Было действительно поздно, но июньские вечера светлые, начались летние каникулы, так что иногда можно было лечь попозже и не вставать до полудня. Они расположились на большой кровати среди подушек и одеял и потихоньку разговаривали. День постепенно сменялся ночью, веки тяжелели. Полусонное, расслабленное состояние. Увидев сообщение, Тереза моментально проснулась и встала. Произошедшее могло означать только одно: Мартин готов признаться, это победа. Ощущение, будто чувствуешь запах миллионов, стирая защитный слой на выигрышном лотерейном билете.
Может быть, «победа» пока слишком сильное слово. В любом случае он хотел что-то рассказать. Оставался последний шаг – вытащить самую важную информацию: место могилы.
Две недели назад, за день до решающего разговора возле трактора, Мартин добавил ее в друзья в «Фейсбуке». Тереза сделала вывод, что к этому времени он выяснил о ней все необходимое. Она не делала из своей жизни тайны, напротив, долгое время демонстрировала себя и свою работу. Портфолио модели и стилиста выложены в Сеть в открытом доступе, как и личные фотографии с детьми и мужем. Вся частная жизнь была описана в ее блогах о материнстве и свадьбах. Да, она их не обновляла, но вся предыдущая работа лежала где-то на просторах Интернета.
Любой сколько-нибудь знакомый с сетями в курсе, что достаточно знать имя, примерную дату рождения и лен, где живет человек, чтобы выяснить его персональный номер и множество других личных данных всего за несколько минут. Сколько стоят дома соседей, за кого они голосуют, какие машины, какая самая распространенная кличка собаки в их квартале. Если у человека редкое имя, информацию найти еще легче. К примеру, Тереза Танг.
Персональный номер открывает доступ ко всем общественным базам данных страны. Всю историю общения с властями и учреждениями можно получить меньше чем за день. История правонарушений: штрафы, суды, долги, доходы, пособия по болезни и даже отзыв человека о местной парикмахерской, который он, недовольный сервисом, отправил в комиссию по защите прав потребителей.
Отвечая на сообщения этим вечером, она нервничала. Женщина предполагала, что у Мартина была вся информация, включая домашний адрес и имена детей. Он вполне мог писать, сидя в машине напротив ее дома. Теперь необходимо осторожно выбирать слова. Появился сталкер, которого она подозревала в убийстве.
Тереза, в свою очередь, тоже много знала о нем и его ситуации. Гораздо больше того, что услышала от полиции, прочитала сама и что рассказали Сара и Мартин. Были свои источники.
– Мне звонили постоянно и из Северной Фёрлёсы, и из Стигтомты.
Жители обеих деревень делились всем, что видели и слышали за день.
– Мы, черт возьми, больше похожи на детективов, чем на организацию по поиску пропавших, – написала Тереза в закрытой группе Missing People в «Фейсбуке». К тому времени она передала по запросу полиции запись состоявшегося у пруда разговора.
Следующий организованный поиск Missing People планировали на выходные 19–20 июня. Информацию специально распространяли по округе, чтобы усилить давление на подозреваемых.
28 мая, добавив Терезу в друзья, Мартин позвонил ей и сказал, что знает медиума, который якобы видел тело Йорана возле каменной стены. По его словам, он мог знать что-то еще, но не хотел ни с кем встречаться, привлекать к себе внимание или попадать в поле зрения полиции. Парень поинтересовался, как быть в такой ситуации.
Тереза ответила, что люди могут рассказать ей о своих мыслях анонимно, она с коллегами приедет на место и посмотрит, полицию привлекать не обязательно. Во всяком случае, пока обстоятельства не прояснятся до конца. Как было с прудом в Северной Фёрлёсе: получили информацию, выехали на место с собаками и провели поиск.
Основываясь на опыте дела Линды Чен, Тереза сразу поняла, чем вызван подобный вопрос: главный подозреваемый заговорил об экстрасенсе, который умеет находить тела. После этой беседы в чате Missing People появилось сообщение:
– Свершилось! Мартин готов разговаривать с нами через «медиума». Они у нас в руках.
Стеллегорден, неделя до праздника середины лета «Мидсоммар», шум мотора, крики, на расстоянии слов не разобрать, но в возгласе слышно отчаяние. Кто знаком с ситуацией, понял бы, что это крик поражения. Со двора выехала машина с прицепом для перевозки лошадей – за рулем Сара, сын Винс рядом в детском кресле. По двору за автомобилем бежал Мартин. Его будущее исчезло вместе с Сарой, когда та повернула на дорогу в сторону шоссе Е22 на север, в сторону Стигтомты. Он замедлил бег, остановился и повернул обратно к дому. На дворе было 11 июня. Мужчина остался наедине со своими мыслями и фантазиями.
Раньше их проблемы в отношениях легко было исправить. Несколько телефонных звонков, десяток СМС-сообщений – и Сара смягчалась. Ему всегда удавалось уговорить ее, убедить. Она снова начинала посылать ему сердечки и ласковые слова, снова становилась на его сторону: «Ты и я». Теперь этого оказалось недостаточно. Она ушла, по ее словам, на сей раз окончательно, потому что хотела жить дальше, хотела, чтобы ее оставили в покое. Она повторяла эту фразу, как заклинание, каждый раз, когда Мартин звонил и умолял вернуться.
