– Итак, вы ищете горный велосипед, Стивен…
– Да, разумеется.
– Понятно. Хорошо. А чем вы занимаетесь в свободное от поисков поддержанного горного велосипеда время? Вы работаете?
Щеки Фаулера залил румянец.
– На данный момент нет.
– Понятно.
Фаулер подвинулся на стуле, затем провел ладонью по волосам.
– Поясню. Я не на пособии и не получаю никакой материальной поддержки. На прошлой неделе меня уволили по сокращению штатов, только и всего.
– Понятно.
– Мы с Ником уже два года работаем разнорабочими на пристани… Когда цена на нефть, ну, вы понимаете.
Молчание.
– Мы же в этом не виноваты. Все говорят о том, что вынуждены затягивать пояса, верно? Но ведь это перекрывает нам кровообращение. Как, по-вашему, я могу поддерживать своих детей, не имея работы?
– Понятно.
Фаулер подался вперед, плечи поднялись и почти прижались к ушам.
– Да, я получил компенсацию в связи с увольнением по сокращению штатов, но это единовременная выплата, вам ведь известно? Тот, кто хочет проложить свой собственный путь в мире, не может рассчитывать на подачки.
Логан постукивал ручкой по блокноту. Tan. Tan. Тап. Как метроном.
– Человеку необходима работа. Для этого нам и нужен велосипед. Собирались начать курьерскую службу в Абердине. Связь для нефтяных компаний… ну и для других тоже, вы понимаете?
Тар. Тар. Тар.
– Я хочу сказать, у всех есть что-то такое, что необходимо куда-то доставить. Письма, заявки на участие в торгах, да мало ли что. Так что нам надо было купить два велосипеда, чтобы сдвинуть дело с мертвой точки.
Тар. Тар. Тар.
– Как видите, ничего странного в этом нет. Два парня пытаются заработать на жизнь.
Тап. Пауза. Тап. Пауза. Тап.
Харпер вздохнула.
– Допрос приостановлен в два часа сорок минут. – Она нажала на клавишу, затем встала. – Я предлагаю сделать пятиминутный перерыв, а затем продолжим. – Сержант Макрей позаботится о вас.
Как только дверь за ней закрылась, Логан склонился к Фаулеру:
– Стивен? Я знаю, кто ты.
Фаулер, мигая, смотрел на него.
– Ты и правда доставляешь пакеты, так что эта часть твоей истории была правдивой.
Прикусив верхнюю губу, Фаулер уставился на столешницу.
– Я не понимаю, о чем вы…
– Да брось ты, Стивен, я знаю, пойми ты. Рубен… Я знаю.
Фаулер вздрогнул.
– Я же не… Это… Мы…
– Вы передаете пакеты по указке Рубена.
– О господи… – Он потер виски. – Кто вам сказал?
– Ну…
– Да, правда. Было такое… – Фаулер подался вперед вместе со стулом и заговорил тихо и быстро: – Это было не легко, понимаете? Увольнение по сокращению штатов. Это… Мне нужно зарабатывать деньги. У меня двое детей и бывшая жена, которая думает обо мне черт знает что. Поэтому я изредка занимаюсь доставкой, только и всего. Берешь, везешь, передаешь. – Он ухмыльнулся. – Но только денег мне нужно побольше, чем то, что я получаю за перевозку и доставку. Вот я и подумал, а почему бы нет? Вряд ли парни Рубена сдадут меня полиции, если я приделаю ноги наркотикам. Да и как они вообще об этом узнают?
Серьезно?
– А тебе не приходило в голову, что они могут заметить?
– Да нет, я быстро вытаскиваю пакет при передаче… настоящий товар остается у меня, а имя передаю поддельные таблетки. Ник снимает передачу на телефон, так что все выглядит круто. Понимаете? То есть мы передаем товар, и с нас взятки гладки. Возможно, товар украли они, а не мы. Мы чисты. – Фаулер закусил нижнюю губу. – Все справедливо, и все по любви.
– А ты хоть знаешь, что делает Рубен с людьми, которые воруют у него? – Логан сузил глаза. Фаулер передает пакеты им. Кажется, этот придурок вообще не в курсе относительно него. – Ты кому-то должен был доставить пакет в ближайшие дни?
– Да, одному парню.
Ему, Логану.
– Что это за парень?
– Да, наверное, какой-то подонок, наркодилер. – Фаулер задрал нос. – Если вдуматься, то я оказываю услугу обществу.
– Имя знаешь?
Фаулер пожал плечами, костюм зашелестел.
– Первое парковочное место к западу от Портсоя, половина третьего утра во вторник – это все, что у меня есть. Никаких имен.
Он действительно не знал его имени.
Лицо Логана искривилось в улыбке.
– Что? Что здесь смешного? – не понял Фаулер.
Может, это все-таки сойдет с рук…
Харпер вернулась, со вздохом села и нажала на клавишу звукозаписывающего устройства.
– Допрос возобновляется в два часа сорок семь минут.
Логан посмотрел на нее с улыбкой:
– Мистер Фаулер хотел бы сделать заявление. Вы ведь изъявили желание, Стивен?
Тот поднял плечи.
– Да.
– Просто расскажите руководителю службы уголовного розыска Харпер, что вы рассказали мне.
Фаулер надул щеки, затем кивнул.
– Хорошо, дело вот в чем…
Харпер смотрела в спину Фаулера, которого вели по коридору обратно в камеру. Потом, повернувшись к Логану, спросила:
– Как ты это сделал?
