Из динамика вырвался голос с явным дорийским акцентом:
– Да-а, хто это?
– Сержант Макрей, дивизион «В». У вас есть фотография Эмили Бентон перед вскрытием?
– Да-а.
– Мне необходимы какие-либо отличительные особенности.
– Мы можем попытаться… Тум-ти, тум-ти, тум-ти… Так, начинаем: шрам на наружной стороне левой лодыжки, клубничное родимое пятно внутри правого бедра, коронка на втором коренном нижнем зубе елевой стороны.
Харпер взяла фотографию и, сощурив глаза, стала всматриваться в нее. Затем протянула Логану.
– Вот. – Клубничное родимое пятно на внутренней стороне бедра, чуть ниже шлепающей руки Шеперда. Если не знать, что это пятно, его можно было принять за тень. – Вы были правы, сержант.
Ей не следовало показывать, что она была удивлена этим.
Кейти Мил, пересев на другую сторону стола, поправляла свой белый шуршащий комбинезон.
– Когда я получу обратно свою одежду?
– Когда наша криминалистическая лаборатория закончит с ней работать. – Харпер кивком подала Логану знак.
В комнате для допросов было слишком жарко. Бусинки пота блестели на лбу адвоката Кейти – того самого вялого и разочарованного жизнью человека, который занимался ее супругом. Он убрал свой блокнот со стола, когда Логан стал выкладывать фотографии из порноколлекции, заснятой в спальне Шеперда. Медленно и обдуманно, по одной фотографии, словно сдавал карты Таро.
– Вы узнаете кого-нибудь из этих женщин, миссис Мил?
Она, моргая, посмотрела на него, потом на фотографии, потом на адвоката.
– Барни?
– Руководитель службы уголовного розыска Харпер, вы намеренно стараетесь причинить боль моему клиенту?
– Мы стараемся узнать правду, мистер Нельсон. Пожалуйста, сержант Макрей, продолжайте.
Еще больше фотографий, еще больше женщин.
– Ну а сейчас?
– Послушайте, это никоим образом не связано с ужасными событиями, предшествующими смерти Мартина. Пожалуйста, переходите к делу.
На самой последней фотографии была Эмили Бентон, оглядывающаяся через плечо. Кейти вздрогнула.
– Так вы узнаете ее? – Харпер подвинулась ближе.
– Я… – Кейти облизала губы. – Нет. Я никогда прежде ее не видела.
Но, похоже, она не могла отвести взгляд от снимка.
Логан собрал в папку фотографии, оставив фото Эмили Бентон посреди стола.
– Вы хотите рассказать нам о ней?
Кейти, обхватив себя руками, покачивалась взад и вперед.
– Я нет… Это… Я не знаю. – Она пристально смотрела на фото. – Хочу сказать… она могла…
– Одну минутку, пожалуйста. – Адвокат накрыл ладонью ее руку. – Я думаю, в сложившихся обстоятельствах нам с клиентом необходимо продолжить обсуждение. Мы…
– Он солгал мне. Когда родился Итан, Мартин поклялся, что никогда не изменит мне. Он поклялся.
– Кейти, я действительно не думаю, что это хорошее…
– Я получила сообщение, предназначенное ей. Он прислал его по ошибке. Там была… интимная фотография. – Она прижала ладонь к глазам. – Он трахал ее.
– Кейти, ну пожалуйста. Возьмем минутный перерыв и…
– Поэтому я сделала то, что сделала бы любая хорошая мать: я встретилась с ней лицом к лицу. Сказала ей, что она должна прекратить свидания с ним. Он был моим мужем. Он любил нас, а не ее.
Харпер собиралась сказать что-то, но Логан толкнул ее коленом под столом. Она закрыла рот.
– Эта маленькая сучка смеялась, впаривала мне всякие небылицы. – Кейти оскалила зубы, глаза ее сузились. – Он и она. И эта сучка смеялась. – Вытянула руку, накрыла ладонью фотографию. Затем скомкала ее в кулаке. – Она смеялась надо мной и моей семьей.
– И что вы сделали, Кейти? – Логан старался говорить негромко и спокойно.
– Я заставила ее остановиться. – Хмурый взгляд. – Я не знаю, как это произошло. Одну минуту мы были на парковке, а в следующую минуту мы были в лесу. Вся ее голова была разбита, а в моей руке – разводной ключ… липкий. Все закончилось… – Кейти разжала кулак и из него выпала фотография. Лицо Эмили Бентон было искажено и сморщено. – Я оставила ее там.
Логан кивнул.
– И то же самое случилось с Питером Шепердом, Кейти?
Часто моргая, она посмотрела на него.
– Я начала рыться в карманах Мартина. Проверяла его электронную почту. Проверяла мобильный телефон. Мне необходимо было знать, что он снова не занимается этим.
Радиатор отопления вдруг самопроизвольно зарычал, добавляя тепла в и без того удушающую атмосферу комнаты.
Никто не пошевелился.
После паузы Кейти повела плечами.
– Я нашла чек на три билета бизнес-классом до Дубая. Для него, Итана и Питера Шеперда. Они намеревались работать с какими-то фирмами, занимающимися строительством дорог и мостов на другом конце света, что-то вроде этого. И Мартин намеревался бросить меня. – Она тяжело вздохнула. – А Питер Шеперд намеревался лишить меня моей семьи.
