Я зашла на форум «Шведский криминал». Он просто раскалился от комментариев. Восхищению участников не было предела. И все дружно задавались вопросом, кто способен был осилить такое дело.
«Никому в Швеции не под силу спланировать столь хитроумное ограбление».
«Должно быть, кто-то из-за границы».
И следом обычные выкрики: «Молодцы, парни, вы просто герои!»
– Ну вот, в этом мире стало одним героем больше, – заключила я. – Кто бы мог подумать…
Внимание Петры внезапно привлекла заметка в одной из вечерних газет, и она принялась лихорадочно её читать.
– Что-то нашла? – спросила я.
– Интервью Луве Эка, – ответила Петра, – криминалиста.
Луве Эк был любимцем СМИ, потому что всегда отвечал на вопросы журналистов по нашумевшим делам. Он отличался изощрённой наблюдательностью, его считали восходящей звездой. На удивление часто он оказывался прав в своих выводах.
– И что он говорит? – полюбопытствовала я.
– На вопрос, кто может стоять за этим ограблением, он ответил: «Оно совершено элитой преступного мира, имеющей большой опыт в организации подобных дел. Схема операции разработана очень умелым и опытным специалистом. Практически безупречное исполнение. Сработано быстро, никто не пострадал, полиция пребывает в растерянности. Что я могу добавить лично от себя? Снимаю шляпу перед грабителями. Они неплохо поживились».
Петра продолжала читать заметку дальше.
– Тут ещё журналисты спрашивают: «Удастся ли полиции поймать преступников?» Ответ: «Без всякого сомнения, они скоро будут схвачены».
Дорогая моя! Прошло время, и я решила написать о том, что произошло дальше, хотя ты уже знаешь большую часть истории. Вот и её конец.
– Не хочу, – решительно заявила ты в тот день.
– Ну, тогда давай я уложу твои вещи, – сказала я. – Ты же сама потом будешь жалеть, что не взяла свою любимую блузку или платье. У нас совсем мало времени. Надо торопиться. – Я бросила взгляд на часы: – Через пять часов твой самолёт.
– Вот именно, целых пять часов. Ещё куча времени. – Ты смотрела на меня угрюмо. – Неужели ты так сильно хочешь от меня избавиться?
Да, сейчас я хотела именно этого. Новость об исчезновении награбленных денег наверняка была уже известна где надо. И я знала, что стану первой подозреваемой. Я честно пыталась спровадить тебя в Нью-Йорк за два дня до ограбления. Но ты упёрлась как бык и ни за что не хотела пропустить день рождения Эллы. Я не могла ничего с этим поделать. Переночевав у Эллы, ты с большой неохотой явилась домой, взъерошенная, с кругами под глазами, расстроенная тем, что тебе придётся оставить меня и своих друзей. Я чувствовала себя жутко виноватой, но страх за тебя был куда сильнее. Кто знает, на что пойдёт «Семья», чтобы надавить на меня. Ты должна была уехать.
Первую половину дня я провела под маской обманчивого спокойствия. Мы с Петрой продолжали просматривать утренние сообщения об ограблении, но к полудню их стало меньше, и вскоре Петра ушла к себе. Я оставалась дома, то и дело подходила к окнам и смотрела на улицу. Неужели сюда уже едут? Что меня ждёт? Сразу после обеда я получила первый знак. Какой-то автомобиль медленно проехал мимо дома, и я поняла, что тебя следует как можно быстрее отправить в аэропорт.
– Думаю, мы с тобой уже всё обсудили. Ты берёшь с собой это платье?
– Нет, оно уродское.
– Тогда отнесём его в пункт сбора вещей для нуждающихся.
Ты с демонстративным видом сидела на кровати рядом с ворохом одежды и смотрела на экран смартфона. Я взяла наудачу ещё одну пару джинсов и забросила в сумку.
– Возьмём эти тоже на всякий случай, – сказала я и застегнула молнию. – Что будем делать с остальной одеждой?
– Не знаю, – вяло отреагировала ты. – Отдай её каким-нибудь беднякам. Папа мне новую купит.