Он закрыл дверь.
– Полагаю, что мне повезло.
– Нет. Меня не было всего шесть минут, а когда я вернулась, он распелся, как длиннохвостый попугай. Ты и с Мартином Милом проделал то же самое.
– Ты хочешь предпринять быструю атаку и на Макдауэла? Тогда надо ему внушить, что Фаулер пытался сделать его мозгом операции.
Между ее бровями пролегли крошечные складочки.
– Почему ты все еще сержант?
– Давай сделаем перерыв. Пятнадцать минут на то, чтобы цапнуть что-нибудь из автоматов. А потом – Макдауэл.
– Нет, правда. Ты должен быть инспектором криминальной полиции. Ты в три раза более коп, чем это морщинистое бедствие.
Логан пожал плечами:
– Я пробовал быть инспектором, но мне не понравилось. Приходилось все время искать кого-то, чтобы за тебя сделали бумажную работу.
Она покачала головой:
– Ты и вправду пошел в отца, верно?
– Понятия не имею.
За окнами машины простирались поля. Сидя на пассажирском сиденье, Стил не удосуживалась сдерживать зевоту, при которой ее голова становилась похожей на корзину для мусора с крышкой наверху.
– Выжатый лимон.
– А я предлагал тебе пойти домой, разве не так? – Логан нажал на клавишу радиопереговорного устройства. – Сержант Макрей вызывает констебля Николсон, можете говорить?
Сначала пауза, потом:
– Да, серж.
– Как дела, Каламити?
– Как в могиле. Ни одно существо не шевелится, даже наркоманы. Должно быть, погода влияет.
– Хорошо. Тафти вел себя, как в подгузниках?[106]
– Да нет, он даже накормил нас – принес печенье.
Стил ударила Логана по руке.
– Выясни, они оставили что-нибудь для нас? Я помираю с голоду. Ничего не ела с утра, кроме двух сырных палочек и чипсов «Тоффи».
– Хотел проверить, что все в порядке, Джанет.
– Спасибо, папа.
Он отпустил клавишу.
На бетонном покрытии дороги, там, куда падал свет фар, блестела подмороженная вода.
Стил засунула ладони под мышки.
– А у тебя дома есть фритюрница?
– Нет.
– А сковорода для чипсов?
– Нет.
– Ну какой же ты шотландец?
После перелеска снова потянулись поля.
Они ехали по дороге, где предельная скорость была не выше пятидесяти миль. Почему – непонятно. Мелькнуло название населенного пункта: «Кради».
Логан, повернув голову, взглянул на Стил.
– Между прочим, я видел запись допроса. Ты и Джек Уоллес.
– В самом деле?
– Он производит приятное впечатление. Если, конечно, не принимать во внимание изнасилования и такое отношение к женщинам, словно они являются для него чем-то вроде боксерской груши.
– Уоллес – это принц, в полном смысле слова. – Она покачала головой. Затем вперила взгляд в Логана. – А ты теперь стал шестеркой Нэпиера, да?
– Ну а что, по-твоему, я должен был делать? Отказаться помочь ему? Разве это не выглядело бы подозрительным, как ты думаешь? А так я, по крайней мере, могу… галантно уклониться от чего-то.
Она села глубже в своем кресле.
– Бла, бла, бла…
– Послушай, Нэпиер говорит, что будет просто счастлив освободить тебя от обременительных подозрений. И не потому, что ты в действительности ничего и не сделала, ты с этим согласна?
Никакого ответа.
Логан снова посмотрел на нее:
– Так ты согласна?
– Конечно, нет.
Она едва слышно стала напевать что-то. Затем заговорила:
– Давным-давно в легендарном городе Абердин жил человек по имени Джек Уоллес. Так вот, этот Джек Уоллес был не очень хорошим человеком, на самом деле он был полным и законченным ублюдком. Он любил нападать на женщин, бить и насиловать их. Это делало его в собственных глазах большим и умным. – Стил повернулась лицом к боковому окну. – Однажды солнечным майским вечером Уоллес накачал наркотиками и изнасиловал семнадцатилетнюю девушку по имени Розалин Купер. Возможно, этот поступок показался ему недостаточно плохим, и он снял, как она пьет таблетки, ну, и все прочее на свой телефон, а потом использовал запись для того, чтобы шантажировать ее, побуждая вступить с ним в «отношения». – Стил, подняв обе руки, изобразила пальцами знак кавычек. – Таким образом, он смог продолжать насиловать и избивать ее, не тратя денег на наркотики.
Логан обеими руками сжал руль.
– Так он снимал это?
– Да. Розалин думала, что ее мать и отец будут считать ее виновной, вышвырнут из дому и никогда больше не захотят с ней разговаривать. Уоллес говорил ей, что все станут называть ее шлюхой и что у нее никогда не будет ни работы, ни друзей. Она была настолько напугана, что поверила ему.
Стил вытащила сигарету и сделала долгую затяжку; кончик сигареты излучал ярко-голубое свечение.
– И вот однажды прискакал храбрый рыцарь на большом белом коне, задница которого была сплошь измазана навозом. Этот рыцарь, то есть эта рыцарша, сказала: «Опомнись, Розалин, ты ни в чем не виновата. Во всем виноват этот подонок Уоллес. Мы привлечем его за изнасилование, и будь уверена, он проведет в заключении годы, годы и годы». Но Розалин была