ничего не знает. Государство – это все граждане России, и никто одновременно. Нет человека, уполномоченного контролировать переход бесхозных денег в казну Российской Федерации. Вариант второй. Черданцев мог предъявить поддельные документы, позволяющие ему распоряжаться имуществом Карташова в пользу его внучки. Ни один нотариус или государственный чиновник придираться к этим документам бы не стал. Какое кому дело, что кто-то распоряжается тем, что никому не принадлежит? В истории с наследством – ограниченный круг заинтересованных лиц. Если ликвидировать двух основных наследников, то круг превратится в точку, в человека, который скажет: «Наследник – это я!» Сегодня выясняются некоторые подробности последних месяцев жизни Льва Карташова. Оказывается, часть наследства, а именно – шесть номеров в заграничном отеле, он завещал сыну своей многолетней любовницы, являющейся родной сестрой Пети Черданцева. Юрий Борзых решил сыграть на опережение и кинуть с кипрской недвижимостью и свою супругу как законную наследницу, и сына любовницы как юношу, не имеющего отношения к исходному капиталу. Борзых с нотариусом приезжает в больницу к Карташову, и Лев Иванович под воздействием лекарственных препаратов и общего болезненного состояния переписывает долю в отеле на него, оформляет дарственную. Если бы Борзых не был алчным идиотом, он бы сгреб свою школьницу в охапку и смотался за границу – вступать во владение недвижимостью. Жадность фраера сгубила! Юра прикинул, что шесть номеров в отеле дадут ему верный кусок хлеба с маслом, но красной икры на этот бутерброд не намажешь. Средств на икру не хватит. Сдача в аренду всего шести номеров позволила бы ему вести скромный образ жизни, но шиковать, как он хотел, уже бы не получилось. У Борзых был портрет Саддама Хусейна и поддельный сертификат на него, удостоверяющий, что этот портрет стоит три миллиона долларов. Несколько наших банков соглашались выдать Борзых кредит на развитие производства под залог этого портрета. Как должен был поступить дальновидный человек? Заложить портрет, перевести деньги в евро, помахать родине ручкой и убыть с юной невестой на Кипр. Борзых вновь решает не спешить и обратить все имеющееся у него имущество в наличные средства. Он выставляет на продажу свою долю в бывшем комбинате бытового обслуживания, ждет покупателей, но вместо них к нему в кабинет входит Морозов с пистолетом. Заметь, пока Борзых ищет покупателей, некто контролирует каждый его шаг. Мало того, этот некто с февраля этого года готовит Морозова к убийству, то есть участь Борзых была решена уже в конце зимы, сразу же после получения им дарственной. Теперь сведем имеющиеся факты вместе. В конце мая в отпуск на Байкал уезжает дочь Карташова. Борзых убивают через пару дней после ее отъезда. Пасьянс складывается? Если дочку ликвидировать на прогулке по безлюдным местам, а затем убить Борзых, то наследство Карташова становится ничейным. Логика железная, но тут выясняется, что Лилия Карташова жива и здорова! Спрашивается, на кой черт ликвидировать наследника второй очереди, если основная наследница жива и дееспособна? Согласись, при таком раскладе корыстного мотива в убийстве Борзых нет. Я, во всяком случае, не усматриваю.
– Может, это жена все подстроила? – предположила Лиза.
– Зачем? После развода Борзых потерял бы право на наследство Карташова. Совместно нажитое имущество осталось бы за дочерью Льва Ивановича. Она бы не дала Борзых продать доли в общем имуществе. Он бы, конечно, мог с ней судиться, но тогда бы Лилия Львовна поставила банки в известность, что сертификат на портрет Саддама Хусейна поддельный. Лилией Карташовой могла двигать месть или запоздалая ревность, но она бы не смогла подтолкнуть Морозова к убийству. Это сделал человек, который, во-первых, прекрасно знал систему охраны офисного центра «Супер Плаза», а во-вторых, имел техническую возможность контролировать действия Борзых по интернету. Пока в этой истории два компьютерщика: сын сестры Черданцева и старший сын Петра Черданцева Руслан. Он окончил факультет прикладной математики, занимается компьютерными технологиями, а в окружении Лилии Карташовой компьютерщиков нет. Во всяком случае, пока нет. И потом, пистолет! Не мог он храниться в семье Лилии Карташовой и Юрия Борзых. Пистолет был готов к использованию месяца за два до убийства Борзых. Юрий до последних дней проживал с женой в одном коттедже… Даже не так! Уехать за границу он решил еще в декабре. Пистолет – единственная улика, которая связывает его с убийством Мамедова в 1982 году. Перед отъездом на Кипр Борзых просто обязан был уничтожить пистолет и не дать бывшей жене возможности шантажировать его… Еще раз не так! С женой Борзых хотел развестись в 2007 году. Если бы пистолет хранился у них дома, то именно тогда, а не позже он утопил бы этот браунинг вместе с патронами в ближайшем пруду и был бы чист, готов к любой склоке в суде. Я уверен: пистолет был у Черданцева. И тут начинаются странности. Некто, руководивший Морозовым, оставил след, явно ведущий к Черданцеву. Не мог же Петр сам на себя стрелки перевести? Один псевдоним «Мамедов-82» чего стоит! Это как указатель – ищите конец ниточки в событиях 1982 года.
– Давай ужинать! – прервала затянувшиеся рассуждения мужа Лиза. – Я в ресторане не была, деликатесами не объедалась.
– Любимая, ты знаешь, как сейчас проходят деловые встречи в ресторанах? Два раза вилкой ткнул в салат – считай, что наелся. На деловом ужине как на фуршете: ни выпить, ни закусить.
