— Да, — оживился Летц. — Наверное, новый стресс наложился на старый — вот такая парадоксальная реакция. Я читал о таком способе, но особо не верил.
Шейла кинула ему покрывало и вручила посудину с кипятком.
— Не замерзни, — наказала она, а сама ужаснулась: она становится похожей на заботливую мамашу, как обычно в рекламе показывают. Но Летца было жалко, перед глазами у нее до сих пор стояли его синяки.
Летц благодарно кивнул и принялся караулить огонь. Шейла залезла под навес, где уже устроился Майкл. Сон не шел, слишком многое случилось за последнее время. Даже Шейле, привычной к непростым обстоятельствам, было сложно. Что уж говорить о попутчиках? И Летц, и Майкл выросли в более комфортных условиях, хотя у Летца были свои трудности. Шейле было бы легче, если бы рядом с ней был Стив. Стива она знала давно и знала, чего от него ожидать. А эти двое — загадка, хотя пока они не налажали. Но кто знает их запас прочности?
Раньше жизнь, пусть и была непростой, зато была и понятной. Шейла отвечала только за себя и названного брата. Майкл и Летц были чужаками, с которыми она связалась от безысходности. А теперь она вынуждена быть с ними до последнего, как и они. Дружба по необходимости. Шейла повернулась на другой бок.
После исчезновения Стива Шейла поклялась, что не позволит никому занять его место в сердце, потому что потери близких людей даются слишком тяжело. Шейла не любила слезы и всего того, что доводит до слез: они делали ее слабой. В подобные моменты Шейла отчаянно жалела, что она одна во всем мире, что некому защитить ее и дать понять, что она любима. В такие дни Шейла чувствовала себя ненужной.
В детстве Шейла пыталась придумать себе семью, но выходило у нее плохо. Собственного опыта у Шейлы не имелось, но в приюте было несколько детей, которые попали туда после смерти родителей или лишения тех родительских прав. Судя по их рассказам, семья была неоднозначным местом для проживания. Трет, когда услышал ее соображения, даже не рассмеялся.
— Им просто не повезло, — сообщил он. — Не все семьи плохие. Полно нормальных.
Но Шейла тогда не очень поверила наставнику: почему же в приюте нет ни одного ребенка, который рассказал бы хоть что-то хорошее о том месте? Теперь же после рассказов попутчиков ее мнение не было столь твердокаменным, как раньше. Судя по всему, у Летца и Майкла были именно что хорошие семьи, и оба жалели, что утратили своих близких. Шейла впервые осознала, что она хотела бы подобных родственных отношений — это было ее несбыточной мечтой. И вновь как в детстве она постаралась представить возможную семью.
Конечно же, мать. Не та, которая оставила Шейлу на крыльце приюта, а другая, которая никогда, ни при каких обстоятельствах не предала бы дочь. Чтобы они делали с матерью? Наверное, завели бы свои девчоночьи секреты. А еще бы мать учила Шейлу тому, чему обычно матери учат своих дочерей, и Шейле бы не пришлось попадать впросак, как с месячными, например. Когда у нее впервые пошла кровь, Шейла решила, что умирает. И если бы не старшие девчонки, которые подняли ее на смех, Шейла бы долго считала, что неизлечимо больна.
Наверное, и отец будет в семье. Трет говорил, что в нормальных семьях есть не только мать, но и отец. Тоже нормальный. Который не орет на детей, не срывает на них зло, а другой. Тот отец бы интересовался жизнью Шейлы, помогал бы ей и заботился. Даже играл с ней иногда. Шейла задумалась: а как родители обычно играют с детьми, ведь сами-то они не дети? Она решила не зацикливаться на этом, иначе снова ничего не выйдет. Пусть отец играет с ней в настольную игру, например. Или в карты. Взрослые играют в карты, правда, на деньги.
Ну и конечно же, старший брат. С братом было легче всего — для Шейлы это был Стив. Добрый и надежный, для которого она всегда находилась бы на первом месте. Впервые Шейле удалось придумать семью. Ей казалось, что у нее вполне получилось.
Она легла на спину, заснуть так и не удалось. По дыханию Майкла она поняла, что тот тоже бодрствует.
— Ты не спишь? — через некоторое время поинтересовался он.
— Как тут уснешь, если ты болтаешь? — отрезала Шейла, а потом добавила: — Не сплю.
— Как ты думаешь, — Майкл замялся, — нам удастся добраться до радуги? Ну или до вокзала тысячи миров?
Шейла ответила не сразу, да она и не знала ответа. Ей хотелось закричать, что она не провидица, что никто не даст гарантии, он сам осознал все риски, раз согласился. Да и сама Шейла сделана из обычного человеческого материала, а не из железа. Почему именно она должна все решать и нести ответственность? Но Майкл нуждался в ее ободрении гораздо больше, чем она сама. Он был точно хлипкое растение, которому место в теплице, а Шейла — сорняком, привычным ко многому.
— Конечно, — Шейла вложила всю убедительность во фразу. — А иначе зачем это все?
Глава девятнадцатая. Роджер
На дежурство Майкл заступил под утро, сменив Шейлу. Вчера он с трудом заснул: сперва одолели мысли, а потом он замерз. Так что теперь Майкл боролся с непрекращающейся зевотой и желанием сомкнуть глаза. Он прошелся вокруг костра, подкинул в него хворост и сделал зарядку. Скажи кто несколькими месяцами раньше, что Майкл начнет заниматься спортом, он бы тому шутнику рассмеялся прямо в лицо.
