– Ну вот мы и пришли.
Луиз открыла дверь в комнату номер восемнадцать.
На кровати лежала Саманта с кислородной маской на лице. Корни ее волос были каштанового цвета, и только на самых кончиках – выцветший алый. Одна маленькая точка обозначала нос, другая – нижнюю губу; на ушных раковинах – затянувшиеся следы от проколов. По обнаженным рукам извивались татуировки – черепа и сердца, обвитые побегами ежевики, и что-то в стиле трайбл[62]. Сейчас линии выглядели намного чернее по сравнению с тем, что было раньше. Как будто это они все это время высасывали из нее жизнь, а сейчас были готовы вырваться из плоти на свободу. На исхудавшем лице выделялись острые скулы. И наконец то, что к живой Саманте не имело никакого отношения, – большое углубление в голове над левым ухом; оно выглядело так, словно кто-то ложкой отковырнул мороженое от целого шарика.
Луиз мягко взяла Логана за руку. Он отвел взгляд от Саманты и увидел еще одного человека, присутствующего в палате.
– Логан, это доктор Уилсон, он будет руководить отключением медицинских процедур, которые получает Саманта.
Опрятно одетый, даже щеголеватый мужчина без единого волоса на голове протянул руку. Брюки из хлопчатобумажного твила настолько тщательно заутюжены, что складкой можно бриться; джинсовая рубашка с закатанными рукавами и красный галстук, пропущенный между двух пуговиц.
– Мы позаботимся о ней, Логан. Она ничего не почувствует.
– А как это работает?
– Мы дадим Саманте дозу морфия, подождем, пока он подействует, а затем отключим респиратор.
– Так ведь она задохнется…
– Я понимаю, что это звучит ужасающе, но больно ей не будет.
По крайней мере, хотя бы это могло послужить утешением.
Доктор Уилсон сложил руки вместе, как будто собрался помолиться.
– Какие еще вопросы вы хотели бы задать?
Грудная клетка Саманты, накрытая легким одеялом, поднялась и опала, респиратор зашипел.
– Логан?
Кто-то ткнул его в бок. Он повернулся. Стил.
Голос ее был непривычно тихим:
– Ты в порядке? Ведь мы можем свалить отсюда и проделать это в другой день, если ты сейчас не можешь.
Глубокий вздох.
– Нет. – Он протянул руку и взял руку Саманты в свою. Кожа была сухая и тонкая, как рисовая бумага, холодная на ощупь. – Время пришло.
– Я понял. – Доктор Уилсон кивнул. – Процедура…
– Исполнять ее будете не вы.
Доктор вздернул подбородок.
– Я понимаю, вам трудно… но, уверяю вас, я делал это неоднократно…
– Вы же ее не знаете. – Логан поправил прядь волос на голове Саманты, прикрывая вмятину. – На ее месте должен быть я.
– Ах… – Доктор взглянул на Луиз. – Я даже не знаю…
– Она этого не заслуживает – быть отключенной чужим человеком.
Стил нахмурилась:
– Лаз, ты уверен, что хочешь это сделать?
– Не имеет значения, чего я хочу, а чего нет. Я у нее в долгу.
– Мистер Макрей, прошу вас… Я думаю, вам следует пересмотреть свое решение, это…
– Вы слышали, что сказал настоящий мужчина, доктор. – Стил встала между ними и вытянула руки, как будто прерывая потасовку в пабе. – Покажите ему, как это делается, а затем скачите рысью за чашкой хорошего чаю и бисквитами «Хоб— Ноб» в шоколаде.
Аппараты свистели и шипели. Логан передвинул стул из угла палаты и сел перед кроватью. Глубоко и тяжело вздохнул.
Без Стил, Луиз и доктора Уилсона в палате стало намного свободнее. Только Логан и две Саманты – одна на койке, вторая в его голове.
– Ты понимаешь, что именно собираешься сейчас сделать, ты в этом уверен? – Она опустилась на кровать рядом с ним, положив руку на ногу умирающей Саманты. – Не хочу, чтобы ты все испортил. Я ведь могу скончаться с поврежденным мозгом, и тогда где будешь ты?
Еще один вздох.
– Я ведь не выгляжу бледной? – Она наклонилась и провела пальцем по вмятине. – И этим я никогда не хвасталась, верно? У тебя нет никаких мыслей по поводу того, как сделать меня более привлекательной?
– Нет. Ты и так хороша.
– Послушай, я просто хочу тебя подбодрить, так что не будь неблагодарным. – Разговаривая с ним, Саманта качала ногой. – Давай взглянем на светлую сторону медали: прикинь, сколько денег ты сэкономишь, когда прекратишь оплачивать мое пребывание здесь. Ведь это целое состояние.
– Я никогда не тяготился этими расходами.
– Получишь деньги и отправляйся куда-нибудь на отдых. Как насчет Испании? Можешь поехать туда и повидаться с Элен. Мне всегда казалось…
– Нет. – Он смотрел в сторону. – Давай не будем говорить об этом.
– Ха! Я лежу на смертном одре и буду говорить о чем захочу.
– То, о чем ты говоришь, не получалось раньше и не получится сейчас. Так что прошу тебя… – Тишину взорвал мобильник; Логан не ответил на вызов и выключил телефон. – Прости.
– Не бери в голову.
– Если бы не я, ты бы не упала. Они устроили поджог из-за меня. Ты находишься здесь по моей вине.