Ее адвокат тоже вздохнул:
– Кейти, может быть, вам не стоит говорить о чем-либо еще?
– Вы не поверите, как он плакал. Просто захлебывался от рыданий, умолял… весь покрытый синяками, лежа на земле. Да и Мартин тоже умолял меня остановиться…
– Кейти, ну пожалуйста.
– А затем вся эта писанина в газетах. Эта сучка Эмили не была «единственной ошибкой», таких, как она, были десятки. И он, и Питер. Секс, секс, секс… Грязный, мерзкий, лживый ублюдок. А ведь он мне обещал. Он клялся!
Логан подался вперед.
– А кому в голову пришла мысль свалить убийство Питера Шеперда на гангстеров?
Она посмотрела на него.
– Ведь вы рано или поздно все равно нашли бы его тело. Мартин сказал, что мы должны сделать так, чтобы все выглядело, как будто это сделал кто-то другой. И что он сможет придать этому большую убедительность. Что он выдумает историю о каком-то кабальном займе, якобы взятом Питером у кого-то в Эдинбурге, и вы пойдете по ложному следу.
Он оказался прав.
– А где эти деньги сейчас?
– Я знала, что их компания в тяжелом положении, но что компанию собираются обанкротить, этого я не знала. До некоторых пор. – Она засмеялась; ее смех был недолгим и горьким. – Деньги, снятые втихую со счета компании, кредиты… Они думали, что смогут сбежать в Дубай, приобрести там дом и как-то обустроиться, пока кто-нибудь заметит, что они сотворили. Вы можете в это поверить? О да, у них все было бы отлично, ну а что было бы со мной? – Кейти сморщила верхнюю губу. – Что было бы со мной, когда банк наложит арест на имущество компании и за неуплату ипотечного кредита заберет наш дом? Что мне оставалось делать?
Вдавив ногти в поверхность стола, Кейти, пристально наблюдала, как кожа под ногтями становится белой.
– Все эти лживые сказки о том, как сильно он любит меня… А я стала бы бездомной. Нищей. Кем надо быть, чтобы сделать такое?
– Что произошло с деньгами, Кейти?
Она повернулась к своему адвокату и выжидающе посмотрела на него.
– Барни?
– Мне очень жаль, – покачал головой он, – но я не думаю, что и дальше смогу представлять ваши интересы.
– Хорошо, давайте пока забудем про деньги. – Логан положил руку на стол, поводил ею. – Вы хотите рассказать нам о том, что произошло в доме ночью?
За дверью кто-то шагал по коридору, пол жалобно скрипел.
Радиатор шипел и булькал.
Харпер ерзала на своем стуле.
Кейти, запрокинув голову, повертела ею и вздохнула.
– Все в порядке. – Логан взял ее руку. Она была прохладной и сухой. – Вы можете рассказать нам.
– Без комментариев.
Ночная игра[122] в понедельникПолный провал
– Следующий. – Логан указал на объект, и Айла, щелкнув мышкой, вывела на экран фото маленькой девочки в розовом платьице. Беззубая, во весь рот, улыбка и косички. – Изабелла Кэмерон. Им пришлось ампутировать ей правую ручку, и потребуются годы на то, чтобы восстановить лицо.
Тафти выставил вперед подбородок.
– Я обхожу все окрестные пабы. Кажется, в этом районе появился новый ринг для собачьих боев. Мастифы, бультерьеры, стаффордширы, какие-то еще ужасные собаки.
– Так держать. Кто бы ни был ответственным за то, что произошло, я хочу, чтобы их яйца были зажаты в тисках к пятнице, тебе понятно? Каламити, ты поможешь ему.
– Слушаюсь, серж.
– Следующий.
Клик, и маленькую девочку сменила пожилая дама, у которой было как минимум вдвое больше кожи, чем положено нормальному человеку: бесконечные складки и наплывы.
Айла застонала.
– Я думала, ей дали четырнадцать месяцев?
– Все правильно, ребятки: миссис Уайатт снова вышла по условно-досрочному. Убедитесь в том, что каждый магазин вплоть до Макдаффа оповещен о том, что надо смотреть в оба и быть начеку. Айла, отметь флажком квартиру ее бывшего мужа. Последнее, что нам нужно, это еще одна гериатрическая война[123]. И раз мы занимаемся этим, когда…
В дверь постучали, и в комнату просунулось скелетообразное лицо. Инспектор Гибб – закадычная подруга Нэпиера, его собственный личный Ренфилд[124]. Она отвечала за приготовление особого чая, ведение записей, поедание жуков и перенос гробов.
– Сержант Макрей? Управляющий директор Нэпиер хотел бы поговорить с вами, как только вы освободитесь.
Логан посмотрел на часы. Десять минут шестого, смена только что началась. Удивительно, что Нэпиер ждал так долго.
– Констебль Андерсон, продолжайте совещание.
Логан вслед за Гибб вышел в коридор и выпрямил спину— он шел навстречу судьбе.
Они поднимались и спускались по лестницам. Гибб не проронила ни единого слова до того момента, пока они не остановились перед дверью в комнату для заседаний на верхнем этаже.
– У вас есть право на присутствие представителя Федерации, если вы считаете это нужным, – наконец сказала она.