ала и треснулся головой о стол. Затем мутант сполз на пол.
Доктор Белофф подлетел к нему и надавил коленом на горло, в его руке свернул нож.
— Прекрасный вечер, не так ли? — доктор Белофф широко улыбнулся.
Мутант молчал, из его разбитого носа капала кровь.
— У вас находится одна наша вещь, — мистер Блэк присел на корточки. — Ее оставили некие люди, их было трое. Для вас будет лучше, если вы отдадите нам эту вещь и расскажете, куда эти люди направились.
Мутант испуганно перевел взгляд с мистера Блэка на доктора Белофф.
— Я все скажу, — прошамкал он. Похоже, доктор Белофф выбил ему передние зубы.
— Вот и славно, — кивнул мистер Блэк. — Арес, осторожно освободите этого малого, но так, чтобы он не причинил нам вред.
Доктор Белофф рванул мутанта на себя и заломил ему руку, так что тот скорчился от боли. Планшет нашелся в ящике за стойкой, мутант слушал на нем музыку. Мистер Блэк проверил зарядку: повезло, что не кончилась. Запеленговать планшет по чипу, в него встроенному, было парой пустяков. Сложнее было найти нужный мир, пришлось тупо посещать все миры Темногорья по списку. В пятнадцатом пеленгатор пискнул.
— А теперь вы расскажете все о тех людях. Честно, ничего не скрывая, — мистер Блэк вложил в эти слова всю весомость.
Доктор Белофф вонзил в плечо мутанта нож и повернул его с нажимом. Мутант кратко вскрикнул, по его лицу потекли слезы. Он начал быстро говорить, мистер Блэк слушал его, постепенно теряя интерес. Неужели этот уродец считает, что он поверит в подобный бред? Про какого-то демона дорог и путь между мирами. А еще в то, что мутант не знает, куда отправилась злосчастная троица.
— Арес, нам надо как-то убедить этого малого, чтобы он не врал, — мистер Блэк направился к двери.
Доктору Белофф предстояла неприятная, пусть и необходимая работа, и мистер Блэк не собирался становиться свидетелем тошнотворного зрелища. Он отошел недалеко, когда до него донесся пронзительный крик. Мистер Блэк поморщился: мутант сам виноват, ведь от него нужна была всего лишь правда. А теперь доктор Белофф получит свою порцию развлечения.
Глава двадцать первая. Пещера
— Дырыны? — переспросил Майкл.
— Да, — Роджер застегнул рубашку. — Это редкая аномалия в организме. Точнее, ее нигде нет, только в нашем городе.
Майкл отметил, что Роджер разволновался, даже напиток расплескал, когда наливал в стакан.
— Они живые?! — удивилась Шейла. — Или это как-то связано с экологией?
— Да, — ответил Роджер, — и нет на второй вопрос. Дырыны — часть нашего организма, это не болезнь и не паразиты. Это аномалия, — повторил он.
— Это неопасно? — уточнил Летц.
Роджер опустил голову, а затем усмехнулся:
— Как ты думаешь, почему мои сыновья уехали до того, как им исполнилось восемнадцать? И с тех пор ни разу не были в родном городе?
— Они могли уехать на учебу, а потом остаться там, — ответил Летц. — Так многие поступают.
— Да, ты прав, — согласился Роджер. — Но не в нашем случае. Все началось еще до моего рождения.
Как понял Майкл, раньше город Роджера ничем не отличался от других. Люди появлялись на свет, росли, женились или выходили замуж, рожали детей, разводились или нет, болели, а затем умирали. Но однажды в местный госпиталь обратился мужчина: в его виске появилось отверстие, напоминающее воронку.
Мужчину обследовали с ног до головы, но ничего особенного не обнаружили. Мужчина был вполне здоров для своего возраста, только воронка отличала его от прочих. Единственное — он был одинок и недавно перенес потрясение после смерти своей собаки, к которой был привязан. Психологи провели тесты, но признаков депрессии не нашли. Так что душевное состояние оказалось ни при чем.
Мужчину перевезли в крупный центр под наблюдение столичных светил. Хотя физические показатели не ухудшались, воронка менялась. Сперва она пульсировала, точно живое существо, затем стала вращаться. Ученые пытались исследовать ее, но зонд, помещенный в нее, исчез без следа. Под конец воронка побагровела, точно клоп, напившийся крови. А на утро мужчина пропал.
Проверили камеры наблюдения, и всем предстало удивительное зрелище: мужчина спал, а воронка в его виске все увеличивалась. Она росла, крутилась все сильнее и то сжималась, то разжималась. Затем воронка вспыхнула и всосала в себя мужчину, точно черная дыра. Потому ее так и назвали — "дырына".
— Он умер, а в городе начали появляться новые случаи, — продолжал Роджер. — Психологи ошибались, именно душевные расстройства и стали причиной возникновения дырын. Бороться с ними никак не получалось.
— А если не нервничать? — предположил Летц. — Есть же дыхательные практики различные.
Роджер погладил грудь в области сердца:
— Нельзя всю жизнь прожить, ничего не чувствуя. Без потерь и взлетов, удач и разочарований. Есть один выход — покинуть город до совершеннолетия. Те, кто живет здесь, в любой момент могут обзавестись дырыной.
— А есть те, кто остался без дырын? — Майкла разрывало от любопытства: что это за ошибка природы?
