Едва дугша прошла мимо нас, старик отдал новую команду.
– ДОГРШ’ХА!
И в дугшу полетел еще пяток гарпунов. От ударов она забилась в воде, всколачивая желтую пену. Умела бы кричать – мы бы без сомнения услышали дикий рев боли и ярости.
Я глянул на шкалу жизни дугши. Окрашена красным, убавлена больше, чем наполовину. Исход битвы предрешен.
Конец тебе дугша. Этим вечером будут тебя есть в виде вареном, жареном и пареном. Будешь ты бульоном жирным по усам стекать и на стол капать. Хорошая судьба для жирной рыбы…
Вскоре все закончилось.
Почти мертвая дугша обессиленно остановилась. И начала тонуть. Лодка подошла вплотную. Не удержавшись, я изумленно присвистнул – рыба была огромна. В два с лишним раза длиннее лодки.
– Сегодня легко обошлось – с облегчением заметил главный рыбак – Даже не ныряла. Удачлив ты, малек. И лодка цела и рыбаки не покалечены. Дугшу гарпунить – не червей на крючок насаживать. В тебе искра есть. Можешь стать хорошим гарпунером. Понял?
– Понял!
– Звать тебя как?
– Шмыг!
– Меня Тулоквием величать. Можешь кликать Старым Тулом. Коли однажды захочешь познать гарпунную охоту на дугш получше – знаешь где меня искать.
– Очень хочу! – искренне признался я – Пока времени нет. Но в будущем – хочу! Старый Тул… а как стать опытней в броске сем?
– То дело нехитрое, но трудное, Шмыг. Как поразишь не меньше двадцати взрослых дугш – так сразу и почувствуешь себя опытней. Мы каждый день на промысел выходим. Редко на берегу остаемся. Разве что Батюшка Найкал совсем уж осерчает, разгуляется. Тогда сидим смирно как мыши в подполе, пряники грызем, чаек попиваем. Месяцок с нами на промысел походишь – глядишь и подучишься. А может и раньше – бывает, что и двух дугш за один выход гарпуним. А бывает, что и два раза в день выходим на промысел – вот сегодня, к примеру, рано дугшу нашли, хорошая наводка оказалась. Будет от нас волшебнику рыбья голова. Одним словом – все от удачи нашей рыбацкой зависит.
– Благодарю, добрый Туловкий – склонил я голову – Я с радостью приму твое предложение как только смогу!
– Хорошо – коротко ответил старик и, забыв про меня, взялся командовать артелью.
Рыбаки и так работали споро. А когда получили словесных плюх от старшего, работать начали в два раза быстрее.
Дугшу опутали сетями. Рыбаки подступили с ножами. Несколько чисто символичных взмахов. Израненная дугша растворилась в воде. Буквально. Исчезла в зеленоватой посмертной вспышке. В сетях остались гарпуны, лини, здоровенные полотнища кожи, немало чешуи, плавники, какие-то внутренности, рыбья головам целиком и мясо. Много мяса. Очень много мяса.
– Твое по праву – мне всучили несколько чешуек, лоскут кожи и килограммов двадцать нежно-розового мяса.
– Благодарю – не стал я отказываться от честного заработка.
Было бы дело в реале – мои ладони украсились бы кровавыми пузырями. Пашут рыбаки Найкала, пашут. Жизнь их далеко не праздная.
Интересно, а зачем волшебнику целая рыбья голова? Что он будет делать с нею? Кто бы мне еще ответил.
Рявкнул старик. Мы живо расселись. Заскрипели весла. Тяжело осевшая в воду сдвинулась с места. С каждой минутой берег становился все ближе. Налегая на весла, я неотрывно смотрел на приближающийся город Тишка. И на сторожевую полуразрушенную башню – про нее упоминалось во фреске. С нее метали гарпуны и бросали сети. И было это давным-давно…
Что ж.
Я узнал многое.
Кое-что предположил. Обмозговал. И решил рискнуть.
Осталось подготовиться. И для начала вернусь в место, где уже бывал этим утром. Надо прицениться…
– Сколько? – ошарашенно переспросил я.
– Двенадцать золотых монет.
– Нет… серьезно… хватит смеяться. Реальную стоимость назови.
– Я и говорю, уважаемый – один двузубый гарпун повышенной убойности и прочности, зачарованный на меткость дополнительную, заточенный и зазубренный по особому фирменному способу рода Роммов, снабженный линем сплетенным эльфами, стоит сущую безделицу – двенадцать золотых монет.
– Да вы прикалываетесь – выдохнул я, смотря на статного парня продавца, что уже не казался мне столь милым.
– Не совсем понимаю…
– А скидки будут?
– Нет – категорично заявил продавец – Скидок не будет. Но качество товара гарантируем. Пробьет чешую самой крупной дугши. И застрянет в туше намертво – не вырвать! Не понимаю ваших переживаний, уважаемый чужеземец. Одна удачная гарпунная охота – и вы окупите все затраты с лихвой! Главное выбирать рыбину покрупнее и не утерять гарпун – со дна его достать будет нелегко.
– Рыбину покрупнее – вздохнул я, лохматя волосы – Ладно… спасибо, добрый продавец.
– Обращайтесь.
– А таких гарпунов у вас много?
– Высшей категории?
– Ага. Их самых.
– Ровно дюжина осталась. Товар не залеживается.
