– Как хорошо вы двигаетесь. Я едва за вами поспеваю, – сказал он, однако это была явная лесть. Его голос был спокойным и глубоким, он совсем не запыхался.
Я не ответила и продолжала бежать. Он что, флиртует со мной?
– Каролина Экестедт? – спросил он, немного помолчав.
Я вздрогнула. Я никогда раньше не встречала этого человека, и тем не менее он знал, как меня зовут. Я остановилась и повернулась к мужчине, который тоже перешел на шаг.
– Что вам от меня надо?
На долю секунды его улыбка померкла, а взгляд сделался жёстким. Он шагнул ко мне, я попятилась, но он был проворнее. Теперь он стоял совсем близко. Его лицо находилось всего в нескольких сантиметрах от моего, так что я чувствовала его дыхание и сандаловый запах парфюма. Меня словно парализовало, когда я ощутила у себя на руке его стальную хватку. Боль была очень резкой. Он что, хочет изнасиловать меня? Или убить?
– Я пришёл передать привет от покупателя номер семь, – сказал мужчина абсолютно ровным тоном. – Помнишь его, покупателя номер семь? Он был просто в бешенстве, когда обнаружил, что картина, за которую он выложил такие деньги, всего лишь подделка. И теперь я раздумываю, как бы тебе подоходчивее объяснить, что нехорошо сердить некоторых весьма уважаемых людей.
Я не понимала, как такое возможно, но хватка мужчины стала ещё жёстче. Он так сильно вывернул мне руку, что казалось, плечо сейчас отвалится. От страха, который сдавил горло, я не смогла ничего произнести.
– Через три дня я вернусь к тебе, и ты передашь мне сумку, в которую красиво упакуешь восемьсот двадцать тысяч крон. Договорились?
На тропинке появилась старушка с палками для ходьбы. Мужчина заметил её, отпустил руку и лёгкой рысцой умчался прочь. Я же осталась стоять, глядя на свою руку, которая остро пульсировала от боли.
Эпизод 2
Я не знала, сколько времени простояла в одиночестве. Тридцать секунд? Или тридцать минут? Больше никто из людей не появлялся. Я почувствовала, что замерзаю, и побрела напрямик по укрытому снегом замшелому газону. Ноги налились свинцовой тяжестью, холодный ветер кусал лицо. Дом был совсем близко, но дорога к нему заняла как будто целую вечность.
Оказавшись в прихожей, даже не счистив глину с кроссовок, я направилась на застеклённую веранду, где на журнальном столике лежал ноутбук.
В голове крутился водоворот мыслей. Я вошла в браузер и принялась лихорадочно искать. Я привыкла начинать решение любых проблем – моральных, физических или практических – с «Гугла». Теперь на смену подружке, которой ещё лет двадцать назад можно было позвонить, чтобы спросить совета, пришли всезнающие единички и нолики.
Можно ли вообще получить в банке 820 000 крон наличными? Следует ли отчитываться, на что пойдут деньги, или придётся заявлять в налоговую инспекцию и заполнять всякие хитроумные бланки? И пусть даже удастся заполучить деньги, то поместятся ли они все в одну сумку? Все поиски в Сети в конечном счёте приводили меня в одно и то же место: «Шведский криминал» – форум, где различные тёмные личности, желавшие остаться неизвестными, обсуждали преступления и делились своими соображениями на этот счёт. Неужели придётся искать ответ на свой вопрос здесь?
Внезапно меня пронзила ещё одна ужасная мысль. Что, если все поиски останутся в памяти компьютера? Даже эти, явно криминального характера? Если я попадусь, то смогут ли их потом использовать в качестве доказательства? Я даже не знала, как почистить браузер. Неужели придётся избавляться от ноутбука и выкидывать его в мусорное ведро?
От подобных мыслей меня аж в пот бросило. Я испуганно покосилась на лестницу. Где ты, Алиса, в школе или дома? Обычно я назубок знала распорядок каждого твоего дня, все тренировки и расписание занятий, но тут поняла, что даже позабыла, какой сегодня день недели.
– Алиса! – крикнула я сорвавшимся голосом.
Никакого ответа. Однако это ещё ничего не значило – ты вполне могла находиться в своей комнате и ничего не слышать. Я крикнула ещё раз, но в доме по-прежнему царила тишина. Я взлетела на верхний этаж. С холодным ужасом я представила, что в дом прокрался бандит и похитил тебя, взяв в качестве заложницы. Несясь по лестнице, я видела всё как наяву. Какой-то страшный человек неслышно подкрадывается и набрасывается на тебя, ничего не подозревающую, связывает по рукам и ногам и за длинные светлые волосы тащит в машину, пока ты тщетно пытаешься позвать на помощь сквозь кляп во рту.
В твоей комнате всё как обычно. Кровать не застелена, на диване валяется неубранная одежда, школьной сумки нигде нет. Ни намёка на чьё-то вторжение. Я сбегаю с лестницы и хватаю телефон, чтобы позвонить тебе. Обнаруживаю непрочитанную эсэмэску от тебя. Нет, даже две. «Алло!!! ты где????? уезжаю с Эллой» – гласит первая, а во второй: «Можешь подкинуть еще 200 крон?»