— Таких полно, — подтвердил Роджер. — Моя жена, например. Никто не знает механизм возникновения дырын. Ученые топчутся на одном месте.
— А как вы свою-то подцепили? — спросила Шейла.
В дверь позвонили. Роджер забрал заказ и позвал всех на кухню. Майкл ел нежные, тающие во рту кусочки рыбы и млел от удовольствия. Да, тут знали толк в приготовлении еды! Затем Роджер заварил травяной чай и достал купленные ребятами пирожные.
— Я начал сочинять разные истории еще в школе, — продолжил он. — Сперва никому не показывал их, а потом решился послать рассказы на конкурс. Знаете, местные же в курсе, что не стоит причинять друг другу расстройство, а за пределами нашего городка никому нет дела до нашей особенности. Гладить тебя по головке только для того, чтобы ты не подцепил дырыну, никто не будет.
Отзывы, полученные на конкурсе, ранили, хотя среди них нашлась парочка хвалебных. Но особого вреда они Роджеру не принесли — ему еще не было восемнадцати. После окончания школы Роджер поступил в литературный институт в областной центр, тогда не было удаленного образования.
— Мы друг друга не щадили, — признался он. — Особым шиком считалось растоптать произведение другого. Кто-то отделался уязвленным самолюбием, кто-то сорванными нервами, кто-то бросил писать, ступив на путь критики, или просто завязал с творчеством. Я обзавелся дырыной. Мне еще повезло, что она была не очень активной. А может, меня просто меньше других ругали.
Роджер сунул грязную посуду в посудомойку, бумажные пакеты из-под еды отправил в утилизатор мусора — тот оказался дверцей в стене кухни. Как объяснил Роджер, мусор в этом устройстве сжигался, а дальше служил удобрением на полях.
— После института я вернулся домой — преподавал литературу в школе, а заодно писал книги. Многие наши возвратились в город, жить здесь было безопаснее, люди бережно относятся друг к другу. После я встретил будущую жену, и мне наконец-то повезло: мою книгу взяло крупное издательство, — Роджер грустно улыбнулся. — Гонорары потекли рекой, я купил этот дом, женился, родил сыновей, а дырына росла — не всем читателям нравились мои книги.
Роджер достал из посудомойки тарелки и убрал их на полки.
— Не надо читать отзывы, — буркнул Майкл. — Ведь полно хейтеров — тех, кто специально всякую гадость пишут.
— Вот мне и жена так говорила, а потом вовсе запретила читать рецензии, — подтвердил мысли Майкла Роджер. — Мол, здоровье важнее.
— Конечно! — подхватил Майкл. — А вы как маленький!
Роджер рассмеялся:
— Писателю без обратной связи тяжело. Хочется знать, как приняли книгу читатели. Что им понравилось, что задело.
— Но не ценой же жизни, — поддержал Майкла Летц. — А понять можно по гонорарам и новым заказам на книги. Пока они есть, значит, все в порядке.
— Вы правы, — согласился Роджер. — Жаль только, что в жизни все намного сложнее.
Поздно вечером, прислушиваясь к сопению Летца, спавшего по соседству, Майкл думал: стал бы он продолжать любимое дело, если бы это грозило ему смертью? Он крутил и так, и этак, но по всему выходило, что нет. Жизнь для Майкла казалась намного ценнее.
А вдруг это заразно?! Роджер говорил, что дырыны появляются не у всех и только после совершеннолетия, но Майкл из другого мира, может, у него иммунитет беззащитен перед дырынами? Он ощупал себя: вроде все в порядке. Но ведь Майкл не знает, чувствуются ли они или нет. Он не выдержал и отправился в ванную комнату. Включил свет, снял трусы и долго вертелся перед зеркалом: ничего! От сердца отлегло, не ненадолго: вдруг дырына вылезет потом?! И что тогда делать? Он вернулся в постель, но сон не шел, лишь под утро Майкл вырубился.
Утром они позавтракали омлетом и доели пирожные. Майкл пожалел, что десерт нельзя взять с собой — испортится. А так бы уговорил остальных заглянуть в кафе и купить вкусненького в дорогу. Роджер предложил отвезти их из города.
— Как для вас лучше? — поинтересовался он. — Может, вам нужно определенное место?
Майкл пожал плечами: кто знает?
— Пары километров достаточно, — ответила Шейла. — Мы не знаем, когда перепрыгнем, это не от нас зависит.
Ребята забросили вещи в багажник, Майкл нацепил на руку компас, который был еще и часами. Он давно мечтал о подобном, потому и не смог удержаться, когда увидел в магазине. Шейла пыталась его переубедить, но Майкл сумел настоять на своем: вдруг пригодится? Никто не в состоянии предсказать будущее.
Роджер отвез их на небольшое расстояние от города, а потом стоял и смотрел ребятам вслед. Майкл несколько раз оборачивался и махал ему, пока Роджер не скрылся из вида.
Бывают неизлечимые болезни, с которыми человек борется всю жизнь. Иногда болезнь берет вверх, и тогда человек умирает. Бывает, побеждает человек, и тогда он умирает от другого. Но в обоих случаях в выигрыше лишь смерть — все складывается в ее пользу. С дырынами так же. Если их контролировать, то вполне можно существовать и с ними. Но Майкл понимал, почему сыновья Роджера покинули город: кто согласится носить при себе бомбу замедленного действия, если можно избежать подобного "подарка"?