– Смотри-ка, – подозвала она меня. – Это не один и тот же человек?
Она выложила два листка на стол, на обоих снимках рядом с Марией Хоффман стоял какой-то мужчина. Я присмотрелась повнимательнее и согласилась с подругой.
– Знаешь, кто это?
– Нет, но он выглядит гораздо старше её. Может, это и есть отец Натали? – задумалась я. – Кажется, можно найти сходство…
– Но зачем такой симпатичной девушке, как Мария, связываться со стариком? С её внешностью она могла бы заполучить любого, – возразила Петра.
– Надо выяснить, кто этот человек рядом с ней.
– Ты жива! – воскликнула Анна. В её голосе звучали и смех, и горечь. – Я не видела тебя целую вечность.
– В последнее время столько дел накопилось…
– Да-да, у всех у нас бывают такие времена, – ответила Анна, протягивая мне бутылку вина.
Я вопросительно посмотрела на неё:
– Разве мы не договаривались не приносить спиртное на заседания книжного клуба?
– А разве период запрета не кончился? Я думала, Луиза теперь трезвенница.
– На всякий случай подождём ещё, – ответила я. – Спрячем бутылку.
В этот момент по лестнице спустилась Петра. Она сидела в кабинете Эрика, помогая мне кое-что доделать для предстоящей операции ограбления. Нам осталось сложить последние кусочки мозаики, и план будет готов.
– О-о, я не первая, – заметила Анна, увидев Петру. – Кстати, Луиза собирается привести с собой подругу.
– Вот как? – удивилась я. – А я и не знала.
– Мы ведь говорили, что, после того как Карин переехала, нам не хватает кого-нибудь ещё, так что Луиза кого-то приведёт.
– И кто же это? – спросила Петра.
– Понятия не имею, – покачала головой Анна.
– А вдруг окажется какая-нибудь зануда, – запротестовала я. – Она должна была сначала спросить у нас или хотя бы сообщить заранее.
В дверь позвонили. Я быстро убрала бутылку вина в корзину с шапочками, куда когда-то Мик прятал пистолет. На лестнице стояла Луиза, а позади неё блондинка примерно наших лет с крупными кудрями на голове. Она немного напоминала тренера Аннику – такая же крепкая и уверенная на вид.
– Всем привет! – радостно поздоровалась Луиза. – Я сегодня с Малин. Книгу она прочла, так что всё в порядке.
Я выдохнула с облегчением. Малин выглядела вполне приветливо. Возможно, чуть самодовольной, но, во всяком случае, не отталкивающей. Я пригласила всех на веранду, а сама отправилась на кухню заваривать чай. Спустя какое-то время все переместились в гостиную. Луиза была в своём репертуаре и разошлась на полную катушку.
– Какая красивая комната, – заметила Малин, и Луиза тут же затарахтела:
– Да, теперь ты понимаешь, что Каролина классно разбирается в интерьере. Видела вон там, на веранде, двух голых ныряльщиц? Когда-то на этом месте висела картина Пикассо, которую оставил Каролине её папа. Он торговал предметами искусства, но умер, когда она была ещё маленькой. Так что для неё это ещё и память о детстве. Когда её муж смылся со своей молоденькой возлюбленной, то прихватил картину с собой. Представляешь, какой негодяй. Украсть такую вещь! Кстати, он вернул её обратно? – спросила меня Луиза, когда я вошла в гостиную с чайным подносом.
– Нет, мы не говорим на эту тему. Я стараюсь забывать плохое и идти дальше, – ответила я.
– Но ведь это же Пикассо! – воскликнула Малин. – Картина, должно быть, стоит уйму денег.
– Я уже сказала: я стараюсь жить дальше, – с нажимом повторила я.
Должно быть, Луиза почувствовала себя неловко за этот неприятный разговор и резко сменила тему беседы:
– Ах да. Пожалуй, нам следует представиться, чтобы узнать друг друга получше. Ведь Малин теперь будет в нашей компании. Мы можем начать с тебя, Каролина.
Но едва я открыла рот, как Луиза меня опередила:
– Так вот, Каролина самая храбрая и сильная из всех, кого я знаю. Она потеряла престижную работу, её муж дал дёру и живёт теперь в Нью-Йорке. И тогда она осталась совсем без средств, так ведь?
Я окатила Луизу ледяным взглядом:
– Что ты можешь об этом знать?
– Тебе нечего стыдиться. Любому ясно, как нелегко приходится одинокой женщине с ребёнком и без работы. Но ты взяла себя в руки, основала собственное пиар-агентство, и теперь ты жутко успешная бизнесвумен и работаешь со знаменитостями. – Прежде чем кто-то успел вставить слово, Луиза повернулась к Анне и принялась за неё: – Анна тоже работает в рекламе, но прежде всего она настоящий мастер в оформлении интерьеров. Ей бы следовало открыть свою дизайнерскую фирму.
Анна лишь терпеливо улыбнулась и повернулась к Малин:
– Возможно, это не совсем то, что я бы о себе рассказала, но что касается моей любви к оформлению интерьеров, тут Луиза права.
Малин сидела и молча слушала, словно размышляла, в какую непростую компанию она попала.
Луиза перешла к Петре, и тут ей пришлось немного собраться с мыслями, чтобы её представить.
– Петра у нас что-то вроде адвоката и работает в каком-то фонде, и как раз недавно она тоже развелась. Вот почему она так похорошела.