Она накрыла ладонью его руку, лежащую на ноге умирающей Саманты.
– Ты прав, да. Ты ужасное человеческое существо, и за всю жизнь на твою долю не выпадет ни одного счастливого дня. – Слабая улыбка растянула ее рот. – Наш разговор нравился мне больше до того, как ты начал дерзить.
– Ты готова?
– Да.
Что-то тяжелое опустилось на его грудь и придавило ее, выдавливая воздух из легких. Логан нажал на клавишу, и помпа, подающая морфий, зажужжала.
Саманта заморгала. Ее слегка качнуло.
– Постой… что-то ударило в голову.
Саманта, лежавшая на кровати, даже не вздрогнула.
– Логан? Что со мной произойдет?
– Не знаю.
– Если я умру, ты обо мне забудешь?
– Конечно нет.
– А может, тебе и стоит обо мне забыть. – Она взглянула на часы. – Ну все, пора.
Протянув руку, он щелкнул по клавише респиратора. Шипение прекратилось. Прикрытая одеялом грудь Саманты опала и больше не поднялась.
– Логан, мне страшно.
Нож воткнулся ему в горло, перекрыл доступ воздуха, затем лезвие повернулось.
Едва различимые на слух слова:
– Все будет хорошо.
Он сделал глотательное движение, но лезвие осталось в глотке.
Сжал ее руку.
С трудом вдохнул жесткий, с острыми зазубринами воздух.
– Прости меня.
Все в комнате затуманено и размыто.
Все имеет вкус разбитого стекла.
О господи…
– Прости меня.
Стил поставила чашку с чаем на стол.
– Молоко и два сахара. Я знаю, что ты не кладешь сахар. Но горячий сладкий чай – это то, что тебе нужно.
– Спасибо.
Сев на подлокотник дивана, она положила руку ему на плечо:
– Тебе стало получше?
– Ну сколько можно тебе твердить: я в порядке.
– Сказать правду, ты не похож на того, у кого все в порядке, ты выглядишь ужасно.
– Да? Ну и отлично. – Он отхлебнул из чашки. – Мне предстоит тот еще денек.
Солнечные лучи, проникавшие в гостиную, казалось, приманивали к себе пылинки, заставляя их светиться. Ктулху лежал на спинке, словно загорал. Логан встал и взял котенка на руки. Прижался лицом к шерстке, вдыхая запах печенья и солнечного света. По всему его телу прошла дрожь.
– Ну что, малыш, вот мы и остались вдвоем, только ты да я.
– Может, стоит взять отпуск по семейным обстоятельствам? Хочешь, поедем в Абердин, немного поживешь там со мной и Сьюзан.
Он погладил животик Ктулху, и котенок замурлыкал.
– А кто будет смотреть за этим маленьким ангелом?
Котенок замурлыкал громче.
Стил с подозрением уставилась на него:
– Ты что, уже успел выпить?
– Пора бы.
– Да… – Она выставила вперед подбородок, отчего морщин на ее лице прибавилось. – Ты слишком долго живешь один, Лаз. То есть с этой царапучей задницей. Ты… – Она рывком достала звенящий мобильник. – Что? – И сразу замолчала. Потом: – Ну и ну… Да. Хорошо… Хорошо… Ну… я не настолько тебе доверяю, чтобы поручить это дело, понимаешь? – Стил подошла к окну. – Да… Я буду после трех. До этих пор не выпускай его из виду, Ренни. – Она закончила разговор. – Прости.
– Понимаю. Всем нам есть за что извиниться.
– Короче, мы принимаем твое предложение и склоняем Мила к тому, чтобы он выступил с заявлением. Надеюсь, эти орущие журналюги на время оставят его в покое. А мы подождем, пока на контакт с ним не выйдут шестерки Малка-Ножа.
– Да, хорошее решение.
Она поддернула брюки.
– Хочешь, я притащу сюда Сьюзан? Она сможет составить тебе компанию. Будет плечом, чтобы поплакать. Приготовит сколько угодно горячего сладкого чая, а может, и сэндвич.
– Спасибо, но я в порядке.
Стил скрестила руки на груди.
– Ты точно не собираешься уйти в запой?
Он поднял кружку с чаем, как будто хотел произнести тост.
– Возможно, это было бы наилучшим решением: выпить или поширяться. А потом я присоединюсь к вам.
Стил прочистила горло. Повозилась с рукавами своего жакета. Нагнулась и поцеловала его в щеку. Пару раз фыркнула и вышла из комнаты.
Входная дверь громко захлопнулась, оставив его в одиночестве и тишине.
Нет, не в тишине – громко мурлыкал Ктулху.
Логан налил в бокал «Гленфиддиш». Сделал глоток. Запрокинув голову, уставился в потолок гостиной, чувствуя, как виски охватывает мягкими щупальцами все его тело.
– Ты там?
Никакого ответа.
Разумеется, она не там. Она мертва. И все, что у него осталось, это большая, причиняющая боль вмятина посредине грудной клетки.
Разумеется, совершенно ясно, что бы она сказала, если бы была здесь. «Прочь с моих глаз, Логан. Может быть, хватит залезать еще глубже в задницу? Раздобудь пистолет и реши, как застать Рубена в подходящем для убийства месте».
Как будто это когда-нибудь случится.
Но ведь Саманта всегда отличалась практичностью.
Дверной звонок залился долгой и печальной трелью: др-ринг.
– Да идите вы все.