— Конечно-конечно, — прыснул со смеху кто-то из них, я уже не разобрала кто. — Ты просто служанка. Но только не придумывай, милочка, себе красивых сказок. Если между вами с Кайлом что-то и было, то это лишь пустая интрижка. Мужчины, конечно, любят доступных женщин. Но недолго.
Мелькнули две сестринские улыбки, в точности повторяющие друг друга.
А мне вдруг ударила в голову вспышка понимания: обе эти девушки говорили о графе, как о своем любовнике. Выходит, он мало того, что был с ними обеими, так, возможно, еще и одновременно?
От этой мысли меня бросило в жар. А последние слова близняшек еще усилили эффект, от которого перед глазами слегка помутилось, а потому я медленно, четко отделяя одно слово от другого, ответила:
— То, что его светлость любит доступных женщин, мне вполне очевидно.
Полагаю, эта фраза не оставляла сомнений в том, что под доступными женщинами я имела в виду именно их двоих.
Жаркая волна прошла по пищеводу и вспыхнула в желудке. Я ожидала какой угодно вспышки ярости от двух высокородных, но ничего подобного не последовало. Сестры переглянулись, а затем одна из них с улыбкой ответила, шагнув ко мне:
— Похоже, кто-то влюбился, — проворковала она, попытавшись коснуться моего подбородка.
Я резко дернулась и отошла на шаг назад.
— Ты только не мечтай, что Кайл ответит тебе взаимностью, маленькая милая мышка, — снисходительно продолжала она. — Если бы граф хоть немного интересовался твоими услугами как женщины, ты бы уж наверняка не драила его камины. Поверь мне! Это он хорошенько отдраил бы тебе кое-что другое!
На последних словах обе женщины расхохотались. А у меня внутри все неприятно перевернулось.
— Спасибо за личный пример, добрые госпожи. Однако я лучше буду хранить свой камин не отдраенным вовсе. Ведь на вашем месте я бы слишком переживала. Вы же понимаете: рано или поздно его светлости надоест драить то, что до него уже много раз драили, — ответила я, распаляясь все сильнее.
Это было уже совсем не похоже на меня. И лучше всего было бы сейчас уйти, но шальные, самодовольные взгляды этих женщин, внезапно оказавшихся в покоях графа, держали меня словно стальными крючьями.
На этот раз одна из дам побагровела. Синее платье оказалось ей еще больше к лицу. Теперь насыщенный малиновый цвет кожи великолепно контрастировал с оттенком ткани.
Смотреть на нее стало если не приятнее, то гораздо веселее.
Женщина медленно подошла ко мне на расстояние дыхания.
Я не двинулась с места, когда между нами осталось не больше пары сантиметров и когда ее лицо едва не впилось в мое.
— Наказать бы тебя за длинный язык, — проговорила она. — Да незачем. Ты же просто влюбленная пташка, да, милочка? Не отвечай, я вижу и так. Но если захочешь увидеть тех, кто остался в памяти нашего графа дольше, чем на пару ночей, то зайди в Рубиновую комнату. Стены тебе подскажут.
— Что за Рубиновая комната? — выдохнула я.
Она улыбнулась.
— Видишь, ты даже не знаешь… — Она протянула руку к дальней стене помещения, где виднелась вечно закрытая дверь. Убираться за ней мне не позволялось. — Вот и ответ!
Я стиснула зубы, пытаясь сделать вид, что эти слова меня вовсе не трогают. И личная жизнь графа — его дело. Вот только мне теперь невероятно хотелось узнать, что же хранится за закрытой дверью. И что подсказали бы мне ее стены.
Неужели там развешены картины с изображением всех его любовниц? И как много их было?
Признаться, любопытство во мне подскочило до небывалых высот.
— А вы не беспокоитесь о том, что кроме вас в памяти графа осталось ещё множество других женщин? — выдавила я, слушая собственный стук в ушах.
Близняшки с улыбками переглянулись.
— Главное не то, сколько их. А то, кто из них всех будет последней, — ответила дама в синем. — Кто станет женой графа Шерье. Кто разделит с ним владение огромной провинцией, пожизненную ренту, годовые доходы в сотни тысяч золота!
— Но граф же в опале, — пробубнила я, не понимая.
Женщина пожала красивыми плечами.
— Король даровал ему помилование и не лишил ни имущества, ни титулов. Кайл Шерье так и остался принцем крови. Хоть и в изгнании.
Я задумалась. Выходит, далеко не все высокородные боялись попасть в немилость, общаясь с опальным некромантом. Некоторых это вполне устраивало.
Однако продолжить этот не самый приятный разговор нам не дали. В дверях появился новый управляющий.
— Господин Герини, — поклонилась я.
Дворецкий окинул меня спокойным взглядом.
— Что вы здесь делаете? — проговорил он, и тон его мне совсем не понравился.
Я ужасно испугалась, что мне вот-вот влетит за то, что я повторно захожу в покои хозяина. Ведь мне было необходимо убраться здесь еще до обеда и забыть сюда дорогу до завтрашнего дня. А я самовольно явилась с непонятной целью. Значит, либо не выполнила работу утром, за что меня можно наказать, либо замыслила какую-то пакость. Может, и вовсе кражу.