Петра рассмеялась:
– Не совсем так, Луиза. Я вовсе не адвокат, а юрист. Чтобы быть адвокатом, следует состоять в Адвокатской коллегии. И я действительно работала в Наследственном фонде, но уже уволилась оттуда. Вперёд, навстречу новым приключениям. Очень мило с твоей стороны, что ты находишь меня похорошевшей. А вы, Малин, чем занимаетесь?
– Работаю в полиции.
Я чуть не выронила чайник. Первая же мысль была о том, что дверь в кабинет Эрика осталась открытой, внутри на столе лежит полный план ограбления хранилища, по стенам развешаны схемы операции, а в ящике письменного стола спрятан завёрнутый в майку пистолет. Петра выходила из кабинета последней, и я подумала о том, чтобы подняться и запереть дверь, но потом забыла. Я быстро взглянула на Петру, лицо у неё стало белым как простыня.
– Ну надо же! – воскликнула Анна. – Как хорошо, что у всех у нас здесь честные намерения и никто не замешан ни в чём предосудительном.
Малин сдержанно улыбнулась и посмотрела на Анну. Очевидно, она уже не в первый раз слышала подобную шутку.
Тут вмешалась Луиза:
– Малин расследует настоящие преступления. Мы о таком только в детективах читали. Это потрясающе!
– Моя работа вовсе не такая, как её описывают в книгах, – поправила её Малин. – Иначе детективы стали бы слишком долгими и скучными. И кстати, о книгах, разве не ради этого мы здесь собрались?
– Да, точно, – ответила Петра и в отчаянии уставилась на меня, взывая о помощи.
Но всё, на что я была сейчас способна, это сервировать чай, старательно делая вид, что ничего не происходит.
Мои мысли были заняты только кабинетом Эрика, который остался незапертым.
Но Луиза всё продолжала:
– Кстати, Каролина, пока я не забыла. Как там поживает твой новый тренер? Он всё ещё занят? Мне бы не помешало скинуть парочку килограммов. – Луиза повернулась к Малин: – Просто чтобы ты была в курсе: у Каролины есть один просто классный тренер, но она упрямо отказывается поделиться со мной номером его телефона. Спрашивается, почему ей можно, а другим нельзя? Он вроде боец смешанных единоборств и даже, бывает, заглядывает к ней домой, чтобы предупредить о времени занятий. После него она едва ноги передвигает. Представляешь, какой тренер? Просто мечта, а не тренер! Гораздо лучше любого бойфренда.
Мне отчаянно хотелось заткнуть Луизе рот, но это могло привести к обратному результату, а уж если та разойдётся, остановить её попросту невозможно. Петра вообще отодвинулась в самый дальний конец дивана и сидела там, нервно ёрзая и кусая губы.
– А… смешанные единоборства, значит, – задумчиво протянула Малин. – Но разве мы не о книге собирались говорить? Я почти полночи просидела, чтобы успеть прочитать к сегодняшнему дню. Она ведь такая длинная.
Малин достала свой экземпляр «Анны Карениной» и показала всем собравшимся.
– Совершенно верно, – тут же подхватила я. – Мы будем говорить об Анне Карениной и о том, что бывает с женщиной, которая обманывает своего мужа и живёт в грехе с другим. Как выясняется, ничего хорошего.
Петра, выручая меня, сделала неловкую попытку поддержать беседу.
– А я, пока читала, всё время думала, какая разница между бекасом и дупелем, – нервно произнесла она с края дивана.
После обсуждения «Анны Карениной», длившегося, как показалось мне, целую вечность, заседание клуба подошло к концу. Луиза, Малин и Анна ушли, осталась только Петра под предлогом, что хочет помочь мне убрать со стола. Я закрыла за подругами входную дверь, и в доме стало странно тихо.
– Что она здесь делала? В смысле, она кого-то подозревает? Ещё ни разу в моей жизни среди моих знакомых не было никаких полицейских. Почему же именно сейчас? Что, если её тайно к нам подослали? – хрипло проговорила Петра.
– Тогда бы она не сказала, что работает в полиции, верно? – возразила я. – Нет, мы должны мыслить здраво. Ясно, что это просто случайность. – Но я скорее пыталась убедить саму себя, а не Петру. – Она ведь не пыталась что-то искать и высматривать в доме. Она даже в туалет не ходила.
– А что, если она пришла сюда, чтобы установить подслушивающие устройства? Эти, как их… Жучки, вот!
– Перестань сейчас же, Петра! Иначе я совсем с ума сойду. Это просто случайность. Совпадение. Честное слово! И если ты такая трусиха, то вспомни, что мы имеем дело с людьми, которые куда страшнее любой полиции.
Не то чтобы последние мои слова успокоили Петру, но всё же, глубоко вздохнув, она более-менее ровным шагом направилась к входной двери, где обнаружила нечто, что привлекло её внимание.
– Ой, гляди. Тут какая-то бутылка.
Петра порылась в корзинке с шапочками и шарфиками.
– Это вино. Забыла вернуть его Анне, – пояснила я.
– Пожалуй, нам оно сейчас очень даже не помешает, – сказала Петра.
Я нажала на кнопку «Отправить» и стала ждать. Вчера вечером Петра отбыла домой в почти невменяемом состоянии. Полицейская Малин здорово напугала её, и она выдула в одиночку едва ли не целую бутылку. Как бы она в таком состоянии не наделала глупостей, с тревогой думала я. Поначалу я радовалась тому, что Петра рядом, но теперь потихоньку начинала жалеть, что мы на пару во всём этом увязли. Я посмотрела на экран смартфона. Ответа не было, я отправила ещё одно сообщение. Рабочий день был в самом разгаре. Я сидела у себя в офисе, мы с Янэ разбирали текущ