Я испустила глубокий вздох облегчения. Напрасно я так испугалась. И потом, неужели бы я не заметила, если бы в доме оказался кто-то чужой? Такие вещи обычно чувствуются. Я разулась, пытаясь привести мысли в порядок. Итак, что мы имеем? Некий мужчина в спортивном костюме получит свои деньги. Мне вернут обратно картину, и всё это должно произойти меньше чем через неделю. Возможно, я сделала глупость, решив продать литографию, но, как известно, от ошибок никто не застрахован, верно? Я опять открыла ноутбук и зашла на свой банковский счёт. Пока страница загружалась, быстренько подсчитала в уме. Выходило, что на счету должно было оставаться по меньшей мере полмиллиона крон. С хорошо проработанным бизнес-планом нового агентства мне легко удастся взять недостающую сумму в кредиту банка. Теперь финансовое положение было куда лучше, чем когда я продавала картину. А самое главное, теперь я не чувствовала себя раздавленной и покорной. Выше голову! В конце концов, только позитивный настрой помогает тем, кто берёт кредиты в банке. Страница загрузилась. На счету оставалось всего 236 453 кроны.
Что-то не сходится. Здесь меньше половины того, на что я рассчитывала. Я проверила ещё несколько счетов, но общая сумма всё равно оставалась прежней. Шаг за шагом я просмотрела историю расходов и среди небольших покупок в магазинах «Гато», «Рум» и «Эн Кей» обнаружила, что со счёта было снято 350 000 крон. Сумма была переведена в другой банк. Десять дней тому назад. Я вспотела от напряжения. Господи, такая невероятная сумма и исчезла неизвестно куда! Как такое возможно? Я видела только одно объяснение. Внутри стремительно поднималась волна злобы. Я схватила мобильный и отправила Эрику сообщение. После того памятного утра, когда я ударила его машину клюшкой для гольфа, мы друг с другом не разговаривали.
«350 000?»
Через пару минут пришел ответ.
«У тебя остался дом. Мне нужна новая машина. Старую ты разбила».
Меня так затрясло от ярости, что я едва попадала пальцами по кнопкам.
«Но это же мои деньги!» – возмутилась я.
Телефон тренькнул снова.
«Ага! Ты так считаешь?»
Я в сердцах швырнула телефон на пол, втайне надеясь, что он разлетится вдребезги, но он лишь подскочил и остался лежать на паркете.
Я прекрасно знала характер Эрика и понимала, что больше не увижу этих 350 000 крон как своих ушей. Хуже всего было то, что он не нуждался в деньгах так, как нуждалась в них я. Причина крылась в другом. Он собирался проучить меня, только я пока не понимала за что. Я допустила страшную ошибку, когда в бланке аукциона Лемана указала банковский счёт, на который мы раньше вместе переводили свои зарплаты. Но мне даже в голову не могло прийти, что Эрик, после того как перевёл все свои деньги в другой банк, снова запустит руку в общий счёт. А ведь эта выходка была вполне в его духе. Прости уж, доченька!
Подбирая с пола телефон, я разглядела следы от грязных кроссовок на белом шерстяном ковре. Эти пятна уже не отчистить. Я позвонила в банк и заблокировала все счета. А что ещё мне оставалось делать? Пойти в полицию?
Я перевела телефон в беззвучный режим и окинула взглядом своего первого клиента, Перниллу Перссон. На каких качествах этой личности я могла бы сыграть, как выгодно её подать? Чем она могла заинтересовать журналистов и других представителей СМИ? Сидевшая напротив женщина выглядела предельно серьёзной, почти суровой. Так не годится, нужно что-то с этим делать. Я широко улыбнулась, надеясь вызвать ответную улыбку на её лице.
– Может, расскажете немного о себе своими словами?
Женщина нервно взглянула на меня и поджала губы.
– Зачем это? Это же не интервью для приёма на работу, верно? Здесь я плачу деньги, а не вы.
– Нет, – спокойно ответила я, – первая встреча для потенциальных клиентов бесплатна. Для меня важно понять, кто вы и что имеете в виду, когда говорите, что хотите добиться более широкого внимания СМИ.
– Ну хорошо. Я хочу иметь свой бренд, торговую марку. Как у Камиллы Лэкберг, понимаете? Получать приглашения о сотрудничестве, сидеть перед телевизионными софитами, иметь свой блог с сотнями тысяч читателей. Я ведь тоже пишу детективы, и не хуже, чем Лэкберг. И я не хочу, как многие из моих коллег-писателей, бегать по библиотекам и распинаться про свою книгу перед десятком пенсионеров, которые приходят туда обсудить друг с другом свои болячки, а не книги. Я знаю, как это всё бывает, и не хочу тратить время по пустякам. Ладно ещё мероприятия с участием других известных писателей или артистов эстрады, но только не библиотеки! Вы понимаете, о чём я говорю? Я хочу быть везде – на экранах, в Интернете, на страницах газет. Впрочем, зачем я вам всё это рассказываю? Это же ваша работа, а не моя.
– Вы правы. Это действительно моя работа.
Я улыбнулась и притворилась, что делаю пометки в своей оранжевой записной книжке в твёрдом переплёте.
– Я постараюсь сделать всё, что в моих силах, чтобы вы оказались на первых страницах газет и где только можно, но вам тоже следует быть реалисткой и трезво смотреть на вещи. Я не думаю, что вы сравнитесь с Камиллой Лэкберг. Она потратила много сил и времени, чтобы создать себе имя. Там, где находится сейчас она, вы сможете оказаться не раньше чем лет через десять. – Женщина выглядела разочарованной, но я продолжала: – И чтобы выработать правильную стратегию, мне нужно хорошо узнать вас.