вас все же осталась забота — необходимо было каким-то образом убрать Керра — ведь он знал в лицо эту вашу леди. Это было уже совсем просто. Вы поставили одного из своих людей — бледнолицего юношу — следить за квартирой Керра. Прежде всего, он должен был выявить, кто будет навещать Керра. Миссис Керр со сцены предусмотрительно удалили заранее, не без помощи вашей скромной особы. — О'Мара слегка наклонился к Мигуэлесу. — Ну а теперь напряжение все больше нагнетается, как писали в старых романах. Насколько я понимаю, вы написали вашему хозяину письмо, в котором выражали недовольство, что с вами обошлись не по уговору. Вы ведь хотели немедленно уехать, потому что начали бояться.
Вы написали письмо «сеньору такому-то», и это письмо было получено вашим хозяином. — О'Мара с наслаждением затянулся. — Написать такое письмо было очень глупо с вашей стороны, Мигуэлес, — продолжал он. — Будь у вас побольше здравого смысла, вы бы и сами поняли, что знаете слишком много. Вы поняли бы, что люди, которые с удовольствием воспользовались вашими услугами в этой стране, а они были им вдвойне полезны благодаря вашему дипломатическому паспорту, не потерпят таких выходок с вашей стороны. Это письмо убедило их, что вы отбились от рук, что вы собираетесь покончить с работой на них, что вы хотите, чтобы вам заплатили и оставили вас в покое. Поэтому им нужно было обезопасить себя от вас. И знаете, как они поступили? Хотите знать?
Мигуэлес ничего не ответил, он сидел на стуле, немного сгорбившись, и не сводил с О'Мары глаз. Лицо его окаменело.
— Вот что они придумали, — продолжал ирландец. — Они сделали из вас приманку, в точности, как из Лилли в свое время. Они ведь его тоже подставили нам, хотя понимали, что ему грозит провал, и могли вовремя убрать его из нашей страны. Ваш хозяин взял ваше письмо и подтер свое имя, а затем сунул- это письмо в карман к тому белолицему молодому человеку, который следил за квартирой Керра. Вы понимаете, зачем это было сделано?
— Нет… нет… — хрипло сказал Мигуэлес.
— Вот зачем, — сказал О'Мара. — Неужели вы не понимаете, бедный дурачок, что ваш хозяин отлично понимал, что мы попробуем захватить этого молодого человека и тогда найдем при нем это компрометирующее вас письмо. Впрочем, если бы мы его и в самом деле арестовали, то ваши дела были бы еще не так плохи; может быть, вам удалось бы найти какое-то объяснение этому письму! Но все дело в том, что труп этого молодого человека был найден в пустом доме. Он был застрелен, и ваше письмо нашли на его трупе. В письме была угроза, что вы, мол, примете свои меры, если с вами не поступят по справедливости. — О'Мара ухмыльнулся. — И получается теперь, что вы убили этого молодого человека, убили потому, что между вами были какие-то трения, а ведь вы оба, как и Лилли, работали на одного и того же босса. Так что, как видите, история повторяется. Возможно, ваш дипломатический паспорт и спас бы вас от обвинения в шпионаже, но он вас никак не спасет, если речь пойдет об убийстве. Вы убили этого человека, потому что он слишком много знал о вас, потому что вы были недовольны результатами заключенного между вами соглашения.
— Это ложь… — хрипло проговорил Мигуэлес. Руки его дрожали. — Ложь! Я никогда никого не убивал!
— Я вам верю, — любезно согласился О'Мара. — У вас на это не хватило бы храбрости. Но есть люди, которым выгодно именно такое изложение фактов, потому что, дорогой мой, оно не даст вам покинуть Англию. Я отвезу вас в тюрьму, а потом вас предадут суду и приговорят к смертной казни через повешение. Как вам это понравится, сеньор Мигуэлес?
— Это грязный трюк… грязный трюк, — пробормотал Мигуэлес. — Это ловушка…
О'Мара зевнул.
— Именно это я и пытаюсь вам втолковать. Это — самая настоящая ловушка, и расставил вам ее ваш хозяин, тот самый, на которого работал и Лилли. Технология совершенно одна и та же. Лилли сделал свое дело и мог умереть. Теперь вы сделали свое дело и тоже можете умереть. Белолицый парень сделал свое дело — и умер. Отлично все организовано у вас, не так ли?
— Мне ничего неизвестно об убийстве этого человека, — сказал Мигуэлес. — Откуда мне знать, может быть, вы блефуете? У меня ведь есть только ваше слово. Я не хочу верить, что он мертв.
— Ну, разумеется, не хотите, — сказал О'Мара. — Но факт остается фактом — он мертв. Уж я-то это наверняка знаю. Ведь это я его застрелил. Дело только в том, что обстоятельства сложились против вас. Потому что при нем нашли ваше письмо. Значит, вы поссорились, и убили его все-таки вы. Разумеется, — весело ухмыльнулся ирландец, — вы заявите, что письмо написано не тому человеку, а совсем другому. Что ж, в таком случае назовите его мне. Но вы на это, ни за что не осмелитесь. Хотя вы и до смерти напуганы, у вас не хватит решимости назвать его имя.
Мигуэлес молчал, на лбу у него выступили крупные капли пота.
— Похоже, что я оказался в очень трудном положении, — наконец выдавил он. — Как человек чести…
— Не смешите меня, — сказал О'Мара. — Вы совсем не человек чести. Послушайте, ведь вы собираетесь утром улететь отсюда? Ваш паспорт в порядке, виза тоже. Что ж, не вижу причины задерживать вас здесь. Можете лететь, потому что мне совсем не хочется, чтобы вы здесь оставались. Однако вы получите такую возможность только при одном-единственном условии: мне нужно имя и местопребывание той девицы, которая подцепила Керра в «Зеленой гриве».
Мигуэлес встал со стула, глядя на О'Мару.
— Допустим на минуту… только допустим, что я могу дать вам такую информацию… Вы можете дать мне честное слово, что меня на самом деле выпустят отсюда?
— Имейте мужество. Какой смысл разговаривать на эту тему, Мигуэлес? — спросил О'Мара. — Что с того, если даже я и дам вам слово? Если вы останетесь живы, то будете думать, что это случилось благодаря мне, а если вас повесят, вы уже ничего не будете думать… Вам придется рискнуть. Вы уже поняли, кто я такой. Я работаю на тех людей, которые покончили с Лилли. И я говорю вам: сообщите мне эту информацию, и, насколько это зависит от меня, вы завтра благополучно сядете в свой самолет. Но только решайтесь поскорее.
— Я решил. Ко мне отнеслись без должного уважения. Со мной поступили бесчестно. Я скажу вам, кто эта женщина, и дам вам ее адрес.
Он подошел к бюро, стоявшему в углу, достал лист бумаги и быстро написал имя и адрес, потом отдал листок О'Маре.
О'Мара внимательно посмотрел на листок, аккуратно сложил его и положил в карман.