Я подошла к окну. Сердце замерло. На противоположной стороне улицы стоял припаркованный белый автофургон. За рулём сидел водитель, а прямо перед капотом фургона стоял тот самый долговязый тип и смотрел на мои окна. Я быстро опустила шторы и повернулась к тебе:
– Ох, совсем из головы вылетело! Я только что вспомнила, что у меня через четверть часа назначена важная встреча в городе.
Ты оторвалась от своего смартфона и вопросительно уставилась на меня:
– Сегодня же выходной. А кто тогда повезёт меня в аэропорт?
– Ох, прости, не знаю, о чём я только думала. Я попрошу Петру, чтобы она отвезла тебя.
– Но я хочу, чтобы меня отвезла ты, – услышала я в ответ твой недовольный голос. – Я же надолго уезжаю, кто знает, когда мы увидимся в следующий раз.
Я отправилась в спальню и, разыскав телефон, позвонила Петре. Пока шли гудки, я смотрела на улицу. Фургон стоял на том же месте, долговязый тип тоже никуда не делся. Петра не отвечала. Я вся взмокла от напряжения. Позвонила снова. По-прежнему ничего. Долговязый стоял, опершись на капот машины, его взгляд по-прежнему был нацелен на мои окна. Почему Петра не отвечает?
Я поспешила обратно к тебе:
– Мне очень жаль, дорогая, но мне не удаётся дозвониться до Петры. Я сейчас закажу такси, и оно будет здесь через пять минут.
– Как, уже? – удивилась ты. – Но до вылета ещё несколько часов. Что я буду делать столько времени в зале ожидания?
– Сегодня утром на дорогах было полно пробок. Поэтому лучше приехать заранее.
Я пошла обратно в спальню заказывать такси, которое должно было подъехать к чёрному входу. Я бросила взгляд в окно. Долговязый стоял рядом с автофургоном…
Ты сидела на полу в зале ожидания аэропорта. И не могла прийти в себя, оттого что только что прочитала. Я успела положить тебе в сумку свои записи. Ты встала и решительным шагом направилась к выходу. Выйдя из здания, подняла руку и остановила такси.
Посадив тебя в такси, я мысленно взмолилась: «Только бы Алиса добралась до аэропорта. Только бы она не упрямилась и села в самолёт!»
Я обернулась, чтобы удостовериться, что долговязый не идёт следом. Но никого не увидела. Я прошла через сад, вошла в дом и вышла из него через парадную дверь. Едва я появилась на подъездной дорожке, как долговязый сделал знак водителю. Тот быстро вылез из машины. Не говоря ни слова, они направились ко мне. Я, казалось, была к этому готова, стояла, высоко подняв голову и глядя прямо на них, даже не пытаясь спрятаться.
Они схватили меня, накинули на голову капюшон, на меня посыпались сильные удары. Но я не издала ни звука и вскоре потеряла сознание.
Очнулась с жуткой головной болью. Я лежала на полу автофургона. Из-за натянутого на лицо капюшона ничего не было видно. Сколько времени я пролежала здесь? Пятнадцать минут? Или сутки? Капюшон плотно сидел на голове, и мне было трудно дышать. Меня куда-то везли. Очевидно, мы ехали по асфальтовой дороге, потому что колёса катились плавно. Я напрягала последние силы, чтобы не потерять сознание. Сейчас я испытывала такой страх, какой не испытывала ещё ни разу в жизни. Я знала, что со мной будет. Не знала лишь – когда.
Время от времени до моего слуха доносился тихий разговор двух бандитов. Шум колёс теперь изменился – должно быть, свернули на грунтовую дорогу. И тут автофургон внезапно встал. Я слышала, как эти двое вышли из кабины и, обойдя машину, открыли задние дверцы фургона. Сквозь ткань капюшона просочился дневной свет, где-то неподалёку прокаркал ворон. Боль, когда меня вытаскивали из фургона, была просто невыносимой. Меня швырнули на каменистую почву, даже не пытаясь смягчить падение. Я едва подавила готовый сорваться крик. И приготовилась умереть. Я различила скрип открываемой двери, и следом меня втащили в комнату с каменным полом, от которого причудливым эхом отражались шаги моих убийц.