– Ясно – повторил я, лихорадочно прикидывая в голове дальнейшие действия – Спасибо! Я скоро вернусь!
– Всегда рады хорошим покупателям – ослепительно сверкнула широкая профессиональная улыбка.
Бизнесмены блин средневековые.
И что мне делать?
Покинув лавку, я зашел в небольшой тенистый скверик и, спрятавшись от утреннего солнца, уселся на бортик фонтана. Благодаря ловкости легко поймал несколько пучеглазых золотых рыбок и устроил Ползуну второй завтрак. Тот, довольно заурчав, принялся отъедаться.
Я рыбок есть не стал. Мне не до лакомства. Мне надо придумать, где отыскать полтораста золотых монет.
Я намеревался купить всю дюжину первоклассных гарпунов высшей категории. На обработанных мною рисунках с фрески нельзя было увидеть саму тварь, надежно опутанную сетями, зато отчетливо виделся добрый десяток глубоко ушедших в ее тело гарпунов.
Гарпун – оружие отличное. Но метнув его в цель, остаешься безоружным – особенно если гарпун зазубрен и глубоко ушел. Да он и должен оставаться в теле жертвы – причиняя ей дополнительную боль, ослабляя и добавляя столь ценный для меня эффект как «кровотечение». Как я успел увидеть, в гарпуны высшей категории, продающиеся в магазине рода Роммов, была вплетена еще и магия, повышающая обильность «кровотечения». Понятно, что кровь хлестать не станет. А вот жизнь монстра уменьшаться будет. И чем больше воткнутых в тело твари гарпунов – тем больше ран, тем больше истекания крови.
При метании гарпуна в цель вступает в дело изученное мною умение с пугающим названием и выкриком. И я бы хотел воспользоваться умением хотя бы несколько раз – для чего мне требуется несколько гарпунов. Когда гарпун засядет в тело твари вряд ли она вырвет его и поднесет со словами: «На, братан, метай еще. Целься в глаз!».
Как не крути – нужно либо гарпуны воровать, либо покупать.
Своровать не смогу – не того ранга я вор пока, чтобы решиться на взлом хорошо защищенной торговой лавки.
Купить не могу – денег нет.
Но тут уже есть варианты. Смогу попытаться набрать хоть какую-то сумму – незаконными само собой путями. Попутно постараюсь разведать и выяснить что-то еще о храмовых подземельях.
Встав с бортика фонтана, я направился по улице, нацелившись на дремлющего на лавке парня прикрывшего голову соломенной шляпой. Рядом почти пустая бутылка вина. Босые ноги черны от грязи. Деревенщина. Наверное, привез в город телегу с зеленью. Продал оптовому покупателю. Денежку убрал, повезет обратно. Но на свою беду решил немного выпить. На солнышке его развезло, и он сладко задремал… Попробую добавить немного горечи в его излишне сладкую цифровую жизнь…
Спустя пару часов дела мои не слишком чтобы поправились. Я оббежал почти весь городок. И выучил новый урок – чем меньше территория, тем быстрее ты примелькаешься. Особенно если крутишься в почти безлюдных переулках. А ведь именно там дрыхли мои разморенные выпивкой и солнцем жертвы! Старшее седое поколение в отличие от них не дремало. И все чаще на моей персоне скрещивались внимательные взгляды.
В центре куда безопасней – здесь многолюдней.
Через несколько часов начнется состязание по рыбной ловле. Народу набежало со всех уголков света. Такое впечатление, что обещали присутствие звезд мирового класса. И все терпеливо ждут их появления, попутно обжираясь деликатесами, запивая все солидными дозами вина. Музыка с каждым часом становилась все громче. На площади народ оккупировал тенты для простолюдинов и вовсю предавался чревоугодию. Неподалеку высился еще один тент – для лиц рангом повыше. И там было почти пусто. Видимо высокие гости изволили долго собираться и прибудут к самому началу торжества. Мэр был тут как тут. Все в том же наряде, надутый как жаба, с невероятной важностью он шарахался по площади без видимого дела, таская за собой двух молчаливых стражей.
Угостив себя и Ползуна парой жареных лягух, отправился дальше. На площади воровать рискованно. Даже пробовать не стал. Я вновь направился по переулкам, стараясь придать своей вороватой личности внешнюю безразличность и полное спокойствие. Пентюх как пентюх. Деревенский увалень с разинутым ртом.
Переулки порадовали двумя жертвами. Но улов жидкий.
Четыре бутылки вина. Три ключа непонятно от каких замков. Серебряная монета и десяток медных. Плюс всякая мелочевка вроде оторванных медных пуговиц, коробочка с нюхательной солью и медальон с изображением не слишком привлекательной девицы. Медальон из серебра.
Сам не заметил, как оказался у храмовых развалин. И с облегчением заметил, что дела здесь не продвинулись. Пребывали в том же самом благословенном для меня ступоре. Строители сгрудились в плотную толпу и переговаривались. Причем переговаривались так громогласно, будто стояли не рядом друг с другом, а по меньшей мере на расстоянии десятка шагов. Ор стоял будь здоров. К тому же все размахивали руками, в бурных жестах выражая то, что не могли выразить словами. Издали, казалось, что мужики не разговаривают, а дерутся.
Их увлеченность попытками перекричать всех и каждого сыграла мне на руку. Я прошелся у стоящих под навесами столами и с невероятной легкостью спер некоторые предметы.