Хорошо. — сказала она тихо. — Я согласна.
Просто кивнув в ответ, не улыбнувшись и не сказав каких — нибудь утешительных слов, например, что она — храбрая девушка, Маркус начал совершать задуманное. Молчаливо и напряженно он развел руки в стороны. Бэкка наблюдала и поймала себя на мысли, что она не совсем верит в его слова, что он сделает, как сказал. Неужели этот эгоистичный человек и вправду отдаст свое бессмертие, которое так много для него значит?
Сама идея, что он способен (и делает это добровольно) ставит будущее этого мира выше собственного выживания…она приводила в замешательство, и Бэкка едва могла думать о предстоящем путешествии. Часть ее, испытывающая страх, надеялась, что у Маркуса не получится то, что он пытается сделать. Храбрая половина была готова сделать что угодно, лишь бы остановить Дэмина.
К несчастью, храбрая часть оказалась меньше, чем трусливая.
В этот момент из ниоткуда появился ветер, он кружил по комнате, трепая волосы Бэкки. Глаза Маркуса начали сиять, когда черная тень, подгоняемая ветром, приблизилась к нему. Кружащий поток усилился вокруг Маркуса, который теперь стоял в середине собиравшегося шторма. Яркими сияющими глазами он взглянул на нее.
— Прощай, Бэкка Хэтчер.
Она смогла лишь кивнуть в ответ, когда наконец начала понимать, что произойдет с ней дальше.
Его глаза засияли еще ярче. Затем он застонал, словно от боли. Она смотрела, как под его глазами появились темные круги, щеки впали, кожа иссохла и сморщилась. Он тяжело дышал, словно каждый вдох был невыносимо тяжел. Затем он закричал. Глаза вспыхнули ослепляющим светом, а тело разделилось на тысячи огней и….пропало.
В ужасе Бэкка прижала руку ко рту, а глаза наполнились слезами.
— Боже Мой! — прошептала она.
Маркус исчез. Но на том месте, где он стоял, теперь кружился вход в его мир. Бэкка сразу узнала, потому что он выглядел также, как и тот, что Валория создала с помощью книги и магии Мэддокса.
— Нет! Я не могу! — со страхом прошептала она, в панике пробегая взглядом по темнице, молясь, чтобы это был какой — нибудь трюк, а Маркус ушел, но оставил ей тайный выход отсюда. — Я не могу! Я не пойду. Мэддокс, где бы ты ни был, дай мне мужество. Ты мне нужен. Мне нужна твоя помощь. Пожалуйста.
Она услышала, как ключ поворачивается в двери и оцепенела от страха. Дэмин. Он пришел посмотреть на результат своего маленького эксперимента, какой тяжелый, но необходимый, выбор для своего существования сделали они.
Еще раз Бэкка бросила взгляд на дверь и, затаив дыхание, услышала, как она открывается. Тогда она закрыла глаза, повернулась и вошла в кружащие врата.
Глава 23Мэддокс
Мэддокс в изумлении стоял возле принцессы и ее покойных родственников и не мог произнести ни слова. Кассия нахмурилась:
— Ты слышал, о чем я попросила тебя?
— Мы все слышали. — ответил за него Барнабас. — И наш ответ — нет.
— Мне кажется, я спрашивала Мэддокса. — сказала Кассия. Аксел и Хак стояли за ней и напряженно смотрели на него.
— А мне кажется, я дал за него верный ответ. — снова ответил Барнабас, его голос был лишен сочувствия и дружелюбия. — Вы не можете всерьез просить о таком.
— Я никогда еще не была настолько серьезна. — сказала Кассия возмущенно. — Это моя семья! Единственная семья, которую я знаю, которую у меня отобрало злобное существо, провозгласившее себя богиней. Я не просилась быть наследницей трона, приговоренная к вечным скитаниям из — за ее неумолимой ярости. Я не была угрозой для Валории. Я спокойно жила, как и любой другой нормальный человек, но она отобрала все у меня. А моя семья мертва из — за меня, потому что они умерли, защищая меня!
Ее голос прервался, затем она продолжила уже более спокойно.
— Я …я смотрела, как страж перерезал моей сестре горло…как они убивали отца и мать, пока те умоляли пощадить. Пощадить меня, а не их… Они храбро и самоотверженно смотрели незаслуженной смерти в лицо. Они не должны были умереть.
— Мне очень жаль, принцесса. — мягко сказала Лиана. — но вы должны понять, что то, о чем вы просите, то, о чем вы говорите — не естественно. И не правильно.
— О, неправильно? А это как назвать? — Кассия указала на мешок, который Лиана держала в руках. Его верх был приоткрыт, поэтому все видели Эла. Он моргнул.
— Ваше Величество, — обратился он, его голос звучал глухо, но искренне, — Я, кажется…аномалия.
— Не будем вдаваться в неприятные детали, — сказал Барнабас твердо, — и я определенно не хочу казаться дерзким или неприятным, но Эл был, хм, только что умершим, когда воскресили его голову. Ваша же семья…их души находятся вне тел уже три года.
— Меня не волнует, сколько времени прошло. — резко прервала Кассия. — Твой сын могущественный, самый могущественный среди всех этих ведьм. Поэтому я прошу, нет, я требую, чтобы он использовал свою магию и вернул мне мою семью.
Барнабас покачал головой.
— Нет. Я не пойду на такой риск.
Ее глаза гневно сверкнули.
— Ты. не пойдешь?