Меня подняли, усадили на стул, крепко связали, долговязый ещё раз ударил меня по голове. Мне показалось, что на этот раз меня били с некоторой осторожностью. Во всяком случае, сознания я не потеряла.
– Где деньги? – спросил долговязый.
– Если убьёте меня, никогда не узнаете, – быстро ответила я.
Голова раскалывалась от боли, я была измотана до предела и от злости и бессилия едва сдерживала слёзы. Но твёрдо решила, что не сдамся и буду бороться до конца.
До моего слуха донеслось пощёлкивание зажигалки, и спустя секунду я ощутила жгучую боль от зажжённой сигареты, которую вдавили мне в руку, запах жжёной плоти заполнил ноздри. Ещё один удар, от которого голова загудела как колокол.
– Где деньги?
– Можете мучить меня сколько угодно, – упрямо произнесла я. – Я всё равно ничего вам не скажу.
Ещё несколько раз меня прижигали сигаретой, пока наконец не затушили окурок о моё плечо. Я решила больше не сдерживать крики. С воплем и воем боль уходила быстрее.
– Я лучше умру, чем буду и дальше обстряпывать ваши грязные дела! – выкрикнула я. Я вложила в свой крик всю силу, и слова эхом отскочили от стен.
Повисло молчание. Я различила звуки чьи-то шагов по каменному полу, которые вскоре стихли. Было холодно и по-прежнему очень тихо, лишь где-то вдалеке шумело шоссе. Я не знала, сколько времени просидела так на стуле. Я не двигалась и не предпринимала попыток освободиться. Но боль и жажда становились всё более нестерпимыми, и внезапно я осознала, что осталась в доме одна. Я попробовала выпутаться из верёвок, которыми у меня были связаны руки, но мешала спинка стула. Я выругалась про себя и принялась как сумасшедшая подпрыгивать вверх-вниз. Вдруг я почувствовала, как одна из ножек стула пошатнулась. Он был совсем хлипкий. Я продолжала подпрыгивать, и вскоре стул развалился на куски. От резкого движения капюшон развязался, и мне удалось стряхнуть его с лица. Я увидела пустой машинный зал, какие часто можно встретить на фермах. Я прислушалась. Возможно, те, кто меня сюда привёз, были поблизости. Я подошла к двери и осторожно выглянула в щель. У здания стоял знакомый белый фургон, но кругом никого не было видно. Ферма находилась в лесу, в стороне от шоссе. Я осторожно приоткрыла дверь и, выбравшись наружу, быстро обогнула угол дома и припустила прямиком в лес, что шумел позади усадьбы. Я бежала через густой ельник по покрытым мхом валунам. Колючие лапы секли меня по лицу, но боли я не чувствовала. Всё, о чём я сейчас мечтала, это оказаться как можно дальше отсюда. И теперь я бежала так, как никогда ещё не бегала. Часов у меня не было, и я не знала, сколько времени прошло, но мне казалось, уже очень много. Как же мне пригодились все эти изнурительные пробежки по утрам! Наконец усталость дала о себе знать. Мышцы жгло. С трудом преодолев крутой подъём, я понемногу перешла на шаг. Наконец, больше не в силах двигаться, села на землю, чтобы отдышаться. Лес тихо шуршал и поскрипывал. Вдали шумела трасса. Я прилегла на мягкий мох. Только бы немного перевести дух! Потом я смогу бежать дальше. Ветер еле слышно шелестел в ветвях. Я сделала попытку подняться, но все тело запротестовало. Я осталась лежать, на мгновение закрыла глаза и не заметила, как задремала. И тут донеслись чьи-то голоса. Кто-то, неосторожно ступая, шёл по лесу. Я вздрогнула и очнулась. Я узнала эти голоса. Это те двое типов, что схватили меня, и теперь в поисках сбежавшей прочёсывали лес. С того места, где я лежала, было слышно, как они направляются прямо в мою сторону. «Теперь мне точно конец», – подумала я.