После происшествия с Дикой кошкой внутри Майкла что-то изменилось. Он никогда не считал себя героем. Нет, трусом Майкл не был, но он не рвался навстречу приключениям. Будь его воля, Майкл лучше бы отсиделся в безопасном месте, но бывают такие моменты, когда нет возможности спрятаться за чьей-то спиной. Вот потому Майкл и не бросил Летца, когда за тем охотилась Дикая кошка, а кинулся помогать Шейле. Не потому, что без Летца все их путешествие теряло смысл, а потому что оказаться предателем в тот момент было намного хуже, чем умереть. Есть разумная осторожность, а есть постыдная трусость.
Майкл отхлебнул воду из посудины. Жаль, что глиняный стакан хрупкий, так бы можно было взять его в дорогу. Но зато у Майкла получилось вылепить стакан! Сперва ничего не получилось, потому что никто толком не знал, как делать из глины посуду, а потом Летц догадался сушить посудину постепенно. Сначала на воздухе, затем возле костра, а уж после в огне.
Понятно, что тот же костер развести не всегда получится — вчера стоял солнечный день, а сегодня небо посерело. Дождь пока не предвиделся, но фокус со стеклом уже бы не вышел. Что-то они все тормознули, когда меняли вещи у Тлута: никто не догадался попросить спички или что тут есть вместо спичек. Но обратно фарш не прокрутишь, как говорит мама. Майкл вспомнил о родителях и вздохнул: как они там? Он-то знает, что с ним ничего страшного пока не случилось, а они нет. Наверное, Майкла объявили в розыск, допросили создателей игры, и больше никаких зацепок. Майкл и сам не понял, как очутился в корпорации "Великие мечты".
Из шалаша показалась Шейла. Коротко кивнула и зашагала прочь, наверное, до кустов. Майкл потянулся: в принципе, если они здесь задержатся, можно будет отоспаться днем. Тем более, погода пасмурная, глаза сами собой слипаются. Он опять зевнул. Вернулась Шейла.
— Все путем? — поинтересовалась она.
Майкл кивнул: ни от каких оборотней ему отбиваться не пришлось. Оно и к лучшему.
Появился Летц, сегодня он выглядел лучше.
— Как ты? — спросила Шейла.
Летц подвигал руками, осторожно ощупал тело.
— Хуже не стало, — сообщил он.
— И то хлеб, — произнесла Шейла. — Снимай рубашку.
Она сняла бинты и осмотрела синяки на груди Летца:
— Желтеть начали, это хорошо. Рана тоже затягивается.
По мнению Майкла, ничего особо хорошего в желтых синяках не было: на теле Летца они переливались чуть ли не всеми цветами радуги: багровым, синим и грязно-желтым. Но Шейле виднее. Она проверила ногу Летца и отметила, что опухоль спадает.
— Ступать можешь? — уточнила она. — Будем чаще останавливаться.
Летц заверил ее:
— Думаю, смогу.
Мнением Майкла никто не интересовался, но он считал, что им стоило бы тут задержаться: Летцу не мешало бы отдохнуть и подлечить ногу, ведь неизвестно, что их ждет впереди. Но все решили без Майкла. Ребята позавтракали, потушили костер и отправились в путь. Майкл с сожалением оглянулся на покинутый шалаш: по крайней мере, тут было безопасно.
Они прошагали примерно час, как Майкл вдруг обнаружил, что он со спутниками приближаются к скоростному шоссе. Покрытие дороги было настолько гладкое, будто его отполировали тысячи шлифовальных машин, и теперь оно блестело подобно зеркалу. Ребята по насыпи выбрались на обочину и теперь обсуждали, что делать дальше.
— Если появится автомобиль, проголосуем, — предложила Шейла. — Незачем ноги топтать.
Несмотря на новенькое, точно с иголочки, покрытие, шоссе было пустынное. Майкл задумался, не связаны ли два этих явления, но потом мысли переключились на другое: они сейчас находятся в мире молокошек или уже переместились в иной? Указателей на шоссе не имелось, да и спросить было не у кого. Шейла и Летц склонялись к тому, что они перенеслись, Майклу тоже так казалось.
Наконец, вдали показалась темная точка, она стремительно приближалась.
— Эй, вы двое, не отсвечивайте, — Шейла вышла вперед и выставила правую руку. — А то увидят, что нас много, и проедут мимо.
При приближении стало понятно, что это семейный автомобиль, у соседей Майкла имелся похожий. Туда легко влезали трое соседских детей и большая собака. Машина слегка замедлилась, затем остановилась. Шейла подошла к двери со стороны водителя. После коротких переговоров она махнула парням.
— Нас трое, — предупредила она водителя.
Водителем оказался мужчина средних лет. Еще не старик, но уже и не молодой. Обширную лысину слегка прикрывал легкий пух волос. Он с сомнением покосился на парней:
— Нет, троих не возьму. У меня семья, внучка недавно родилась, не хочу рисковать.
— Тогда прихватите его, — Шейла указала на Летца, — он повредил ногу и поранился. И далеко ли до города?