— Простите, принцесса, но Барнабас опасается за мою душу. — обьяснил Мэддокс, наконец обретая голос. — Сила моей магии…она неизвестна даже мне.
— Тогда выясни, насколько ты сильный. — настаивала она.
Барнабас бросил быстрый взгляд на Аксела и Хака.
— А что вы думаете о просьбе вашей юной принцессы? Видите ли вы, как вижу я, насколько это опасно?
Аксел стоял молча и смотрел вперед, не встречаясь с взглядом Барнабаса, как великолепно вышколенный страж.
— Я поддерживаю любой приказ, отданный принцессой. И прямо сейчас она приказала твоему сыну использовать его магию и вернуть ее семью в мир живых.
— Если ты сделаешь это для меня, — продолжила Кассия, но ее голос стал более просящим и отчаянным, — я сделаю для тебя все, что угодно. Я пойду хоть на край мира, чтобы помочь тебе уничтожить Валорию или любых твоих врагов. Пожалуйста.
— Принцесса, простите, но я вынуждена согласиться с Барнабасом. — сказала Лиана, неловко поглядывая на тела. — Магия, которой обладает Мэддокс…редкая. Насколько редкая, настолько и опасная. Использовать ее, чтобы оживить даже не одного человека, а трех… для него так же пагубно, как и забрать чью — то жизнь. Его душа скорее всего так очернеет, что не будет возврата.
— Ты говоришь лишь о вероятном, но наверняка не знаешь. — принцесса снова повернулась к Мэддоксу. — Мэддокс, я говорю с тобой. Только с тобой. Не позволяй этим двоим отвечать за тебя. Я знаю, ты понимаешь, каково это терять кого — то, кого сильно любишь, как утрата прожигает бесконечную пустоту в твоем сердце. Я вижу это в твоих глазах.
— Да, я понимаю. — ответил Мэддокс. Ведь сегодня утром он проснулся с мыслями о Дамарис и знал, что впереди его еще ждут дни, подобные этому, наполненные тоской и печалью по матери. — Я хотел оживить маму. Я умолял Барнабаса позволить мне. Но после того, как решительно и непоколебимо выстоял в нашем споре, я знаю, что он прав. Не только потому, что это причинит вред моей душе… просто нет подтверждения, что она будет такой, как прежде. Незадолго до ее убийства я случайно поднял из могил целое кладбище скелетов, и это было… — он качнул головой, его лицо исказилось, когда он вспомнил весь ужас, ощущаемый в тот день и сомнения, что именно он призвал тех существ из могил, нарушив их покой. — Я. я не могу этого сделать для вас, принцесса. Пожалуйста, поймите, что то, о чем вы просите — невозможно.
— Я вижу, — тихо сказала она. — Тогда кажется, у нас безвыходное положение.
— Что вы имеете в виду, принцесса? — спросил Барнабас, его взгляд мгновенно стал подозрительным. — Мне хочется верить, вы не измените свое мнение о путешествии с нами на юг.
Глаза Кассии блеснули гневом.
— Меня не волнует трон. И никогда не волновал. Все, чего я хочу — это вернуть семью, а победить монстра, сотворившего это, лишь добавит радости. Единственная причина, по которой я пошла бы к другому монстру — это оказать Валории маленький визит отмщения. Но вы отказываетесь помочь мне, и поэтому я отказываюсь помогать вам.
— Ладно. — резко бросил Барнабас. — Лиана, Мэддокс, идем. Мы больше не можем позволить себе тратить время в этом пустом месте.
— Хорошо! — закричала Кассия, по ее щекам текли слезы. Она схватила со стола кувшин с сухими цветами и швырнула в Барнабаса, который тот отбросил рукой. — Уходите и никогда не возвращайтесь! Я всех вас ненавижу!!
Они сразу покинули дом. Мэддокс шел, пошатываясь на дрожащих ногах. Они оставили за собой столько горя. Он чувствовал себя ужасно виноватым за то, что не смог ей помочь.
— Вы забрали из таверны все, что вам нужно? — спросил Барнабас.
— Да. Нам не нужно туда возвращаться. — сдержанно ответила Лиана.
— Ты уверен, что это хорошая идея? — спросил Мэддокс, оглядываясь через плечо. Разъяренная принцесса и ее два стража вышли из дома и стояли посредине дороги, смотря им вслед. — Уходим без нее? Я мог бы попробовать сделать то, что она хочет…
— Черт побери, мальчишка! — прорычал Барнабас, — Ты что, не слышал меня? Я сказал нет!
Мэддокс остановился, его ослепил гнев.
— Я уже устал от того, что ты принимаешь решения за меня.
— Дейсвительно?
— Да.
— Ох, — вздохнул Эл. — Пожалуйста, прекратите эту ссору. Из — за нее у меня начинается жуткая головная боль.
— Ты хочешь сказать, что рискнул бы своей душой, чтобы поднять души людей, которых никогда не встречал? — сердито спросил Барнбас.
— Но принцессе это важно. Они важны для нее.
— Мне жаль так говорить, но принцесса явно сошла с ума от горя. Она не способна мыслить разумно.
— Барнабас, моя магия сильна. И я могу ее контролировать. Ты же недавно сам сказал.
Барнабас сухо рассмеялся.
— Правда, что ли? Юный Мэддокс Корсо вдруг начал контролировать свою магию? Что — то новенькое для меня.
Мэддокс яростно уставился на отца. Он устал, что с ним обращаются как с маленьким непослушным ребенком.