Тогда он решил ехать следом и добрался до Тенгсты в три часа ночи. Проехав 48 километров, Мартин был сильно взвинчен. В основном доме шел ремонт. Он был в курсе, поэтому направился к пристройке, где на нижнем этаже стояли станки для производства трубок, а на верхнем расположилась небольшая квартира. Мартин принялся колотить в дверь, потом обнаружил, что та не заперта.
Сцена, разыгравшаяся дальше, похожа на эпизод из мелодрамы. Отвергнутый мужчина возникает на пороге посреди ночи, женщина с грудным ребенком, разбуженная бесцеремонным появлением, и любовник на диване в гостиной.
Так все выглядело для Мартина. В квартире посреди ночи был Йонас Нюдаль, который работал у Сары в «Патенте». Она разрешила ему жить здесь в ее отсутствие в качестве благодарности за помощь в работе. Похоже, их отношения переросли в нечто большее.
Где был Йонас на самом деле – непонятно. Он и Сара впоследствии утверждали, что мужчина действительно находился в гостиной. Хотя в тот момент, когда Мартин вошел в дом, уже был в дверях. Как ни странно, до драки не дошло. Сопровождаемый криками, Йонас вышел из квартиры и направился в дом родителей через дорогу. Он понимал, что Саре и Мартину нужно время поговорить и разобраться.
Пара ссорилась и раньше, в последние месяцы довольно часто, но Сара никак не могла уйти. Она даже обращалась за советом к управделами, думала, что Лювенхауп может помочь: нужен был формальный запрет на нахождение сожителя рядом. Кнут объяснил, что его получить практически невозможно. Мартин не представлял для нее прямой угрозы и никогда не причинял физического вреда.
С другой стороны, моральное преследование может быть основой для принятия судом подобного решения, но необходимы веские доказательства маниакального поведения человека, к примеру, настойчивые СМС, емейлы или что-то подобное. Дело осложнялось еще и тем, что был общий ребенок.
Запрет на приближение легко наложить на человека, который, согласно закону, совершил «преступление против жизни, здоровья, свободы или спокойствия» другого. Мартин в юридическом плане был чист, как свежевыпавший снег. Даже то, что он значился подозреваемым по делу, находившемуся в расследовании, не являлось достаточным основанием. Поэтому приходилось выпутываться из отношений самостоятельно.
Через несколько часов Мартин с сыном на руках постучался к соседям и попросил их присмотреть за ребенком: им с Сарой надо было решить некоторые вопросы. Когда он шел обратно, та выбежала со двора и бросилась в поле, пытаясь сбежать, парень кинулся следом. Сара пробежала метров сто и остановилась. Мартин догнал ее и принялся снова уговаривать.
В очередной раз все та же надоевшая болтовня – о том, как они созданы друг для друга, как Мартин не может без нее жить. Раньше он плел что-то о совместном самоубийстве, чтобы быть вместе вечно. Но Сара выросла из этих отношений, у нее был новый круг общения, новая жизнь. Хотелось смотреть в будущее, а не жить прошлым.
В последующие дни пара часами разговаривала. Многим, кто пережил развод, наверняка знакомы эти бесконечные обсуждения, как жить дальше, даже если ситуация не отягощена подозрениями в преступлении и пропажей мультимиллионера. Люди стараются более-менее рационально взвесить все за и против. Может, вспоминают первую встречу, первые прикосновения, первые объятия, первые поцелуи. Чувство единства, непобедимости: ты и я против всего мира, – как противопоставление всему, что со временем окаменело, покрылось пылью и сломалось, несдержанным обещаниям, жестоким словам.
Позже тем же летом Сара говорила:
– Отец меня предупреждал, что Мартин испортит мне жизнь, настроит против людей, использует меня. Наверное, надо было послушать. Но так ведь и бывает – когда любишь, не видишь недостатков.
Через три дня женщина сдалась, по крайней мере, на словах. Единственный способ заставить Мартина убраться – пообещать вернуться в Северную Фёрлёсу. Сара сказала, что сделает это после того, как закончит дела: нужно было подготовить поставку трубок для Swedish Match.
Добившись своего, он, наконец, уехал домой. Держать руль было больно, потому что он поранил руку – во время одного из долгих разговоров ударил кулаком в стену. Распухший ушиб, травма пусть и небольшая, остро напоминала о собственной беспомощности. В тот пасмурный июньский день накануне праздника середины лета «Мидсоммар» по дороге домой до Мартина стало доходить, что все кончено. Сара бросила его и всю их жизнь в Северной Фёрлёсе. Осталась только пустота.
Нужен был новый план. И в мыслях давно появилась подходящая женщина.
Тереза копалась в телефоне, скользила невидящим взглядом по комнате. Мысли разбегались: пришло сообщение от Мартина. На часах почти полночь, вторник, близился праздник «Мидсоммар». Должно быть, что-то случилось, что привело его в движение.