Она пошла быстрее, чтобы не отставать от него.
— Мне так не кажется, Жак. Я увидела красоту в тебе, хотя ты казался монстром. Я знала, что есть что-то еще, невидимое моему глазу. Мне кажется, я смогла бы узнать зло.
— Это было наше взаимное притяжение, что ты почувствовала. Мы Спутники жизни, призванные быть вместе, а не порознь.
— Называй это, как тебе нравится, но мне кажется, я знаю, является ли Байрон плохим. Я чувствую, как за ними следят. С ненавистью.
— Только Грегори давал тебе кровь. И я.
— На твоем месте я не стала бы вспоминать, как ты вынудил меня взять кровь у целителя. — Она отошла от него, раздражаясь все больше и больше. — Как ты мог так поступить?
Выражая мужское превосходство, он мельком глянул на нее.
— Твое здоровье стоит на первом месте, перед гордостью. — Но правда состояла в том, что ему было стыдно за то, что он сделал за нее этот выбор, и все же он был благодарен, что все закончилось, и она уже не такая ослабшая, как была.
— Так говоришь ты. Я надеюсь, что ему пришлось потратить много времени, чтобы вылечить ту рану. И не разговаривай со мной больше, потому что ты снова становишься высокомерным, а я этого терпеть не могу. — Она споткнулась, ее ноги уже устали.
— Если бы ты сделала так, как я сказал, то была бы полна сил. Твое тело излечилось после всех испытаний, — указал он с самодовольной мужской насмешкой, намеренно появившейся в его голове, чтобы поддразнить ее.
Она так резко остановилась, что его рука буквально дернула ее вперед.
— Ты хоть представляешь, куда мы идем? Я потерялась. Все начинает казаться одинаковым. И прекрати усмехаться в уме. Ты думаешь, что сможешь провести меня, но это не так.
Он потянул ее за руку, в его черных глазах плескалось беспокойство, пока он осматривал лес вокруг. Жак все еще чувствовал через Шиа темную недоброжелательность.
— Я всегда могу провести тебя, маленькая Рыжеволоска, — ответил он с нежностью. — Ты не способна выражать недовольство.
Ощущение ненависти подавляло. А нежное подначивание Жака утешало, и она была ему благодарна за это. Она обхватила пальцами его локоть.
— Не рассчитывай на миролюбивую натуру, Жак. Ты, надеюсь, помнишь, что говорят про рыжеволосых людей.
— Что они великолепные любовники?
Она рассмеялась, несмотря на волны черного враждебного намерения, которые непрерывно омывали ее.
— Это ты так думаешь.
От ее смеха воздух вокруг них уплотнился, и через мгновение она стала задыхаться от ненависти. Неспособная выносить это ни мгновение дольше, она повернулась так, чтобы темный лес был позади них.
— Если мы так нужны тебе, ты жалкий трус, то выходи открыто и представься! — Она кивнула Жаку. — Там. Он может придти или нет. У меня нет желания, чтобы за мной следили, словно за животным.
Жак чувствовал, как она дрожала рядом с ним. Его беспокоило, что он по своей неосторожности заставил принять ее слишком много новых вещей сразу. Его рука обхватила ее за шею и притянула в объятья, а черные глаза выжгли дотла.
— Никто и никогда не навредит тебе. Никогда. Они могут попытаться, но тогда попросту не выживут. — Он глубоко вдохнул перед своим признанием. — Я не знал, что ты не карпатка. Я тогда вообще ничего не соображал. Я по неосторожности изменил тебя. Мне бы хотелось сказать, что я сожалею, но это была бы неправда. Я не понимал, что делал, и надеюсь, что сделал все правильно, возможно кто-то знающий сделал бы это лучше, но ты моя жизнь, Шиа. Без тебя для меня нет жизни. У меня не было ничего, ради чего стоило бы жить, кроме мести, и я стал бы упырем. Я не хочу быть вампиром, охотящимся на людей и карпатцев. Ты мое спасение.
Она отодвинулась от него. Дождь стекал по ее лицу, когда она подняла вверх к нему зеленые глаза, наполненные смехом.
— Даже так? Это и есть твое самое лучшее извинение? Я так понимаю, ты не собираешься быть человеком, который преподносит конфеты и цветы. — Добавила она быстро. — Не разговаривай со мной, ты нецивилизованный маньяк. Я даже не хочу слышать звуки твоего голоса.
Жак сдержал улыбку, которая уже готовилась изогнуть линию его твердо очерченного рта. У Шиа была способность даже самые опасные моменты переживать играючи, когда смех был всегда под рукой. Ей удалось представить его безумие, тот ужасный и непростительный способ, как он поступил с ней при первой встречи, сущей ерундой, типа «Я могу опереться на твою руку?». Даже в тот момент, когда она всматривалась в его глаза, в ее взгляде плескалось веселье.
— Ты сказала, что не будешь разговаривать со мной. — Шиа попыталась повести носом по воздуху, но при этом почувствовала себя смешной и в итоге опустилась до недостойного хихиканья.
Его рука изогнулась вокруг тонкой талии, Жак прижал Шиа к своему плечу.
— Мне жаль. Мне не хотелось говорить об этом, пока ты не спросишь. Здесь поверни. Чувствую мне придется понести тебя самому.