Приготовившись оправдываться, я уже открыла было рот, как дворецкий продолжил, шагнув вперед и строго взглянув вовсе не на меня, а на двух высокородных дам:
— Дамы, я вынужден снова спросить вас, что вы здесь делаете? Кажется, я выделил вам комнаты на втором этаже.
Я не поверила своим ушам, переводя взгляд с крайне недовольного управляющего на двух женщин, которые явно были в числе приглашенных на будущий бал.
— Мы — личные гости графа Шерье! — визгливо воскликнуло “зеленое платье”. — И я попросила бы вас обращаться с нами подобающим образом.
Дворецкий поклонился, ни капли не изменившись в лице.
— Очень рад это слышать, но, боюсь, вам придется немедленно покинуть эту комнату. Это личные покои графа, и никто не имеет права находиться здесь. Кроме тех, само собой, кому это разрешено самим графом.
В этот момент Фейн кинул на меня короткий взгляд, давая понять, кого имел в виду.
Я даже покраснела. Выходило так, будто он меня, служанку, сейчас защитил. А этих двух высокородных — выгонял.
Обычно все бывало наоборот.
— Но граф разрешил нам! Еще в прошлый раз, когда мы приезжали в замок. Вот, у меня есть ключ.
“Синее платье” сунуло руку в складки юбки и вынуло из его недр один маленький ключик.
— Позвольте уточнить, когда это случилось? — невозмутимо поинтересовался дворецкий.
— Какое это имеет значение? — пожала плечами одна из близняшек и отвернулась, лениво бросив: — Около полугода назад.
Фейн так же спокойно шагнул вперед, просто выхватил из женской руки ключ и тут же, не дожидаясь скандала, с поклоном сообщил:
— Спасибо, что вернули, я обязательно передам его графу вместе с вашими наилучшими пожеланиями.
— Но граф нам разрешил! Немедленно верните ключ! — взвизгнула одна из женщин, встряхнув красной шевелюрой и поправив свои синие перчатки в тон наряду. — Я — виконтесса Илона Шиварис!
— Безмерно рад знакомству, — с очередным поклоном проговорил управляющий. — К сожалению, распоряжений на ваш счет мне не поступало. Буду рад проводить вас.
С этими словами он протянул руку к двери в приглашающем жесте.
Женщины переглянулись, сверкая гневными физиономиями, и, подхватив платья, вышли прочь из комнаты.
А я лишь продолжала ошарашенно хлопать глазами, удивляясь происходящему и восхищаясь железной невозмутимостью нового дворецкого.
Уходя из комнаты вслед за близняшками, Фейн бросил на меня спокойный уверенный взгляд и проговорил:
— Работайте, граф скоро вернется.
И захлопнул дверь.
Мне же оставалось лишь гадать, с какого перепугу так жутко повезло.
Впрочем, как раз на это я тратить время не собиралась. Две сестры изрядно выбили меня из зоны комфорта, намекая, что Кайл Шерье когда-то развлекался с ними обеими. А может, и сейчас продолжает это делать, параллельно и меня пытаясь затащить к себе в постель. Но я старалась думать о хорошем.
В конце концов, я никогда не считала, что граф должен быть полон целомудрия, а то и вовсе до старости оставаться девственником. Стоило взглянуть в его темные порочные глаза, пройтись взглядом по полным улыбающимся губам, обещающим так много, как становилось ясно, что он уже соблазнил не одну девушку.
Но стоило мне подумать об этом предметно, как меня начинала снедать такая жгучая и неконтролируемая ревность, что становилось страшно. За себя в первую очередь. Ведь ревность означает, что я допустила этого мужчину в свое сердце. Самого неподходящего мужчину для этой роли. И мысли о нем забрались в меня уже слишком глубоко, выходя за рамки простых фантазий “хозяин-служанка”.
Это было ужасно, но я ничего не могла с этим поделать.
Медленно двигаясь по комнате, почти не задумываясь, куда иду, я случайно вспомнила отца Кайла. Короля по прозвищу Джейк Злая голова. Поговаривали, что он любил убивать и превращать людей в зомби. По моему родному селу ходили сплетни, что многие личные слуги Джейка не избежали подобной участи. За провинности он просто лишал их жизни, возвращая в этот мир совсем иными. И оставалось только догадываться, понимали ли они после этого, что с ними произошло. Ведь если у зомби остается память о прошлой жизни, то, по-моему, их участь еще хуже, чем простая смерть.
И в свете этого вставал закономерный вопрос: много ли Кайл Шерье перенял от своего отца? Достаточно ли его организм затронут некромантией, чтобы в какой-то момент мозг подернулся пленкой безумия, как это случилось с его родителем?
Было немного страшно об этом думать. Но меня успокаивало то, что в замке я не видела ни одного зомби. Судя по всему, Кайл Шерье не проворачивал со своими слугами подобного неприятного фокуса, хвала богам.
Вообще, мне казалось, что граф, в принципе, не слишком похож на некроманта. Он почти никогда не колдует. Не тренируется поднимать нежить на соседнем кладбище. Да и сумасшедшим не выглядит.
Впрочем, возможно, я что-то упускала. Ведь сперва он и банши при мне не призывал…
Отключилась от собственных мыслей я уже возле той самой двери в закрытую потайную комнату, о которой говорили близняшки. Не знаю, как я сюда попала, но, судя по всему, внутренние желания от себя не скроешь.