Он был уже около калитки и вдруг почувствовал, что ему холодно. Быстро вернувшись к машине, он извлек из отделения для перчаток фляжку бурбона, сделал большой глоток и сунул флягу в карман.
Тщательно прикрыв за собой калитку, он пошел по дороге. Ярдах в ста дорога разветвлялась: справа она поднималась на холм, слева вилась узенькая грязная тропинка. По ней Керр и двинулся. Она привела его в довольно густой лесок. Здесь пахло сыростью и прелью. Керр подумал, что это, наверное, запах смерти. Теперь тропинка превратилась в едва заметную тропку. Вскоре Керр выбрался на небольшую поляну и свернул влево. На склоне холма, в почти недоступном месте, стоял спрятанный среди деревьев грузовик. Огни были погашены. Что-то страшно противоречивое было в этом зрелище: современный грузовик в такой глухой чаще.
Из кабины вышел Сэмми Кордовер, тихо прикрыв за собою дверцу. Облокотившись о крыло, он стоял совершенно спокойно, наслаждаясь всем происходящим. На нем был засаленный комбинезон, на один глаз был надвинут суконный берет. Изо рта торчала нераскуренная сигарета.
— Добрый вечер, мистер Керр, — сказал он.
— Привет, Сэмми. Как дела?
— Все в порядке, — ответил Сэмми. — У вас как дела? Как самочувствие?
— Отличное. Нам как будто нечего больше обсуждать, верно?
Сэмми Кордовер склонил голову на бок; Керр подумал, что в лице его сейчас есть что-то совиное. Сэмми вообще напоминал Керру чем-то сову, он был так же мудр, как эта птица.
— Я бы этого не сказал, — произнес Сэмми. — Если не возражаете, мистер Керр, я просил бы вас пройтись со мной немного. Думаю, нам необходимо кое-что согласовать, чтобы не возникли всякие случайности. Лучше было бы, если бы у меня сейчас был легкий грузовик, а не тяжелый. Это просто автобус какой-то, а не машина. К тому же давление в шинах недостаточное. И на ходу очень тяжелый. — Он виртуозно сплюнул. — Ну, дайте мне только вернуться назад, уж я выбью дух из той скотины, которая готовила эту машину к выезду.
— А почему ты предпочел бы иметь более легкий грузовик? — спросил Керр.
— Пойдемте со мной, и увидите сами.
Они пошли через лес. Сэмми Кордовер шел впереди, ступая легко и уверенно, даже здесь, в лесу, сохраняя типичную перевалочку истого кокни. Керр улыбнулся. Ничто не могло бы вывести Сэмми из равновесия.
Внезапно они очутились на опушке леса. Перед ними лежала дорога, она обрывалась где-то над провалом заброшенного карьера. Ярдах в двадцати она пересекала шоссе.
— Поняли, мистер Керр? — спросил с усмешкой Сэмми. — Я не могу себе позволить ошибиться в этой ситуации, а?
Керр тоже усмехнулся.
— Но ты и не допустишь ошибки, Сэмми.
— Надеюсь, что нет, — сказал Сэмми. — Когда я заглянул в этот распроклятый карьер, мне просто не по себе стало. Говорю вам, мне это совсем не нравится! И все-таки…
Керр посмотрел на часы.
— У меня есть еще двадцать минут. Значит, я могу вернуться к своей машине и съездить в деревню.
— Кто-нибудь ждет вас там?
Керр кивнул.
— Там Скотт. Он уже много дней следит за нашим приятелем. Он сообщит мне все, что необходимо.
— О'кей, — сказал Кордовер. — Вы ведь захотите с ним переговорить, не так ли? Значит, я даю вам ровно полчаса, через полчаса я выволоку эту развалину сюда, на дорогу. Фары у меня будут включены. Если кто проедет мимо, а это маловероятно, я притворюсь, что у меня поломка.
Керр спросил:
— Что у тебя в машине?
— Везу металлический груз, — с усмешкой ответил Сэмми. — Ящики и коробки. Я должен доставить их на упаковочную фабрику в двадцати милях отсюда завтра к утру. Я-то не думаю, чтобы у меня это получилось. Но такова легенда!
Керр сунул руку в карман и достал флягу.
— Может, выпьешь, Сэмми?
— Нет, благодарю вас, мистер Керр, — вежливо ответил Кордовер. — Я не большой любитель выпивки. Разве что выпью иногда кружку пива.
— Может быть, ты и прав, — сказал Керр и отхлебнул изрядный глоток из фляжки.
Уголком глаза Керр видел, что Сэмми наблюдает за ним. Керр уловил какое-то странное выражение на лице Кордовера, но ему не хотелось задумываться над этим.
— Пока, Сэмми, — сказал он. — Увидимся еще…
— О'кей, мистер Керр. Желаю удачи. Я уверен, что все будет в порядке. Но только не слишком подставляйтесь, ладно?
— Не буду, — ответил Керр. — И ты тоже будь осторожен.
Он повернулся пошел в глубь леса.
Скотт стоял в тени дуба на травянистой площадке у развилки дорог, подле въезда в Кельсвуд, полностью сливаясь с окружающей обстановкой: драповое пальто, темно-коричневая шляпа, лицо с расплывчатыми чертами. Скотт всегда был таким. Совершенно бессознательно он всегда становился частью фона и оставался незамеченным. Он стоял, прислонившись к дереву, сунув руки в карманы, и терпеливо ждал.
