– Не было опровержения! – резко возразила мать. – Ничего я не получала!
Атмосфера в комнате мгновенно наэлектризовалась. Где-то под потолком бродячие электроны закружили в невидимом хороводе, сгенерировали избыточную энергию, готовую в любую секунду превратиться в молнию. В этот миг, за секунду до удара электрического разряда в стол, Лева завершил виток жизненного развития под названием «детство» и сделал первый шаг во взрослую самостоятельную жизнь. Первый блин вышел комом. Неожиданно для себя Лев засмеялся.
– Интересно было бы, – с нескрываемой издевкой сказал он, – если бы сейчас вошел мой настоящий отец, тот, от кого даже фотографий не осталось.
– Что? – Мать Льва приподнялась, повернулась к сыну и влепила ему звонкую пощечину. – Подонок, кто тебе рассказал об этом человеке?
Лев потер щеку, усмехнулся.
– Никто! Ты, наверное, мамочка, забыла, что я хотел в комсомол вступить? Я заполнил анкету. Ее проверили и выяснили, что я вовсе не тот, за кого себя выдаю. Ты думала, что уничтожила все документы о моем отце? Райкому комсомола что-то в моей биографии показалось подозрительным, и они запросили данные в архиве НКВД. Я бы на их месте тоже насторожился, если бы узнал, что твой новый муж вовсе не муж тебе, а однофамилец.
– Как ты смеешь так называть Александра Павловича, который тебя воспитал? – истерично выкрикнула Анастасия. – Это он вырастил тебя, выкормил, когда мы в Ташкенте от голода пухли.
Лев ничего не ответил, сунул на кухне кусок хлеба в карман и ушел на улицу. Вернулся Лева с запахом перегара – дворовые дружки помогли снять стресс, залить вином тяжелую сцену с возвращением однорукого отца. Дома Лев, не раздеваясь, рухнул на кровать, думал, что мать придет поговорить, объяснит, почему так получилось с отцом. Вернее, не с отцом, а с отчимом, с Карташовым. Но мать не пришла, а наутро вела себя так, словно ничего не случилось. Отчим, Александр Павлович Приходько, демонстративно не замечал Леву. Отношения между ними были навсегда испорчены. Неизвестно, как бы сложилась судьба Льва Ивановича, если бы в тот же день он не принял еще одно решение. В почтовом ящике он нашел записку от Карташова с его новым адресом. Недолго думая Лев отправился к нему.
– Здравствуй, папа! – сказал он с порога.
Иван Сергеевич прослезился.
– Здравствуй, Лева! Здравствуй, сын!
Они проговорили до утра. Выяснилось, что Иван Сергеевич в бессознательном состоянии попал в плен к немцам, был вывезен на работы в Германию. После освобождения советскими войсками его, как добровольно сдавшегося врагу на поле боя, осудили и приговорили к десяти годам лишения свободы. Наказание он отбывал на шахте в Воркуте. Попал под завал, лишился руки, был досрочно освобожден по состоянию здоровья. В Москве Карташов с трудом устроился работать учителем математики. В университет его не приняли: биография Ивана Сергеевича навсегда была запятнана судимостью и пленом.
Под утро того памятного разговора между отцом и сыном сквозь тучи пробилась в хмуром небосклоне, сверкнула и исчезла неизвестная звезда. Лев понял – это знак! В тот же день после небольшого скандала с матерью и отчимом Лева переехал к Ивану Сергеевичу в семиметровую комнату в коммунальной квартире на окраине Москвы.
После смерти Сталина Карташова реабилитировали, признали незаконно осужденным. Как инвалид войны он получил все причитающиеся льготы, переехал с сыном в новую трехкомнатную квартиру жилой площадью 67 квадратных метров. В университете его восстановили. Как по мановению волшебной палочки из ниоткуда появились прежние друзья и дальние родственники. Иван Сергеевич много занимался с сыном. В семье Приходько вместо учебы Лева все свободное время играл в войну, гонял голубей по крышам полуразрушенных зданий. Преподавателем Иван Сергеевич был жестким. За месяц он выбил всю уличную дурь из сына и стал подготавливать его к поступлению в университет. Иван Сергеевич даже присмотрел место на кафедре математики, но все получилось не так, как он ожидал. После окончания средней школы Лев поступил в Московское высшее техническое училище имени Баумана, самый престижный технический вуз страны. После окончания факультета радиоэлектроники и систем управления Лев Иванович по распределению уехал в Свердловск. Протекцией отца он не воспользовался, решил, что сам добьется в жизни того, к чему его влечет Путеводная звезда.
Иван Сергеевич Карташов скончался в 1962 году. Квартира его отошла государству. Два года Лев пытался восстановить свои права на жилплощадь отца, но ничего не получилось. На момент смерти ответственного квартиросъемщика в квартире был прописан он один, значит, никто из его родственников прав на жилье не имел. Для Льва Ивановича потеря московской квартиры послужила хорошим уроком. Впредь он ошибок с жильем не совершал.
Но звезда, звезда-то Путеводная оказалась права! Повинуясь ее сигналу, юный Лева Карташов не задумываясь связал свою судьбу с одноруким изгоем и не прогадал. Иван Сергеевич Карташов после реабилитации восстановил положение в обществе, вновь стал уважаемым человеком. Вернувшиеся с фронта его бывшие ученики быстро заполнили вакуум, образовавшийся в управленческих структурах после сталинских репрессий начала 1950-х годов. Референт Микояна по общим вопросам Левон Тер-Петросян заверил Карташова:
– Иван Сергеевич, не стесняйтесь! Будут вопросы, заходите, поможем.