После ужина Лаптев подошел к книжному шкафу – выбрать, что почитать перед сном. На глаза ему попался детектив известного советского автора. С началом рыночных отношений в России книжный дефицит исчез, в продаже появилась литература на любой вкус. Лаптев купил несколько детективов, которые раньше достать не мог. Прочтя произведения одного из классиков советского детективного жанра, он пришел в изумление от откровенной чепухи, поверить в которую мог только человек, никогда не носивший погон. Автор детективов в милиции не служил, о работе и быте сотрудников уголовного розыска имел смутное представление. В его романах московские сыщики являются завсегдатаями известных столичных ресторанов, выпивают и спорят об искусстве с режиссерами, актерами и журналистами. Спрашивается: на какие шиши эти майоры и подполковники при советской власти по ресторанам гуляют? Куда начальство смотрит? Почему никто не поинтересуется источником их доходов? Но это так, придирки. Более нелепым и вызывающим было описание внешнего вида милицейских пенсионеров. Автор детективов консультировался с действующими сотрудниками милиции. Кто-то из оперов зло подшутил над ним и убедил, что нагрудный знак «Отличник милиции» является престижной наградой, равной ордену Красной Звезды на груди легендарного Глеба Жеглова. В фильме «Место встречи изменить нельзя» герой Владимира Высоцкого неоднократно появляется с орденом Красной Звезды на пиджаке. Время послевоенное, все мужики носили награды, как на военной форме, так и на гражданской одежде. Орден есть орден! Государственная награда. Его хоть на свитере носи, от этого он своей престижности не потеряет. С нагрудным знаком «Отличник милиции» все обстоит иначе. Этим нагрудным знаком награждались лица рядового и сержантского состава милиции за совершение выдающегося поступка. За выслугу лет данным знаком не награждали. «Отличник милиции» – сугубо ведомственный знак, не медаль, не орден, а именно нагрудный знак, уместно смотрящийся исключительно на форменном кителе, но никак не на гражданской одежде. При советской власти редкий дембель возвращался домой без значка «Отличник советской армии», но никому не приходило на ум покрасоваться с этим значком на гражданской одежде. Казалось бы, солдат доблестно служил, был отличником боевой и политической подготовки, так почему бы ему пожизненно не носить «Отличника советской армии»? Ответ прост: каждому овощу – свое время. У автора заинтересовавших Лаптева детективов милицейские пенсионеры с гордостью носили на пиджаках и джемперах «Отличника милиции». В одном из романов с этим знаком разгуливал отрицательный персонаж, изгнанный из рядов МВД за позорящие поступки, в другом – достойный пенсионер, ветеран милиции. Выглядели эти пенсионеры с ведомственным нагрудным знаком так же реалистично, как офицер милиции, нацепивший на грудь солдатский значок «Воин-спортсмен».
Рассматривая обложку книги, Лаптев подумал:
«После войны мужики ходили с наградами на гражданской одежде. Потом их сменили орденские колодки. В 1970-х годах награды или орденские колодки стали надевать исключительно по праздничным дням. Время изменило приоритеты. Боевые заслуги отошли в прошлое, мирная жизнь диктовала свои условия. На 9 Мая ветеран с наградами смотрелся уместно, а уже 10 мая несколько странно. Что изменилось: отношение людей к войне или наградам? Изменились сами люди. Ценность ордена Красной Звезды может понять только человек, сам носивший погоны. Только фронтовик может с полуслова понять фронтовика. Окопное братство! Общность людей, переживших одни и те же события. Что так настойчиво пытался донести до меня Черданцев? Во-первых, Борзых всегда пускался во все тяжкие, был лидером в их паре, следовательно, убийство Мамедова совершил он, а Черданцев только прикрывал. Во-вторых, они были как “один сапог с двумя голенищами”, то есть друзья неразлейвода. В-третьих, по уличным законам конца 1970 – начала 1980-х годов не было более тяжкого греха, чем предательство друга. Следовательно, Черданцев никогда бы не пошел на убийство Борзых, это противоречило бы идеалам его юности. Но все течет, все изменяется! В действие вступает двоемыслие. Для нынешнего Петра Черданцева одновременно существовали два Юрия Борзых: один – дерзкий Юрец из прошлого, другой – Борзых Юрий Николаевич, мот и ненадежный товарищ. Юрец из прошлого был для Черданцева неприкосновенен, какой бы подлый поступок он ни совершил, а вот с Юрием Николаевичем все обстояло уже совсем по-другому. Окружающий мир изменился, и клятвы идеалам юности перестали действовать. Когда это произошло? Когда между ними разверзлась пропасть? Скорее всего, в 1992 году. Карташов совершает ДТП со смертельным исходом. Взять вину на себя должен один из неразлучных друзей, иначе совместный бизнес рухнет, и они все понесут непоправимые убытки. Кто должен взять крест и взойти на Голгофу? Борзых. Он родственник Карташова, ему и прикрывать тестя. Но вместо Борзых в колонию-поселение отправляется Черданцев. Именно тогда спираль философского закона отрицания отрицания совершила очередной виток и оставила в прошлом юношескую дружбу Борзых и Черданцева. Вместо друзей они стали деловыми партнерами, приятелями, кем угодно, но не друзьями в лучшем смысле этого слова. Взаимные обязательства потеряли смысл, вмиг обесценились, и сохранять им верность было бы так же странно, как взрослому мужику носить на спортивной куртке солдатский значок “Специалист второго класса”. Что подтолкнуло Черданцева к решительным действиям? Афера с отелем или предстоящая женитьба Борзых? Скорее всего, женитьба».