Он всегда ждал кого-то или чего-то. Сейчас он ждал Керра. Прямо перед ним извивалась дорога, ведущая к главной улице маленькой деревушки. В лунном свете искрились крыши домиков, словно покрытые сахарным песком. Скотт решил, что пейзаж весьма похож на рождественский. И он стал вспоминать Рождество.
Странный человек был Скотт. Много лет назад он служил в кавалерийском полку, потом работал торговым агентом тракторной фирмы, затем три года служил во флоте. Скотт повидал все на свете, был во многих местах, прежде чем начал работать на Куэйла. Ему нравилось работать на него. Очень многих раздражала бы такая работа, когда приходилось целые часы проводить в терпеливом ожидании в любую погоду или же бродить целыми днями по улицам, преследуя кого-нибудь по пятам.
Он вовсе не возражал против всего этого, потому что долгие часы мог беспрепятственно думать об Элоизе.
Скотт и сам не раз удивлялся, как мог человек его воспитания и положения жениться на такой женщине, как Элоиза. Одна только мысль о женитьбе на девушке, носящей такое странное имя, сама по себе была бредовая. Впрочем, он отдавал себе отчет в том, что вся жизнь его бывшей супруги как нельзя лучше подходила к нелепому имени. Скотт постоянно перебирал все подробности их супружеской жизни, длившейся всего пять нелепых недель и завершившейся телефонным звонком — она сообщила ему, что уходит от него с другим. С тех пор Скотт больше никогда не видел ее и ничего о ней не слышал. Интересно, что с ней стало потом? Конечно, она для него была слишком уж красива: изящная, тоненькая, узкобедрая, с чудесными ножками. Первое, что он заметил, когда увидел ее, были как раз ножки. В душе Скотт был всегда большим ценителем красоты, и еще горше было то, что ему так и не- удалось за всю свою жизнь по-настоящему обладать красотой.
Скотт пошевелился, одно плечо у него заныло от долгого неподвижного стояния. Вдали послышался шум автомобиля. Скотт плотнее прижался к стволу дуба. Когда автомобиль выехал на деревенскую улицу, он узнал очертания машины Керра. На одну лишь секунду он вышел на дорогу — достаточно, чтобы водитель увидел его, — и тут же снова отступил в тень.
Автомобиль свернул налево, промчался мимо Скотта. Отъехав на сотню ярдов, Керр свернул в переулок, вышел из машины и пошел к дубу, где стоял Скотт.
— Привет, Скотт, — сказал он, войдя в круг тени.
Скотт пошевелился.
— Добрый вечер, мистер Керр, — сказал он. — Все в порядке.
— Рад слышать это. — Керр вытащил из кармана портсигар, предложил закурить Скотту, но тот отказался, и Керр закурил сам.
— Ну? — спросил он.
— Дело обстоит так, — сказал Скотт. — Вам надо пройти вперед три четверти мили. Там будет еще одна развилка, вам нужно идти направо. Еще через четверть мили вы окажетесь на правой стороне, вам придется проехать по лужайке, если поедете на машине. Вы окажетесь перед воротами с пятью запорами. Это и есть парадный въезд. С другой стороны подъездная дорожка для машин.
— Но мне нужно будет проехать по лужайке? — спросил Керр.
— Да. Когда подъедете к воротам, держите вправо, там удобно будет оставить машину, к тому же там никто не ездит. Никто вас не увидит.
— Понятно, — голос Керра был холоден и спокоен, но внутри у него все дрожало от возбуждения, как обычно в таких ситуациях.
Скотт продолжал тем же небрежным тоном:
— Остальное уже легко. Пройдете через ворота, но будете еще далеко от дома. Можете обойти его сбоку. Сзади увидите белую дверь. Рядом с ней окно. Задвижка на окне сломана, так что вы легко можете забраться внутрь.
— Ясно, — сказал Керр.
— Вы очутитесь в буфетной, — продолжал Скотт. — Напротив увидите дверь, она ведет в кухню, Дверь справа ведет в коридор, выходящий прямо в холл. Обычно вечера Лилли проводит в своем кабинете — что-то вроде библиотеки, третья дверь слева по коридору. На всякий случай имейте в виду: из холла деревянная лестница ведет на второй этаж.
— Второй этаж меня не интересует, — сказал Керр. — Кто еще есть в доме?
— Сегодня вечером никого больше в доме не будет. Каждый день в дом приходит женщина, которая убирает и готовит пищу, но она уходит в восемь вечера. Кроме того, у Лилли имеется камердинер, но он сегодня в отъезде, в Арнигдене, не знаю, что он там делает, но он уехал туда вечерним поездом и раньше завтрашнего утра ему не вернуться, разве что он пойдет оттуда пешком, а этого он, конечно, не сделает.
— Какие там стоят машины?
— Две машины, но одна на ремонте. Он пользуется только одной — двадцатипятисильным «моррисом». Бензин достает благодаря тому, что работает в местном совете в Арнигдене. Автомобилем пользуется не часто. Вот ключ от гаража, он изготовлен по распоряжению Куэйла.
— Благодарю. Что вам известно о нем? У него есть здесь какие-нибудь контакты?
Скотт покачал головой.
— Нет, он чертовски умен. И ни с кем никогда не встречается здесь, никто не появляется в доме слишком часто. Большую часть времени он проводит в саду, копается в грядках. Он здорово законспирирован, этот Лилли.
— Еще бы.
Наступило молчание. Керр вынул изо рта сигарету, посмотрел на тлеющий окурок.
— Что-нибудь еще?