— Не говори. Ты найдешь свой путь, как ты и сказал. — Она прошла с ним еще несколько ярдов, а потом остановилась, смерив взглядом его бесстрастное лицо, которое казалось, изменилось навсегда.
И ничего в выражении его лица или окружающем лесе не подготовило ее к последующим действиям Жака.
— Что? Что это было? — Темное и злорадное ощущение исчезло.
Кто бы это ни был, он исчез и больше не следил за ними. Она была в этом уверена.
— Я чувствую, нужен другой аргумент. — В его голосе слышались игривость и насмешка, не отразившиеся на лице, но она могла почувствовать это в своей голове.
Жак просто поднял ее, и забросил к себе на плечи.
— Это не выход, дикий ты человек. Ты не Тарзан. Мне не нравится высота. Поставь меня.
— Закрой свои глаза. А кто такой Тарзан? Это не другой мужчина, я надеюсь.
Ветер промчался по ее телу, она могла ощущать, что они двигались так быстро, что мир вокруг стал напоминать размытое пятно. Шиа закрыла глаза и ухватилась за него, напуганная его действиями. Его смех звучал счастливо и беззаботно, он согревал ее сердце, рассеивая остатки страхов, которые оставались в ней. Это было чудом, что Жак мог смеяться и был счастлив.
«Тарзан — истинный мужчина. Он передвигается по деревьям, неся свою женщину в объятьях по джунглям».
«Он повторят за мной».
Шиа уткнулась носом в его спину.
«Он пытается».
Жак слышал в ее голосе любовь и нежность, и это переворачивало ему сердце. Им пришлось преодолеть долгий путь, прежде чем узнать и понять друг друга полностью, но любовь между ними усиливалась с каждым моментом, который они проводили вместе.
Глава 11
Проход в пещере был таким узким, что у Шиа было такое чувство, словно нечем дышать. Казалось, это будет продолжаться вечно, грубые стены, царапающие ее кожу, подавляющие тонны скальных пород над головой и вокруг, постоянное ожидание, что ее расплющит. Она не могла смотреть на Жака, каким-то образом сделавшего свое тело тоньше, и выглядевшего необычно. Карпатцы могли совершать такие вещи, о которых Шиа даже подумать боялась. Как она вовлекла себя в этот хаос?
Секс. С красивым, сильным человеком с черными, голодными глазами. И все, она сдалась, словно томящийся от любви теленок. Секс. Это изменяло многих нормальных женщин.
«Я могу читать твои мысли». — Игривость была мягкой и ласковой, придавая ей силы.
«Я была совершенно нормальной и вполне разумной, пока не встретила тебя. А теперь только посмотри на меня. Я ползаю внутри горы». — Внезапно Шиа остановилась, все еще отлично держась. — «Я что-то слышу. Скажи мне, ты же не взял меня в пещеру полную летучих мышей. Скажи это прямо сейчас, Жак, или я не сдвинусь отсюда».
«Я и не брал тебя в пещеру, заполненную летучими мышами».
Шиа расслабилась. Она не брезговала многими вещами, но летучие мыши, были существами, от которых лучше держаться на расстоянии. Желательно, во много миль. Летучие мыши, были одними из тех существ, глядя на которых в ночном небе, Шиа могла подумать, какие они интересные и замечательные, пока высоко над ней и не трогают. Ее нос сморщился. Звуки, которые Шиа пыталась проигнорировать, становились громче. Ее сердце тревожно забилось. Стены прохода были очень узкими, и не было возможности преодолеть его быстро. Внезапно девушка почувствовала себя пойманной в ловушку и стала задыхаться.
«Я возвращаюсь, Жак. Я не пещерный человек». — Она приложила все усилия, чтобы не казаться напуганной, хотя несколько секунд назад, чуть не закричала.
Осторожно повернула свою голову, стараясь не поцарапать лицо о выступы на стенах. Его пальцы обхватили ее запястья словно наручники.
«Не стоит волноваться. Если хоть какое-то существо выйдет из пещеры и предупредит других о нашем присутствии здесь, нас могут найти».
«Здесь не сможет протиснуться листок бумаги, не говоря уже о человеке. Никто не будет искать нас так глубоко».
«Вампир бы узнал, если бы мыши вылетели из пещеры».
«Летучие мыши не вылетают отсюда, если никого нет?» — Разумно добавила она.
«Доверься мне Рыжеволоска, осталось совсем чуть-чуть».
«Ты же не собираешься заставить меня спать в земле? Потому, что я не буду делать это, даже если десять вампиров будут преследовать нас».
«Вампир не может выдержать рассвета. Он убивает ради крови. Солнце мгновенно зажарит его. Он может передать нас своим человеческим слугам, находящимся под его влиянием, если отметил вход в эту пещеру. Или они могли уловить знак, поданный летучими мышами, неожиданно вылетавшими на раннее солнце».
«И ты говоришь мне, что здесь есть летучие мыши».
Он потянул ее за запястье.
«Прекрати вести себя, как ребенок. Я могу управлять летучими мышами, они будут служить нам, предупреждая о любой опасности».
Шиа состроила гримасу, но пошла за ним. С каждым мгновением способности Жака, его знания и сила возрастали. Он был уверен, почти высокомерен. Иногда это надоедало и возникало желание бросить что-нибудь в него, но с другой стороны она гордилась быстротой его прогресса.