– Мне, Левон, уже ничего не надо. Ни руку, ни здоровье не вернешь. Вот сын мой, Лев, он только начинает жизненный путь…
– Иван Сергеевич, о чем разговор! – бесцеремонно перебил бывшего преподавателя Левон. – Помню я Левочку, забавный был карапуз, розовощекий. Поможем парню на ноги встать. Как закончит учебу, заходите: с распределением вопрос решим и с жильем поможем.
Карташов вышел от референта заместителя советского правительства растроганным. Приятно, черт возьми, когда бывшие ученики через столько лет помнят тебя! Маленького Леву студент второго курса Левон Тер-Петросян видеть не мог, не те у него были отношения с Иваном Сергеевичем, чтобы на дому консультации получать. Но видел не видел – какая разница! Готов помочь – значит, друг, порядочный человек.
Главный принцип фатализма был сформулирован еще в Древнем Риме: «Кому быть распятым, тот от яда не умрет». Средневековые мистики внесли в учение о судьбе поправки: «Видишь знак – следуй ему!» Лев Карташов, комсомолец и материалист, мог наглядно убедиться, что игнорировать знаки судьбы не стоит. Примером тому стала судьба семьи его матери.
В 1952 году Александра Приходько арестовали за растрату государственного имущества и отправили в места не столь отдаленные на шесть лет. Из исправительно-трудового лагеря он уже не вернулся. Мать Левы забеременела от случайного знакомого, решилась на подпольный аборт и умерла от потери крови.
В 1960 году в Свердловске Льву Ивановичу как молодому специалисту выделили комнату гостиничного типа в семейном общежитии. Получить собственное отдельное жилье для холостяка было пределом мечтаний. Женатые молодые специалисты годами стояли в очереди на получение КГТ, а тут – не успел на работу устроиться, как вызвали в райисполком и вручили ордер. Лев Иванович навсегда запомнил, как председатель райисполкома, протягивая ордер, спросил:
– Иван Сергеевич Карташов, профессор математики из МГУ, вам не родственник?
– Это мой отец, – отчеканив каждое слово, ответил молодой специалист.
Выйдя на улицу, Лев несколько раз повторил про себя: «Это мой отец!» Начинающему энергетику понравилось, как он одной фразой расставил все точки над «i».
«Правильно подобранная интонация решает дело! Каждое слово должно нести смысловую нагрузку целого предложения. Словоблудие – порок, краткость – сестра таланта».
Через шесть лет после получения Карташовым ордера на КГТ на стройке газовой электростанции в Сибири взбунтовались рабочие. Их не устраивали условия проживания в палаточном лагере посреди тайги. Руководство возводимого объекта попряталось, пустив ситуацию на самотек. Улаживать конфликт вызвался начальник участка налаживания контрольно-измерительной аппаратуры Лев Карташов. Взойдя на импровизированную трибуну, Лев Иванович не стал оправдываться. Нахмурив брови, он строго осмотрел толпу и веско, словно взвешивая каждое слово, сказал:
– Всем по местам! Кого не устраивают условия проживания, пишите заявление на увольнение. Я никого держать не буду. Сколько будет заявлений, столько подпишу… Что вы уставились на меня? Вы сюда приехали деньги зарабатывать или радоновые ванны принимать?
Почувствовав власть, строители разошлись. Порядок на объекте был восстановлен. Начальство не оценило инициативу молодого инженера, но там, где надо, в личном деле Карташова Л. И. уполномоченный сотрудник сделал пометку: «В стрессовой ситуации устойчив. Делу партии и правительства предан. Способен самостоятельно принимать правильные решения».
10
В 1962 году Лев Иванович познакомился с симпатичной скромной девушкой Ниной из приличной семьи. Избраннице Карташова был 21 год, она окончила 7 классов и никак не могла определиться с выбором профессии: работала то секретаршей в строительном управлении, то приемщицей заказов в химчистке. Нина была невысокого роста, худенькая, голубоглазая, с короткой стрижкой. Поразмыслив, Лев Иванович решил, что интеллектуальный уровень будущей супруги не является залогом семейного счастья. Главное, чтобы будущая жена была хорошей хозяйкой и заботливой матерью. В 1964 году Лев Иванович и Нина поженились, через полтора года у них родилась дочь Лилия.
Рождение дочери совпало с началом промышленной добычи природного газа в Западной Сибири. Путеводная звезда вновь не оставила своего любимчика и подсказала: «Пора переучиваться!»
Электростанции, обеспечивающие города и промышленность теплом и электроэнергией, делятся на три большие группы: тепловые электростанции (ТЭЦ), гидро– и атомные электростанции. В 1960-х годах атомная энергетика только начала развиваться. Ветровые, приливные и геотермальные электростанции были экспериментальной экзотикой. Гидроэлектростанции строили ударными темпами, но на каждой речушке плотину для ГЭС не поставишь. В довоенные годы советские инженеры и экономисты пришли к выводу, что экономически выгодно будет строить ГЭС только на отдельных крупных реках: Волге, Енисее, Ангаре. Для энергоемкого промышленного производства, например для выплавки алюминия, ГЭС является идеальным источником электроэнергии, но у нее есть один серьезный недостаток – она не вырабатывает тепло. В 1961 году в Новосибирс